«Да ну?» – звучит в моей голове глубокий голос Миши. Амира входит в здание школы и улыбается, когда замечает нас. – Вот вы где. – Все в порядке? – спрашивает Миша свою жену. Амира кивает, и когда тишина затягивается, я понимаю, что они ведут безмолвный разговор между собой. Делла наконец отпускает мою руку и отступает назад. Ее голова все еще опущена. – Вам нужна помощь? – Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, не уверенная в том, что предлагаю. Делла наконец поднимает голову. – Помощь с… что вы имеете в виду, миледи? Миша и Амира уставились на меня, и я чувствую себя глупо, но продолжаю: – В классе. Если вам когда-нибудь будет нужно, чтобы кто-то почитал детям или… – О, вы не обязаны этого делать, – говорит Делла, но Миша говорит одновременно с ней: – Это было бы потрясающе, Абриелла. Почему бы тебе не вернуться сюда завтра? Щеки Деллы становятся ярко-красными, но она кивает: – Это было бы для меня честью. – Пойдем, Абриелла, – говорит Амира, выводя меня из здания. – Давай мы покажем тебе остальную часть поселения. – Было приятно с вами познакомиться, – говорю я Делле через плечо. – Это мне было приятно, миледи. Я убегаю так быстро, как только могу. – Им всегда нужна помощь в классе, – говорит Миша, присоединяясь к нам на улице. Мы втроем идем вместе, и я пытаюсь дышать, но чем больше я думаю, тем меньше становятся мои легкие. Небо окрашено яркой пастельной радугой, которая тянется вслед за заходящим солнцем, но, как бы это ни было красиво, я бы хотела, чтобы здесь была ночь. Хотела бы видеть звезды. – Она думает, что я ее спасла, – выпаливаю я, когда мы отошли на приличное расстояние от школы. – Но это ведь из-за меня они пока не могут вернуться домой. Это я виновата в том, что их трон – все их чертово королевство – разрушено. Амира останавливается передо мной, поворачивается и берет меня за руку. – Абриелла, – говорит она, и с ее голосом, ее прикосновением мой гнев и отвращение к себе исчезают, а на смену им приходят тепло и… покой. Мои глаза расширяются, когда я встречаюсь с ней взглядом, и она улыбается. «Прекрасный дар, не правда ли?» – спрашивает голос Миши в моей голове, и я киваю, не думая о том, как странно это может выглядеть. – Как ты думаешь, им было бы лучше, если бы ты оставила Мордеуса в живых? – спрашивает Амира. – Если бы ты никогда не пришла в наше королевство, пытаясь найти сестру? Я качаю головой. Я не могу думать о Джас. У меня никогда не было выбора, спасать ее или нет. Я просто должна была это сделать. Но то, что произошло после… Амира по-прежнему смотрит мне в глаза. – Никто не знал, что произойдет. Ты не виновата. – Они хотят вернуться домой. Разве ты не чувствуешь этого? – Я с трудом сглатываю, даже не уверенная в том, что говорю. Я не понимаю этого чувства. До этого момента я даже не понимала, что чувствую это. – Чувствую, – говорит она, склонив голову набок. – Но это мой дар. Я эмпат. Так ты тоже чувствуешь? Она смотрит на Мишу, они обмениваются долгим взглядом, и она поворачивается ко мне. – И что я чувствую прямо сейчас? – Она выдерживает мой взгляд, и когда я качаю головой, она берет меня за руку и прижимает мою ладонь к своей груди. – Ты чувствуешь меня? – Нет. – Я снова качаю головой. – Прости. Я… – Это сила Оберона, – говорит Миша. – Сила короны должна давать ей связь с ними. – Это одна из теорий, – говорит Амира. Она секунду смотрит на заходящее солнце. – Мы должны возвращаться. Скоро станет холодно. Когда мы забираем наших лошадей, я позволяю себе почувствовать эмоции, витающие в воздухе. Здесь есть душевная боль и одиночество, тоска по дому, но здесь есть и радость. Чувство безопасности. Они в безопасности. И это говорит о Мише и Амире громче любых слов. Пока конюх помогает мне сесть на лошадь, я ловлю себя на том, что думаю о Финне. Он Неблагой. Значит ли это, что я могу чувствовать и его? Интересно, удастся ли мне когда-нибудь это узнать. Глава 8 Губы Миши мягко касаются костяшек моих пальцев, когда он останавливается у моей двери. – Спи спокойно, принцесса, – говорит он, медленно опуская мою руку. Стараясь не обращать внимания на неловкость, которую я чувствую от его жеста, я качаю головой: – Не уверена, что у меня это получится. Столько всего крутится в голове. – Я всю обратную дорогу металась между осознанием того, что могу чувствовать Неблагих из поселения, своими собственными эмоциями и не покидающими меня чувствами Себастьяна. – Я поражена настолько, что не могу доверять даже собственным мыслям. Ты знал, что благодаря силе Оберона я могу вот так чувствовать Неблагих? Он засовывает руки в карманы. – Вовсе нет, но я многого не понимаю в твоей магии. Я знаю одно: ты сильнее, чем думаешь. Сильнее, чем даже я мог предположить. Я бросаю на него взгляд. – Очевидно. Он фыркает. – А до чего скромно. Я качаю головой: – Я не это имела в виду. Моя сила досталась мне от Оберона, от трона Неблагих. Я никем себя не возомнила. Просто я соглашаюсь с тем, что ничего не знаю о глубине и масштабах этой силы. До сегодняшнего вечера я даже не знала, что у меня есть эмпатические способности, хотя, полагаю, я использовала их в лагерях королевы. Миша хмыкает, делает шаг назад и оглядывает меня с головы до ног: – Интересное предположение. – Точное. Откуда еще она могла взяться? – Честно? – Он делает глубокий вдох. – Я не знаю. Но пытаюсь в этом разобраться. Финн задавался тем же вопросом. Услышав это имя, я расправляю плечи. Не могу думать о принце теней, не чувствуя, как грудь стягивает клубком противоречивых эмоций. – Но он знал, – шепчу я. – Знал, откуда взялась моя сила. – Он знал магию своего отца. Был хорошо с ней знаком. Так что он первый понял, что ты владеешь чем-то другим. Чем-то… большим. Почему-то я в этом сомневаюсь. Я думаю, что так сильно удивляю их, потому что они не ожидали, что у девушки-человека в принципе будет какая-то сила. Но спорить мне не хочется. – Я устала. Он кивает.