– Вы забываетесь… – прошипел парень. – Это вы, бездарь и полная некомпетентность, забыли, с кем разговариваете, – припечатала его Яна. – Будь это в моей власти, вы – никогда бы не получили это назначение. Вы проигрывали одну «игру» за другой, а сейчас смеете открывать в моём присутствии своё поганый рот? Или думаете, что я не знаю о взаимовыгодных договорённостях вашей коалиции в «Верховном Совете» с представителями врага, заключёнными при помощи индийского полиса Вашимутра? Собравшиеся в зале студенты и курсанты ошарашенно замолчали, а затем поднялся жуткий гвалт. Ещё бы, многие из присутствующих здесь людей давно уже недоумевали, по какой такой причине человек, раз за разом проигрывающий на полях сражений, до сих пор не смещён и, более того, его кандидатура раз за разом утверждается простым большинством «Высшего Совета» полиса, при полном игнорировании этого вопроса со стороны госпожи председателя. Подобная безынициативность со стороны девушки давно уже серьёзно обрушила её репутацию в глазах многих, в том числе и членов военного совета. Да что уж там говорить – это заседание, первое после виртуального авианалёта армии полиса Сабанджи, повлекшее за собой многочисленные ресурсные потери, должно было стать последним для нынешнего председателя. В кулуарах кампусной власти Пятого Магического этот вопрос считался уже решённым. Собственно, случившийся сейчас демарш командующего Балканским фронтом был всего лишь давно обговоренным официальным предлогом к запуску процедуры импичмента. Фактически навязанным этому действительно бездарному студенту руководством ведущих политических сил. Но никто и предположить себе не мог, что девушке найдётся что ответить на обвинения. – Ах ты сучка, – прошипел старшекурсник, – дворянская собака, как ты смеешь так разговаривать с аристо… Бойцы службы безопасности Ильинского полиса появились словно бы ниоткуда. Видимо, всё время, прошедшее с начала заседания, они находились в этом кабинете, укрытые средствами маскировки и невидимости. Все поголовно пятикурсники, они почти мгновенно скрутили командующего и ещё нескольких человек, однако кто-то из них успел-таки метнуть нож в победно улыбающуюся девушку. Впрочем, он только бессильно звякнул о на мгновение вспыхнувший магический шит и, отлетев в сторону, так и остался лежать на полу. Однако именно это вывело студентов из лёгкого ступора, и, если бы не чёткие инструкции, отданные ранее командирам группы захвата, господа генералы, наверное, прибили бы предателей на месте, чем в своём праведном гневе немного расстроили бы планы госпожи председателя. Девушка медленно встала со своего места. По одному зачитала имена разложенных на полу парней и нажала на кнопку вызова, расположенную возле её кресла. Дверь немедленно открылась, и в кабинет для заседаний «Военного Совета» вошли два преподавателя в сопровождении группы ребят в форме Особого корпуса. – Прошу засвидетельствовать, что предатели живы и не находятся сейчас в состоянии игровой смерти, – произнесла она, и оба препода синхронно кивнули. – Тогда в соответствии с правилами проведения «Большой игры», следуя уже полученному мной решению «Военного трибунала», я подаю заявку на немедленный перевод этих людей, а также их ранее задержанных подельников из Пятого Императорского магического колледжа в Особый корпус. – Ваша заявка удовлетворена, Яна Павловна, – ответил ей преподаватель, на груди которого красовался значок Корпуса. – Уводите. Молча взяв под козырёк, пришлые курсанты подхватили слегка сопротивляющихся парней под руки, подняли на ноги и быстро покинули кабинет. Вышли и преподаватели-кураторы «Большой игры». Только когда за их спинами закрылись двери, Яна позволила себе выдохнуть и нервно усмехнуться. – Так что… получается, по кампусу сейчас прошли массовые аресты? – удивлённо спросил кто-то из оставшихся генералов. – Не такие уж массовые… – ответила девушка, возвращаясь в своё кресло. – На «Утро длинных ножей» случившееся как-то