И больше ничего. Никаких упоминаний ни острова Рузик, ни Требердена, ни спиралей. То же самое и в последующие дни. Ничего ни о тревожном состоянии Манон, ни о ее отчаянии. Все стерто между июнем и июлем. Люси почувствовала, как внутри у нее все сжалось, ее охватило страшное предчувствие. Что-то невообразимое. Она попросила Манон загрузить с сервера все сохраненные на жестком диске копии. Это заняло больше получаса. В конце концов сидящая в кресле Манон уснула от усталости. А Люси принялась просматривать файлы. И тут она поняла. Ей показалось, что мир рушится вокруг нее. То, что она только что прочла, выглядело немыслимым. К сожалению, предчувствие не обмануло ее. Она подняла на Манон грустные глаза и бросила: – Боже мой… Это ты… Это ты все стерла… Манон резко проснулась. Внезапный страх, прежде чем она увидела на своих бумажках: «Доверять лейтенанту полиции Люси Энебель…» – и описание молодой сотрудницы полиции. – Как? Что стерла? – Каждый раз, заходя в тупик, ты пыталась начать с нуля… Тебе хотелось создать для себя иллюзию, будто ты продолжаешь двигаться вперед, приближаешься к Профессору… Чтобы чувствовать себя живой, ты не могла остановиться. У тебя не было ничего, кроме… этой цели… Найти его… Люси щелкнула мышкой по резервной копии 2006 года и включила звукозапись. На ней явственно слышался голос Манон: «18 октября 2006 года… Я в полной растерянности… Чувствую себя опустошенной и бесполезной. Лучше даже сказать, раздавленной. Желание говорить, кричать, поделиться. Но никого нет. Только этот остров. Эта скала. И мой «N-Tech». Так что я расскажу. Расскажу обо всем, что давит мне на сердцe, чтобы это осталось. Боже мой… Я уже тут была… 4 июня, четыре месяца назад! Это нацарапано здесь, прямо передо мной. Моим почерком. Я сейчас прикасаюсь пальцами к буквам, и это действительно мой почерк. Это невозможно… Я уже бродила по этим пляжам, по этой гальке, карабкалась по скалам. Запись, сделанная утром в моем органайзере, свидетельствует о том, что Эрван Мальгорн вспомнил, что уже привозил меня сюда. Это было в июне прошлого года. Июнь 2006-го, как это возможно? В моем органайзере об этом ни слова! И ничего до июня, где говорилось бы о Базеле, могиле Бернулли, спирали! Я думаю… Кто-то все стер… Наверняка… И я боюсь того, что это могла сделать я… Потому что этот кто-то… у меня есть глубокое подозрение, что это я сама… Я чувствую, что способна поступить так… Что же теперь делать? Вернуться? Вернуться и все бросить?» Казалось, Манон загипнотизирована звуком собственного голоса. Люси щелкнула по вкладкам. – В предыдущих заметках ты рассказываешь, что ездила в Базель со своим братом. Цитирую: «Во внутренней галерее, рядом с могилой Бернулли, Фредерик помог мне нанести надрезы на мое тело. Но ни он, ни я не понимаем смысла послания на моем животе. Что оно означает?» Несмотря на этот вопрос, ты все же поняла, что надо наложить изображение спирали на карту Франции. Фредерик ничего не сумел сделать, чтобы помешать тебе. Тогда ты приняла решение в одиночку отправиться в Бретань. Ты написала: «Я не хочу втягивать Фредерика в это дело больше, чем он уже в нем замешан. Я отправлюсь туда тайком». Манон испуганным движением подняла рубашку, прочла у себя на животе имя швейцарского математика и закричала: – Это все глупости! Полный бред! – Я ничего не придумала, Манон, все это ясно записано у тебя в старых сохраненных копиях. В последующих записях, после твоей второй неудачной поездки на остров Рузик, чувствуется, что ты подавлена. Ты снова замечаешь, что тебе не удается продвигаться вперед, что ты ходишь по кругу, что тебе никогда ничего не добиться без посторонней помощи. Эта мысль преследует тебя днем и ночью. И именно тогда… ты в Интернете случайно находишь старые статьи, рассказывающие о моем расследовании «комнаты мертвых»… Манон слушала не шевелясь, совершенно раздавленная тяжестью этих открытий. Люси продолжала: – Ты узнаешь, что я живу в Лилле, что я лейтенант полиции, что меня чрезвычайно интересует психология серийных убийц… Для тебя