Поединок Случай в Александровке Очная ставка Кража в общежитии1. 2. 3. * * * В. С. Кутейников Если исчезает след... Если исчезает след... Возвращаясь с работы, участковый инспектор Шорин медленно шел берегом реки. Под раскидистой вербой в лодке сидел, сгорбившись, незнакомый сухонький старичок в темных очках и соломенной шляпе. Шорин подошел ближе. — Ты откуда, папаша? — спросил он, присаживаясь на пенек и закуривая. — С верховья, где фабрика, — тряхнул седенькой бородкой старичок и посмотрел на Шорина. — А чего ж сюда забрался? Тут, кроме пескаря, никто не берет. — Знаю. Мне и нужен пескарь. Голавль на него хорошо идет. — А-а, — голос старичка показался Шорину знакомым. Выкурив в задумчивости папироску, но так и не вспомнив, где он мог слышать его, Шорин поднялся, еще раз искоса взглянул на старичка и двинулся в гору, к дому. А старичок, дождавшись темноты, оттолкнул лодку от берега и, растворившись в густом белом тумане, ползущем по реке, бесшумно поплыл вниз по течению. Вечером следующего дня Шорин снова встретил рыболова на прежнем месте. Остановился. На молодом скуластом лице участкового лежала печать озабоченности. — Ну как, идет голавль на пескаря? — думая о чем-то своем, спросил он. — Ничего, идет. — Старичок кашлянул и вежливо поинтересовался: — Слышал я, вчера в совхозе кассу взломали, да она пустой оказалась. Никого еще не поймали? — Ловим, — неопределенно заверил Шорин и, вздохнув, зашагал дальше. А через три дня на участке Шорина произошло новое событие. Темной августовской ночью из конторы колхоза «Луч» был похищен сейф — небольшой железный ящик, в котором находилось двенадцать тысяч рублей. Случайно проходивший мимо правления колхозник увидел приоткрытую дверь и на стене белый кружок света от карманного фонарика. Из-за двери доносился скрежет металла. Колхозник окликнул сторожа. Тотчас же за дверью что-то загрохотало, затем на пороге возникла долговязая фигура и метнулась с крыльца. Колхозник взбежал по ступенькам и наткнулся на связанного сторожа с кляпом во рту. После обнаружения пропажи сейфа поднятые по тревоге колхозники до рассвета вместе с участковым прочесывали местность. Но безрезультатно. Утром в колхоз прибыли следователь районной прокуратуры Зуев и группа работников уголовного розыска. Осмотр места происшествия показал, что преступление совершили двое. Судя по рассказу колхозника, оказавшегося ночью возле правления, а также по размерам обнаруженных следов обуви и ширине шагов (у одного широкий шаг, у другого — короткий, мелкий), один из преступников был высокого роста, второй — среднего или ниже среднего. Оба, видимо, довольно молоды, о чем мог свидетельствовать тот факт, что широкую полутораметровую лужу, попавшуюся на пути, они перемахнули с ходу, хотя бежали с грузом. «Почерк» был тот же, что и при взломе совхозной кассы. Тряпка с хлороформом, усыпляющим сторожа, кляп, связанные руки говорили, что оба преступления могли совершить одни и те же лица. Дверь была отжата железным ломиком. Он валялся на полу среди кусочков коричневой краски, покрывавшей сейф. Видимо, преступники пытались вскрыть его на месте, но не успели и, услышав крик, бросили ломик и бежали с сейфом. Отпечатков пальцев обнаружить не удалось. Около крыльца найдена серая полосатая кепка одного из них. Пущенная по следу служебно-розыскная собака привела на заброшенную усадьбу возле пруда, где стоял заколоченный, покосившийся от времени дом, и здесь след потерялся. Больше собака след не взяла, хотя проводник обошел с ней весь участок. Беглецы как сквозь землю провалились. Видимо, они здешние, так как сориентировались на местности даже в кромешной темноте. Обо всем этом и докладывал Зуев районному прокурору. Слушая следователя, его выводы и предположения из добытых фактов, прокурор изредка одобрительно кивал головой, поддакивал. Но Зуев чувствовал, что прокурор остался чем-то недоволен. Седой и грузный, чуть нахмурив брови, он с минуту молча сидел в кресле, положив на стол серую кепку, которую внимательно осмотрел во время доклада следователя. Находившиеся в кабинете Шорин и начальник уголовного розыска Сомов с интересом ждали, что скажет прокурор. Все знали его как сильного, опытного работника, умевшего на основании устного доклада не только обобщать факты и давать верное направление расследованию, но и подмечать такие мелочи, которые порой ускользали от следователя, побывавшего непосредственно на месте происшествия. Чувствовалось, что и сейчас уже ему известно больше, чем рассказал Зуев. — Насчет того, что преступники местные, спорить не буду, — заговорил он. — Когда в кассе есть деньги, местные знают: обычно в день получки. Ведь в первом случае, в совхозе, преступники забрались в пустую кассу. — А во втором унесли двенадцать тысяч, — напомнил следователь, — то есть знали. — Возможно. Однако могли сначала и не знать, потом узнали. Это не так уж сложно. Но об этом после. Сейчас важнее вот что, — прокурор протянул Зуеву кепку. — Осмотри внимательней. О чем она говорит? Зуев повертел кепку в руках. — Я уже осмотрел ее, Сергей Ильич. Слабая улика. Сейчас все в таких кепках ходят. Говорит она единственно о том, что голова ее владельца 56-го размера. Прокурор забарабанил пальцами по столу. — Во-первых, голова ее владельца не 56-го размера, а больше. Кепка ему мала. Ее нашли возле крыльца, то есть слетела она с головы сразу, как только он побежал. Верно? А во-вторых, она свидетельствует о том, что ее владелец — человек с приметной внешностью. Он рыжий. И еще она говорит о том, что этот рыжий недавно подстригся. Вчера или позавчера. На подкладке видны чуть заметные приставшие к ней рыжие волоски, аккуратно срезанные ножницами, — подсказал Зуеву прокурор. — Видишь? Значит, рыжий! И кроме того, ощущается свежий запах «Шипра». Вчерашний или максимум позавчерашний. Верно? — Да, действительно... Теперь мы можем, кроме общих, попытаться узнать и особые приметы рыжего. И как я сам не догадался?! — Зуев сокрушенно замотал головой. — Ничего, — смягчился прокурор. — Я уже тридцать лет этими делами занимаюсь, а ты первый год. Просто в моей практике имелся один похожий случай. — Сергей Ильич! — Сомов встал, посмотрел на прокурора. — Как я понимаю, нужно срочно проверить все парикмахерские района? Разрешите позвонить? — Действуйте. — Зачем все? — подал реплику Шорин. — В поселковых парикмахерских эту неделю «Шипра» не было. Только в городе. — Еще лучше, — заметил прокурор, одобрительно взглянув на него. После того как Сомов позвонил в райотдел, в кабинете воцарилось молчание. Прокурор дал неплохой урок присутствующим. Ведь каждый вертел в руках эту злополучную кепку, но никто не увидел того, что увидел прокурор. А это обернулось потерей драгоценного времени. Но Сергею Ильичу сегодня было суждено еще раз удивить своих товарищей. С лица его по-прежнему не сходило выражение сосредоточенности, словно ему не давала покоя какая-то навязчивая мысль. Он сидел, подперев кулаком подбородок, и смотрел невидящим взглядом в окно. И вдруг повернулся к Зуеву. — Ты сказал, как сквозь землю провалились? — без всякой связи с предыдущим спросил он. — Да. След будто оборвали. — Возле участка, где собака потеряла след, протекает ручей? — Метрах в пяти-шести. Вытекает из пруда и течет в речку. — След потерялся у ручья? — Нет. Непосредственно на участке. — Тогда они действительно провалились сквозь землю! — лицо прокурора помрачнело. Несмотря на свою грузность, он вдруг стремительно вышел из-за стола, схватил с вешалки фуражку и направился к двери, на ходу кивнув Сомову: — Срочно оперативную группу и несколько проводников с собаками. Едем туда. Немедленно! * * * Неожиданное решение прокурора, удивившее всех присутствующих, вскоре стало понятным. В «газике», мчавшемся на предельной скорости в колхоз «Луч», с прокурором сидели Зуев, Шорин и Сомов. — Никому не кажется, — после долгого молчания заговорил прокурор, — что Артист опять начал гастроли? — Вроде не замечалось, — ответил Шорин. — Да и кто сам голову в капкан совать будет? Прокурор повернулся к Зуеву, впервые слышавшему об Артисте. — Артист — это местный вор-рецидивист. Изворотливый, коварный. Неплохой конспиратор. Уже год, как сбежал из колонии, а на след его напасть не удается. Правда, — прокурор перевел взгляд на Шорина, — преступники, да еще сбежавшие, на старом месте, как правило, не появляются. Но для Артиста правил не существует. — Что верно, то верно, — согласился Шорин. — В своем деле он действительно артист. Брать его было трудно. Соучастники попадались, а он чистым выходил. И человек-то невидный: маленький, невзрачный. — Шорин посмотрел в окно. — А вон и пруд. Подъезжаем. Свернув с асфальтового шоссе, «газик» запылил проселочной дорогой. — Во время войны, — сообщил прокурор, — в этой деревне скрывался дезертир. Я тогда в милиции работал. Так вот прятался он где-то на участке возле пруда, в искусно замаскированной землянке. — Все ясно, — упавшим голосом ответил за всех Зуев. — Туда они и провалились. — Эх, упустили! — Шорин с досадой хлопнул ладонью по колену. И хотя виновных не было и никто, кроме прокурора, не знал о существовании землянки, сознание упущенной возможности задержания преступников не стало от этого менее горьким.