– Ты только не подумай, что я такой вот наглый, развязный… – вдруг произнес он. – Я и не думаю. – Странно все как-то… Сразу перешли на «ты», да я фактически облапал тебя уже всю! Нет, не подумай чего… Я в тот момент, когда тебя тёр, не думал ничего такого, но я сам от себя в шоке… – Успокойся, – рассмеялась Яна. – Ты мне помог. – Я просто хочу, чтобы ты знала, что обычно я так себя не веду и трудно схожусь с людьми. Даже не знаю, что на меня нашло. – По тебе было видно, что ты интеллигентный мужчина, это всё я со своим спортивным костюмом, – махнула рукой Яна. Мэтью разлил остатки шампанского, и они снова выпили. Настроение было лучше некуда. – Хорошо летим! – сказала Яна, вальяжно развалившись в кресле. – Ты меня радуешь, – с самой потрясающей улыбкой смотрел на нее Мэтью. – Ты смущаешь меня взглядом, – предупредила Яна. – Тебе идет моя футболка, – сказал он. – Спасибо, – ответила Яна, тщетно пытаясь натянуть футболку пониже. – Я же забыл! – хлопнул себя по лбу Мэтью и нажал кнопку вызова стюардессы. К ним подошла Татьяна с натянутой улыбкой, но смотрела она только на Мэтью, да что там – смотрела! Она просто пожирала его глазами. Яна не могла не заметить, что взгляд стюардессы то и дело соскальзывает на его пиджак, под которым ничего не было. – Нам бы таблетку, – сказал Мэтью и задумался, словно вспоминая чего-то. – Виагру? – не сдержалась стюардесса, но вовремя прикусила язычок. – Нет, от аллергии. Его просьба была выполнена. – Кажется, она меня отравит, – прошептала Яна, когда стюардесса ушла. – Не-а… психотип не тот. Она завидует, она думает, что в туалет мы ходили по иному поводу, – сказал Мэтью. – А мне кажется, она недоумевает: что такой, как ты, нашел в такой, как я? – Она оценила тебя по одежке? – уточнил Мэт. – А меня явно переоценила. – Она меня сглазила! Я потому и зачесалась, – поняла Яна. Они ели фрукты, время от времени соприкасаясь руками. И Яну от этих прикосновений словно било током, но она изо всех сил делала вид, что ничего не чувствует. «Да что такое со мной? Господи, я что, влюбилась?! Да я же его знать не знаю! Да он намного моложе меня! А вдруг у него жена и шестеро детей? К тому же я ему, может, совсем не понравилась!..» – Расскажи мне о себе, – попросил Мэтью. – Я хочу знать, что с тобой случилось? Ты вся в синяках, в ссадинах… Тебя душили? – Было дело! – вздохнула Яна. И ей захотелось поделиться с новым знакомым не то чтобы недавней историей, а вообще всем. Главное, чтобы самолет летел долго-долго, пока с Яны не спадет это наваждение. – И ты решила догнать своего друга и этого ученого уже на месте? – понял Мэтью. – Я, если честно, в шоке от того, что меня бросили одну в больнице. На Виталия Николаевича это не похоже. Думаю, он решил, что я подлатаю раны и вернусь в Москву, раз поездка не задалась. – Что характерно, она не задалась у тебя с самого начала, – улыбался Мэтью. – Только не будем продолжать! Мы все же в самолете. Я не хочу, чтобы не задалось и здесь, – хихикнула Цветкова. – Здесь мы уже тоже отметились, не переживай. Мне впервые в жизни предложили «Виагру». Видимо, я выгляжу дохляком, – смеясь, резюмировал Мэтью. – Нет, это я выгляжу так, что высасываю из тебя все силы, – ответила Яна. – Желаете еще что-нибудь? – нависла над ними Татьяна. – Нам бы кофейку или шоколаду, – посмотрел на нее Мэтью, видя, что она снова пялится на его пиджак. – Но шоколад у нас только в плитках, – предупредила стюардесса. – Нам подойдет, – ответила Цветкова. – А может, еще клубники со сливками? – предложил Яне Мэтью. По всей видимости, его тоже забавляла эта ситуация. – Клубники со сливками у нас, увы, нет, этим вы порадуете себя на земле, – вздохнула Татьяна. – А вот это большой недочет! Мы напишем жалобу. Клубника со сливками обязательно должна быть на каждом борту! – Особенно на тех бортах, на которых летите вы! – С этими словами стюардесса удалилась. – Она определенно думает, что мы осквернили ее самолет сексуальным контактом, – улыбнулся Мэтью, а на его щеках снова появились очаровательные ямочки. – Это не ее самолет. А мне кажется, что она ревнует. Она сама с превеликим удовольствием совершила бы с тобой этот сексуальный контакт, – ответила Яна. – А вот клубникой со сливками я что-то завелась… Даже захотелось. – Это мы еще организуем. – Кстати, а почему у тебя такое странное имя – Мэтью? – У меня мама русская, а отец был наполовину поляк наполовину француз, – пояснил Мэт. – А сколько тебе лет? – Речь зашла обо мне? Мне тридцать шесть. – Никогда бы не дала! – искренне удивилась Яна. – Знаю, что похож на студента, особенно издалека. Молодые девчонки часто зовут меня на всякие тусовки. – А вот если сейчас будет продолжение, что тебе нравятся женщины постарше, я огрею тебя по голове и мы завершим полет небольшим побоищем, – проговорила Яна, чувствуя, как ее развезло от шампанского. – Я не собирался говорить ничего такого! – заверил ее Мэтью. – Мне не нравятся женщины ни старше, ни младше… – Тебе вообще женщины не нравятся? – схватилась рукой за сердце Яна. – Ориентация у меня исключительно традиционная, – засмеялся Мэтью. – Просто… – «Я женат и держу себя в руках», – закончила за него Яна, которая успела заметить в туалете его заинтересованный взгляд. – Я не женат, – поправил упавшую на лоб прядь Мэтью. – Я любил одну девушку, но она умерла, и это было очень давно… А потом… больше такого чувства я не испытывал, а обманывать кого-то или себя я не хочу. Но я не монах. Это если немного о личной жизни, – весело посмотрел на нее Мэтью, хотя на его переносице пролегла морщинка, ранее Яне незнакомая. Цветкова внезапно почувствовала какую-то жгучую боль и схватила Мэтью за руку. – Извини, я не хотела! Я не знала, ты же понимаешь… Ты такой… – Спасибо, – ответил он ей, – но из твоих уст я хотел бы услышать, какой я? – Ты как глоток кислорода! – заявила Яна и чуть не добавила: «Умирающему пожилому человеку». – Ты невероятно легкий и… красивый. Мэтью повернул к ней голову и снова пронзил своим невероятным взглядом: – Мне многие говорили, что я красив. Но я вовсе не легкий человек, я очень быстро ставлю заслон и до меня не достучаться, если я не захочу. – Я этого не почувствовала, – честно сказала Яна. – Наверное, забыл щит дома или… не захотел в этот раз ставить заслон, – ответил ей Мэтью. – Скорее, не успел, – предположила Цветкова. – Я бы так не сказал, – рассмеялся он. – Яна, ты меня, если честно, смущаешь. Я нахожусь в полном смятении чувств. – И ты тоже? – удивилась Яна. – Если честно, то да. Женщин было много, и всегда так… по накатанной схеме. А сейчас я, тридцатишестилетний мужчина, смотрю на тебя и не знаю, что ответить. Яна посмотрела в иллюминатор, снова вцепившись в руку Мэтью холодеющей ладонью. Впервые в жизни ей было не так страшно смотреть в небо с облаками, как в эти темные, безумно красивые и всепоглощающие глаза, уж не говоря о других частях тела.