это – как манна небесная. Именно я тебе нужна, чтобы быть рядом, чтобы помогать преследовать Профессора. Женщина… Женщина – потому что ты больше не доверяешь мужчинам, ты чувствуешь себя чересчур уязвимой… Ты снова уничтожаешь все, что связано с Бернулли и островом Рузик; теперь ты выбираешь иной путь. Гораздо более зловещий. Ты начнешь следить за мной, тайком фотографировать меня. Именно тогда ты сумеешь привести в действие свой дьявольский замысел! – Нет-нет, это невозможно… – Ты ведь это знаешь, верно? В глубине души ты знаешь, что была готова на все, чтобы достичь своей цели. Ты об этом не помнишь, но ты это знаешь! Потому что ты это сделала! – Да что я сделала, черт возьми? Люси посмотрела Манон прямо в глаза. Внезапно все стало просто и логично. В конечном счете на редкость логично. Она продолжала: – Если тебе самой не удается прийти к Профессору, будет достаточно, если он придет к тебе… Нужно только поднять полицию, заставить ее снова начать расследование, выбрав удачную мишень. В данном случае – меня! – Вы… Да что вы такое говорите! Как вы смеете? – Посмотри, что я нашла! Памятку, которая с предельной точностью воспроизводит черновик твоего сценария! И таких описаний огромное количество. Они становятся детальнее по мере приближения к решающему акту: убийству Дюбрей и имитации похищения! Ты хочешь понять, как все это зародилось и вызрело у тебя в голове? Как тебе удалось обойти собственную амнезию и даже использовать ее как силу? Испуганная, дрожащая, Манон сделала шаг назад. – Так вот послушай! – воскликнула Люси. – Я знаю, что ты сразу же все забудешь, но я хочу, чтобы ты знала! Забывать так легко! И сохранять в памяти только лучшее, чтобы жить с чистой совестью! Она принялась читать: – «…Первый этап: раздобыть оружие. Найти в Интернете хороший контакт. Получив револьвер, спрятать его на шкафу в спальне и поставить звуковое оповещение в органайзере на 25 апреля 2007 года. Потому что именно на следующий день после события все закрутится… Поскольку я сразу забуду, зачем мне нужен револьвер, мне придется постоянно носить оружие при себе. Оно позволит мне защититься, если он все-таки доберется до меня. И я смогу застать его врасплох, посмотреть ему в глаза и засунуть ствол ему в рот. Второй этап: записаться на курсы стрельбы и самообороны. Причина та же: научиться защищаться. Третий этап: проблема наутилуса. Если я куплю его в магазине товаров для рыбалки, это может оказаться уликой. Также не может быть речи о поездке за границу. Остается только мыс Блан-Не. Там с легкостью можно раздобыть аммониты. Судмедэксперт без проблемы идентифицирует спираль. Тогда полиция установит сходство между наутилусом и аммонитом, и не останется сомнений, что речь идет о Профессоре. Четвертый этап: выучить все, что сегодня существует, относительно криминалистики. Учить каждый день. Чтобы избежать ошибок. Пятый этап: стрихнин. Как можно раньше запастись им. Ночью. Его еще полно в старых амбарах на фермах. Шестой этап: организация „дела“. Придумать достаточно замысловатую математическую загадку, чтобы никто, кроме меня, не понял. Тогда я стану главным, необходимым элементом расследования. Я буду нужна. Слава богу, старая садистка еще жива. Так что пусть это будет она. Никаких сомнений. Она заслужила смерть. Заслужила, по-настоящему заслужила. Я должна убеждать себя в этом. Постоянно. Буду думать о замученных детях, когда придется смотреть ей в глаза. …Остается придумать, каким образом я включусь в расследование, чтобы это не показалось странным… Встретиться с этой Люси Энебель. И сделать так, чтобы она уже не могла меня бросить. Стать незаменимой». Люси была потрясена. Она медленно подняла голову. – Чем дальше мы читаем твои записи, – сказала она, – тем очевидней, как ты оттачиваешь свой план. Малейшая деталь продумана, проанализирована, тщательно разобрана… Если говорить о предумышленности, то тебе нет равных… Самое страшное в том, что тебе удалось осуществить все это, ничего не заучивая наизусть, не запоминая. Только при помощи звуковых