не тянет, но наш серпентарий немного очистился. Как плюс – «коалиция» в «Верховном Совете» скоро просто развалится, потому как создавалась она под одну конкретную задачу, смещение с трона меня любимой. Сейчас там просто нет достаточно весомых фигур. – Яна, а ты понимаешь… что, пойдя на такую крайнюю меру, как перевод заговорщиков в Корпус, – тихо произнёс министр обороны, – ты нажила себе огромное количество врагов. В колледже-то тебя, конечно, не тронут, но у тебя скоро выпуск… Стоило ли подобное власти в «Большой игре»? – Да понимаю, – тяжело вздохнула девушка. – не дура… Выкручусь как-нибудь. Останусь, например, на аспирантуру, мне уже предлагали. Или уйду в монастырь… в мужской. Шучу. Не волнуйся, думаю, что у меня уже есть тот, кто меня защитит, и не придётся идти на такие радикальные меры. Генералы после этих слов начали переглядываться и улыбаться. Всё-таки они были молодыми парнями, да к тому же элитой колледжа, а потому не могли не знать о недавней совместной поездке госпожи председателя вместе с герцогом Ефимовым. Потому, даже если кто-то из них и надеялся в душе, что красавица имела в виду именно его, большинство пришло к правильному выводу по поводу будущего «защитника». – И всё-таки предатели предателями, но войну мы благодаря им всё-таки проиграем… – вспомнил кто-то о том, зачем на самом деле все здесь собрались. – Нужно… – Да ничего уже не нужно, – отмахнулась Яна, – совсем забыла сказать. Господа, поздравляю! Мы с вами победили. После чего достала из специального кейса для важных документов папку с гербом Пятого Магического и небрежно бросила её на середину стола. – Но… но как? – воскликнул министр обороны, когда утих новый взрыв эмоций присутствующих, а он раз за разом перебирал подписанные обеими сторонами документы о капитуляции полиса Сабанджи. – Почему? – Всё просто, – улыбнулась девушка. – Господам османам резко поплохело, когда я сообщила им, что к ним в гости в сам полис может наведаться Кузьма Васильевич, у которого будет полная свобода действий. Тем более у него во время недавней бомбардировки задели много знакомых. – Но правила… – возмутился один из присутствующих. – Его бы не пустили просто так на внутреннюю территорию полиса! Или вы угрожали им… – Да нет! – усмехнулась девушка. – Всё в пределах правил «Большой игры». Наши спецслужбы с этим заговором и благодаря разведке заработали достаточное количество очков для проведения спецоперации типа «Диверсия». Естественно, что мы выбрали «Проникновение», и ребята мастерски её разыграли! Соответственно, у нас появилась возможность беспрепятственно послать на территорию их кампуса одного бойца, не связанного никакими ограничениями, правда ради этого пришлось потратить вообще все очки «Тайных операций». Ну и я, естественно, воспользовавшись единичным разрешением, вписала на данную роль не кого-нибудь, а Кузьму Васильевича. Вот османы и обделались! – Что за «единичное разрешение»? – нахмурился министр обороны. – Первый раз о таком слышу. – Я вам не говорила, – улыбнулась девушка, – потому как не хотела, чтобы эта информация попала к заговорщикам. После того, что герцог учудил во время первой битвы, с нами связался Совет Кураторов «Большой игры», который уведомил меня, что курсант Ефимов имеет право принять участие ещё только в одной-единственной «акции» в течение этой войны. Правда, они не уточнили в какой именно, видимо, подразумевая игру на полигоне. Но это – их проблемы, потому как законность использования в «Тайной операции» они со скрипом, но подтвердили. – Но почему? – нахмурился генерал от артиллерии. – На того же приснопамятного Ифрита подобных ограничений никогда не накладывалось. – По их словам, участие нашего Кузьмы Васильевича – рушит весь смысл «Военных игр», – ответила девушка. – Их можно понять. Всё-таки смысл этого действа не в том, чтобы пришёл один «нагибатор» и всех победил. Так, ладно, отвлеклись и хватит! Господа «победители», в сторону лирику, у нас ещё много дел!

