— Вы серьёзно думаете, что я продолжу собирать мозаику из кусков разных сканов личности вместо того, чтобы попробовать запустить цельный скан с бесшовной допрошивкой? — Пока вы работаете под моим началом, вы продолжите делать то, что я вам сказала, доктор Сага, — голос Стали посуровел. — Я пока ещё помню, насколько сильна ваша личная заинтересованность в экспериментах с конкретным сканом, и не позволю вам терять голову. Мало того, язапрещаювам приближаться к работе Хиддена и поднимать с нимподобныетемы — это слишком опасно. — Да не боюсь я ничего!.. — И именно этим всех подставите! — Сталь теряла терпение. — Вы сломлены, Сага, вам нечего терять, и вы слишком честно играете. Я больше не могу рисковать людьми. — Вы просто опустили руки, Сталь! Нашли себе уютную ракушку и в ней захлопнулись! — Доктор Сага, следите, пожалуйста, за языком! — предостерегающе повысила голос Сталь. — А ведь когда-то мы были с вами на «ты», — горько усмехнулась Сага, — и понимали друг друга не в пример лучше! Сталь сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. — Есливашмир сжался до размеров ракушки, доктор Сага, — с пугающим спокойствием начала она, — и вы не хотите видеть дальше её створок, это вовсе не значит, чтонастоящиймир, которыйзаэтими створками, точно такой же, каким вы вообразили его у себя в голове. — Хорошо, — холодно произнесла Сага, взяв себя в руки. — Мы обе — в ракушках. Но я хотя бы пытаюсь что-то сделать. А вас, видимо, сложившееся положение стало устраивать. — Не приближайтесь к этому проекту, Сага. Идите домой сейчас же, завтра возьмите выходной, вам нужно успокоиться, — поставила точку Сталь. — Корнет, присмотрите за ней, пожалуйста, — попросила она, когда за Сагой закрылась дверь, и ещё раз повторила: — Я надеюсь на ваше благоразумие… Тот кивнул и вышел из кабинета. …Сага неслась по каменному тротуару, и стук каблуков её «казаков» тонул во влажном городском тумане. На полдороге от Каланчи до спортзала она остановилась, ладони привычно нырнули в карманы косухи в поисках сигарет и зажигалки, но нашли лишь пустоту. Курить хотелось невыносимо. Конечно, сигареты можно заказать из «внешнего мира», но она не будет этого делать. Пусть останется хотя бы иллюзия, что она в силах контролировать хоть что-то. Сага глубоко вздохнула, провела ладонями по растрёпанным волосам, переплела пальцы на загривке и, запрокинув голову, закрыла глаза. За ней кто-то шёл. Сага не слышала его шагов, а, скорее, чуяла, но оборачиваться не стала: она догадывалась, кто это. Когда шаги поравнялись с ней и остановились, она спросила, по-прежнему не открывая глаз: — Присмотреть велела? Корнет согласно промолчал. — Вот ведь упёртая, деспотичная… — Не надо, доктор Сага, — мягко прервал её Корнет. — Не говорите то, чего на самом деле не думаете… То, о чём сразу же пожалеете. — Она меня ненавидит! — Это не так. Она просто пытается уберечь вас… — От чего? — Сага посмотрела на Корнета. — От чего ещё она хочет меня уберечь в этом, …… городе?! Всё самое паршивое уже случилось, куда уж хуже? А Творецк даже с собой покончить не даст, так что — чего беспокоиться?! Корнет молчал, но по глазам, даже в полумраке улицы, Сага видела, что переживает он не меньше её самой. — Извини. Она уже пожалела, что сорвалась. Мальчишка предан Стали и в то же время до беспамятства влюблён в Сагу, и она сейчас сунула его между молотом и наковальней. Ладно, сунула Сталь, но Сага могла бы и сдержаться, не делать из него козла отпущения. — Всё нормально, — утешил Корнет. — Я понимаю. «И куда ты мне, такой понимающий? — подумала Сага. — Воплощение чести и совести! Уж лучше бы осудил, не так бы мне сейчас стыдно было…» — Ладно, — Сага вздохнула. — Пойдём. Раз уж приглядывать велели, так хоть составишь мне компанию! Стоило Саге отворить дверь, спортзал зажёгся тусклым рыжим светом. — Проходи, — сказала она Корнету, скидывая куртку и сапоги. — Как насчёт спарринга? Тот посмотрел на неё так, будто она предложила сигануть вдвоём с Каланчи. — Вот только не говори, что не умеешь драться! — усмехнулась Сага. — По тебе видно, что без военной подготовки не обошлось. Кадетский корпус? — Так точно, — смущённо улыбнулся Корнет. — А почему в науку пошёл? — Так получилось… Сага взяла с полки спортивную форму, и Корнет, немного смешавшись, отвернулся, а когда Сага, переодевшись, его окликнула, смутился ещё больше. Её короткая борцовка с широкой резинкой под грудью и просторные штаны на бёдрах открывали тонкую талию и натренированный пресс. Корнет изо всех сил старался смотреть ей в глаза, но получалось скверно. Сага бросила ему боксёрские бинты и принялась заматывать такими же свои руки. — Давай так, — сказала она, — уличная техника, но по лицу стараться не бить. — Да вы что, доктор Сага, у меня же рука на вас никогда не поднимется! — Во-первых, — она подошла к Корнету практически вплотную, завязывая свои короткие волосы в хвост, — можешь на «ты», и никакой я тебе здесь не доктор — это уж совершенно точно. Во-вторых, руку придётся поднять — выбора я тебе не оставляю. И только попробуй играть в поддавки — дружбе конец! Я серьёзно. Уважать перестану. Готов? — Она толкнула его плечом. — И сними рубашку — порвём ведь. Корнет умоляюще посмотрел на Сагу, но та непреклонно покачала головой. Пришлось подчиниться. Он снял рубашку, оставшись в одних джинсах, замотал руки бинтами. — А ты крепче, чем я думала! — Сага окинула его одобрительным взглядом. — Вы тоже, — улыбнулся Корнет, и в этой улыбке не осталось и следа былой робости: он отбросил её за пределы ринга и, кажется, сейчас был готов навалять Саге без всяких поддавков, хоть и продолжал ей выкать. Они гоняли друг друга по рингу минут десять, и ни один не уступал другому. Оба взмокли, и Корнет — непривычно взъерошенный, разгорячённый и суровый, выглядел сейчас вовсе не мальчишкой, каким привыкла воспринимать его Сага. Он не поддавался, но её, безусловно, щадил. Однако под конец всё-таки загнал в угол, прижал предплечье к её горлу, не давая ей вывернуться. Тяжело дыша, Сага застыла, вцепившись пальцами в его крепкую руку и глядя на Корнета снизу вверх — он был почти на голову её выше. Он смотрел ей в глаза, и Сага не находила в его взгляде прежнего мальчишеского обожания — сейчас оно трансформировалось во что-то большее, и это и напугало, и обожгло её, а в голове пронеслась отвратительная мысль. Сейчас их лица оказались как никогда близко: другого шанса может не быть… «Ну же, поцелуй меня сам, — отчаянно билось в висках Саги, — или мне придётся выбирать: поступить, как распоследняя сука, или упустить возможность перевербовать тебя!» Корнет вздохнул, его голос осип, словно от волнения, хотя остался по-прежнему спокоен и сдержан: — Вы думаете, я бы не решился, если бы мне хоть на миг показалось, что вы тоже… что-то чувствуете ко мне? — спросил он и выпустил её из захвата. — Если хотите использовать меня, нет нужды хитрить, ведь я на вашей стороне. Всегда был. Вам даже просить не нужно, я всё понял и всё сделаю. Никто не узнает. Сага озадаченно на него посмотрела: — И что взамен? Корнет улыбнулся с горькой нежностью, покачал головой, ласково коснувшись кончиками пальцев её щеки, и, подхватив с пола свою рубашку, пошёл прочь. С той стороны от окна в тень отпрянула девушка в облаке золотых кудряшек. За большими очками уязвлённо сверкнули потемневшие до синевы голубые глаза. — Ку-ур-рва! — сдавленно прошептала златокудрая. — Вот ведь ты курва! Глава 16 — Ну, и что ты опять начудила? — ворчливо поинтересовалась Раисмихална у Стали, пристраивая среди бумаг на её столе поднос с чаем. — Сага вылетела на улицу, будто её за зад укусили. — Я не включила её в группу нового проекта. — Это над которым свеженький красавчик работать будет? Сталь кивнула, продолжая изучать лежащие перед ней диаграммы. Раисмихална тяжело опустилась на стул, приставленный боком к рабочему столу Стали, водрузила на нос очки, висевшие на цепочке, подпёрла ладонью щёку, поставив локоть на бумаги. Острый взгляд тёмно-карих глаз вбуравился в Сталь, словно бормашинка в больной зуб. Сталь не отрывала взгляда от диаграмм. Прошло минуты три. — Ну что?! — не выдержала она. — Чай стынет, — неприветливо отозвалась Раисмихална. Сталь резким движением взяла чашку. — Ты ведь соображаешь, что она всё равно не отступится? Шею себе свернёт, но полезет. Сталь обеими ладонями обняла чашку, зябко передёрнула напряженными острыми плечами: — Соображаю. Но уж если кто и сможет довести дело до конца, так это она. — А чего тогда на поводке держишь? — У неё атрофировалось чувство самосохранения, вместо него теперь — желание поквитаться с Городом. А Профессора она вообще со счетов списала, и зря. Единственное, что я могу сделать, чтобы попытаться уберечь её — упасть ей под ноги «лежачим полицейским». Ей придётся сбросить скорость и искать обходные пути. И вести себя осмотрительней. А я смогу отслеживать поступающую к ней информацию и — частично — её шаги. Раисмихална покачала головой, удручённо вздохнула. — Мальчик-то твой знает, что вы его в своих махинациях тудыть-сюдыть? — Она сделала неприличный жест. Сталь бросила на неё укоризненный взгляд: — Он толковее, чем ты думаешь. И гораздо мудрее, чем думает Сага. Мне её заблуждения на руку. — А свеженький?