Я шумно полощу рот. Жидкость мятная с привкусом чего-то ещё, не могу разобрать, но она мягкая и не похожа на тот обжигающий ополаскиватель, который раньше покупала тетя. Когда я заканчиваю, то направляюсь к душу. Включив его, я пугаюсь, когда лейка душа сзади меня орошает спину. Как только разбираюсь с настройками, душ становится просто божественным. Меня слегка будоражит тот факт, что я весь день буду пахнуть как Кэл из-за его геля для душа и шампуня. У них обоих именно тот «мужской» запах ванили, чтобы хорошо пахнуть, но и одновременно сохранять мужественность. Я вытираюсь, обернув вокруг себя полотенце, и направляюсь в спальню, которая всё ещё пуста. Посмотрев на кровать, я надеюсь, что он оставил мне свою рубашку. Но там ничего нет. Спускаюсь по лестнице и слышу включенный телевизор. Кэл стоит возле холодильника с упаковкой апельсинового сока в руке. На лице все еще довольная улыбка, и он быстро пробегает по мне взглядом. – С мякотью или без? – спрашивает он, закрывая холодильник. – Без, – смеюсь я и сажусь с той стороны кухонного островка, что ближе ко мне. – Хороший выбор, – говорит он, наливая мне чашку и усаживаясь напротив меня. Перед тем как взять чашку, я проверяю свое полотенце, убеждаясь, что оно на месте. Я замечаю, что Кэл смеется, и неодобрительно качает головой. – Что? – спрашиваю я с любопытством. – Ничего, – весело отвечает парень, прячась в холодильнике. – Как твой душ? – спрашивает он, наконец-то появляясь полностью с миской в руке. Когда Кэл садится, я вижу, что в ней самые разные нарезанные фрукты. – Прекрасно. Я, определенно, завидую тебе, потому что у меня нет такого душа, – признаю я, и кладу в рот кусочек дыни. Он берет виноград, делая то же самое, и садится по другую сторону стола. Я беру другой кусочек и снова убеждаюсь, что полотенце все еще на месте. Кэл склоняется над столом и слегка наклоняет голову вправо. – Тебе лучше снять полотенце, – говорит он, и его глаза улыбаются мне. Вместо фрукта я прикусываю себе язык. «Черт!» – Что? – смеюсь я, не веря своим ушам. – Что смешного? – спрашивает парень с кривой улыбкой на лице. – Просто ты так по-обычному сказал это, но прозвучало так серьезно, – шучу я. –Я серьезно, – говорит он, подпирая рукой подбородок. Его взгляд впивается в меня, заставляя ерзать на стуле. – Извини. Я не собираюсь сидеть на твоей кухне полностью голой, – смеюсь я из-за своей нервозности. Он не может быть серьезным. Поднявшись, Кэл обходит стойку и направляется ко мне. Мое сердце бьется быстрее с каждым его шагом. Я сглатываю, как только он огибает угол островка и поворачивается в моем направлении. Вдруг у меня появляется такое чувство, будто я – жертва, а он – охотник. Но тут звонят в дверь. Чары разрушены, и Кэл вздыхает. Он прямиком идет к двери, по пути целясь в меня. – Тебя спас звонок, красотка, – говорит парень, но на лице остается улыбка. Минуту спустя он возвращается с двумя пакетами. Кэл протягивает мне один и идет к другой стороне стойки. – Ты еще спала, когда я заказал. Так что я взял блинчики с беконом, ведь кому они могут не нравиться? – смеется он. Когда я открываю пакет, запах дразнит меня, и я сдерживаюсь, чтобы не схватить кусочек и не положить его в рот. Я бросаю взгляд на Кэла, в то время как он кладет себе в рот полоску бекона. Пока мы едим, я наблюдаю за ним, стараясь не таращиться, когда наполняю мой пустой желудок. Я продолжаю пытаться разгадать эту загадку, сидящую передо мной. Кэл молод, но его дом обставлен по вкусу кого-то старше. Прямолинейный, но иногда такое чувство, что он хочет что-то рассказать, но не делает этого. Соблазнительный, но в нем есть какой-то мальчишеский шарм. Ну, парень пропадает, когда его глаза слегка косят и омрачаются страстью. Непонятливый, но загадочный, когда речь идет о чем-то простом. Кажется, будто он хочет, чтобы я была более напористой, но заводится от того, что я молчалива с ним. – Что творится у вас в голове, мисс Брукс? – спрашивает Кэл, искоса поглядывая на меня, пока доедает кусочек тоста. – Тебе сказать честно? – прямо спрашиваю я. – Всегда, – так же прямо отвечает он. – Я... думаю. Я пытаюсь разгадать тебя. Всё это, – признаюсь я. Парень вытягивает руки над головой, и на мгновение меня отвлекает его мускулистое тело. – Это? – любопытно спрашивает он. – Всю эту неловкую ситуацию «день-после-ночи-с-парнем-с-которым-я-правда-не-знаю-как-себя-вести», – выпаливаю