* * * – Снегирь, быстрее, – Катя Федосеева изо всех сил тянула своего парня вверх по лестнице небольшого пятиэтажного дома на окраине кампуса. – Насколько я знаю, его квартира на последнем этаже! – Знаешь, Катюша, – проворчал молодой человек, – не сказал бы, что мне нравится то, что ты до сих пор думаешь о Ромушеве. Это, знаешь ли… – Не ревнуй! – девушка остановилась, повернулась к магу-стрелку и, поправив короткую, пышную шубку, виновато посмотрела на него, а затем порывисто поцеловала парня в губы. – Дурачок, я тебя люблю и с тобой живу! А Олег мне просто старый друг… к тому же я… я уже давно поняла, что у нас с ним ничего не получилось бы! Просто я чувствую себя виноватой перед ним… – А перед Кузьмой ты себя виноватой, значит, не чувствуешь? – Нет! – гордо ответила девушка. – Перед ним – нет. Мало того что это из-за него Олег стал «таким», этот гад ещё украл у меня Юльку! Этого я ему никогда не прощу! – Ну-ну, – тяжело вздохнул парень. Ненависть его девушки к его же другу, на взгляд Снегирёва Александра, была, можно сказать, иррациональной и порой переходила всякие пределы. А ведь это Ефимов сделал так, что они встретились и полюбили друг друга, да к тому же настолько, что когда отец девушки недавно посещал Москву и заглянул в колледж к дочке, она, ни много ни мало, представила его как своего избранника!

Естественно, что тёзка Снегиря, Александр Павлович, не выразил сразу же своего полного одобрения его кандидатуры, но и не сказал своё твёрдое «нет», даже после того, как узнал, что молодые люди давно уже живут вместе. Зато вызвал парня на мужской разговор, где тоже не особо прессовал, а затем махнул рукой и попросил обоих не «терять голову». Так вот, Катенька порой, услышав имя Кузьмы, превращалась в откровенную мегеру, на которую не действовали никакие доводы разума. И всё же девушка ни разу не опускалась до того, чтобы поставить молодого человека перед выбором: «Или он, или я!» Видимо, считая это ниже своего достоинства. А вот за Юльку, её давнюю подругу, которая после ссоры с ней ушла к Ефимову и отказывалась с тех пор даже разговаривать с Федосеевой, Катюша была готова Кузьму разорвать. По какой-то причине она была твёрдо уверена в том, что парень запудрил ей мозги, удерживает возле себя силой и постоянно очерняет её в глазах подруги. Сам-то он знал, что это не так, и даже пару раз общался с Юлей, из чего сделал вывод, что именно Катя виновата в их размолвке, и отношения девушек не наладятся, пока она не извинится… Вот только после этого они всё равно не будут прежними, ведь он видел, как та смотрела на его друга. Однако разумные слова и доводы не действовали на Федосееву, а потому, сделав несколько попыток достучаться до своей красавицы, он махнул рукой на это бесперспективное занятие. С Олегом Ромушевым дело обстояло несколько иначе. Катенька всё никак не могла выкинуть его из головы, виня себя в том, что после жуткой бойни на арене он отстранился ото всех и замкнулся в себе. А потому Снегирь вполне резонно опасался, что родившееся между ними взаимное чувство будет просто растоптано самобичеванием девушки. И всё же сегодня в этот дом они пришли вместе. Катя как-то сумела выяснить, где предположительно прячется от людей Олег… и насколько он успел узнать её – всё равно так и так отправилась бы встретиться с ним. Так что он только и мог, что последовать за ней, хотя предстоящая встреча ему очень и очень не нравилась. Слабый неприятный запах они почувствовали уже на подходе к нужной им квартире. Дверь оказалась заперта, а на исправно тренькавший внутри звонок им никто не открыл. Он уже был готов развернуться и уйти, однако разволновавшаяся Федосеева уговорила его попытаться взломать дверь, потому как она была точно уверена, что с Олегом что-то не так. Хлипкий замок сдался после первой же выпущенной в него пули. Почти сразу же в нос шибанула жуткая вонь протухшего мяса, и у парня закружилась голова. Однако он, включив фонарик, прицепленный к одному из пистолетов, превозмогая неприятный запах, всё же распахнул дверь в квартиру Ромушева и посветил внутрь. Увиденное, буквально шокировало молодого человека. Он так и застыл на месте, не в силах пошевелиться, и не заметил, как Катенька, которой он велен отойти и близко не подходить, оказалась рядом. Очнулся он от дикого женского крика, раздавшегося прямо у него за спиной, и звука тела, падающего на кафельный пол.