— Это правда, мистер Беккер? Эта женщина говорит вместо вас? Беккер молчал. — Прошу вас выйти! — повысила голос Поттер. — Мистер Беккер, мы здесь от «Сан-Франциско Стар». Вы не желаете рассказать нам, что именно произошло? Остается лишь догадываться, что вы сейчас переживаете, но я с уважением отнесусь к любому вашему ответу. Натан Беккер потер себе лицо. По его щекам струились слезы. — Мы должны его найти. Найти Дэнни. Мэгги не вынесет. Он все, что у нас есть. — Безусловно. А что именно произошло? — Рид подступил ближе. — Приведите сюда инспектора Тарджен, — скомандовала Поттер худощавому. Полоснув Рида взглядом, она начала сердито тыкать кнопки магазинного телефона, а дозвонившись, стала кричать, что от газетчиков нет прохода. Нужно было торопиться. Между тем запертый в своем кошмаре Беккер начал говорить: — Они не дают мне искать. Это был мужчина, я видел его меньше секунды. Бородатый, белый, рост метр восемьдесят, среднего сложения, рыжеватый, в бейсболке. Я остановил поезд, побежал, но было слишком поздно, все произошло так быстро. Я отвернулся всего на несколько секунд. Он забрел в конец вагона и… и… Черт возьми! Почему я за ним не следил? Рид делал пометки, тихим голосом задавая вопросы. Беккер сжимал взятый из портмоне снимок, на котором он смеялся с Дэнни на плечах, а мать с обожанием смотрела на ребенка снизу вверх. Лучащаяся счастьем белая семья профессионалов из верхушки среднего класса. Полиция это фото непременно размножит. Вонг сфотографировал и снимок, и то, как его держит в руках Беккер. — Мистер Беккер, а зачем кому-то могло понадобиться похищать Дэнни? — задал вопрос Рид. Беккер не знал. Его лицо исчезло в руках. Вонг снова защелкал объективом, и тут над входом в магазин затрезвонил колокольчик. — А ну хватит! Это была женщина с хвостиком, которую Рид заметил здесь раньше. А по бокам от нее двое копов в мундирах. Она с прищуром смотрела на Рида. — Интервью закончено, — подытожил он. Мундиры оттащили Рида и Вонга в сторону, где женщина внесла их имена в свой кожаный блокнот. — Том Рид, — сказала она, поедая его своими карими глазами. — Почему меня это не удивляет? Еще раз выкинете подобный трюк, и вам предъявят обвинение. — Вы когда-нибудь слышали о конституции? — парировал Рид, стараясь разглядеть бейдж у нее на талии. Однако без грубости узнать ее имя у него не получалось. Игнорируя Рида, она выступила вперед. — Мистер Беккер, прошу меня за все это извинить, — сказала она. Снова звякнул колокольчик, и дверной проем заполнил Сидовски, сразу прошедший в тыл магазина. — Так-так-так. Это что за наваждение? Опять ты? — Он поглядел на Рида. — Все ли здесь в порядке? А это, кажется… инспектор Тарджен? — Все верно, Тарджен. Да, все в порядке. — Вы разве не должны были отвезти мистера Беккера на станцию «Инглсайд»? — Микелсон пожелал, чтобы он пока находился рядом с местом преступления. — Ах да. Я только что разговаривал с Гордом. В скором времени мы мистера Беккера отвезем. А теперь, если никто не возражает, я займусь мистером Ридом. — Рука Сидовски твердо легла Риду на предплечье, и он повел его в заднюю часть магазина, а оттуда наружу. Следом двое патрульных повели Вонга. Когда они оказались одни в окольном проулке, Сидовски припер Тома к стене и болезненно поморщился. Изжога — цена за съеденный хот-дог — начинала допекать его не на шутку. Он ткнул Риду пальцем в грудь. — Какого черта ты здесь делаешь? — Свою работу. — Как ты нашел Беккера? — Интуиция. Как оно в целом? — Крыша едет. А тебе все еще платят за то, что ты переводишь деревья? — И даже повышен в должности. Я теперь святой покровитель репортеров, которые доверяли своим полицейским осведомителям. — Эх, Томас, Томас, — печально выговорил Сидовски. — Ты хоть понимаешь, мужик, что обделался настолько красиво, что мог бы теперь купоны стричь, если б выступал в цирке клоуном? Я ведь говорил тебе: сиди на том, что под тобой. Разве нет? Из благих побуждений, чтобы ты усвоил. — А ты, Уолт, все разводишь мелких пташек? — Самые высокие ноты они выдают, когда я им клетки подстилаю твоей писаниной. Вверх по улочке поехала машина без опознавательных знаков. Сидовски махнул рукой, тормозя ее возле бутика. — Беккера сейчас отвозим домой. Жена от новостей лишилась чувств. — Чем ты располагаешь? — Задачкой не по зубам. — Нет, ну правда? — Дело о похищении. — Зачем тебя к нему приплели? Ты же из убойного отдела. Сидовски озадаченно моргнул. — А у тебя какие мысли, Том? — Может, подражатель объявился? Сидовски отвел глаза и, морщась, сглотнул. Было видно, как судорожно двинулся его кадык, а лицо погрустнело. — Кто знает? — вздохнул он. Изжога пронимала так, что слезились глаза. Чертов лук, чертовы специи. Чертова неизвестность. — Мне пора. 5 Ссадив своего последнего за день пассажира на Городском колледже, Вилли Хэмптон за рулем своего таксомотора издал облегченный вздох и начал насвистывать мелодию из «Тихоокеанской истории»[11]. Все это от невозможности сдержать свое блаженство. Через каких-нибудь три часа он пристегнет свою изголодавшуюся по отпуску задницу к креслу «Боинга-747», держащего курс на Оаху,[12] и оставит вождение бомбилам, готовым рулить до посинения. «Возьми меня в Перл[13], и давай во все тяжкие…» Старина Вилли усмехнулся. Обмотаюсь там цветочными гирляндами. Уж Хэмптон, моряк с линкора «Калифорния», лично засвидетельствует свое почтение парням с «Аризоны». Свою медаль «За безупречную службу» он приколет на видное место и даст им понять, что никто не забыт и ничто не забыто. Нет, сэр. Ну а затем на три недели заляжет в сладостный дрейф. Выключив радио, Вилли направлялся в сторону магазина, когда у пересечения Сан-Хосе и Полдинга, возле парка Бальбоа, его наметанный глаз заприметил пассажира. Прямо у обочины. Извини, дружок, но уже не получится. Вилли присмотрелся снова. На руках у мужчины был ребенок — маленькая девочка, поникшая головой ему на плечо. Заболела, что ли? Какого черта? Ладно, подбросим, но только если это по пути. Может, и не регистрировать их. Вилли подрулил к обочине. — Вообще-то я смену уже закончил, но вам куда? — В Логан. Это в Уинтергрин. На жителя той зоны боевых действий этот парень не походил. Темные очки, каменное лицо. Ребенок спал, длинные светлые волосы разметались. К руке все еще был привязан шарик. Должно быть, вышли из парка. Ладно, маршрут более-менее по пути. — Залезайте. — Вилли потянулся назад и открыл заднюю дверь. Мужчина поместил спящего ребенка на сиденье, голову бережно уложив себе на ноги. — Что, принцесса ваша нагулялась вдоволь? — спросил Вилли в зеркало заднего вида. — Да. Через несколько кварталов мимо под вой сирен пронеслись два черно-белых полицейских авто с включенными мигалками. Вилли вставил несколько привычных эпитетов о засилье в городе криминального элемента: дескать, такие-разэтакие все заполонили. Тем временем его пассажир откинул голову на заднюю панель и прикрыл глаза. Ладно, пускай спят. Хотя Эдвард Келлер не спал. Он молился. Благодарил Бога за его сиятельную защиту и помощь в обретении Ангела. Вся его, Келлера, вера, наблюдательность, прозорливость — хлороформ, парик, воздушный шар — все сработало, пригодилось. Вышло на славу.