– Пора делать все самой, Алин! За Кристиной почти бесшумно закрылась дверь, открыв для оставшихся новые горизонты… Дубайское такси всегда вызывало в Кристине раздражение. Почему? Она не могла ответить… Не нравились таксисты, подчас совсем неразвитые и ничего не понимающие ни на одном из известных ей языков. Но главное не это. Было в них во всех что-то обреченное. Понимание того, что они навсегда в этом рабстве. По крайней мере, в этой жизни… Именно это – рабство, зависимость от обстоятельств и людей, пытающихся извлечь из тебя максимум выгоды и личных удовольствий, не давая ничего взамен, – раздражало Кристину. Она не желала так жить! И всегда билась до последнего за свою свободу. Такси без опознавательных знаков с учтивым и глупо улыбающимся пакистанцем за рулем быстро несло Кристину в сторону аэропорта. Чтобы собраться и выйти, ей понадобилось всего десять минут. Одна из особенностей профессии и ее уклада жизни. Надо быть готовой действовать каждую минуту. И выдвигаться во всеоружии в любую точку мира. Сколько у нее есть времени? Скорее всего, мама уже в больнице. Вопрос – в какой? Позвонить во все? Нет, лучше узнать все у того полицейского, который звонил ей. Но сначала – билет! Кристина почти лихорадочно открыла приложение и забила нужное направление. Ничего! Ни одного билета на прямой рейс в ближайшие сутки. Только с пересадкой, в Москве она будет не раньше 22.00 завтрашнего… точнее, уже сегодняшнего дня. Что делать? Это долго! Пока она размышляла, что и как делать дальше, количество свободных билетов через Стамбул уменьшилось с пяти до трех. Надо брать! – Да! – мужской голос в трубке звучал немного удивленно. – Доброй ночи! Мы с вами разговаривали полчаса назад. Вы передавали трубку врачу! – А… вы дочь Спициной? – Да, все правильно! Скажите, как она? – Ну, как это… – Патрульный полицейский был, кажется, не самым разговорчивым типом. Или просто медленно думал. – «Скорая» в клинике уже. Мы тут что… мы сопроводили. – Товарищ майор… – Я старшина! – Не имеет значения! Значит, скоро станете майором. Вы можете узнать телефон отделения, в которое ее положили? И написать мне! Я вам очень, очень буду благодарна! – Ну, у нас маршрут… патрулирование. – Старшине явно не хотелось заниматься не своим делом. – У вас же есть мама? – Ну, есть… да. – Представьте себе, что ее увезли в больницу и она потеряла сознание. А вы в это время где-то на Камчатке. И приехать в больницу не можете. Как бы вы себя чувствовали? – Кристина на секунду замолкла, поймав в зеркале заднего вида чуть удивленный взгляд водителя. Его явно заинтересовала непонятная и эмоциональная речь сексапильной пассажирки. – Я вас очень прошу! Узнайте телефон! – Сделаю… Вечеринка переходила в бурную фазу. Напряжение и вожделение во всех комнатах и в центральном зале достигло того состояния, когда обычным людям оставаться в этом замкнутом пространстве с бешеной сексуальной энергетикой было уже невозможно… Настя слонялась по комнатам в ожидании своей очереди. Чего тянет эта Моника? Надо не терять времени. Настя заглянула в комнату охраны, где недавно оставила коробку с телефонами всех девчонок. И услышала характерные сильные шлепки. Комната была пуста, а звуки доносились из открытой двери на служебную лестницу. Настю слегка качнуло в сторону, она разом оценила обстановку: охранник, оставленный следить за личными вещами гостей и персонала, сильными резкими движениями вбивал себя в трясущееся от экстаза тело официантки. В какую-то секунду Настя замерла, по достоинству оценив мускулистые ноги и оголенный зад охранника. По-хорошему, их надо было обломать… пусть каждый занимается своим делом, а не получает удовольствие за ее, Настин, счет. Но сегодня у нее были другие планы… Настя аккуратно вскрыла пластиковую коробку с телефонами и достала свой аппарат. Быстро защелкнула зажимы обратно и выскочила в коридор. И тут же попалась в руки к Джонни. – Где Кристин? – Джонни чуть напряженно смотрел на Настю, не обращая внимания на спрятанный за спиной телефон. – А-а… она отошла, говорит, какие-то дела… – Какие дела? Смотри! Джонни ткнул пальцем в сторону спа. Из зоны бассейна выходил, покачиваясь, молодой чиновник. – Никто не занимается клиентом! Это ваша работа! – Джонни был сердит. – Милый, – Настя нежно погладила сутенера по спине, – я им займусь! Ни о чем не думай. Настя буквально подхватила падающего в кресло европейца. Белое полотенце с золотой эмблемой отеля соскользнуло с его бедер. – Что с тобой, милый? Ты остался один? – Настя подхватила его под руку, разворачивая в сторону одной из спален. «Что ты принял, придурок?» – Настя быстро оценила беспомощное состояние мужчины. – Я… не знаю… Я вышел, а Доминик остался там… – О-о, тебя бросили?! Я не оставлю тебя одного. Я не такая! Тебе со мной понравится. Пойдем, котик! – А Доминик? – он женственным движением тела слегка дернулся в сторону зоны спа. – А мы потом и Доминика позовем. Сделаем все втроем, если тебе так нравится! Пойдем, пойдем, милый! Я сделаю все, как тебе захочется, в любых вариантах. Настя почти утащила голого европейца в свободную спальню в конце коридора. Оставалось завести его в комнату и захлопнуть дверь. И вдруг клиент резко остановился и схватил Настю за руку с телефоном. – Что это? Почему у тебя телефон? Здесь нельзя телефон. Мне дали гарантию… Вон… – Чиновник указал пальцем на уставившегося в их сторону Джонни. – Он сказал: никаких телефонов. – А-а… – На секунду Настя замерла, пытаясь что-то придумать. Ее английского явно не хватало, чтобы правильно выразить не заученные заранее сочетания слов. – Он… в курсе. У меня есть разрешение. Джонни смотрел на них, начиная нервничать. Но телефона в полутьме пока не увидел. Только срисовал общее напряжение. Надо выкарабкиваться… Настя свободной от телефона рукой нежно ухватилась за ягодицу чиновника и погладила ее, проникая все глубже. – Ведь это, только чтобы сделать тебе приятное, милый. Я обработаю своим язычком твою попочку и вставлю туда пробочку. Потом сделаю фото и покажу тебе. Если ты захочешь! А ты ведь захочешь, милый? Настя точно угадала предпочтения европейца. Чем дальше ее рука проникала в ложбину между ягодиц чиновника, тем больше он закатывал глаза и терял над собой контроль. – М… да… да, пойдем! – Мужчина, если его так можно было сейчас назвать, был готов на все. – Только потом сотрешь фото! – Конечно, милый! – Иди… иди быстрее! – Клиент буквально втолкнул Настю в комнату и устремился за ней. Джонни спокойно вздохнул. Эти русские стервы… только они и украинки могли так завести клиентов, что те расставались с огромными чаевыми, в два, а то и в три раза превышавшими стоимость самой вечеринки. Прощание с прошлым Кафе в транзитной зоне аэропорта Стамбула. 05 апреля 2021 года «Почему так невкусно?» – Кристина пыталась сконцентрироваться на каком-то предмете, чтобы отвлечь свои мысли о маме. Кофе был ужасен! Так всегда было, когда что-то сильно тревожило девушку. У нее менялись вкусовые ощущения. Происходило что-то на уровне психики и физиологии… «Надо что-то ляпнуть официанту… Зачем? Он-то в чем виноват?» – Кристина искала повод переключиться на что-то конфликтное в разговоре и действии. Это всегда помогало. Официант, молодой и достаточно услужливый турок лет тридцати, угодливо склонился над столиком Кристины, протянув руку к отодвинутой почти на край стола чашке. Несколько слов на турецком, смысл которых легко угадывался: вам все понравилось? Могу забрать? Кристина просто слегка кивнула. Чашка почти сразу оказалась на подносе и понеслась к барной стойке. «А предложить что-то еще?» Кристина в который раз взяла в руки телефон и прочитала СМС от медсестры из больницы: «Операция закончилась. Сейчас спит. Состояние стабильно тяжелое. Я сменяюсь. Звоните по общей линии. Вам все расскажут». Стабильно тяжелое… Как вся ее одинокая жизнь… Мама, мама, прости меня! Телефон снова зазвонил. Джонни… Как он достал! Там же все хорошо! Алинка сказала, что они собрали тысяч сто чаевых… Что ему нужно? Деньги поделить быстрее? Обойдется. Кристина нажала указательным пальчиком кнопку на ребре телефона. Аппарат выключился. Так лучше! Несколько часов отдыха пойдут на пользу всем… Чушь, конечно, но ей уже все равно. Кристина бросила уже ненужный телефон в сумочку и посмотрела на открытое пространство кафе в лаунж-зоне. Надо чем-то себя занять. Отвлечься… Ничего интересного. Глазу было не за что зацепиться. Среднеевропейский дизайн, одинаковое теперь везде интернациональное наполнение – от шумливых китайцев до зажатых в эмоциях скандинавов… Теперь все везде одинаково, все стерильно. За экзотикой и потрясениями надо ехать куда-то совсем далеко. Туда, куда не добралась пока вся эта тяга к сытому, упитанному, лицемерному и извращенному существованию…