Тело Духа застывает, и он подходит на шаг ближе к нему. Я быстро кладу руку на грудь Духа. Я говорю тихо, почти шепотом: — Дух, милый, давай вернемся наверх. Я больше не хочу танцевать. Глаза Духа смягчаются, когда он смотрит на меня: — Да. Омар останавливает меня за руку. Он предлагает: — Я имел в виду то, что сказал. Подумай об этом. Он протягивает мне визитку, и я беру ее больше, чтобы успокоить его, чем из-за интереса. Дух, похоже, хочет зарыть этого парня в землю. Дух продолжает держать меня за талию, пока мы не поднимаемся наверх. Он опускает руку, но берет мою руку в свою и идет быстро. Когда я упираюсь каблуками, чтобы остановить его, куда бы, черт возьми, он меня не вел, он оборачивается ко мне лицом и говорит: — Мы должны поговорить. Сейчас. — Когда я все еще колеблюсь, он продолжает: — Я могу пронести тебя через весь проклятый клуб, Тина. Тебе решать. Вот и чудненько! Я киваю. Дух тащит меня с собой в потайную дверь в углу клуба. Он зол, и я не уверена, что я сделала не так. Он открывает дверь, и мы заходим внутрь комнаты безопасности. Мои глаза расширяются от удивления. Я шепчу удивленно: — Ничего себе. До того, как у меня появляется шанс, чтобы нажать кнопки и сломать что-нибудь, Дух сопровождает меня до кресла. Он садится напротив меня и передвигает стул вперед, пока я нахожусь лицом к лицу с ним. Затем он сидит там, наклонившись вперед, упершись локтями в колени в течение долгого времени. Я волнуюсь! Моя шея зудит. Я уже готова признаться в любом преступление, в котором он обвинит меня, чтобы уйти отсюда, когда он говорит: — Ты когда-либо встречала этого человека раньше? — Нет, — я быстро качаю головой. Он вздыхает: — Черт возьми, Тина. Из всех парней в клубе... — Он вдруг останавливается, и я склоняюсь ближе к нему с широко раскрытыми глазами, надеясь, что он продолжит. Он продолжает, но говорит не то, что я надеялась услышать: — Омар хочет претендовать на тебя. Он хочет, чтобы ты была одной из его девушек. — Когда мои брови поднимаются и на губах появляется отвращение, он продолжает говорить: — О, да, одной из его девушек. Одной из многих. Когда он свяжется с тобой снова, тебе нужно позвонить мне. Меня не волнует, в какое время суток, просто позвони. Ты понимаешь меня? Я не могу говорить. Я временно оглохла. Поэтому я просто киваю. Он протягивает руку, и я даю ему визитку Омара. Он кладет ее в карман. Дух открывает дверь. Когда я собираюсь выйти, он говорит: — Я напишу тебе мои номера. Будь умницей, Тина, и будешь в безопасности. Я смотрю на него, что, черт возьми, это значит? Он быстро кивает мне и закрывает дверь. Черт побери! *** Я возвращаюсь в кабинку, все болтают. Я осматриваюсь вокруг, в поисках Ника. Мое настроение резко изменилось, и я уверена, что все в кабинке чувствуют это. Я сильно напряжена, что не могу успокоиться, и Ник исчез. Мне действительно нужно обнять его. Не кого угодно. А Ника. Мне нужны теплые, утешающие объятия. Прямо. Сейчас. Я ощущаю, как перемещается подушка, и Ник опускается рядом со мной. Его не было в кабинке секунду назад. Я не совсем уверена почему, но чувствую, что готова разрыдаться. И я делаю это. Первая слезинка скатывается, и я прячу лицо в шею Ника. Ник встает, прижимает меня к себе и ведет меня к двери за стойкой бара. Когда мы находимся в знакомом зале, Ник останавливается, берет меня на руки как невесту и уносит к дивану в чил-ауте. Как только мы сидим, слезы бегут рекой. Ник воркует мне на ухо и нежно качает меня: — Ты разбиваешь мне сердце, дорогая. Мне очень жаль. Ему даже не разрешено появляться здесь, я дал знать его дяде, и он чертовски злится. — ОН-ОН-ОН сказал, что твой ДР-ДР-ДРУГ! — я заикаюсь в ответ. Ник гладит мои волосы и говорит: — Он солгал, детка. Омар — плохой человек. Мне нужно знать, что он сказал тебе. Ты можешь рассказать мне? Я киваю. Всё еще плача, я отвечаю: — Он спросил, из твоих ли я ж-ж-женщин, затем он сказал Духу, что м-м-могу решать сама, он сказал мне, что хочет меня в свою п-п-постель! — я заканчиваю, всхлипывая. Когда я упоминаю последнее, чувствую, что тело для Ника стало таким твердым, как будто он отлит из бронзы. Ник бы отлично смотрелся как бронзовая статуя. Ты отвлекаешься, дорогуша. Ник осторожно говорит: — Если это то, что ты не хочешь, чтобы произошло, Тина, я прослежу, чтобы этого не случилось. Омар не забирает слова обратно легко, так что может понадобиться его убедить. Я бормочу: — Поэтому тебе нужен пистолет? Я поднимаю голову и вижу противоречивые эмоции на лице Ника. Он шепчет: — Есть много вещей, которые ты не знаешь обо мне, Тина. Я расскажу тебе все однажды, я обещаю. Но еще не время. Я киваю и шепчу: — Хорошо, Ники. Глава четырнадцатая Ночевка После моих рыданий на коленях у Ника в клубе, в воскресенье ночью, он держал меня так, как никогда раньше. В этом ощущалось столько любви и почти отчаяния. Я испытываю довольно сильные чувства к Нику. И хотя это пугает меня, я напоминаю себе, что все будет в порядке до тех пор, пока он не узнает. Я часто смотрю на него, когда он не смотрит на меня, а просто делает повседневные вещи, как например, размешивает сахар в кофе по часовой стрелке, а не наоборот. Или, как щурит глаза и чешет подбородок, когда напряженно думает о чем-то. Или, как он закатывает рукава рубашки по локоть, когда напряжен. Я не могу поверить, что работала через дорогу от «Белого Кролика» в течение двух лет и не знала его. Всё это время, пока я не была знакома с ним, кажется потраченным зря.