На сей раз Хлюпа не спорил. Он рванул к машине с такой прытью, что гепард от зависти на собственном хвосте повесился бы. Я же нёсся в противоположную сторону, чтобы спасти колючего друга, который и не подумал отреагировать на мой ментальный призыв. Видимо, решил, что в его случае колючек достаточно для спасения шкуры. С разбегу я схватил Генку и зашипел от боли в ладонях. Всё же иглы у него острейшие, словно он их каждый вечер надфилем подводит, пока никто не видит. Но сейчас можно и потерпеть. Позже ему пинка отвешу, чтобы гордость свою не включал. Едва я подхватил Репейника и помчался в сторону машины, как в место, где секунду назад возлежал ёж, врезалась очередная массивная железяка. Рассматривать её времени не было, ноги бы унести. В машину я влетел на всех парах и едва не вынес из-за руля Хлюпу, потому как только с его помощью и смог остановиться. Палыч вылетел из рук прямо ему на колени и даже не подумал развернуться. Но и Хлюпа времени даром не терял. Не обращая внимания на живой репейник у себя на коленях, он ударил по педали газа. Из-под колёс вылетели куски дёрна, и нас натурально вдавило в кресла, когда багги наконец сорвался с места. А буквально через секунду позади раздался оглушительный грохот. Мы отъехали от места выгрузки на пару сотен метров, и Хлюпа, резко потянув за ручник, развернул машину на сто восемьдесят градусов. Перед нами открылась грандиозная картина сброса мусора. Такого ни я, ни Хлюпа, не видели никогда в жизни. Сам процесс длился недолго, максимум — пять минут. А затем шлюз в задней части громадины закрылся, и она попросту растворилась в воздухе. Никаких спецэффектов по типу мощных реактивных двигателей, даже лишнего шума не было. Корабль исчез так же, как и появился. — Вот это ни хрена себе! — выдал Хлюпа и выскочил из машины. — Ты куда? — Как куда?! Это же свежак! Пошли посмотрим, может, там чего ценного есть! Мне дважды повторять не стоит. Тем более когда речь идёт о возможной наживе. Я выскочил следом, снова осмотрелся в поисках Палыча (ну так, на всякий случай, чтобы знать, где его подхватить) и помчался за приятелем, который уже зарылся в кучу хлама. Не меньше часа мы рыскали вокруг в надежде наткнуться на чего-нибудь стоящее. Но увы, повсюду попадались лишь на искорёженные куски металла. Странно, но на ощупь он казался мягким, скорее даже бархатистым, словно кожа, хотя, стоило по нему чем-нибудь приложить, отдавал характерным звоном. А ещё, несмотря на палящее солнце, он оставался приятно прохладным. Я даже небольшой кусочек себе урвал. Пригодится ко лбу прикладывать в качестве кондиционера. Хлюпа, глядя на меня, тоже рассовал несколько небольших обломков по карманам. Однако ничего по настоящему ценного мы так и не нашли. Настроения нам это не испортило, потому как мы всё ещё пребывали под впечатлением от увиденного. Шоу до сих пор потрясало воображение. А я заодно получил ответ на вопрос: «Каким образом высшим удаётся наваливать такие огромные кучи?» Мы забрались обратно в машину. Хлюпа настроил навигатор на новую точку. А я тем временем боролся с Палычем, который никак не желал покидать это место и постоянно рвался на выход. Однако как только мы тронулись, он сразу успокоился и развалился спать в ногах. Я бережно переложил ежа на пассажирское сиденье, а сам перебрался на место стрелка. Кто его знает, какие ещё приключения могут ждать по пути. В целом, дорога больше навевала скуку. Пейзаж был совершенно однообразный. Разве что иногда его освежали расположенные ровными рядами мусорные кучи. На многих из них ковырялись огромные боты-помоечники, естественно, под охраной дроидов. На нас они не обращали ровным счётом никакого внимания, видимо, для этого следовало подобраться поближе. Но нам было лень. Да и рисковать не хотелось. Всё же до ближайшего населённого пункта ещё порядка пятидесяти километров, и нет никакого желания топать до него пешком. А потому Хлюпа даже старался объезжать опасные компании по большому кругу. А вот небо странным образом менялось. Нет, солнце висело высоко всё так же и нещадно палило, но вот его цвет…в смысле — небесного свода. Если раньше я видел лишь розовый оттенок с лёгкой бирюзовой окантовкой, то сейчас бирюзы явно прибавилось. По крайней мере, с одной стороны, как раз по направлению нашего движения. Не сказать, что увеличение было значительным, но уже довольно заметным. Думаю, ближе к конечной точке нашего маршрута небо полностью сменит цвет. Не то чтобы данное наблюдение мне о чем-то говорило, просто выглядело это довольно красиво. Даже Хлюпа был со мной полностью согласен. Он остановил машину и некоторое время с глуповатой улыбкой всматривался в плавную линию перехода. — Так, ладно, — выдохнул он и снова сосредоточился на руле. — До посёлка ещё минут пятнадцать. Какие планы на вечер? — Да никаких. Жрём, пьём, по возможности моемся и спать. — Может, к девчонкам, а? Чё я, зря командировочные выбивал? Эх, там такие горячие штучки… — Но вначале помыться! — А если совместить полезное с приятным? — Как вариант… Ну чё сидим-то? Поехали, ловелас! * * * В посёлке нас ожидал довольно странный сюрприз. Прямо по приезде нас встретила делегация кардиналов. Хотя поначалу мы не обратили на них внимания и промчались мимо. Загнали машину на стоянку, где Хлюпа отслюнявил принимающему аж две сотни за то, чтобы тот присмотрел за багги и протёр солнечные батареи от пыли. А на выходе вновь наткнулись на пятерых кардиналов. — Вы, я так понимаю, от Анатолия Саныча? — скромно, с улыбкой, поинтересовался один из них. — Вот те нате… — Хлюпа округлил глаза. — Выходит, что инкогнито у нас уже не получится? — Не совсем вас понимаю, господа. Так это вы или не вы? — Да мы, мы. — Я решил не сбивать с толку местную власть. Всё равно ведь сейчас чипы для сканирования запросят, и всё сразу станет ясно. А вот лишних вопросов это может прибавить, как и головной боли. А оно нам надо? Нет. Мы и без того все в пыли, уставшие с дороги и голодные, как собаки. Багги вообще слабо подходит для комфортной езды. А за двенадцать часов пути даже в «Бентли» спина устанет. Я, конечно, не пробовал, но подозреваю, что так и есть. — Разрешите ваши чипы к сканированию? — вежливо попросил кардинал. Мы с Хлюпой вытянули вперёд запястья для уже знакомой процедуры. Кардинал провёл над нашими своим и на некоторое время завис, рассматривая информацию в визоре. — Вы в курсе, что отклонились от маршрута? — спросил он. — Не может быть? — Хлюпа сделал честные глаза. — Да-да, — несколько раз кивнул представитель закона. — Но ничего страшного. Если завтра возьмёте немного к югу, то снова вернётесь на заданную траекторию. Анатолий Саныч просил передать, чтобы вы впредь были внимательнее. — Обязательно учтём, — ответил я. — А подскажите, где у вас здесь помыться можно? — Всё уже организовано, товарищ Му́тень вас проводит. — Кто? — Хлюпа мгновенно натянул ехидную улыбку. — Муд… — Заткнись! — Я вовремя пнул его локтем. — А вот ещё мой коллега интересуется по поводу девочек. — На этот счёт распоряжений не поступало. — Старший задумчиво почесал макушку. — Это, так скажем, наша личная инициатива, — улыбнулся я. — Не стоит обременять Анатолия Саныча данным