Крепкие руки Ноа обняли меня со спин, а горячее дыхание обдало ухо. — Я не прощу тебя если ты оставишь меня. — он поцеловал мою шею. — Диана-Диана… — веселясь говорила Изель: — Он умрет если ты останешься с ним. Все, кто будут с тобой — умрут. А если умрешь ты — всё будет так, как должно быть, поэтому просто расслабься. Цепкие пальцы Изель обхватили мою шею, пока Ноа держал меня в объятьях. Она душила меня с улыбкой, а я не могла даже пошевелить пальцем. Это всё неправда. Кошмар или галлюцинации! Быть может, меня снова отравили? Что-то подобное происходило с моим разумом пока тело боролось с ядом. Поэтому я спокойно закрыла глаза и погрузилась в тьму. Я открыла глаза. Приглушенный пробивающийся свет через плотные полотна, из которых была собрана палатка, отрезвил меня и рассеял тьму, в которой я прибывала в этом сне. Чувство облегчения растекалось по моим рукам ногам, ведь это всё оказалось бредовым сном. — Я разбудил тебя? Резко обернувшись на голос, я вздрогнула всем телом увидев Карлоса. По всей видимости он только что зашел в палатку. — Нет. Что-то случилось? Стирая выступивший пот со лба, я встала на ноги. — Хотел показать тебе кое-что. Собираясь отказать, я повернулась к нему и почему-то соглашаясь кивнула. Когда мы вышли из полумрака на свет, я непроизвольно раскрыла рот, дивясь зрелищу перед собой. Место, где палит жаркое солнце, а золотой песок расстилается подобно бескрайнему морю. Пустыня. Явившийся пейзаж был поистине достоин восхищения. Бесконечные песчаные дюны оказались гораздо красивее, чем я видела их прежде. — Пойдем. Он протянул мне руку, а я не задумываясь вложила в неё свою. Карлос вел меня к стройному породистому жеребцу, на котором всегда ездил сам. — Я подсажу тебя. После того странного сна, мне не хотелось возвращаться в одинокую палатку. Не хотелось возражать или противиться ему, когда он говорил этим уверенным и нежным голосом. Оседлав жеребца, я ухватилась за поводья в ожидании, что он поведет его за уздечку, но он также вскочил на него, пристроившись сзади. В этот момент я не смогла скрыть волнение, но не зацикливалась на нем. Он ведь позади и не увидит ничего. Я чувствовала это. То, как сердце бешено заколотилось в груди, а дыхание перехватило. Лошадь скакала дерзко и бодро, взбираясь всё выше на вершину. Добравшись до хребта жеребец, как в слюнявых романах, встал на дыбы, словно показывая вид с вершины. — Невероятно… Словно завороженная, я какое-то время неотрывно смотрела на пылающую картину. Я видела вдали море, до которого разделял нас лишь день пути. Карлос положил руку мне на голову, прикрывая от слепящего солнца. — Отпусти меня. — Нет. Тон его был резким и отрезвляющим. — Я хочу пройтись по песку. — Не стоит, песок слишком горячий. – произнес он, бросив взгляд на мои босые ноги, которыми беззаботно болтала в воздухе. В конце концов он помог мне спуститься. Ощущение от погружения босых ног в мелкие горячие песчинки было странным и щекотным, но не обжигающим. Я посмотрела на мужчину, не в силах двинуться вперед. Он улыбнулся и протянул руку. Около часа мы, держась за руки гуляли по песку. Ферзенец рассказывал о пустыне и о том, как нужно ориентироваться в ней. О том, кто тут обитает и как выжить в песчаной буре. Всё это помогло мне отвлечься от сна, который я так хорошо запомнила. Мне было не по себе от эмоций, которые я испытала, пребывая в нем. Карлос заметил изменения в моем поведении, но не спрашивал. Он просто говорил и шутил, вызывая мою улыбку и даже смех. *** Всякий раз, когда тяжелый меч рассекал воздух, кровь обагряла ослепительный мраморный пол. В его ударах не было ни капли милосердия. — Как ты мог! — отбиваясь от нападок королевской гвардии мужчина, тяжело дыша, выкрикнул. — Воткнуть мне нож в спину!.. «Бах! Скреж!..» В глазах Ноа, смотревших на Теодора Пирина, бурлил огонь. Его пробирала злоба. Хоть Ноа и был очень внушительным по силе и телосложению, а те, кому он мог бы уступить можно счесть по пальцам уже наверняка пали, попав в западню предателя. Из-за того, что их намеренно при помощи обмана разделили, мужчине не оставалось иного выбора, кроме как отбиваться от противников, превосходящих его количеством. «Удар» В конце концов герцога обезоружили и поставили на колени Теодор Пирин решился подойти ближе. — Сволочь. Ничем не отличаешься от мерзкого червя. Покрытый кровью Ноа, свирепо глядя на Теодора, морщился от боли полученных ран. — Неужели ты действительно верил, что у тебя что-то получится? Глупый мальчишка. Двое крепких мужчин в гвардейских доспехах повалили мужчину, истекающего кровью на пол, всецело взяв на себя гневное сопротивление с его стороны. Его глаза горели синим пламенем, пока он стискивал зубы и терпел боль. Глаза Ноа, полные ненависти, метнулись к Декстреу, стоявшему у двери. Теодор Пирин оставался равнодушным и молча смотрел на Ноа, несмотря на ранее близкие отношения с покойным герцогом Монро. — Именно я поручил Розенту следить за тобой, когда узнал, что ты, ублюдочный выродок, тайно собираешь солдат! Думаешь я не знал, что ты собираешься от меня избавиться, когда придет время? Думаешь то, что ты в конце концов пришел ко мне как-то поумерит мой гнев и пустит пыль в глаза? Примерно, когда герцог Монро начал всерьез планировать устроить переворот, он стал собирать солдат стараясь не вовлекать самых близких в это, дабы защитить. Но то, как воспринял это Теодор поражало его воображение. — Где солдаты восстания, которых ты спрятал, пока меня не было? На мгновение у Ноа возникло чувство, пробравшее до костей. Он отправил часть войска на юг к границе с Дарсией, так как на этом настоял приближенный Теодора. По всей видимости он был не в курсе о планах своего господина, но заподозрил неладное. Ноа посчитал, что запасной план ему не помешает и потому согласился. Все же ему было легче на душе зная, что даже в таких обстоятельствах остаются люди, поддерживающие его. Кривая улыбка растянулась на губах Ноа. — Гореть тебе в адской бездне. Предателей ждет судьба похлеще чем убийц. Помни об этом как те люди, коих ты предал и чьи надежды разрушил. При этих словах Теодор не оставалось иного выбора, кроме как вытаращить глаза. Если бы лишь глаза могли разорвать кого-то на части, кобальтовые пропитанные злобой очи уже сотню раз раздробили бы возвышающегося перед ним человека. Уже некоторое время золотоволосая женщина наблюдала за сыном и могла лицезреть все его действия. Декстера потрясло происходящее, и он метался между сторонами. — Видишь, дорогой. — приобняла она сына за руку. — Каждый падет перед нами. Он побоялся взглянуть на мать, так как не хотел столкнуться со взглядом самого страшного и жестокого человека страны. Ингрид лишь улыбнулась, лицезрев сей вид, открывающийся перед ней. — Прекрасно. Все сделано очень быстро. Как и ожидалось, маркиз Пирин. ***