– У вас отпуск? – спросила я, когда родители пили чай с тортом. Папа с Костей переглянулись, а мама ответила: – Ну это как посмотреть. Демин сухим из воды не выйдет, это я тебе обещаю, а значит надо над этим хорошо поработать. А папе твоему ему еще Павла спасать, так что… – Кого спасать? – ахнула я, переводя взгляд с отца на брата. Костик сел рядом со мной на диван и положил ладонь на мое плечо. – Пашка просил никому не говорить. Но… Короче, ему помощь нужна. Он не может справиться с зависимостью. Те придурки обкололи его наркотой, Пашку ломает, он пару раз срывался, но просил тебе не говорить… Я его в таком состоянии находил, что самому страшно стало. – О, боже, – испугалась я. – Ему нужно к врачу. – Значит так, дочь, – хлопнул папа по столу ладонью. – Я в курсе всей ситуации, Костя рассказал. Пашка твой хороший парень, а то, что помощи попросил, о многом говорит. Значит, хочет выкарабкаться, хочет жить. Мы его с Костей увезем в одно местечко. Я туда на охоту ездил. Деревенька в часе езды от города. Там лес, природа, никакой наркоты – красота. – Пап, ты что, серьезно? – возмутилась я. – Ему в клинику надо! – Отставить! – Папа! Ты что его там год держать будешь? – я вскочила на ноги. – Едем на месяц, потом посмотрим. – Ева, успокойся, – подошла ко мне мама. – Отец знает, что делает. – Я за Павла твоего молюсь каждый день, – внезапно сказала бабушка, а мы все уставились на нее. – И ты молись. Ситуация казалась мне абсурдом, но в тот же вечер папа, отобрав у меня «Дастер», уехал вместе с Костей. Я не выдержала и разревелась, чем напугала бабушку, а маме пришлось всех успокаивать. Безумно хотелось увидеть Пашку, обнять и забрать себе все его мучения, но он, похоже, не хотел меня видеть. Как я и боялась, он не захотел быть со мной после всего, что произошло. Но я продолжала отчаянно его любить и не знала, что можно сделать, чтобы избавиться от этого чувства. Если честно, избавиться хотелось, потому что оно выжигало меня изнутри, не находя выхода. Я все еще была безработной, поэтому утром съездила в Пашкину мастерскую, зная, что его там нет. Николай очень мне обрадовался, а на мой вопрос, требуется ли им какая-то помощь на время отсутствия начальника, интенсивно закивал. Не знаю, на что рассчитывал Павел, бросая своих подчиненных, похоже, ему действительно так плохо, что не позаботился о делах… Мастерскую я помогла отремонтировать на деньги, полученные от продажи картины. На деньги Родиона. Он все уничтожил, но его же средства пошли на восстановление бизнеса Павла. Следующий месяц прошел как в тумане. Я по мере сил помогала ребятам в мастерской с договорами и организацией доставок, папа как увез Павла в неизвестном направлении, так и не появлялся. Иногда к ним ездил Костик, но у брата было много работы, поэтому находиться там постоянно он не мог. Вскоре я с удивлением узнала, что Семен Никитич принимает непосредственное участие в судьбе Пашки, тоже наведывается в деревню к ним с папой. Никто не сообщал мне никаких подробностей, но я периодически спрашивала, как у них дела. Мама тем временем развила бурную деятельность по уничтожению Родиона Демина. Как-то так вышло, что мажор даже не знал, кто мои родители. Но открытие оказалось для него неприятным, ведь теперь замять дело не получалось, а значит, Родион должен быть привлечен к ответу. Конечно, реальный срок ему не светил, но представители органов правопорядка начали тщательно его проверять, наверняка что-то да накопают, к тому же, в городе только и говорили, что о Родионе, и ничего хорошего в этих речах не было. Глава 16 Ева Папа вернулся из деревни, я тут же бросилась к нему с вопросами. Но сначала он долго принимал душ, утверждая, что почти за месяц успел ужасно соскучиться по благам цивилизации. – В норме Пашка твой, – попивая чай на бабулиной кухне говорил папа. – Крепкий парень. В этом деле важно что? – Что? – Искреннее желание и осознанность. Ну так Павел правда не хочет становиться зависимым. Поэтому выкарабкается. – И долго ему там сидеть? – угрюмо спросила я. – Нет, надо бы его возвращать, рано или поздно он вернется к своей привычной жизни, в которой есть соблазны. От этого не спрятаться, а нужно осознанно отказываться. – Он сейчас там один? – спросила я, обхватив кружку руками. – Семен Никитич с ним, но через два дня ему надо быть на работе, – ответил папа, потом внимательно посмотрел на меня. Я опустила взгляд. – Поедешь к нему? Я молча кивнула. Папа легонько похлопал меня по руке. – Он много про тебя спрашивал, – вдруг