вопросом. К тому же в средствах мы не стеснены. — В таком случае не вижу никаких проблем. Все вопросы к товарищу Му́тню. Он будет закреплён за вами на весь срок пребывания, так что не стесняйтесь и обращайтесь к нему по любому вопросу. — Спасибо, вы очень любезны. — Хлюпа изобразил некое подобие реверанса. Кардинал на это лишь ухмыльнулся. Затем он вежливо попрощался и с тремя коллегами покинул территорию стоянки, оставив парня со странным именем Му́тень. Пока мы шли к местным баням, выяснили, что это его фамилия. А звали его Павлик. В принципе, тоже такое себе сочетание. Естественно, Хлюпа не упустил возможности посушить зубы, но наш провожатый вроде не оскорбился. Видимо, часто подвергался подобным насмешкам. — Вот и получается, что я, как самый молодой, буду с вами повсюду таскаться, — завершил свой рассказ Павлик. — Но я не жалуюсь. Это всё равно лучше, чем рейды в наркорайон. Да и вы вроде ребята нормальные. — Ну, это ты поспешил с выводами, — ухмыльнулся Хлюпа. — Ой, да подожди ты со своими… — отмахнулся от приятеля я и обратился к Павлику — Значит, говоришь, о нашем прибытии часа за полтора оповещение пришло? — Ну да. А что не так? — Нет, всё нормально, уточняю просто. А Анатолий Саныч к вам какое вообще отношение имеет? — Да ты что?! — Мутень удивлённо уставился на меня. — Он же самый главный над всеми кардиналами стоит! — Типа президент? — Ну нет, скорее министр обороны. — Понятно. А тебя-то как в их ряды занесло? Ты вообще давно здесь? — влез со своими вопросами Хлюпа. — Не очень, месяца два плюс-минус. А в красные мундиры меня сразу вписали, я ведь в прошлой жизни участковым работал. Мне как раз посреди ночи вызов поступил. Бабка там одна, никакого покоя от неё… Ну а мне чё, ни семьи, ни родины, ни флага. Подскочил да поехал. Прилетаю, значит, к ней, а она мне на туалет пальцем тычет, мол, грохот оттуда спать не даёт. Я и вошёл… А вышел уже здесь, ё-моё… Чуть ласты не склеил, пока по степи шатался. — Знакомо, — вздохнул Хлюпа. — А мне вот что интересно: на тебя тоже кредит неподъёмный повесили? — Какой кредит?! — непонимающе уставился на приятеля Павлик. — Забей, это он так… — Вот она, вселенская справедливость, — тяжело вздохнул Хлюпа. — Так, значит, семьи у тебя там не было? — Я проигнорировал приятеля и поспешил переключить разговор в другое русло. — Да откуда? Я ведь как белка в колесе… То одно, то другое, вызовы постоянные, отчёты, рапорты и всё такое. Некогда по свиданиям ходить. — Понятно. — Да что тебе всё понятно-то? — снова влез неугомонный Хлюпа. — Есть у меня некая теория по поводу всего этого дерьма. Подозреваю, что сюда забрасывает всех, кто там не пригодился. Мусор мы, отбросы. Ненужная шелуха, если угодно. — Что-то как-то мрачно немного, тебе не кажется? — почесал макушку приятель. — И что, Анатолий Саныч тоже, по твоему, мусор? — Насколько я понимаю — да. Редко каким успешным бизнесменам удаётся крепкую семью создать. Всё время на работе, карьера превыше всего. — Ну так там деньги. — А что они — деньги? Думаешь, смысл жизни в них? — А в чём тогда? — Как минимум в продолжении рода. Мы ведь не просто так смертны, понимаешь? Сей процесс задуман эволюцией. — А я вообще думаю, что мы там умерли и это всё загробная жизнь, — вывез свою теорию Мутень. — Но в чем-то ты, наверное, прав. Там мы никому не нужны были, потому и попали на свалку после смерти. — Не знаю, я не хочу считать себя отходом, — буркнул Хлюпа. — Да и не сказал бы я, что никому там был не нужен. — Да? Что-то я от тебя не слышал рассказов о лучших друзьях и большой любви, — ковырнул приятеля я.