– Лева, зайди ко мне. Похоже, нашелся хозяин ботинок. После этого отцепил руку Плотаревой от своего рукава, налил ей очередную порцию воды и уселся в кресло в ожидании прихода Гурова. Тот не заставил себя ждать. Дверь открылась буквально через минуту. Лев заглянул в кабинет, бросил взгляд на заплаканную женщину, на ботинок, стоявший на столе, многозначительно хмыкнул и произнес короткую фразу: – Отпущу посетителя и к вам. Ждите. – После чего снова скрылся за дверью. Спустя еще минуту он сидел напротив Ирины Плотаревой и внимательно слушал доклад Крячко. – Восьмого января в районный отдел поступило заявление от гражданки Плотаревой Ирины Аркадьевны, которая утверждала, что ее брат, Плотарев Олег Аркадьевич, пропал без вести, предположительно покинув Москву третьего января и не прибыв на место постоянного проживания, которое находится в городе Сортавала, в Карелии. Заявление сестры зарегистрировали восьмого января, по факту исчезновения Плотарева Олега были проведены соответствующие ситуации действия. Означенный выше Плотарев Олег числится в списке без вести пропавших с восьмого января по настоящий день. Сестра пропавшего Плотарева Олега признала в предъявленных ей для опознания ботинках обувь брата. Именно в эти ботинки он был обут в день исчезновения или в день, когда сестра видела его в последний раз. – Ирина Аркадьевна, не хотите, чтобы вас осмотрел врач? – выслушав напарника, обратился к женщине Гуров. – Мне кажется, ваше состояние можно отнести к критическому. – Я в порядке, – подавляя рыдания, произнесла Ирина. – Если вам нужна моя подпись, я готова. – Подпись? – Ну да. Я же опознала ботинки. Разве вам не нужны мои письменные показания? – И вы уверены, что это ботинки Олега? – уточнил Лев. – Или данный вид обуви изготавливается на заказ? – Нет, гражданка Плотарева купила их в подарок брату в сетевом магазине, – пояснил Крячко. – Ну вот. Это значит, что ботинки могут быть лишь из той же партии, что и ботинки вашего брата. Ирина, я понимаю ваше состояние, но вынужден спросить еще раз: вы уверены, что это именно те ботинки, в которые был обут ваш брат в день исчезновения? – Да, я уверена, – кивнула Ирина. – Вот, видите эту строчку? Она трижды прострочена, и одна из ниток не соответствует цвету ботинок. За эту ниточку мне дали скидку в двадцать баксов. Смешно, правда? Я вытребовала скидку за дефект, который помог мне опознать ботинки мертвого брата. Она нервно хохотнула, и Гуров, взглянув на Крячко, распорядился: – Стас, организуй успокоительное гражданке Плотаревой. Тот быстро вышел из кабинета. Проводив его взглядом, Ирина снова заговорила: – Вы не переживайте, я в порядке. Я уже говорила вашему товарищу, что не собираюсь падать в обморок. Думаю, я с самого начала знала, что так случится. – Что вы имеете в виду? – уточнил Лев. – То, что мой брат мертв, – просто ответила Ирина. – Понимаете, он не из тех людей, которые способны все бросить без объяснений. Я знаю, что такое иногда случается. Некоторые люди исчезают просто так. Уходят из дома с целью исчезнуть, и больше о них никто и никогда не услышит. Но мой Олежка не из таких. Он мог бросить работу, мог бросить дорогую квартиру, да все что угодно мог бросить, но чтобы так поступить со мной? Нет, на это он был не способен! Он обязательно сказал бы мне. Оставил бы надежду, понимаете? – Нет, не понимаю, – искренне признался Гуров. – Я не понимаю, как ваш брат мог бросить работу, но предупредить вас о своем исчезновении. Когда человек решается на подобное, он рассчитывает на то, что об этом никто не узнает. Скажи он вам о своих намерениях, и вы стали бы легкой добычей для его кредиторов или для кого-то, от кого он пытался бы скрыться. – Вы думаете, у него проблемы финансового характера? – Я ничего не считаю, просто делаю выводы из ваших же слов. Вы высказали предположение, что он мог скрыться, оставив работу, но непременно сообщил бы о своем намерении вам. Вот я и сделал вывод. – Я ничего подобного не утверждала, – растерялась Ирина. – Тогда давайте оставим домыслы и вернемся к реальным событиям. Вы согласны? Ответить Ирина не успела, вернулся Крячко с прозрачным стаканом в руках и протянул его ей: – Вот, это успокоительное. Медики рекомендуют. Ясность мысли вы не потеряете, но душевная боль должна отступить. Выпейте, полегчает. Ирина приняла стакан из рук Крячко, послушно выпила содержимое и, поморщившись, произнесла: – Гадость какая! Надеюсь, вы не собирались травить меня? – Ни в коем