— Она никогда не была моей подругой, детка. Никогда даже не была у меня дома. Мы всегда встречались в клубе или у нее. Не слушай ее друзей. Она знала, какими были наши отношения. Я никогда не играл в игры с ней, я всегда был откровенен. Если честно, это был просто секс. Я краснею от его прямоты. — О, хорошо. Он сощуривает глаза, сводит руки под подбородком и говорит: — Мне любопытно узнать о тебе, Ти. Как женщина, которая владеет своим собственным бизнесом, печет вкуснейшие кексы и так хороша собой, не имеет парня? Он думает, что я красивая? — Ну, я думаю, могу спросить у тебя то же самое. Ты, должно быть, знаешь, как ты красив. И ты владеешь очень популярным ночным клубом. Почему у тебя нет девушки? Он ухмыляется: — Ах, старый способ уйти от ответа. Я отвечу тебе, но ты ответишь мне тоже, ладно? Я улыбаюсь и киваю. Он говорит: — Хорошо. Хорошо. Со мной не случалось трагических историй, так что я не могу рассказать о потерянной любви. У меня была подруга в школе, и она была великолепна. Я думал, что в конечном итоге буду с ней. — Боль отображается на его лице. — Мой отец умер, когда моя сестра Изабель только родилась. Мне было шестнадцать. Максу было пятнадцать лет. Я был старший сын в семье, что означало, что большая часть ответственности упала на мои плечи, потому что моя мама одна воспитывала пятерых детей. После похорон отца, моя тетя и Ловкач переехали к нам на несколько месяцев, чтобы помочь. Они влюбились в Нью-Йорке и остались. Ловкач тогда сильно помог мне, потому что его отец умер годом ранее, и он знал через что я прохожу. Чтобы сократить историю, у меня не было времени на свидания, как у других подростков. Я всегда делал что-то по дому, смотрел за детьми или работал, чтобы заработать немного денег для мамы. Когда мне было двадцать четыре, я посещал вечерние курсы по бизнесу и получил степень. Через несколько лет после этого я решил, что нужно открыть бизнес, который работает ночью, чтобы еще я мог помогать маме днем. Я объединил усилия с двумя другими людьми и открыл «Белый Кролик». У меня просто не было времени на что-то другое. Теперь клуб занимает большую часть моего времени, и я не думаю, что моя подруга смогла бы мириться с таким положением вещей. Придет время, когда я захочу остепениться. Просто сейчас я еще не готов. Я опустила голову, погруженная в его рассказ. Он потерял отца в шестнадцать лет. Его сестра только что родилась, когда он умер, она, вероятно, даже не помнит его. Я вспоминаю и теперь понимаю, что семейная фотография в его кабинете, должно быть, сделана за несколько месяцев до смерти его отца, потому что его мать была на большом сроке беременности. Он взял на себя роль отца в шестнадцать лет и делал то, что должен был делать, чтобы его семья была в порядке. Он пропустил большую часть своего детства и подросткового возраста. В то время как большинство подростков развлекались и дурачились, Ник присматривал за братом и сестрой. Кто позаботился о нем самом? Мое горло сжимается от волнения, и глаза застилает туман. Я кладу свою ладонь на его и шепчу: — Мне очень жаль, милый. Он поднимает мою руку и целует ее. — Твоя очередь. Я прочищаю горло и говорю ровным голосом: — Я встречалась с парнями. Когда они меня целовали, — я пожимаю плечами, — ничего не происходило. Не было никакой искры. Мое сердце не замирало, не было никаких бабочек в животе. Это было просто приятно. Он говорит: — Они были недостаточно хороши для тебя. Я чувствую панику. Я не хочу, чтобы Ник думал, что я высокомерная. — Что? Нет! Это не так! Он смеется. — Я извиняюсь. Я не хотел, чтобы это звучало, как будто ты придирчивая или типа того. То, что я имел в виду, ты кажешься человеком, который знает, когда всё идет правильно. Поэтому, если бы кто-то из тех парней был достаточно хорош для тебя, ты была бы с одним из них. Ничего себе, это так мило. Я опускаю глаза. — Я встречалась с одним. Я была молода и думала, что он единственный. Я любила его. На самом деле любила. И он бросил меня. Так что, я больше не доверяю своим инстинктам. Голос Ника звучит раздраженно: — Это плохо. Какой мудак мог бросить тебя, всё это? — он показывает рукой на меня.