я. – Единственная неловкая вещь – то, как ты пытаешься есть и удерживать полотенце, – игриво говорит Кэл. От его игривости я хмурю брови и решаю объяснить всё за столом. – Ты первый парень, которому я сказала, что «не из тех девушек», но это правда. И я не уверена, какие есть правила этикета для «такого». Не знаю, как тебя расценивать. Я вроде как думала, что утром ты где-то прятался и ждал, пока я уйду или типа того. Как только я заканчиваю свою болтовню, то глубоко вздыхаю и нервно смотрю на него, не зная, что он собирается делать дальше. – Так, ты думаешь, что я козел? – громко смеется Кэл, и кладет локоть на стол. Это сбивает меня с толку. – Нет, я… не это имела в виду, – мне слегка неловко, я и правда не думала, что он это воспримет, как оскорбление. – Ты как раз это и имела в виду. Если ты думаешь, что я переспал с тобой, а затем прятался бы от тебя в своем собственном доме. Тогда я был бы козлом и трусом, – он считает по пальцам и улыбается. – Ладно, прости меня. Но я просто пыталась выяснить, что у тебя на уме, – признаю я, чувствуя себя еще более смущенной. – Всё в порядке. Я уверен, ты еще не раз подумаешь, что я козел, – говорит парень, выбрасывая свой пакет, который теперь был пуст. Я чувствую, как поднимается моя бровь. – Ну, только, если ты не планировала переспать со мной и никогда больше мне не звонить, – добавляет он с понимающей улыбкой. В этот раз моя очередь допить свой апельсиновый сок. – Дело не только в этом. Я просто... – я сильно вздыхаю. – Ты мне нравишься, и я бы чувствовала себя более уверенно, если бы знала о тебе больше, – честно говорю я ему. Кэл снова наклоняется над стойкой. – Ладно, – он пожимает плечами. – Что ты хочешь знать? – Для начала, сколько тебе лет? Эм, какую яичницу ты любишь? Какое у тебя второе имя и любимый цвет? И чем ты зарабатываешь на жизнь? – говорю я, выпаливая на одном дыхании вопросы, ответы на которые я обычно знаю, прежде чем снимаю трусики перед парнем. – Двадцать шесть, мне нравится болтунья. У меня нет второго имени. Черный. И я осуществляю связь между отделом связей с общественностью и отделом исследований и разработок в корпорации «Крест Филд» – так же быстро выпаливает он ответы. – Теперь моя очередь. Ты всегда такая нервная после секса? – смеется Кэл, и мои глаза расширяются. – Я не нервная. Просто я... Обычно я знаю все эти вещи перед тем, как заняться сексом, – возражаю я. – Со сколькими парнями у тебя был секс? – спрашивает он так, будто только что спросил, какая сегодня погода. – Почему ты спрашиваешь? – говорю я, чувствуя, как у меня срабатывает защитная реакция. – Такое чувство, что у тебя не часто бывает секс, вот, и всё. – В смысле? – Ты слегка скована в этом плане, – посмеивается Кэл, не задетый злобой в моем голосе. – Ты сейчас ведешь себя типа как придурок, – резко говорю я, и он ухмыляется. – Я ответил на все твои вопросы, а ты не ответила ни на один, – возражает парень. – Мне кажется, что ты не позволяешь полностью узнать тебя, – добавляет он с сарказмом, и я закатываю глаза, делая глубокий вдох. – Я спала с тремя мужчинами. И к твоему сведению, вчера у меня был секс, – последнюю часть я говорю с сарказмом. Он наклоняется через стойку, и его глаза сужаются. Спустя мгновенье его улыбка меняется с игривой и надменной на опасно сексуальную. – И как? – спрашивает он. Его тон стал ниже, и он смотрит мне прямо в глаза. Моя разочарованность в нем начинает рассеиваться. – Потрясающе, – выдыхаю я, тоже смотря ему в глаза. После настойчивой игры в гляделки, его улыбка становится шире. – Ну, теперь то, что я тебе нравлюсь – это нормально для тебя? – спрашивает Кэл почти снисходительным тоном. Его широкая ухмылка смягчается. Закусив губу, в душе я спорю сама с собой, пусть эта лодка, и правда, хорошо плыла. – Не буду врать. Я могу быть козлом. Возможно, могу вести себя и хуже, но я не несу чушь. Ты мне нравишься, и всё, что я сказал прошлой ночью – правда. Так что не надо тратить остаток дня, задаваясь вопросом, искренен ли я или нет. Я – кто угодно, но точно не лжец, – говорит он все это обыденным тоном, но у меня, словно камень упал с души. По моему лицу мгновенно расплывается улыбка. Я кусаю большой палец, полностью осознавая всё, что сказал Кэл. – Всё еще думаешь, что я козел? – улыбается он. Я киваю. – Ну, может, совсем чуть-чуть козел, – признаюсь я.