– Какая глупость. – Она сама сказала… Сложно быть вместе дочери президента и сыну владельца частной армии… – Тебе стоило проявить мужскую настойчивость. – Я проявил… Но как-то… не так… Или действительно не достоин… – Ой, я тебя умоляю. Женщина не станет по своей воле спать с мужчиной, если посчитает его недостойным. – Она потом приезжала… ко мне… – Андрей шмыгнул носом и крепче обнял себя. Лера, заметив очередную волну его озноба, снова включила климат-контроль. – Когда приезжала? – Перед тем, как улететь в Болгарию. – И? – Видимо, хотела позвать… меня с собой… – Вот видишь. Она попыталась сама решить вашу проблему. – Ну… А я… обошёлся с ней… грубо… – Андрей, ты мог бы сейчас наслаждаться новогодним весельем в компании любящей тебя девушки. А в итоге натворил дел, оттолкнул буквально всех и теперь растекаешься по моей машине, упиваясь жалостью к себе, и мечтаешь улечься на кладбище. – Знаю… Но я слабо представляю, как бы уехал из Москвы… – О Боже. Ну уехал бы на полгода. А потом уговорил бы её вернуться. Ты только что заставил признаться во всём военную наёмницу. Уж Лею уломать приехать обратно явно проще. – Наверное… Спустя несколько минут тишины Лера заметила, что Андрей уснул, и сосредоточилась на собственных мыслях. Не выдержав, она опустила козырёк и несколько секунд рассматривала отражение своих глаз. – У меня мёртвый взгляд. Матвей, чтоб тебя… Вернув фокус на дорогу, она обиженно вскинула подбородок и попыталась натянуть на лицо улыбку. Мышцы послушались не с первого раза. – Докатилась… * * * – Алло… – Эврика. Кто-нибудь откроет мне эти чёртовы ворота? – Пикуля, ты приехала? – Макс, ещё раз так меня назовёшь… Поднимай свою похмельную задницу. – Иду… Лера въехала во двор арендованного дома и припарковалась перед БМВ Морока. Макс шёл к ней, ёжась от утреннего морозца, щурясь от солнца и безуспешно отбиваясь от жизнерадостного гигантского пса, которого Скай наконец-то забрал из передержки. – Как там Андрей? – Тебе, правда, интересно? Сдала его ночью врачам. Обещали подлатать. Нагрузив Давыдова-старшего пакетами с провизией, Пики застегнула пальто и пошла вслед за ним к дому. – Он так хотел независимости во всём, что я решил самоустраниться. – Это делается немного не так, дружок. – А как? – Привет, слюнявый! – смирившись с тем, что довольный встречей кане-корсо оставит мокрые следы от лап на её одежде, Пики нежно потрепала его, уворачиваясь от любвеобильного языка. – Я не спец по совершеннолетним сыновьям, но думается мне, что твоя роль в его жизни теперь сводится к тому, чтобы не мешать, когда он справляется сам, и протягивать отеческую руку помощи, когда ты ему нужен. Макс притормозил и виновато глянул на Леру: – Я как был хреновым отцом, так им и остался. – Нет, просто вы оба долбоёбы, Давыдовы. – Согласен. Они вошли в тепло натопленный дом. Лере в нос ударил приятный запах древесины и корицы. – У вас тут хорошо… – Если б было плохо, я б тебя не уламывал. С кухни раздавались сонные мужские голоса. Лера сделала глубокий вдох и, борясь с сомнениями, всё же бесшумно зашла в большую светлую комнату. – Всем привет… – О, Лерка! – Скай первым встал из-за стола, где трудился над бутербродами. – Привет! – он крепко обнял её, чмокнув в щёку. – Ты такой загорелый… – Пупсик, ну наконец-то! Мы тут без Снегурочки совсем погибаем! – рассмеялся Сатир. Денис стоял спиной ко всем у плиты и молча следил за готовностью оладий. Лера, с трудом переборов остатки страха, вздохнула и под смешки друзей подошла к нему, приобняв сзади за поясницу. – Привет… – До восьмого января ещё два дня. – Знаю… – она неуверенно прижалась щекой к его колючему свитеру и посмотрела снизу вверх: – Можешь простить меня чуть пораньше? Морок перевернул оладьи и уставился в окно на искрящиеся сугробы и барахтающегося в них пса. – Думаешь, стόит? – Я бы простила. Он забавно усмехнулся, качнув головой, крепко обнял Леру за плечи и поцеловал в макушку: – Ладно, козявка. Тащи тарелки. * * * Неделю спустя Услышав стук в дверь, Андрей отложил смартфон и сел, поправив одеяло. – Привет. Он надеялся наконец-то увидеть отца, но вместо него в палату шагнула Лера. – Привет… – не зная причины её визита, Андрей неуверенно следил за тем, как она поставила свою сумочку на тумбу и, еле заметно прихрамывая, прошла к широкому окну. – Господи, убери ты этот взгляд обосравшейся собачки. Фенрир раздражённо насупился, сдвинув брови. Пики упёрлась бедром в подоконник: – Что мне с тобой делать, Андрей? Для обычного телохранителя ты слишком хорош. Для военного наёмника – слишком дорог одному из совладельцев «Феникса». У Фенрира ответа не было, поэтому он продолжал молча хмуриться. – Ты всё ещё жаждешь прощения? – вопрос прозвучал с насмешливым высокомерием. Андрей сжал челюсти и подумал: «Засунь его себе…» – но всё же смирился с суровой реальностью и побеждённо выдохнул: