Савва, едва услышав про его затруднение, с ходу заявил, что в таком доме печь надо ставить в противоположном от двери углу. Решив, что это место ничем не хуже любого другого, Мишка начал готовить под печку место. Уложив на гальку толстый пласт глины и дав ему немного подсохнуть, он засыпал его раскаленным углем и поддерживал температуру в течение трех суток. В итоге после того, как пепел смели, получившаяся плита отзывалась на постукивание звонким звуком, словно горшок от хорошего гончара. Походив вокруг этой плиты, Савва удивленно почесал в затылке и, разведя руками, протянул: – Ну, Мишка, опять удивил. На такой основе и русскую печку поставить можно. – Да куда мне тут русская? – устало усмехнулся Мишка. – Я думал, что-то вроде топки с плитой. Железо у меня есть. Колосники старые от паровозной топки тоже. Даже на дверцы пару кусков прихватил. В общем, что-то простое, что быстро нагреваться будет и на чем готовить можно. – Теперь понятно, с чего у тебя лодка воду едва бортами не черпала, – рассмеялся грек. – Можно подумать, у тебя не так, – не остался Мишка в долгу. – Добро. Сделаю тебе печку, – решительно кивнул грек и отправил мальчишек принести еще свежей глины. За два дня выведя стенки печи, он уложил на них толстый лист железа, который Мишка притащил с собой из депо. Еще пять дней у него ушло на то, чтобы сложить трубу, не забыв приладить к ней самодельную вьюшку Мишкиного изготовления. Разведя в получившейся печи огонь, Савва долго ходил вокруг, принюхиваясь и присматриваясь к швам. Помощники поддерживали огонь четыре дня. Савва не поленился влезть на край сруба и, пощупав трубу, удовлетворенно усмехнулся: – Не забыл еще, как правильно делать. – Ну да. Опыт не пропьешь, – усмехнулся в ответ Мишка и тут же прикусил язык, чтобы не ляпнуть продолжение. – Верно сказано, – рассмеялся Савва. – Ну что? Я уговор выполнил? Всем доволен? – Выполнил, – решительно кивнул Мишка. – Спасибо тебе, Савва. – Тебе спасибо, Миша. Если так дела и дальше пойдут, через месяц могу уходить. Почти полтора пуда самородков взял. – Дотащишь? – удивился Мишка. – Своя ноша не тянет. – Тебе решать, – равнодушно кивнул Мишка. Его сейчас больше занимало совсем другое. Нужно было решить, как правильно сделать крышу. Чтобы и тепло держала, и не протекала. То, что это будут два ската, понятно. Но под каким углом их делать и стоит ли устраивать чердак? В конечном итоге парень пришел к компромиссному решению. Чердак будет, но не проходной. Примерно, семьдесят сантиметров в коньке. Этого вполне достаточно, чтобы использовать получающееся пространство для хранения всякой всячины, и при этом сделать его утепленным. Достаточно забить почти все пространство сеном. Фронтоны он планировал забить доской в два слоя. И быстро, и тепло, и продуваться не будет. Показав помощникам, как правильно распускать бревна на доски клиньями, Мишка принялся крыть крышу. Основа, нижний ряд, был проложен досками от конька к стенам. Второй ряд он сделал наборным. Не широкие доски укладывались внахлест, от стены к коньку. Крепилось это все горячей смолой и деревянными гвоздями. Закончив, Мишка старательно просмолил всю крышу, а место стыка печной трубы и крыши обмазал глиной. Осталось навесить двери и окна. Удивленно обходя получившуюся избушку, Мишка не верил своим глазам. Первобытными инструментами, почти на коленке, они умудрились поставить настоящий дом. Отданные ему в подчинение мальчишки, о чем-то пошептавшись, вдруг куда-то испарились, явившись на следующий день с поистине царским подарком. В мешках у них были громадные куски слюды. Растерянно посмотрев на подарок, Мишка только головой покачал, не зная, что и сказать. – Окна делать, – с усмешкой констатировал старший из братьев. – И где только такие огромные нашли? – покрутил Савва головой. – Отец подсказал. Велел передать, что через три дня придет, – улыбнулся старший из мальчишек, многозначительно покосившись на Мишку. – Значит, надо угощение готовить, – кивнул парень и, выпрямившись, скомандовал: – Так, друзья, тащите сюда можжевельник и ольховые ветки. – Ты чего задумал? – не понял Савва. – Придется твою печку для кирпича вместо коптильни использовать, – загадочно усмехнулся Мишка. Спустившись к ручью, он спустил на воду лодку и, ловко загребая веслами, подогнал ее к поплавкам сети. Выбрав улов, он вернулся на берег и тут же принялся потрошить рыбу, на этот раз отсекая головы. Достав из кучи вещей склянку с перцовой смесью и мешочек с солью, Мишка принялся колдовать. Обмазывая свежую рыбу солью и перцем, он обвязывал ее тонкой бечевкой и подвешивал на металлические прутья, связку которых притащил с собой. – И как у тебя лодка не потонула с такой кучей железяк? – удивился Савва. – Это я еще не все нужное взял, – вздохнул Мишка. – В следующий рейс придется снова грузить. – Ты словно жить здесь собрался, – хмыкнул грек. – Помнишь, что я про войну говорил? – повернулся к нему Мишка. – Такое забудешь, – скривился Савва. – Вот и не забывай. А вообще я тут много времени проводить собираюсь, – вздохнул парень. – Хорошо тут. Спокойно. Сам себе голова. Даже соседи, и те спокойные, – добавил он, кивая на хантов. – Это медведь тебе сосед спокойный? – поддел его грек. – Медведь зверь умный. Недаром его ханты первым человеком считают. Точнее, предком человека. Еще говорят, лесной хозяин. Если его не трогать, сам не полезет. Он на человека пойдет, или если ранен, или шатун, с голоду, или если медведица медвежат защищает. – Погоди. Так это ты из-за них не стал на него охоту устраивать? – сообразил Савва. – Угу. Ханты мишку почитают. Да я ведь и сам Мишка, – рассмеялся парень, разведя руками. – Думаю, двое мишек как-нибудь договорятся. – Ну, ты точно на голову скорбный, – фыркнул грек и, махнув рукой, отправился к месту своей добычи, что-то тихо бормоча под нос. * * * – Вот и все, Миша. Уходить мне пора, – со странной усмешкой вздохнул Савва. – Расскажешь, как мне путь проложить? – Гремящий ручей на той стороне реки помнишь? – кивнув, спросил парень. – Конечно. – До него лодкой. А потом, вдоль него, пешком до следующего полустанка. Лодкой по станции будешь трое суток идти, даже по течению. Там река петлю делает, – Мишка кончиком ножа нарисовал на земле две линии железки и кривую петлю реки. – А вот если вдоль ручья, то через сутки на полустанке будешь. А самое главное, что все товарные поезда на том полустанке водой и углем пополняются. Специально так сделали, чтобы пассажирские и литерные составы у нас заправлялись, а товарные там. Узловую разгрузить решили. У нас только те останавливаются, которым ремонт требуется. – Хочешь сказать, там и охраны никакой нет? – сообразил грек. – Так и есть, – кивнул Мишка. – Только обходчики да грузчики. А самое главное, что все товарные составы идут через Томск на Екатеринбург. Ну, а там уж нужный тебе состав найти дело нехитрое. – Да уж, – подумав, кивнул Савва. – Мне такое и в голову не пришло. А главное, я про ручей ничего не знал. – А про него вообще никто кроме меня не знает, – усмехнулся Мишка. – Да и сам я случайно узнал. Зимой от дядьки из дому ушел, на реку спустился и по ручью свернул. Шел себе и шел. Думал, из сил выбьюсь, лягу да замерзну, чем так жить. А под вечер следующего дня гляжу, полустанок. К тому времени уже успокоился, на товарняк прыгнул и на нашем разъезде сошел. Так и узнал. В общем, если сумеешь никому на глаза не попасться, выберешься легко. – А лодку, значит, там бросить? – уточнил грек. – Зачем? – удивился Мишка. – Это же след. Завтра бочонки рыбой добью и в поселок отправлюсь. Там тебя и высажу. А лодку себе заберу. Подгадаем, чтобы вечером к месту подойти, по темноте и уйдешь. Надеюсь, хозяин у этого корыта не объявится? – Добро, – помолчав, решительно кивнул Савва. – А за лодку не бойся. Закончив со стройкой, Мишка с головой ушел в заготовку рыбы. Вытягивая сети, он сразу сортировал улов, избавляясь от мелкой и сорной рыбы. В засолку шли только стерлядь, сиг, хариус, семга и тому подобные виды. Часть он коптил и закатывал в те же бочонки. Его способ копчения был одобрен и хантами, и греком, и самим Мишкой. Распробовав его копчение, Торгат попросил соорудить немного и на его долю, пообещав отблагодарить. Так что Мишка со дня на день ждал очередного прихода своих друзей. В том, что Торгат сумеет придумать что-то интересное, он не сомневался. Так и получилось. Ранним утром следующего дня хант с сыновьями пришел к заимке, притащив с собой кучу кожаных мешков и четыре бочонка. Удивленно рассматривая эту тару, Мишка только в затылке почесывал, пытаясь угадать, что в них. Заметив его недоумение, Торгат едва заметно усмехнулся и, ткнув чубуком трубки в бочонок, сказал: – Эти два с медом. Мальчишки поляну нашли. Три роя уже много лет в дуплах живут. Много меда. А в тех воск. Купцы его хорошо берут. – Это верно, – кивнул Мишка, осторожно поддевая ножом крышку и разглядывая содержимое. – А чего он такой? – удивился парень, растерянно ковыряя пальцем то, что хант назвал воском. – Дети жевали, – рассмеялся хант. – Жевали, а потом туда плевали. – Ага, – чуть подумав, кивнул Мишка. – Тогда придется привести его в товарный вид. Савва, котелок твой старый далеко? – Так за печкой, – удивленно пожал грек плечами. – Хорошо, – кивнул Мишка и, подхватив бочонок, направился к дому. – А в мешках что? – поинтересовался Савва, проводив его недоумевающим взглядом. – Пушнина. Продать хочу. Собрал все, что за зиму добыли, – равнодушно отозвался Торгат. – С ним в поселок пойдешь? – насторожился Савва, которому лишние глаза были совсем ни к чему. – Нет. Старший сын пойдет. Он знает, что нужно взять, и Мишке поможет. Торговать Мишка сам будет. – Ты ему так доверяешь? – иронично хмыкнул Савва. – А если обманет? – Мишка нам друг, – спокойно ответил хант, попыхивая трубкой. – У него лицо есть. Скорее свое отдаст, чем чужое возьмет. Мишка честный. А ты знай: если задумал чего, сразу забудь. Обидишь парня, сам тебя найду. Как мы по следу ходим, все знают. – И в мыслях не было, – тряхнул грек бородой. – Наоборот. Чисто хочу уйти. Без крови. Потому и решил с ним последнее дело сладить. Да и не тягаться мне с ним, – нехотя признался Савва. – Я привык силой брать. А он умом да ловкостью. Хант только молча кивнул, давая понять, что услышал все сказанное. Тем временем Мишка развел огонь в очаге, который на скорую руку сложил недалеко от дома, и, насыпав в котелок до половины кусочками воска, подвесил его над огнем. Сходив к ручью, парень притащил ведро воды и, дождавшись, когда воск расплавится, опустил котелок в воду. Дав воску застыть, он осторожно вынул посудину и, перевернув ее над торцом толстого полена, принялся вытряхивать содержимое. Толстая шайба еще теплого воска выскользнула из котелка, и Мишка, подсунув под нее лезвие ножа, осторожно отложил в сторону. Внимательно наблюдавший за ним Торгат только одобрительно хмыкнул, тихо проворчав: