Вампира налетев на преграду между нами, буквально оказалась между ножками стула, а я рванув в сторону развернул её на девяносто градусов по направлению к кровати, после чего с пинка зарядил по сидушке стула, отпустив его при этом руками. Стефэния в месте со стулом отлетела к кровати, где чуть не упала. Я же не успев опомнится, уже уклонился от прилетевшего в меня обратно стула, после чего резко ушёл вниз пропуская над головой размашистый удар когтистой рукой вампирши. — Да отвали ты от меня. — Взвыл я, и схватив Стефэнию за бёдра влетел в неё головой, протащив её при этом опять до кровати, где резко развернув её спиной к себе, завалил на койку толкающим ударом по заднице. Сам же я после этого рванул к окну. — Москва, Воронеж! Хрен догонишь. — Крикнул я, и выпрыгнул в окно. Как только ноги коснулись мостовой, я ушел в кувырок, после которого побежал в сторону конюшни. Там-то меня и догнала Стефэния. Ударив меня в спину, она буквально снесла меня внутрь соседней с конюшней кузницы. От силы удара я проехался до огромной наковальни, а вампирша через секунду оседлав меня, словно боец в партере прижала мои руки к полу. — Ты мерзавец. — Шипела она. — А ты просто ангел блин! — Пытался я освободиться от хватки девушки. — Меня уже двести лет никто не бил по заднице. — Ну, с почином тебя. — Крутился я как червяк, прижатый вампирюгой. В момент когда Стефэния решила меня сожрать, я освободил одну руку и не зная, что с этим делать. Влепил ей пощёчину, после чего схватив ее за затылок придвинул к себе и поцеловал в губы словно пиявка. Мои губенки словно клешни не давали рту вампирши открыться, а моя рука крепко прижала ее голову к себе. Сначала я был будто на родео, Стефэния брыкалась и пыталась отстраниться, прибывая в шоке от моей выходки. Да я и сам был в шоке если честно. Но вскоре она обмякла и отпустила мою вторую руку. Я же словно кузнечик выпрыгнул из-под девушки, и приготовился к драке схватив кузнечные щипцы, лежавшие на наковальне. Но она просто сидела и держала пальцы рук у себя на губах. — Неужели я так плохо целуюсь? — Сморозил я первое, что пришло в голову, глядя на вампиршу. — Пошел прочь! — Заорала она, да так, что мои уши на секунду оглохли. — Понял не дурак, — стал пятиться я к выходу из кузни. — Ну, я пошел? — Сказал я девушке, или бабушке, хрен их разберешь, этих вампиров. — Иди уже, придурок чертов! — Не оборачиваясь, произнесла Стефэния. Я вылетел из кузни, и словно заправский бегун устремился куда глаза глядят. Бежал я не долго, ибо бегун из меня не очень. Прислонившись к стене серого домика, я перевел дух. Совсем близко послышались крики. Я высунулся из-за угла, и увидел, как толпа крестьян с факелами и вилами шла по улице. Я не знаю на кой пес, я поплелся быстрым шагом меж домов, обходя толпу, обратно к кузнице. Может потому что, другого пути до гостиницы не было. Не дойдя до места моей любовной битвы один дом, я увидел всполохи огня на заднем дворе за конюшней. Высунув нос из-за угла дома, я увидел как Луи Бедбири, чуть ли не воткнутый в стену конюшни, валялся в полной отключке, а паре метров от его тела в круге огня стояла Стефэния. На странность вампирша не выходила из круга. Если она не свалит в течение пары минут, то ее точно насадят на вилы добрые крестьяне с факелами. — Там, это, по твою тушку вилы точат, да дровишки собирают. — Вышел я из своего укрытия. — Пришел восторжествовать над моим бессилием! — Гордо вздернула она подбородок. — Да нет, — пожал я плечами. — А что ты не свалишь-то отсюда? Перешагни огонь, да ходу отседава? — Думаешь самый умный, что ли? Я не могу. Это масло из святой обители освященное самим папой римским. — Сверлила она меня взглядом. Крики толпы были уже совсем близко. Можно было услышать даже лязг вил по булыжникам мостовой. — Я просто верну должок за свою жизнь, ясно. — Бубнил я, идя к кругу огня. Стефэния непонимающе смотрела как я скинув свитер, положил его на огонь, тем самым разорвав круг. — Только сожри меня! Апчих! — Завыл я на холоде, стоя в одной майке. — Я буду вечно тебя мучить как призрак, витая повсюду за тобой хвостом. Вампирша выбежала из круга наступив на свитер, и ни сказав не слова, словно тень растворилась в подворотне. Я же как актер погорелого театра грохнулся на холодную землю припорошенную снежком, в нелепой позе, закрыв глаза. Лежал я так минут с пять, но меня никто не будил. Тело замерло, и стало трястись от холода. И только спустя еще пару минут меня стали хлестать по щекам. Я как спящая красавица открыл глазки, и изобразил само непонимание. — Что случилось? — Уставился я на Луи склонившегося надомной. — Отделали нас. Походу вампирша, что приходила по твою душу Лео, была не одна, — ответил Бедбири, поднимая меня на ноги. — Я услышал, как она погналась за тобой, и поспешил на помощь, когда я ее увидел, то она шла на меня. Тут то я и расплескал святое масло. Поймать-то я ее поймал, но она меня знатно приложила, и тебя тоже. Нас не сожрали только из-за крестьян, что подняли шум. Считай, нам повезло на этот раз. Теперь надо быть осторожней. — Ой, да. — Скривился я, потирая, типа ушибленный затылок. Толпа все шныряла по улочкам городка, а я сославшись на и так хреновое самочувствие, и обчихав всех и вся, пошел в свою комнату. Когда я вошел в темное помещение, с улицы все еще раздавались крики крестьян снующих туда-сюда, гоняя химер. Закрыв окно, я взял одеяло и закутался в него, оставив снаружи только овал лица. — Апчух! Ну, за что мне все это. Апчух! — Сел я на кровать сказав это вслух. — И часто ты сам с собой разговариваешь? — Донеслось из самого темного угла комнаты. — Нафаняяяя — Попятился я назад свалившись с кровати. — Тихо ты! А то сюда все крестьяне с факелами сбегутся. — Из тени на лунный свет вышла Стефэния. — Ты опять! Уйди, я думал, мы договорились. — Уперся я спиной в стену. — Я болею, а больные продукты есть нельзя, понимаешь? — Успокойся уже. Не собираюсь я тебя есть. Просто посижу, чутка, а когда все разойдутся, то уйду. — Села она на край кровати. Я остался сидеть у стены и с опаской смотреть на девушку. В книге такого не было, ну почему как я появляюсь в книжной реальности, все летит в тартарары. И что будет с сюжетом, я уже не знал. Да и самой Стефэнии в книги не было, а была только Виолетта, которая должна была стать женой графа, и сделать его самым крутым вампирюгой в мире. Объединив два самых старых клана вампиров в единое целое. — О чем задумался? — Обратилась ко мне вампирша. — Да так, что мне везет как утопленнику. — Нервно заржал я, кутаясь в одеяло. Меня наградили самым изучающим взглядом, и повернулись полностью ко мне лицом. — Зачем ты потушил святой огонь? — Спросила она в лоб. — Зачем идешь против своих? Хочешь услужить мне, и стать сам вампиром? — Эй, полегче гражданочка, — брякнул я, высовываясь из складок одеяла. — Я сам по себе, никому не служу, и ни перед кем не выслуживаюсь. Всё что я делаю это то, что диктует моя душа и совесть. Я помог тебе, считай, отплатил долг, за то, что в кузнице ты меня не добила. Решишь снова напасть, я без колебаний совести вступлю с тобой в бой, Апчух. Так что не льсти себе. Мой тебе совет, уезжай, и потеряйся где не то. — Я не могу, у меня скоро свадьба. — Без единой эмоции сказала она. — А, тогда поздравляю. — Скривился я в ехидной гримасе. Стефэния закинула ногу на ногу и поставив на колено локти, уперлась подбородком в ладони. Я же все сидел в углу комнаты закутанный в одеяло, и был готов в любую секунду начать бой с упырем. Но пока агрессии с ее стороны не наблюдалось. Так мы и сидели в полной тишине, пока она не нарушила молчание: — Тебя ведь Лео зовут, так ведь? Я кивнул. Тут походу все было на британский манер, даже мои имя и фамилия. Так что нечего ломать и так сломанный сценарий книги моими коррективами. — Лео, мой тебе совет. Уезжай из Муреша, и забудь про все, как про страшный сон. — Дала она мне совет. — Тебя и остальных, хрен забудешь, — пробубнил я. — Да и не могу я уехать. Так что буду тут, пока все не кончится. Апчих. Да! И на свадьбу не зови, а то ещё жить охота. — А что? Ты бы сошёл за хороший такой подарочек. — Облизнула она губы. — Губенки закатай, — высунул я кулак из-под одеяла, и потряс им. — Я костлявый, поперек горла встану, рады не будете. Стефэния в первый раз за все мое время, что я ее видел, нарушила свою аристократичную надменность и слегка улыбнулась, хотя от ее улыбочки стало как-то не по себе. — Вот смотрю я на тебя и не понимаю. Ты меня совсем не боишься? — Вернула она себе былую надменность. — Боюсь, я просто дурачок, вот и несу всякий бред. — Поудобней, устроился я на полу. — Оно и видно. — Фыркнула девушка. Меж тем люди с факелами и вилами, вдоволь набегавшись по улицам, стали расходиться по домам. А спустя еще пять минут на улице снова воцарилась гробовая тишина.