признался папа. – Знаешь, мне кажется, что он очень в тебя влюблен… Ладно, сами разберетесь. Я не стала давить на папу и выспрашивать подробности. Действительно, нам с Павлом лучше поговорить наедине, если он вообще захочет что-то мне говорить. Спустя два дня я ехала по разбитой дороге в сторону маленькой деревеньки, в окрестности которой папа часто ездил на охоту. Я открыла окна и радовалась теплому ветру. Природа ожила после затяжной зимы, деревья весело зеленели и жизнерадостно шелестели листвой. Папа объяснил дорогу и как найти дом. Он располагался на окраине, рядом с небольшим озером, сильно заросшим лабузой. Я припарковала свой «Дастер» у старенького деревянного забора, без труда открыла калитку и вошла во двор. Сердце билось ужасно быстро, я боялась, что Пашка меня выгонит, не дав сказать ни слова. Я немного постояла во дворе, оглядываясь. Участок был просторным, слева стоял дом, а с правой стороны была небольшая баня. К дому я подходила с опаской. Пашка пока так и не вышел, хотя наверняка должен был услышать шум подъезжающей машины. А не вышел он потому, что в доме его не было. Я осмотрела скромную кухню и единственную довольно большую комнату. Еще в доме обнаружилась кладовка и чердак, на который я не полезла. Я вышла во двор и устроилась на лавочке около дома. Ждать павторишлось недолго. Минут через десять я увидела Пашку. Он замер у моей машины, нахмурился, потом посмотрел на дом и увидел меня. Похоже, Павел был на пробежке: волосы сырые, футболка мокрая, дышит тяжело. За то время, что я его не видела, он похудел, лицо побледнело и осунулось, под глазами тени. Он неторопливо открыл калитку и вошел во двор. – Привет, – сказала я, стараясь, чтобы голос не выдавал мое волнение. – Привет. Павел сел на скамейку, не глядя на меня. Я отметила, что он хотя бы сел рядом, а не на другой конец скамьи. Может быть, это хороший знак? – Как дела? – спросила я, не придумав ничего лучше. Он хмыкнул и криво усмехнулся. Совсем как раньше. Сердце заныло и словно толкало меня в грудную клетку, требуя обнять Пашку. Но я сидела не шевелясь. – Терпимо, – наконец ответил он. – А тебя, значит, отправили за мной присматривать? Мне показалось, что он злится. Хотелось сжаться в комок или крикнуть: «Да обними меня уже!», но я мысленно призывала себя не раскисать. Давай же, Ева, ты сильная. – Нет, – вроде бы спокойно сказала я. – Забрать тебя домой. Ты нужен в мастерской. Я, конечно, старалась помогать ребятам, но какие-то вопросы в состоянии решить только ты. У вас куча работы. Хватит отлынивать. Пашка посмотрел на меня в упор. – Значит, я нужен в мастерской? И все? Я встала и сделала пару шагов в сторону, глядя под ноги. – Я тебе уже все сказала тогда. Если ты это имеешь в виду, то для меня ничего не изменилось. Он тоже встал и нерешительно приблизился ко мне. Сил стоять так близко у меня просто не было, я отошла в сторону, но Пашка схватил меня за руку, а потом крепко обнял, развернув к себе лицом. И тут все самообладание меня покинуло, я вдохнула запах его кожи, а сердце чуть не разорвалось от нежности. Наверное, и Пашка больше не мог сдерживаться, я чувствовала, как скользят его ладони по моей спине, он все крепче прижимал меня к себе, а когда я подняла голову, заглядывая в его усталые глаза, он очень нежно меня поцеловал. – Я тебя люблю, – сказал он и осторожно поцеловал меня в висок. Я вцепилась пальцами в его футболку. – Любишь? – глупо переспросила я. Пашка тяжело вздохнул, но меня из объятий не выпустил. – Я очень давно тебя люблю, Ева. Очень сильно люблю. Но я не хочу, чтобы ты мучилась. – Мучилась? Я мучаюсь без тебя! – Ты же знаешь, какие у меня проблемы, – поморщился он. – Зачем тебе такой, как я. Ты невероятная девушка, Ева, и заслуживаешь самого лучшего. – Ты и есть самый лучший для меня, – пытаясь не разреветься сказала я, крепче прижимаясь к Пашке. – Ты мне очень нужен, Паш. Мы замолчали. Я не знала, что еще сказать. По-моему, мы оба признались друг другу в самом важном. Вместо того, чтобы продолжать переубеждать его, я осторожно поцеловала Пашку в уголок губ, а мои руки нырнули под его футболку, гладя обнаженную спину. Пашка выдохнул, крепче стиснул меня в объятиях и начал целовать, так жадно, что, вскоре стало ясно – нам следует продвигаться к кровати. Пашка ненадолго оторвался от моих губ, с сомнением посмотрел на дом и шепнул: – Может, не здесь? Внутри очень убого. – Я больше не могу ждать, – возмутилась я, Пашка согласно кивнул, и мы пошли в дом. Глава 17 Пашка