сигналов и напоминаний, которые ты каждый раз читала. – Нет-нет, я не делала ничего подобного… Вы… Что ты такое говоришь! Манон заметалась по комнате, как лев в клетке, царапая ногтями стены. – Вот-вот! – воскликнула Люси. – Хочешь убежать от реальности, забыть, как ты это уже столько раз проделывала! Но я не собираюсь останавливаться! Я пойду до конца! Ты помнишь дом с привидениями в Эме? Эти десятичные знаки? Так вот, это ты их нарисовала! Послушай как следует, что ты написала: «Буду писать левой рукой, чтобы не смогли идентифицировать мой почерк». Но ты много раз забывала о своем решении и тогда писала правой. Эти цифры находятся у тебя в органайзере, там их целые страницы! Сколько времени ты на них потратила? Люси резко встала и продолжала: – Ты всего-навсего четко следуешь указаниям, оставленным в твоем органайзере. Ты доверяешь себе, только и всего… Ходишь на уроки в тир, на занятия по самообороне. Регулярно в небольших количествах покупаешь спички. Едешь на мыс Блан-Не, чтобы, используя зубило, подобранное в одной из квартир Фредерика, отколоть там куски аммонита. Ты делаешь успехи с «MemoryNode», – это придает тебе силы, и с его помощью ты становишься более самостоятельной. Тебе даже удается стать лицом «N-Tech». А это дает тебе дополнительный козырь. Все складывается как нельзя лучше. Разумеется, ты действуешь втайне. Ни брат, ни Ванденбюш не знают о твоих планах. Придуманная тобой система паролей очень эффективна, и никто, кроме тебя, не имеет доступа к твоей информации. Ты много раз ездишь в Роэ, знакомое тебе с детства место, пять или десять раз наведываешься в охотничий приют в Реме, чтобы убедиться, что тебя никто не опередил и там не поселился. Накануне своего псевдопохищения ты пишешь эту пресловутую загадку: «Принеси ключ. Возвращайся позлить Других. И отыщи среди спичек то, что мы собой являем. До 4:00». Ты оставляешь на месте веревку и разбрасываешь тысячи спичек. – Прекратите! Прекратите молоть ерунду! – Это не ерунда! Хочешь прочесть? Хочешь сама прочесть, что ты записала? Подойди! Узнай правду! Манон со слезами на глазах прижалась к стене: – Нет! Нет! – В последней резервной копии, сделанной до преступления, ты четко расписываешь каждый час, каждую минуту своего адского замысла. Утром ты отправилась на Голубое озеро, припарковалась «возле расположенных кружком деревьев», миновала заросли, надела перчатки, шапку, постучала в дверь, зная, что Дюбрей наверняка откроет безобидной с виду молодой женщине. Затем ты действовала, как Профессор… Идеальная имитация. В органайзере нет никаких описаний твоих поступков. Были ли у тебя перед глазами инструкции, когда ты убивала старуху? Или ты положилась на свою интуицию? Что ты чувствовала во время убийства? Злость – потому что эта садистка была тебе так отвратительна? Сколько раз ты повторяла мне, что она заслуживает свою участь? – Замолчите! Я больше не выдержу! Я не понимаю, о чем вы говорите! – Не понимаешь или делаешь вид? Я, что ли, придумала все эти инструкции? «Вымыть пол жавелевой водой». «Выглянуть наружу, прежде чем выйти». «Закрыть дверь». «Сесть в машину». «Вернуться домой». Настоящее руководство по эксплуатации! От гнева Люси покраснела. Справившись с дыханием, она заговорила: – И вот ты вернулась домой. Дюбрей мертва, конец утра, около полудня… Твой брат не солгал мне. Он действительно видел тебя в 9:10, как раз перед тем, как ты собралась совершить свое преступление. – Мой брат? Почему вы говорите о Фредерике? – И тут наступает деликатный момент. Когда ты решаешь все уничтожить. Итак, полдень. Ты только что убила Дюбрей и вернулась домой. У тебя в органайзере записано, что ты должна фиксировать на листе бумаги все действия, которые ты собираешься совершить. В каком-то смысле в момент перехода к последней фазе своего хитроумного замысла бумага станет зеркальным отражением твоего прибора. Скопировав то, что тебя интересовало, ты тщательно удалила из органайзера все компрометирующие сведения, все следы подготовки преступления. Занятия по самообороне, «беретту», аммонит, спираль Бернулли, данные, касающиеся меня… Короче, ты собиралась снова начать с нуля, но с солидными козырями на руках: поддержкой полиции, рекламной кампанией и всем остальным… Ты допустила всего одну ошибку: полагая, что ты уничтожила предыдущую резервную копию, а следовательно, и все следы на сервере «MemoryNode», ты на самом деле только добавляла еще одну к остальным, уличающим тебя. Теперь лейтенант полиции со всей ясностью могла представить себе каждый этап коварного плана Манон. – Затем ты оставляешь «N-Tech» возле компьютера и с этого момента следуешь исключительно инструкциям, записанным на бумаге. На этом листке указано, что ты должна оставаться одетой в спортивный костюм и кроссовки, выйти так, чтобы тебя никто не заметил – что несложно в твоем тупике, – доехать на автобусе до Валансьена, потом по пешеходным дорожкам дойти до Рема, чтобы выбиться из сил… чтобы все выглядело более правдоподобно. Врач «скорой помощи» обратил внимание на твои опухшие, стертые до крови ноги… Я не стала вникать в эти детали, а следовало бы! Ведь охотничья хижина расположена очень близко от того места, где тебя подобрала машина! И твои ноги не могли так пострадать от блужданий по Лиллю! Удары по стене. Манон бьет по ней кулаком. – Ты можешь постараться потерять память, – бросила Люси. – Но это ничего не изменит в реальности. – И она невозмутимо продолжала: – Прежде чем прийти в охотничий приют, ты острым камнем режешь свою ладонь. Ты пишешь: «Пр вернулся», а потом выбрасываешь камень. Оказавшись в хижине, усталая, едва переведя дух, с окровавленной ладонью, ты трешь себе запястья и щиколотки веревкой, чтобы остались следы, покидаешь охотничий приют и выходишь на дорогу. Остальное известно. Какой-то мужчина подбирает тебя и довозит до Лилля. Ты бродишь по улицам, затем избавляешься от шпаргалки и попадаешь в студенческое общежитие по соседству с моей квартирой. Цитирую: «Вырви, а потом выброси листок, когда доберешься до общежития. Доверься себе…» Вот почему, Манон, у тебя сложилось впечатление, что ты знала меня, не понимая откуда! Люси выключила компьютер и глубоко вздохнула: – И все же, несмотря на все, что ты сделала, несмотря… на твое преступление, я верю, что ты была честна со мной… Ты стала жертвой собственного вымысла… Ты действительно поверила, что была похищена Профессором… Ты действительно ходила по кругу… Ты изрезала себе живот, на тебя напал Ардэр… Ты чуть не умерла. Лейтенант полиции уже не отличала добра от зла. Все спуталось у нее в голове. – И тебе удалось… Благодаря твоему упорству. Благодаря твоей воле каждый раз начинать сначала… Ты продолжала преследовать Профессора, сражаться с собственными призраками… Там, где мы потерпели неудачу, ты справилась… Ты нашла Профессора… И Охотника… Ты восстановила справедливость для семей всех погибших… Манон… Что с тобой будет? Едва ты поймешь, что произошло, как сразу же все забудешь… Как тебя судить, Манон? Как можно представить тебя на суде, если ты не сможешь понять, за что ты попала на скамью подсудимых? Как вообразить тебя за решеткой, во враждебном окружении, если ты непрестанно будешь спрашивать себя: а что я здесь делаю? Теперь Люси слушала свое сердце, на время позабыв о звании полицейского. – Ты знала, что лицо Дюбрей сотрется из твоей памяти сразу же после убийства. Ты выбрала чудовище, а не безвинного человека… Дюбрей истязала… истязала своих детей, а на их месте могли бы быть мои дочери. Заслуживает ли она, чтобы ты расплачивалась за нее? Я… Не думаю… Тебе нужна новая жизнь… Прошлое должно остаться позади. Отрежь пуповину, как только что сделала я со своей Химерой… И я буду рядом, чтобы помочь тебе… Трижды подряд прозвонил «N-Tech»: два длинных и один короткий. Манон подняла указательный палец: – Ах, Мирта! Пора кормить ее! Подождете меня здесь? Когда Манон вышла, Люси снова включила компьютер и медленно, одну за другой, стала выделять папки на внешнем сервере. А потом нажала кнопку «удалить». – Никто никогда не узнает, Манон… Этa тайна принадлежит тебе… Нам…