случае, – заверил Стас. – Это всего лишь сбор определенных трав. Народное средство, можно сказать. – Вернемся к ботинкам, – прервал его Гуров. – Итак, вы утверждаете, что ботинки, предъявленные вам полковником Крячко, являются ботинками вашего брата, так? – Да, – коротко ответила Ирина. – Основанием для подобного утверждения является заводской брак на левом ботинке в виде несоответствующего по цвету стежка, так? – Да. – Снова ответ Ирины оказался весьма лаконичным. – Хорошо. Раз вы уверены в данном факте на сто процентов, мы можем сообщить вам подробности. Дело в том, что данный предмет обуви был обнаружен в подвале дома номер восемь по Первому Лосиновскому переулку, расположенному в районе метро «Добрынинская». Вам знаком этот адрес? – Нет, я впервые о нем слышу, – заявила Ирина, и выражение лица лишь подтверждало ее слова. – Однако так и было. Ботинки обнаружены именно там. Попытайтесь вспомнить, не проживал ли кто-то из знакомых Олега по этому адресу? – Если и проживал, я об этом не знала. И вообще, почему я должна отвечать на ваши вопросы? Вы нашли ботинки моего брата, значит, вы должны предъявить мне его тело, разве нет? – Боюсь вас шокировать, – медленно проговорил Лев, – но тела вашего брата в подвале найдено не было. – Тогда почему вы решили, что мой брат убит? – Разве мы говорили об этом? Речь шла только о ботинках. – И снова тот же вопрос: неужели теперь находка бесхозных ботинок приравнивается к преступлениям, совершенным с особой жестокостью? Гуров недоуменно посмотрел на Крячко. Тот пожал плечами и пояснил: – Дело в том, что я сообщил гражданке Плотаревой, какого рода расследованиями занимается подразделение, в котором я служу. Выводы она сделала сама. – Ты не сказал ей о… – начал Лев, но Стас его остановил, раздраженно бросив: – Да, я ей об этом не сказал. А как прикажешь это сделать? Я просто не смог. – О чем вы? – вклинилась в разговор оперов Ирина. – Вы что-то недоговариваете? Говорите немедленно, что не так с этими ботинками? Я же чувствую, что-то не так! – Гражданка Плотарева Ирина Аркадьевна, – одарив Крячко гневным взглядом, заговорил Лев, – дело в том, что данные ботинки – не единственная находка, обнаруженная в доме номер восемь. Хозяин ботинок лишился не только их. – Я вас не понимаю, – растерялась Ирина. – Вы сказали, что тело брата не найдено. А теперь говорите, что нашли не только ботинки. Говорите же, наконец, в чем дело? Есть еще предметы, которые я должна опознать? – Боюсь, остальное опознанию не подлежит, – мялся Гуров. – Разве что идентификации со стороны криминалистов. – О боже, да скажете вы, наконец, в чем дело! – в сердцах вскричала Ирина. – В ботинках нашли отрубленные ступни, – выпалил Крячко. – Кто-то отрубил ноги вашего брата, вместе с ботинками, и бросил их в районе метро «Добрынинская». – Ступни? Вы хотите сказать, что нашли ноги моего брата? – Ирина отшатнулась от Крячко. – Я не понимаю. Совершенно ничего не понимаю… – Мы еще не уверены, но проверка не займет много времени, – мягко произнес Лев. – Сейчас мы передадим данные о вашем брате в отдел, занимающийся идентификацией. Они сравнят группу крови, проведут ряд анализов, и тогда мы будем знать наверняка, вашему ли брату принадлежит обувь. От вас же нам понадобится подробный отчет обо всем, что делал ваш брат в период посещения Москвы. Надеюсь, вы готовы к сотрудничеству? Ирина не ответила. Она тупо смотрела на выложенный на столе ботинок и улыбалась. Улыбка ее навевала воспоминания о фильмах, где умалишенные пациенты жизнерадостно играли в глупые детские игры во дворе спецклиники. Гуров перехватил обеспокоенный взгляд Крячко и, сдавшись, так же мягко сказал: – Ирина Аркадьевна, я распоряжусь, чтобы вас отвезли домой. Завтра, если ваше самочувствие позволит, мы продолжим беседу. А пока можете быть свободны. Вызвав бригаду «Скорой помощи», он объяснил ситуацию и попросил врачей отнестись к пациентке с особым вниманием. Спустя двадцать минут Ирину на машине «Скорой помощи» доставили домой. Глава 3 После того как Ирина Плотарева была отправлена домой, Гуров распорядился сворачивать опрос по заявлениям родственников. Он связался с районным отделом полиции Сортавалы, обрисовал ситуацию и попросил помощи местных властей. Те сработали быстро и четко, благо время было не позднее. К пяти часам вечера у Гурова на столе лежал отчет районных оперов Сортавалы и криминалистов из экспертной лаборатории. Проведенный генотипоскопический анализ ДНК останков и