– Будь готова к семи часам, – Денис усмехнулся и первым завершил звонок, не дав Лере возможность отказаться от встречи. * * * Самолёт с Максом и врачами вышел на взлёт сразу же, как Сирия подтвердила их дипломатический статус. Четыре часа спустя бронированный чёрный Аурус с миниатюрным российским флагом на краю капота вплотную подъехал к приземлившемуся белоснежному Эмбраеру, чтобы отвезти непростых пассажиров прямиком в посольство. На всём маршруте следования Давыдов-старший замечал транспорт НАТО, мелькавший на перекрёстках. Их «вели» до самого пункта назначения, но напасть, видимо, не было приказа. Только припугнуть. Или заставить нервничать. Но Максу было по большому счёту плевать. Он каждые десять-пятнадцать минут обновлял данные биодатчиков. И те стабильно выдавали уверенный жёлтый цвет. На входе его и бригаду врачей встретили всё те же безопасники. – А что, посол решил не снисходить до личного приветствия? – от нервозности Макс мгновенно скатился в злой сарказм на грани фола. – Ваши действия – достаточный повод для повышения градуса напряжённости в отношениях между Москвой, Вашингтоном и Дамаском. Так что забирайте своих людей и покиньте страну максимально быстро, – процедил сотрудник посольства. – Наши действия, рискну вам напомнить, – огрызнулся Охотник, – подчинены приказам Минобороны. И визит сюда был ими одобрен на случай непредвиденных обстоятельств. – Ваши совместные игрища нас не касаются! Что-то пошло не так на вашей стороне, так почему расхлёбывать итоги и гасить накал недовольств должны наши люди? – Потому что это их работа, – не желая и дальше тратить время на препирательства, Макс раздражённо отмахнулся от агента и вошёл в медчасть. Его сын и Сатир оба были под действием снотворного и целого перечня поддерживающих препаратов. Врач выдал ему промежуточные заключения: – Если честно, я сильно сомневаюсь, что перелёт сейчас пройдёт без каких-либо осложнений и отложенных последствий. – У нас нет выбора. Дипломатический коридор открыт всего на сутки. Внутрь зашли военные медики. В течение четверти часа они проводили дополнительные обследования и экспресс-анализы, после чего вывели обоих наёмников из медикаментозного сна. – Ого, кого я вижу, – прохрипел Сатир, заметив Макса. – Папуля, ты нас вытащишь? – Почему вы не вернулись к первоначальной точке возврата? – вместо приветствия спросил Давыдов-старший. – Потому что её раскрыли вместе с нашими маршрутами. Разве это не очевидно? Нас бы оттуда банально не успели забрать. – Спорное утверждение. Андрей, до этого молча наблюдавший за диалогом отца и Константина, еле слышно просипел: – Какая теперь разница… – Теперь уж никакой. Живые, и на том спасибо. – Спасибо – слишком много, мне достаточно оплаты на карту, – рассмеялся Сатир. – Второй раз даже не проси! – Второго раза и не будет, – буркнул Макс, поглядывая на Андрея. – Надейся, ага… – почти беззвучно прокомментировал тот. – Дома поговорим. Всё, валим. * * * Обратный путь от посольства до аэродрома показался Максу ещё более напряжённым. Сам город, когда-то дружелюбно настроенный, казалось, в этот раз тонко намекал на поспешность вылета. Транспорта на их пути почти не было, многие светофоры не работали. Воинственно настроенные натовцы мелькали уже чуть ли не на каждом углу.4e6ab9 Андрея ужасно мутило. Конечности, шея, позвоночник жутко ныли после сильных судорог. Его поочерёдно бросало то в жар, то в холод, голова то тяжелела, то становилась похожа на наполненный гелием шар. Сатир сидел с закрытыми глазами, уныло размышляя о сроках восстановления и прикидывая сумму дохода за упущенные заказы. Не то чтобы он жалел о своём решении, но точно понял, что приключения военных наёмников ему уже не приносят того адреналинового наслаждения, как в молодости. В Эмбраере обоих раненых разместили в горизонтальном положении. Несмотря на все манипуляции медиков, риск осложнений во время перелёта оставался крайне велик. И Андрей, и Константин были увешаны различными датчиками. – Можно мне снотворное? – промямлил Фенрир, когда рейсу наконец-то дали разрешение вылететь. – Не положено, – безапелляционно ответил врач. – Ты должен быть в сознании во время полёта. – Меня тошнит и колотит… – Терпи. – Класс… На протяжении четырёх часов Андрей попеременно впадал в забытие, хрипло стонал в полудрёме и периодически страдал от галлюцинаций. Врач, следя за жизненными показателями, что-то добавлял в компактную капельницу, прикреплённую к его правой руке, но внешне Фенриру лучше не становилось. Перед его глазами то и дело мелькала Лера. Она насмешливо поглядывала на Андрея и равнодушно отмахивалась от его извинений. Сатир, вынужденный слушать бредни подопечного, повернулся к Максу с вопросительным выражением лица: – А что произошло между Леркой и твоим шкетом? – Что-то, – отрезал тот. – Неужто он пытался её охму… – Нет! Закрыли тему! – Макс предупреждающе оскалился. – Хм. Да как скажешь, папуль… – расплылся снайпер в опасной хищной улыбке. * * * – Ого… – прочитав общее сообщение от Леры об итоге спецоперации, Илья растерянно завис с кружкой кофе. – Вот это «простенькое задание»… Полина, сидевшая рядом с ним и ещё несколькими телохранителями в офисной кухне, тоже замерла. – И часто такое… Почти все отрицательно покачали головами. – Андрюха в рубашке родился, – выдохнул Саид. – Скорее в бронежилете, – покосился на него Шаман. – Или всё дело в Сатире. – Да ладно. Как же он тогда Тверь вывез? Был бы нулёвый, не спас бы ни Лею, ни себя. – Ну… – Илья хмыкнул. – Может, ты и прав… – По какому поводу застолье? – на кухню вошла Лера, недовольно глядя на спонтанные посиделки сотрудников. – Ваши смены окончены, разве нет? – Увидели ваше сообщение, – ответил за всех Трюкач. – Не вижу взаимосвязи. Всем разойтись. Тут не место для поминок. – Валерия Владимировна, а когда вернутся выжившие? – пока все присутствующие резко повставали с мест, Саид продолжил диалог с Пики. – Как только вернутся, вы узнаете первыми. Ещё вопросы? – в её голосе звучали ноты раздражения. – Нет. Извините… Глава 19. КРУШЕНИЕ ПЛАНОВ Сознание Андрея плавно приближалось к реальности сквозь мутные образы, тягучие сновидения и давно забытые события детства и юности. Он явственно ощущал на лбу прохладную ладонь матери и вроде бы даже слышал её шёпот, но никак не мог разобрать слова. Левой лопаткой он чувствовал проклятую пружину родного самарского дивана, вечно мешавшую ему спать и немилосердно впивавшуюся в онемевшие мышцы. И даже запахи были знакомые… Видимо, бабушка снова пекла свой коронный пирог с сухофруктами и корицей. Скрипучий пол прогибался под медленными шагами деда. В окне мягко касались деревьев прозрачные лучи сентябрьского солнца. На душе было тепло и спокойно. Никаких забот. Оставалось только проснуться, впихнуть в себя омлет с колбасой, завязать шнурки на видавших виды синих «конверсах» и успеть на субботнюю тренировку… – …детка, такие козыри грех прятать… – …блин, Костя, прекрати… Сейчас врач войдёт… А-ха-ха… Ну же, хватит…