Когда впереди забрезжил багровый отсвет факелов и раздались негромкие еще голоса, я пошел медленнее. Серые переговаривались раздраженно, кто-то далеко впереди прикрикнул, донеслись глухие удары, злая ругань. Люди в доспехах перекрывали весь обзор, но стало понятно, что император решил сопротивляться. Нужно было срочно что-то предпринимать. Втянув носом воздух, я резко выдохнул, несколько раз ударил саблей о камни, наполнив тоннель звоном. — Эй, куда торопитесь, псы? — мой голос звучал гулко и внушительно. — Или вы только по безоружным? Серые начали оборачиваться, железо загрохотало по стенам. Но в лицах настороженность быстро сменилась мрачной радостью, когда они поняли, что за моей спиной никого нет. Я подбадривающе махнул саблей: кто первый? Пока они будут заняты мной, не станут трогать старика-императора. Наконец, первые двинулись в мою сторону, толкаясь, мешая друг другу, я уже видел, как нападут, цепляясь плечами, путаясь друг у друга под ногами, как чуть дальше по тоннелю прозвучал смутно знакомый голос: — Благородный сэр смельчак, неужели это вы? Перед глазами на мгновение встал темный переулок, залитый дождем, и бандит, едва не убивший Белла. — О, трусливый сын помойной собаки? — крикнул я в ответ. — Ты еще жив? Выходи, закончим начатое. — С удовольствием, с удовольствием! Он двинулся ко мне, расталкивая серых. Роста в нем было не так уж и много, запомнился он мне от чего-то более высоким и крупным, но едва оказался передо мной, подобрался, как готовый к прыжку хищник. Левую сторону прикрывал узкий щит, как раз для сражений в таких норах, а в правой он держал алебарду с укороченным древком и крючком, загнутым, как коготь. Я сперва удивился, но с запозданием понял, что мне с моей саблей не развернуться здесь, удар окажется либо слабым, либо вообще уйдет в стену. Голова разогрелась, перебирая варианты, мышцы налились силой, готовясь к схватке. Серый заметил мою растерянность, ухмыльнулся, показывая желтые зубы. — Лучше б тебе, благородие, меня в том переулке оставить! Ладно, не дрожи коленками, я быстро… Он как-то рывком надвинулся, выбросил вперед алебарду, направив лезвие мне в живот. Я с трудом отразил, отскочил. Серый захохотал, протянул издевательски: — Не трепещи, благородие, а лучше вертайся и давай к своим, эта свинья никому не расскажет… ха-ха-ха! Он кивнул себе за плечо, указывая на скрытого за спинами серых плащей императора. — Много текста для помойного шакала, — я сплюнул, добавил в голос дурной храбрости: — побереги дыхание, здесь и так воняет. Улыбаться он не перестал, но в глазах застыло обрекающее безразличие. Пожав плечами, покрытыми кожаной броней, он снова двинулся ко мне, взгляд скользил по мне, выбирая место для удара. Наконец, остановился в районе груди, алебарда снова выстрелила, но острие серый направил ниже, намереваясь зацепить крючком мою ногу. Я должен был отшатнуться, позволив ему закончить обманный маневр, но вместо этого я резво ушел в сторону и, подпрыгнув, опустился на древко алебарды, выбив ее из рук противника. Размахнуться было негде, поэтому я без лишней красоты просто ударил рукоятью сабли в лицо, на котором проступило крайнее удивление. Ударить успел дважды, прежде, чем он закрылся щитом, но я схватил за деревянный край и, оттянув вниз, ткнул теперь уже лезвием. Серый захрипел, когда металл вошел ему в глазницу, осел, как мешок с дерьмом. Я сдернул с его руки щит, крикнул зашумевшим серым: — Теперь вы, шакалы! Кто первый? Их оставалось шестеро, трое — ближе ко мне, остальные — по ту сторону, за пленным императором. Первый заорал, бросился, поднимая топор. Тот звонко ударил в низкий потолок, серый на мгновение отвлекся, я же прыгнул вперед, ударил острием снизу вверх, загнав клинок под край брони. Смельчак всхлипнул и рухнул рядом с моим давним знакомцем. Я отступил, оставив мертвых между собой и противником. Второй и третий напали вместе, но из-за тесноты мешали друг другу, толкались, я заколол обоих, пусть на щите и