совпадение по группе крови практически на сто процентов исключили ошибку: отрезанные ступни принадлежали Олегу Плотареву. В отчете сортавальских оперов также подтверждался факт исчезновения данного гражданина. На работу ни в положенный срок, ни позднее он не явился. Звонком начальство о временном отсутствии не уведомлял, да и знакомые Плотарева по Сортавале не слышали и не видели его с конца декабря. Квартира Олега пустовала, соседи в один голос утверждали, что из Москвы он не возвращался. Что касается проблем на работе, с этим оказалось сложнее. По своим каналам сортавальские опера выяснили, что у фирмы, в которой работал Плотарев, имеются определенные трудности, но связаны ли они с самим пропавшим, выяснить не удалось. Опрос коллег и друзей однозначного ответа на вопрос, были ли у Плотарева враги или финансовые трудности, не принес, хотя некоторые из опрошенных такую вероятность не исключали. Последующая беседа с Ириной Плотаревой ясности в картину жизни пропавшего брата не внесла. Молодая женщина была убита горем и во время беседы больше плакала, чем отвечала на вопросы. Общими усилиями Гуров и Крячко выяснили следующее: Олег Плотарев приехал в Москву двадцать девятого декабря. Весь первый день провел дома с сестрой. Тридцатого поехал на рынок, закупился продуктами, приобрел елку и вернулся домой еще засветло. Вечер провел дома. Тридцать первого брат и сестра посетили ближайший кинотеатр, смотрели какую-то комедию. Новогоднее застолье прошло в узком семейном кругу, кавалера Ирина Плотарева не имела, а старых друзей у Олега в Москве не осталось. Следующие два дня Олег гулял по Москве. Сестра предлагала составить ему компанию, но он отказался, сославшись на желание побродить по дорогим с детства маршрутам в одиночестве. Сестра не возражала, она не была любительницей морозного зимнего воздуха, да и прогулки Олега были непродолжительными. Пару-тройку часов побродит и возвращается. Так сказала Ирина. Встречался ли с кем-то Олег во время своих прогулок, она не знала, по крайней мере, брат об этом не упоминал. Звонков на мобильный точно не было. Олег даже шутил на эту тему, мол, такого молчания в эфире у него давненько не наблюдалось. Обычно по двадцать-тридцать звонков за день, а тут полный застой. Третьего числа Олег весь день провел дома. В ночь собрал сумку и поехал на вокзал. Поезд уходил рано, в четыре тридцать утра, поэтому он вызвал такси. До такси сестра его не провожала, только из окна видела, как Олег сел на заднее сиденье, и машина отъехала. Потом она легла спать, так как время было ночное. С братом условились, что позвонит ей с вокзала, как в поезд сядет, но он не позвонил. Проснулась Ирина поздно, около одиннадцати, сказалась бессонная ночь. Ей, привыкшей отправляться спать где-то в половине десятого, ночные бдения на пользу не шли. Проснувшись, сразу проверила телефон. Звонка от брата не было, но ее это не особо взволновало. Она подумала, что брат не захотел беспокоить ее, а обещание дал для того, чтобы Ирина не волновалась. Тогда она позвонила сама, услышала механическую фразу о том, что телефон вне зоны действия сети, и прервала звонок. В Сортавалу поезд прибывал к восьми вечера. За этот промежуток времени Ирина пыталась дозвониться еще несколько раз, но телефон не отвечал. Когда и в восемь вечера брат не ответил на ее звонок, она всерьез разволновалась. Правда, совсем не думала, что больше не увидит Олега, просто неспокойно на душе было. До утра дотерпела, хотя телефон из рук не выпускала, а утром позвонила на фирму. Секретарша ответила, что Олега на работе нет. Ирина объяснила причину своего беспокойства и буквально заставила секретаршу дать слово, что та съездит к Плотареву домой и выяснит, все ли у него в порядке. Спустя три часа снова позвонила, секретарша и не думала выполнять обещание, но под нажимом со стороны Ирины все же собралась и поехала к Олегу домой. Уже оттуда позвонила ей и сообщила, что дверь никто не открывает, после чего посоветовала обратиться в полицию, что Ирина и сделала. Заявление у нее приняли, зарегистрировали и отложили в «долгий ящик». Мало, что ли, у полиции забот? Таких Плотаревых по стране сотни тысяч. Говоря проще, расследование по факту исчезновения Плотарева Олега не проводили. Ирина несколько раз после этого снова обращалась в правоохранительные органы, но ответ получала один: ищем. А потом поступил звонок от помощников Гурова. Ирину вызвали в отдел для беседы, где она опознала ботинки брата.