— Он, должно быть, был слепым, детка. Тебе лучше без него. Я поднимаю голову и улыбаюсь ему. Официантка приносит еду, и мы ставим обе тарелки в середину стола. Ник перекладывает помидоры из своего салата в мою тарелку, и я отдаю ему большую часть картофеля фри. Мы двигаем наши тарелки назад и улыбаемся друг другу. Я обречена. Да, так и есть. *** — Это несправедливо, Ник. Я сказала, что хочу заплатить в этот раз. — Тина на самом деле выглядит обиженной. Когда я увидел ее, выходящей из комнаты для персонала в «Сафире», я был ослеплен. Она похожа на ангела сегодня. Надев длинную белую юбку, белую блузку с короткими пышными рукавами и белые сандалии, она на самом деле выглядит ангельски. Ее темные волосы спадают мягкими волнами вниз по ее спине, спереди они заколоты шпильками. На лице легкий макияж и блеск на губах. Это действительно меня заводит. Ее красота от природы. Я не могу устоять и не улыбаться, глядя на нее. Она такая чертовски милая. Она на самом деле думала, что платит за обед сегодня. Ах, маленькая Тина. Ты привыкнешь к этому. Пока она была в уборной, я заплатил за обед. Большую часть обеда мы провели, болтая. И не отвлекались на Сасси, сидящую через два столика от нас. Она прошла перед нами несколько раз, пытаясь привлечь внимание, но мы проигнорировали ее. Я знаю Сасси, и она не любит, когда ее не замечают. Я заявляю: — Тина, я пригласил тебя. Поэтому я заплатил. — Она по-прежнему выглядит обиженной, и я решаюсь играть грязно. — Я упомянул, что я стал на семьсот тысяч долларов богаче из-за тебя? Это срабатывает. Она наклоняет голову, поднимает бровь и говорит: — Это правда. Я смеюсь. Все эмоции написаны на ее лице. Вы можете понять, что она думает по ее выражению. Я рад, что нам пора уходить, потому что я смогу обнимать ее, пока мы возвращаемся на работу. Это так расслабляет. И она настолько маленькая, что это заставляет меня чувствовать себя великаном. Я ее личный плюшевый медведь. Мне это нравится. Я хочу, чтобы наши объятия были идеальными, и у нее не возникала потребность обнять кого-нибудь еще. Я хочу, чтобы она привязалась ко мне. Боже, я превращаюсь в девчонку. Я встаю и помогаю ей встать со стула. Как только она поднимается, я кладу свою руку ей на плечи. Это происходит настолько естественно, и она обнимает меня за талию. Когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, я случайно бросаю взгляд на Сасси. Она смотрит на нас с нескрываемой болью на лице. Ее лоб напряжен, и губы дрожат. Мне жаль ее, но не настолько, чтобы извиниться. Я никогда не относился к Сасси, как к Тине. У меня не было причин уважать ее. Я не уверен, что я готов уважать женщину, которая, не зная моего имени, сделала мне минет под столом в клубе. После этого она узнала, кто я, и от нее было трудно избавиться. Он приложила так много усилий, что я сдался. Сасси хороша в оральном сексе, вот почему я общался с ней. Теперь через четыре месяца встреч, я даже не скучаю по ней. На самом деле, в последнее время в моих фантазиях есть только одна звезда. И я только что пообедал вместе с ней. Я отворачиваюсь от Сасси и вывожу Тину из ресторана. Мы идем в уютной тишине, Тина свободной рукой играет с воротником моего свитера. Это одна из мелочей, которую я хотел бы, когда встречу свою единственную. Всё так легко с ней. Все ее действия чувствуются естественными, а не показными. Прежде, чем я замечаю, мы оказываемся перед «Сафирой». С рукой вокруг моей талии, она поворачивается ко мне, помещает другую руку тоже вокруг моей талии и крепко сжимает меня. — Я чудесно провела время, — шепчет она. — Это было потрясающе. Спасибо. Я смотрю вниз на ее милое лицо и улыбаюсь. — Всегда пожалуйста, дорогая. Я тоже хорошо провел время. Мы скоро повторим это. Она вздыхает и кладет голову мне на грудь. — Я так люблю твои объятия. Ты такой теплый, и твои руки просто огромны.