Фил задумался и отстраненно посмотрел в сторону. – Пожалуйста, не убивайте меня, – лепетал Паркер. – Я все рассказал, что знал. Пожалуйста… – Заткнись! – нахмурено крикнул Фил и двинул ему пощечину тыльной стороной ладони. – Брайан, мне нужно съездить в одно место. – Мне с тобой? – спросил я. – Нет, – ответил он. – Паркер пока пусть будет здесь, я спрячу его на четвертом. Он может пригодится. Киму и Палмеру пока ничего не сообщай. – Ладно, – согласился я. – Думаешь Холл сможет нам навредить? – Не знаю, – ответил Фил. – Холл либо слишком тупой, либо слишком умный, что решил перейти нам дорогу. Сделка синдиката с мэром должна состоятся. Когда его сын получит новое сердце, Палмер будет делать всё, что мы скажем, безоговорочно. Нам это выгодно. А вот Холл может нам помешать. Он затеял опасную игру. – Тогда нужно помешать Холлу, – предложил я. – Нужно подумать, – сказал Фил и взял под локоть Паркера. – Идём со мной. – Не убивайте, пожалуйста, не надо! – кричал журналист вне себя от страха. Фил вывел орущего Паркера из помещения. Мы остались с Дианой наедине. Я посмотрел на неё. Она хитро ухмылялась и не сводила с меня глаз. Подняв указательный палец, она жестом подозвала меня к себе. Я отрицательно мотнул головой и тяжело сглотнул, не зная куда деваться. Тогда она глубоко вздохнула и шёпотом произнесла: – Трусишка! Диана встала с кресла и медленно подошла ко мне. Я почувствовал её тепло рядом с собой. Встав передо мной вплотную, она скинула с себя короткую кожаную куртку и осталась в обтягивающем черном боди, сквозь который торчали её возбуждённые соски. Схватив одной рукой меня за причиндалы между ног, она другой рукой расстегнула свои джинсы, что тут же упали на пол и были вальяжно откинуты в сторону ногой. Рыжая улыбнулась и толкнула меня на диван, тут же усевшись на меня сверху. Она расстегнула мою ширинку и, пошарив там рукой, высвободила наружу моего дружка. Диана принялась тереться об меня своей задницей, между делом собирая собственные волосы в хвост на резинку. Глаза её стали блестеть. Я почувствовал, что сдаюсь и моё предательское желание затвердело и укрепилось. Она расстегнула свой бодик снизу и тут же этим воспользовалась. Внутри неё было очень влажно и жарко. Громко застонав, рыжая впилась в мою шею своими ногтями и принялась неистово скакать и прыгать, резонируя звонкими, амплитудными хлопками своих бёдер об мои ноги. Стонала она протяжно и часто, практически не умолкая. Я почувствовал, что моя шея всё больше раздирается и царапается в неконтролируемом экстазе. Диана жмурилась и кричала. Она разодрала на мне футболку и впилась ногтями в мою спину. Я поддерживал её бедра снизу, чувствуя пальцами и ладонями её мягкий и упругий зад. От моей расцарапанной шеи пошла кровь, что тонким ручейком капнула на мою грудь. Я перевернул рыжую лицом вниз, уткнул её голову в подушку и грубо вошёл в неё сзади. Сжимая рукой её задницу изо всех сил, я мощными, давящими толчками имел её и вдавливал рыжую голову в подушку. Диана орала от нарастающего удовольствия. Я схватил её за хвост и оттянул голову назад. Рукой я шлёпал рыжую по заднице, оставляя на ягодицах красные, обжигающие следы от своей ладони. Это тоже пришлось ей по вкусу. Она кричала и требовала ещё. Я двигался всё сильнее и усерднее. В какой-то момент диван стал двигаться вперед после каждого толчка моих бёдер об её задницу. Мы вспотели и тела наши покрылись испариной. Я почувствовал приближающийся конец безумства и вытащил своего раскрасневшегося дружка с пульсирующими венами. Диана тут же повернулась ко мне и вытащила свой слюнявый язык. Я вновь схватил её за волосы и, притянув их вниз, кончил ей на лицо… – Какая же ты мерзость, – подумал я. – Какой кайф! – воскликнула Диана. – Ещё! Хочу ещё! Я застегнул ширинку и взяв со стола салфетки, кинул ей. – Мне нужна какая-нибудь майка, – пробурчал я. – В шкафу возле кресла что-то было, – произнесла довольная Диана. Она лежала на диване, вульгарно раскинув ноги по сторонам. Одеваться и вытираться рыжая не спешила. Ноги её периодически неконтролируемо подёргивались. Я открыл шкаф и надел чью-то футболку. – Мне нужно ехать, – сказал я. – Уже? – удивилась она. – Продолжим позже? Я вышел ничего не ответив. – Будь осторожен! – услышал я призыв за стенкой. Я вновь поднялся в гараж и сел в машину Боба. Мне было плохо от самого себя. Закрыв глаза, я увидел перед собой Сальму. – Ты должна уйти, – шептал я. – Прошу тебя. Найди своё счастье. Я предатель. Я убийца. Ещё чуть-чуть. Ещё немного и я всё… Открыв глаза, я вспомнил о Чучо. – Только закончу кое-что, – сказал я сам себе и выехал из гаража. Я не знал куда сорвался Фил. Возможно, он уже всё понял. Я думал только о том, как спасти мальчика. Через несколько минут, я приехал в полицейский участок. – Брайан Ривз, к Джорджу Холлу, – сообщил я дежурному. Он позвонил своему начальнику и через несколько секунд открыл мне дверь. Я поднялся на второй этаж. Холл стоял в дверях своего кабинета с вытянутым лицом. – Надо поговорить, – сказал я, покосившись на удивленные лица Брауна, Джеки и седовласого. – Проходи, – кивнул Холл. Я сел перед его столом и смотрел на метроном, что колебался из стороны в сторону, словно моя жизнь. Так я провел целую минуту, пока Холл не остановил маятник своей рукой. – Ну?! – не выдержал он. – Твой журналист у нас, – сказал я и пристально на него посмотрел. Холл медленно откинулся в кресле и не сводил с меня глаз. – Что он рассказал? – спросил Джордж. – А ты как думаешь? Холл нервно постучал пальцами по столу. – Материалы у вас? – спросил он. – У меня, – ответил я. – Их кто-нибудь видел, кроме тебя? Я недовольно цыкнул и отвернулся. – Джордж, какая разница? Все уже давно всё знают. – Ладно, хорошо, – засуетился Холл и встал с кресла. – Ты можешь мне их вернуть? – Могу, – ответил я. Джордж посмотрел на меня с подозрением. – Ты что-то хочешь взамен? – Я не дам разделаться с пацаном, – ответил я. Джордж вновь сел в кресло. – Это всё? – спросил он. – Да, – ответил я. – Я верну тебе все материалы и ещё кое-что, если завтра мы отправим мальчика домой. – Ты решил выйти? – удивленно спросил Холл. – Я не уверен, что вечером буду ещё жив. Диксон быстро всё поймет, если ещё не понял. Много ты наболтал своему журналисту, – ответил я. Холл тяжело вздохнул.