Он открыл конверт. Кроме двух, очень маленьких строчных букв, там ничего не было. «Странно», — подумал Архипов. «Е «и «Н». Что это? Новая жертва? Месяц прошел и Архипов, в принципе, ждал этого послания. «Раз в месяц, будь он неладен.» Он поднял трубку телефона и набрал номер. — Деев и Троицкий, зайдите ко мне. Подчиненные явились через пять минут. — Что нового? — спросил Архипов. — Очень мало, Андрей Николаевич, — ответил Троицкий. — Прошлое письмо был опущено в ящик возле Северного вокзала.; нашли почтальона, которая забирала это письмо. Она его очень хорошо помнит, говорит, странное, мокрое какое-то и цвет у него был неважный… — Но это, так сказать, к делу не пришьешь, — сказал Архипов. — Это точно, — вздохнул Деев. — Я, наконец, опросил все общежитие этой Коноваловой. Только пара человек видели, как она, около пяти вечера вышла с каким-то молодым человеком. Их удивил этот факт сам но себе, поэтому, говорят, и запомнили. У нее ведь не было парня. — А приметы? — встрепенулся Архипов. Деев усмехнулся. — Одет в серое или черное, волосы черные, среднего роста. Вот пожалуй и все. В этом проклятом общежитии половина таких. Я сам убедился. Архипов чертыхнулся. — Смотрите, — он кинул им конверт. — Сегодняшнее. — Е и Н. — Деев помрачнел. — Четвертая? Все промолчали. — Кто-нибудь сводки последние видел? — спросил Архипов. — Я постоянно их смотрю, — сказал Троицкий. — За последнюю неделю ничего. — Значит скоро будет, — сказал Архипов. — Если не сирота. — Возникла пауза. — Что будем делать, господа присяжные заседатели? — Он окинул всех долгим взглядом. — Дюссельдорфский убийца, — еле слышно произнес Троицкий. — Что-что? — переспросил Архипов. — Я говорю, дюссельдорфский убийца. На нем было человек восемнадцать или двадцать, искали больше двух лет. Хитрый, гад, был. — И нашли? — Да. — А как? — Случайно. СЛУЧАЙНО. Это слово стало для Архипова велим. Только случай мог привести их к убийце. Андрей выписал буквы на листок и попал Дееву. — Ты сходи в ФСК, к шифровальщикам, дай бог, что-нибудь подскажут. — А ты, — он кивнул Троицкому, — собери всех патрульных, пусть повнимательнее за серыми-черными среднего роста, да еще с женщинами. Это, конечно, глупо, но выхода нет. И… начинаете вместе с ЖЭКами прочесывать квартиры. — У нас людей не хватает, — сказал Троицкий. — Ничего, помаленьку. Где будет возможность, присутствуйте, а нет, пусть ЖЭКи сами смотрят. Только, чтобы все тихо. — Хорошо, — отозвался Троицкий. Они поспешно вышли. Архипов остался один. Вместе с письмом. ИК, ФН, АТ, ЕН. Будь он Шерлок Холмс, дедукция, индукция, черт возьми! Он, наверное, быстро бы разобрался, что это означает. Инициалы? Да, это были инициалы, но… Ему казалось, что здесь какой-то подвох. Маленький подвох из-за которого убийца остается неуловимым. И к тому же смеется над их потугами. Архипов на сто процентов был уверен, что убийца прямо-таки заходится от смеха, наблюдая за ними. Архипов попробовал переставить буквы. Получалась полная белиберда. Ничего толкового, он чувствовал, что бьется головой о каменную стену, зря бьется. Архипов сидел, склонив голову и смотрел в распахнутое окно. Осень благополучно завершилась, жди дождя, ветра, слякоти, заморозков. Настроение — хуже некуда. Предстояло идти на доклад к Литвинову и Архипов представил себе его ярость. Пять месяцев — и ничего. Ни одной зацепки. Люди продолжали пропадать словно в казенном веке — без каких-либо следов. Премия к новому году растворилась как голубой туман. Он нехотя поднялся, закрыл кабинет и направился к начальнику. Глава 15 В четверг, с утра, Архипов, как обычно, находился в своем кабинете. Ни одна из добытых деталей не вставала в общую картину. Как назло. Провели сотни выездов, задержали десятки преступников, так сказать, по пути, но те не имели и делу никакого отношения. Наверное, только за эту, второстепенную работу, его не выгоняли с работы. Хотя его прямое дело и не считалось закрытым, в управлении его считали гиблым. Дверь приоткрылась. — Это, наверное, к вам, Андрей Николаевич, — дежурные подтолкнул девочку лет двенадцати… худущую и грязную, похожую на бомжонка. — Заходи, смелее, — сказал он ей. — Я не занимаюсь детьми, лейтенант Канцев, — Архипов раздраженно посмотрел на дежурного. — Это по коридору налево. — Туда я уже водил, товарищ капитан. Смирнова сказала — к вам. Архипов удивленно взглянул на него. — Смирнова? — Так точно! — Ладно, оставляй. Поговорю. — Лейтенант удалился, а девочка застыла у двери, опустив голову. — Садись, — Архипов пододвинул ей стул. — Не бойся. Она села и закашлялась, потом с вызовом посмотрела на него. «Глаза волчонка», — подумал Архипов, с трудом перенося ее взгляд. Он хотел начать разговор, но она опередила его. — У вас сигаретка найдется? Архипов молча протянул ей сигарету, понимая, что перепалка сейчас бесполезна. Она задымила совсем по-взрослому. — Где-то месяц назад, — начала она, — у меня пропала сестра. Старшая. Она меня кормила и одевала, я теперь я одна. Капитал встрепенулся. — Откуда ты знаешь, что она пропала? — Она не пришла и все. Хотя всегда приходила. — А где вы живете? — В сторожке, на стройке. Там добрый сторож. Он пускает нас на ночь. — Как тебя зовут? — спросил Архипов, делая пометки. — Дона. — А сестру твою? — Маша. Маша Земская из Рябиновки. — Сколько ей было лет? — Двадцать три. — Она, работала? Бочка спокойно посмотрела на него. — Да. На Ленинском проспекте. Я сменила ее. Архипов чуть не слетел со стула. — Ты?! — Да, а что? — Ее глаза блеснули. — Я умею ничуть не хуже, чем она. Мне как-то жить надо. Андрей взял себя я руки, сдедать это было нелегко. — Ну тебе не очень-то много платят, а? — Боятся… — она пожала плечами. — Покормят зато, фруктов купят. Ну, и немного денег, тряпки всякие могу купить, не то что раньше… Мне сестра запрещала, говорила, убьет, если этим стану заниматься. Архипов быстро открыл блокнот в нужном месте и посмотрел буквы. М и З.