та. Поэтому я могла развивать все очень быстро, нанимать новых людей и не задумываться о затратах. Массимо тоже все это очень устраивало. Тем более что он ненавидел мое ворчание, когда в его организм прони- кали очередные крупинки кокаина. Он уже даже не пы- тался с этим смириться. Он пил, употреблял наркотики и иногда удовлетворял меня. Я не знала его с этой стороны, хотя из рассказов, которые я когда-то слышала, следова- ло, что он просто вернулся к старым привычкам. Были такие вечера, когда я, вернувшись из студии, его и в глаза не видела. Я была уверена, что Черный уехал. До 86 этого я слышала его разговор с Марио, который настоял на том, чтобы дон появился на какой-нибудь встрече. С некоторых пор я привыкла, что мы живем отдельно. Я говорила об этом с терапевтом. Он сказал, что это пройдет. И что Массимо таким образом переваривает боль после потери ребенка, поэтому я должна уважать его горе. Кроме того, он считал, что Черный все еще борется с мыслями о том, не опасно ли мое пребывание с ним для меня. А это означало, что он боролся с собственным эгоиз- мом. Сообщение доктора Гарби было коротким: если ты хочешь вернуть его, отпусти его. Только тогда он вернется к тебе таким, каким был для тебя когда-то. Благодаря работе, в которую я убежала от грустных мыслей, у меня не было проблем со свободным временем, потому что у меня его просто не было. В тот вечер у меня тоже была назначена деловая встреча, и, к моему несча- стью, в Палермо. Я ворвалась в дом, как ураган, почти бегом по кори- дорам, расталкивая встреченных людей. Через полтора часа у меня был самолет. Волосы я уложила в мастерской, благодаря тому, что мой любимый стилист был всегда под рукой, а платье – ну, я была владелицей бренда одежды. Один из моих дизайнеров, Елена, была чрезвычайно ода- ренной. Я очень любила ее проекты, но они вполне за- служивали этого. Они были простыми, классическими, 87 нежными и очень женственными. Она ни в чем не пре- увеличивала. Она предпочла дополнить наряды аксессу- арами, а не создавать что-то, что ошеломляет сложным дизайном. Мне нравилось все, что выходило из-под ее ма- шинки, от обычных футболок до платьев со шлейфом. И вот одно из таких платьев я собиралась надеть сегодня. Простой черная гораый топ без бретелек, юбка-солнце в черно-белую полоску до пола, эффектного пышного покроя, которая, несмотря на свою пышность, была легкой и разве- вающейся, когда я шла. Но в этот момент я бежала, держа ее на вешалке, зная, что у меня есть полчаса на душ и макияж. Хорошо, что мой парикмахер высоко причесал мне во- лосы, потому что, если бы он сделал ставку на легкие ло- коны, после купания в таком темпе у меня была бы солома на голове. Однако на этот раз прическа больше походила на улей, чем на океанские волны, так что все было в по- рядке. Я сбросила с себя яркую тунику и в самом нижнем белье, чуть не запнувшись о стянутые сапоги, вбежала в гардеробную. Я сняла трусики и лифчик, а потом, все вре- мя на бегу, побила мировой рекорд по скорости принятия душа. Я выглядела, как сумасшедшая. Времени на вытирание не было, поэтому я решила, что нанесу бальзам на мокрое тело, и в процессе нанесе- ния макияжа все впитается. Как я и думала, так и сделала. Пытаясь накраситься, я с точностью снайпера чуть не вы- колола себе глаз черным карандашом. 88 – Что за блядство, – пробормотала я, поправляя на- кладные ресницы и поглядывая на часы. Я ведь Лора Тор- ричелли, и меня полагается всем ждать. И все же это я спешу, – покачала я головой. – Глупо! Я втиснулась в платье и встала перед зеркалом. Имен- но так я и должна была выглядеть. Я уже немного загорела, вернулась к тренировкам, по- этому мое тело снова выглядело здоровым, а от хирургиче- ских шрамов почти не осталось и следа. Возможно, лазер был не самым приятным лечением, но ему нельзя отказать в эффективности. Но главное было то, что я снова была со-