– Я в порядке. Энджел тяжело опускается на пол между мной и Брианной. Ему приходится повысить голос, чтобы его услышали. – Если бы я и был обижен, то это было бы из-за Рубена, а я ничего не имею против моего маленького Руби, благослови Господь его сердце. – Для меня ты всегда будешь самым сексуальным мужчиной на земле, – говорит Элла, и Энджел даже не пытается скрыть свое довольное выражение. Она наливает еще водки в его стакан, в качестве награды «за сексуальность», я полагаю. – Мы тоже здесь, – шутит Зак, но у меня такое чувство, что под его легкомысленным тоном скрывается правда. – Да, Элла, ты разбиваешь наши сердца, – присоединяюсь я. Элла смеется звонко и легко. – Насколько мне известно, я последний человек, у которого есть шанс разбить твое сердце, Рубен, – говорит она. – Возможно, тебе больше повезет с Леви. – Она кивает в сторону незнакомого светловолосого парня, стоящего у двери в ванную вместе с Тедом. – Мне вас познакомить? Не могу сказать, что я удивлен ее осведомленностью. Как только кто-либо рассказывает о своих сексуальных предпочтениях команде, этот секрет тут же разлетается по всем уголкам музыкальной индустрии. Но негласное правило состоит в том, что вся инсайдерская информация не должна никуда просочиться. Количество денег, которое тратится в год на взятки и судебные иски, запрещающие публикацию на первых полосах газет, просто поражает воображение. Это более или менее держит СМИ в узде. По крайней мере в том, что касается фотодоказательств. И любая знаменитость поклянется, что вы натурал, если ее кто-то спросит – отчасти оттого, что у них полно собственных грязных секретов. Но дело не только в этом. Это вопрос общества, морали. Мы с ними по разную сторону баррикад. Жаль, что я не хочу, чтобы это и дальше было секретом. – Посмотрим, как пройдет ночь, – говорю я, и она нахально морщит носик. Зак бросает резкий взгляд в мою сторону. Его всегда забавляло, что я встречаюсь с парнями. Зак – своего рода менее закомплексованная версия Джона, когда дело доходит до соблюдения правил: он не хочет драмы и беспокоится, что я сойдусь не с тем человеком, и мы попадем в СМИ или еще куда-то, устроив скандал. По сути, он не верит, что я буду осторожным. Я предпочитаю думать, будто его защита мне льстит, а не то, как раздражает его недоверие по отношению к моим суждениям. К тому же трудно злиться на Зака, раз я ни разу не признавался ему в желании совершить каминг-аут. Насколько ему известно, он на моей стороне, защищает мою тайну, а не тайну Chorus. – Кто же тогда разобьет сердечко Зака? – спрашивает Энджел, постукивая по дну чашки Зака. – Пей. Парень повинуется. – Честно? – говорит Элла. – Выбирай. Кому бы ты хотел разбить сердце, Зак? Я уверена, что никто из присутствующих не откажется от такой возможности. Кажется, цвета в комнате внезапно тускнеют. Я вскакиваю. – Пойду проверю Джона, – говорю я. – Я пойду с тобой. – Зак приподнимается, но Элла тянет его обратно, хихикая. – Уверена, что он сможет дойти один. Я пробираюсь между людьми, толпящимися в комнате, – с тех пор как мы пришли, здесь появились еще несколько человек – и практически нос к носу сталкиваюсь с компанией в дверях. Еще немного, и они не смогут протиснуться внутрь. Как раз когда я собираюсь уходить, дверь открывается и входит Джон. – Руководство отеля собирается что-то сказать Эрин, – намекает он, увидев меня. – Здесь слишком шумно. – Возможно. Но чего еще ты ожидал? Джон вздыхает и направляется к Энджелу, а я спешу за ним. Зак стоит у окна и разговаривает с девушкой со струящимися черными локонами. Она стоит скрестив ноги, а голову наклоняет так сильно, что у бедняжки, наверное, болит шея. Кажется, она очарована им. Так и должно быть. Было бы замечательно, если бы ее пленил кто-то другой. Буквально любой другой человек. Элла машет рукой, привлекая мое внимание. Рядом с ней светловолосый парень, о котором она мне говорила. Леви. Я вскидываю руку, чтобы попросить ее отстать от меня, но кто-то, проходящий мимо, пихает стаканчик с алкоголем в мою ладонь. Конечно, почему бы и нет? Я делаю пару глотков и прислушиваюсь к разговору Энджела и Джона. – Энджел, нам не нужна дурная репутация. – О нет, девушки терпеть не могут веселых парней! – кричит Энджел, подпрыгивая на месте. Он явно что-то принял, энергия плещет через край. – Просто сделайте немного тише, пожалуйста. – Вообще-то, – парирует Энджел, – ты не наш менеджер. Как насчет того, чтобы просто повеселиться, а решение проблем предоставить мне? Он хватает Джона за руки, двигает ими, пытаясь заставить парня танцевать. Тот снова закатывает глаза, но на губах расползается неохотная улыбка. Как только я осушаю стаканчик, кто-то хлопает меня по плечу. Это блондинчик Леви. – Подлить? – спрашивает он. Я соглашаюсь, и мои губы растягиваются в улыбке. Оказалось, Леви – ирландская модель, что объясняет его неземную красоту. И, похоже, его невосприимчивость к алкоголю гораздо лучше моей. Я понимаю это, когда пытаюсь идти в ногу с парнем, но тело отказывается подчиняться. Он подводит меня к свободному месту на кровати, рассказывая о том, как его и Эллу с Келлином чуть было не арестовали. Во время разговора мы все сильнее прижимаемся друг к другу, и он начинает поглаживать мое бедро большим пальцем. Все кажется таким теплым, медленным, мягким. Как те карамельки. Вечеринка становится все громче, гости пьют все больше и, как мне кажется, передают друг другу заначку, которую притащил Энджел. Какая-то компания шумно снимает видео для Instagram, пока играет в алкогольную игру, которая, очевидно, включает в себя стук по столу и крики каждый раз, когда кто-то пытается говорить. Неподалеку от них пара парней и девушка потеряли свою верхнюю одежду и теперь бегают вокруг в поисках запасной футболки для девицы. У кого-то на телефоне играет трэп, и он так сильно разнится с музыкой из колонок Энджела, что я едва слышу свои мысли. Я пару раз проверяю Зака, но он не отходит от девушки с кудряшками. Наверное, он выбрал ее, чтобы она разбила его сердце сегодня вечером. А я, судя по всему, выбрал Леви. – Итак, ты надолго в Париже? – спрашивает Леви. – Сегодня и завтра. Мы уезжаем утром. – Ах, – он разочарованно дует губы, – ты живешь здесь? – Да, мой номер в конце коридора. – О, у вас у всех свои комнаты. Круто. Он делает вид, что ведет непринужденную беседу, но его рука сильнее прижимается к моей ноге, и что-то трепещет у меня в животе. Горло саднит, и я начинаю задыхаться. Кто-то хватает меня за руку, я поднимаю взгляд и вижу очень обеспокоенного Зака. – Могу я попросить тебя о помощи? Это займет всего минуту, – спрашивает он. Я отстраняюсь от Леви, и Зак подводит меня к своей девушке, которая должна была разбить его сердце. Только теперь она сидит, прислонившись к стене, ее голова свесилась на плечо. – Господи, что ты с ней сделал? – Ничего! Думаю, она просто пьяна. Появляется незнакомка с бутылкой воды и протягивает ее девушке. Та берет бутылку и зажимает между руками. Зак приседает рядом. – С ней все в порядке? – Да, такое иногда случается, – отвечает незнакомка с французским акцентом. – Я вызову Uber. – Далеко ехать? – Примерно полчаса. – Это долгая поездка. Она выглядит не очень хорошо. – Нам больше негде остановиться. – Мне плохо, – стонет сердцеедка. – Манон, позволь мне спать на полу. Пожалуйста? Зак колеблется, потом с надеждой смотрит на меня. Я не сразу понимаю, чего он хочет, потому что разум затуманен алкоголем. – Разве что ты хочешь уступить ей свою постель… – говорю я, пожимая плечами. – Ты не будешь против, если я переночую у тебя? Ну, Леви может быть против. Но ему просто придется с этим смириться. Мы втроем помогаем девушке подняться на ноги и отводим ее в комнату Зака. Он торопливо запихивает свои вещи в чемодан, а я вместе с подругой девушки Манон помогаю ей благополучно перебраться в постель. Манон непрестанно благодарит нас, в перерывах между написанием твитов с опечатками о том, что она преданная фанатка Зака Найта до конца времен. После этого мы с Заком затаскиваем его сумки в мою комнату, и я падаю на кровать. Голова так сильно кружится, что я не могу стоять на ногах. – Извини, что прерываю твое… э-э-э… свидание, – говорит Зак странным голосом. Он стоит возле своих чемоданов и прижимает руки к груди. Я стону и закрываю глаза рукой, чтобы заслонить льющийся с потолка свет. – Все в порядке. Для чего еще нужны друзья, как не для того, чтобы обламывать? – Черт, прости. – Я шучу. – Бросаю на него взгляд и ухмыляюсь. – Просто не могу на тебя злиться, когда ты ведешь себя как паинька. С моей стороны это будет дерьмово, не так ли? – Ты никогда не сможешь быть дерьмом.