прибавилось щербин. Оставшиеся переглянулись. Затеем один из них шагнул ко мне, вытащив из-за пояса длинный кинжал. Я молча позавидовал его выбору. На щит обрушился град ударов, таких сильных, что даже новый я удерживал с трудом. Если он так лупит простым кинжалом, то что было бы, сумей он размахнуться топором? Пришлось даже немного отступить, но и этого воина подвела однообразная тактика. Слева-справа-вверх-вниз, повторить. Выждав паузу, я махнул саблей, целясь в колени, а когда серый предсказуемо отскочил, выставив вперед голову, в подбородок ему ударил край щита. Хрустнуло, он зашатался, выплюнув осколки зубов с кровью, замотал головой… и ринулся в атаку с новой силой! Замелькало так, что я едва успевал закрываться. За спиной серого кто-то закричал, даже сквозь грохот и звон были слышны звуки борьбы. Краем глаза удалось увидеть, что император схватил одного из оставшихся воинов. Пленник был огромен, как бык, выпрямившись, он едва не задевал свод головой. Серого плаща он держал за горло, тот дергался, хрипел, сапоги безрезультатно пытались нащупать твердую поверхность. Император взревел, сжал сильнее, шея его жертвы хрустнула. Я едва не пропустил очередную атаку, когда заметил, как к пленнику со спины приближается последний серый с ножом в руке. Хотел крикнуть, но в горле пересохло! Тогда снова махнул саблей, целя в колени. Наученный серый на хитрость не отреагировал, и клинок рассек ему колени. Он вскрикнул, и тут же получил тяжелый удар щитом в лицо, а следом — саблей по горлу. Предупредить императора об опасности я уже не успевал. Тот стоял спиной к убийце, с ненавистью сдавливая уже мертвого противника. Пистолет словно сам прыгнул в руку. Хлопнуло, когда болванка покинула ствол, и голова последнего из похитителей взорвалась алым облаком: в панике я подал на катушку слишком сильный заряд. Император отбросил жертву, удивительно проворно для своих размеров обернулся, едва не отскочил, увидев лишившегося головы серого, затем устремил прямой взгляд на меня. — Кто такой? И что тут делаешь? Императора я никогда раньше не видел, даже портретами не интересовался, но стоящий теперь передо мной человек мог быть только императором. Высокий, выше меня едва не на голову, широкий, спина такая прямая, что по ней можно чертить. Черные глаза под густыми бровями смотрят настороженно, но без испуга, крупный нос распух, в черной короткой бороде капли застывшей крови почти не видны. Дорогая рубашка с тонкой вышивкой разорвана, на коже алеют ссадины, огромные кулаки сжаты так, что побелели суставы. — Сэр Томас Ромм, барон Яргородский, мой император. Я прибыл с… друзьями, чтобы предотвратить вашу гибель! — Вы из людей Авроры, барон? — император вскинул брови. Я поспешил ответить: — Нет, мы с ней союзники. Но это не мешает мне… — Понятно, это понятно! Потом расскажете, барон! Но теперь мне нужно обратно! У меня там полный дворец этих серых червей… — Погодите секунду, мой император! — я почувствовал легкое касание к разуму. Усталый, безжизненный голос Авроры, в котором все же звучало облегчение, произнес: — «Петер, они отступают. Что случилось? Ты нашел императора?» — «Да, он со мной. Мы возвращаемся.» — «Вот и славно… Не торопитесь, нам нужно закончить…» Голос истончился, исчез. Император требовательно смотрел на меня, ожидая ответа. — Все в порядке, ваше величество… я думаю. Можем возвращаться. — Ты говорил с Авророй? — спросил он и, видя мое замешательство, уточнил: — Я в курсе ее некоторых… скажем так, особенностей. Пойдем. Там все в порядке? — Д-да, мой император, — ответил я после паузы, указал на убитого выстрелом: — Могу я рассчитывать, что это останется меду нами? — Вполне. Идем, нам еще многое предстоит обсудить. И сделать. Мы поспешили обратно во дворец. Дел действительно оставалось еще полно. Не думаю, что с мятежом покончено окончательно. От Авроры пришел новый вызов. Я принял его, едва успевая за широким шагом императора. Конец первой книги. Больше книг на сайте - Knigoed.net