– Нет, пусть лучше продолжает заниматься своим делом. Ведь не хочешь же ты, в самом деле, чтобы туда пошла я? Где твоя галантность? Грё что-то пробурчал, застегнул пальто с капюшоном и растворился в потоках воды. Люси обследовала замóк и взглянула на покуривающих под навесом крыльца жандармов. Один из них щелчком отбросил обгоревшую спичку. – Постарайтесь здесь не мусорить! – проворчала она. – Необходимо сохранить место происшествия в первоначальном виде. Или вам это неизвестно? – Лилльская судебная полиция в действии! – обернувшись, бросил толстопузый. – Вы что, видели хотя бы тень трупа, а? Вот тоже, юношеские бредни по любому поводу! Или вот еще взять экологов, они тоже на это способны! В последнее время у них нервы на пределе! Они да еще охотники, знаете… – Он пожал плечами и продолжил: – Извините за выражение, но я никак не въезжаю, что именно визитеры из Лилля забыли в наших краях, ведь не ради надписей на стенах и спичек они притащились в эту жалкую лачугу! Не дают нам заниматься делом, а у нас тут авария. Вдобавок в такую погоду, может быть, не единственная! Люси не ответила. Она решила перейти на более примирительный тон: – Этот охотничий приют открыт всегда? – Да. В любом случае красть здесь нечего, ломать тоже. Всего лишь обычное укрытие. Крыша, пол, четыре стены. – А ключ? От этой двери? Где он? – Ха-ха-ха! Так вы уже ломаете голову над этой надписью? «Принеси ключ»? Да, вы времени даром не теряете! Откуда мне знать? Может, надо было бы сходить в мэрию. Но только не раньше девяти утра. Иначе там будет закрыто. Его коллега изобразил улыбку и снова затянулся сигаретой. Люси поняла, что настаивать бесполезно. Она тщательно осмотрела землю перед хижиной. Грязь, вода, сплошное месиво. С такой погодой никакого шанса обнаружить хоть слабый отпечаток. Она обвела взглядом окружающие деревья. Похититель. Уединенный пустой приют. Непонятное предупреждение. Хитроумная загадка. Предвестники страшной неразберихи. Профессор… Дело контролируется Парижем, она о нем знает не больше, чем сообщают в средствах массовой информации: убийца чрезвычайно изощренного ума. Непредсказуемый. Его ни разу не удавалось задержать. Почти четыре года… Как человек, совершивший шесть убийств, мог прекратить убивать и так надолго затаиться? За редчайшим исключением, серийные убийцы никогда не действуют таким образом. Им мешают неосознанные стремления, их дикие фантазии. Им необходимо постоянно убивать, снова и снова совершать свои преступления. Люси горько пожалела, что у нее нет доступа к более подробной информации об этом убийце. Когда вернулся запыхавшийся Грё, Люси сняла обувь и носки и, под изумленными взглядами жандармов, сунула ноги в полиэтиленовые мешки, а на руки натянула резиновые перчатки. Затем она снова вошла в хижину, куда за ней последовал ее коллега, и принялась безостановочно щелкать фотоаппаратом. Закончив фотофиксацию, она стала изучать валяющиеся на полу обрывки веревки, стараясь не нарушать расположение спичек на полу. – Следы крови… У Манон была искромсана рука… Судя по длине веревок, похититель должен был связать ее с ног до головы. Кончики обожжены, чтобы нейлон не распустился, значит они не были разрезаны. – Тогда как же она развязалась? – Узлов не видно… От них на нейлоне непременно остаются следы. Скрученный нейлон сохраняет форму, верно? – Может быть. Я не специалист по играм садомазо. – Другая странность заключается в том, что все веревки собраны в одном месте. Почти аккуратно сложены… Надо будет посмотреть снаружи, но априори кляпа я не вижу. – Да ну… Можно было не опасаться, что ее кто-нибудь услышит. Не скажешь, что здесь бродят толпы народу. К тому же дождь лил как из ведра. – Да… Или же она была без сознания… Люси с хирургической тщательностью обследовала стены. – Этот тип, должно быть, заранее присмотрел место, чтобы убедиться, что его не потревожат, когда он будет разыгрывать свой «спектакль». – Думаете, это кто-то из местных? – Не обязательно. Люси размышляла вслух: – Он привозит ее сюда связанную и без сознания. Укладывает в угол и развязывает узлы. Пишет на стене свое предупреждение и, прежде чем исчезнуть, раскидывает по полу килограммы спичек. Очнувшись, Манон, в состоянии амнезии, решает сбежать. – Чертовски логично… Похитить жертву, чтобы потом дать ей возможность сбежать… Не отвечая, Люси склонилась над спичками: – Может быть, он просто воспользовался ею, чтобы направить нас сюда? Чтобы мы прочли его послание? Человек не сможет вспомнить его лица. Это подразумевает, что он так или иначе с ней знаком… Или же имел доступ к ее истории болезни. Затем эти странные шрамы… Может быть… «Ну вот, началось…» – подумал Грё и вздохнул. – Но к чему столько усилий? – прервала свои размышления Люси. – Почему бы попросту не сделать анонимный звонок, которой привел бы нас прямо сюда? – Ради красоты действа, разумеется, – сыронизировал майор. – Телефонный звонок? Слишком убого. Люси вздернула подбородок: – Издеваешься? – Нет, но… Обычно мы не имеем дела со светочами мысли… Опершись ладонями о колени, Люси выпрямилась: – Запиши-ка… Запиши, что надо проверить, не была ли подпилена ветка, спровоцировавшая аварию. Наш похититель вполне может оказаться способным на такой бредовый поступок. Не открывая блокнот, Грё грыз колпачок ручки. – Ну, знаете, все же не стоит заблуждаться… Такие психи существуют только в кино и в вашем воображении. Люси испепелила его взглядом. Внезапно осознав свою оплошность, Грё покраснел. Все в бригаде знали гнусную историю девочки-диабетички. «Комнату мертвых», где реальность сильно превзошла вымысел. Наконец Энебель сосредоточилась на странных надписях. – Краска… – заключила она. – К счастью. Лучше так, чем… Ну, теперь вы понимаете… – Да, я понимаю. «Принеси ключ. Возвращайся позлить Других. И отыщи среди спичек то, что мы собой являем. До 4:00». Что за тарабарщина! Меня это пугает! Какой еще ключ? – А как насчет спичек? Что вы об этом думаете? Люси покачала головой: – «И отыщи среди спичек то, что мы собой являем». Может, надо просто сосчитать их… Но это отнимет у нас массу времени. К тому же не стоит забывать, что мы почти наверняка ошибемся. Их здесь столько… – И все же? Допустим, мы получим число пять, десять или пятнадцать тысяч. Или даже десять тысяч пятьсот сорок один или пятнадцать тысяч пятьсот шестьдесят девять. И что? Это как-то поможет нам продвинуться? Люси обвела комнату взглядом: – У нас нет ключа. Кто такие «Другие»? Отметь, что это слово он написал с большой буквы. Грё торопливо перечитал фразу на стене. – Ух ты, я и не видел! – Нет, это невозможно! А сейчас, майор, начинаем работать, о’кей? – Люси нервно посмотрела на часы… – У нас остается всего три часа… Надо считать, я уверена, что надо считать… – Честно говоря, мне неохота. У меня и так уже глаза от усталости лопаются. Она снова присела на корточки и провела пальцами по тонким деревянным палочкам: – «И отыщи среди спичек то, что мы собой являем». У Манон здесь своя роль, он воспользовался ею, чтобы привлечь наше внимание, привести нас сюда в тот самый срок, который сам же и назначил… Люси резко поднялась. Она вдруг поняла, почему похититель освободил свою жертву. Это же так очевидно! Манон и есть ключ. Ключ к пониманию послания. Люси вышла на крыльцо. Вокруг по-прежнему враждебно шумел лес. Жандармы одновременно бросили окурки на землю. – Вы прикасались к спичкам? – спросила их лейтенант Энебель. – Брали их? Тот, что с пузом, – снова он – с удивлением посмотрел на нее: – Ну да, две-три. Нам показалось… прикольным прикурить от них. Надо же было как-то скоротать время до вашего приезда. – Так сколько? Две? Три? – Да вы что? Откуда я знаю? Две, три, восемь, двенадцать! Какая разница? Там их еще тысячи! Не станете же вы плакать из-за нескольких спичек? На свете есть дела поважнее, верно? Люси достала мобильник: