У неё светло-зеленые глаза с необычной черной каймой, милый маленький нос и губы... О боже. Ее верхняя губа полная, а нижняя губа полнее. Черт. Я подталкиваю для неё стул и жестом предлагаю присесть. К счастью, она садится без колебаний. Кто эта девушка? *** Ух, этот голос. Это тот тип голоса, который вы слышите в своих собственных фантазиях. Глубокий и сексуальный. Я смотрю на мистера Красавчика. Вау! Он на самом деле еще красивее вблизи. Теперь, когда я достаточно близко к нему, я вижу, что у него тот же цвет глаз, что и у Макса. Он очень похож на Макса. Я предполагаю, что они братья или, по крайней мере, родственники. У него есть шрам, который проходит через бровь под углом и заканчивается на внешней стороне глаза. Его лицо приобретает угрюмый вид, и он глубоко вздыхает. Он встает и обходит вокруг стола, садится и достает запонки из отверстий манжет сиреневой шелковой рубашки. Не многие люди могли выглядеть мужественно в сиреневом. Но он же — просто потрясающе. Он закатывает рукава до локтей. Я думаю, он сделал это, чтобы дать мне почувствовать себя более комфортно рядом с ним. Я удивлена, но это помогает. Этот простой ход сделал его намного менее пугающим, и я чувствую себя более расслаблено. Он говорит скучающим голосом: — Я — Ник. Он уже думает, что ты со странностями, не смей тупить сейчас. Это всего лишь разговор. Я отвечаю громче, чем необходимо: — Я — Тина. Его губы дергаются. Он спрашивает: — Вы работаете в бутике «Сафира»? Я просто киваю. Он указывает на записку, которая сейчас лежит на столе и спрашивает: — Можете сказать от кого она? — От меня, — так же, как с пластырем, чем быстрее отрываешь, тем менее болезненно. Между его бровей от растерянности появляется морщинка, он постукивает ручкой по столу и говорит: — Ох. Я думаю, можно сказать, что записка показалась мне любопытной. Я заливаюсь румянцем еще сильнее и вжимаюсь глубже в кресло. Мне так стыдно! Я быстро реагирую: — Мне так жаль, если я вас чем-то обидела. Я, ах, я думаю, мне лучше уйти, — я пытаюсь встать, но он обходит стол и берёт мою руку в свою огромную ладонь. — Садитесь, пожалуйста. Это не просьба. Он кладёт мою руку на стол, и я сажусь обратно. Он тянется к записке, и читает вслух: — Улыбайся иногда, красавчик. Да. Я — идиотка. *** Эта женщина, Тина, закрывает глаза и съеживается, когда я читаю записку вслух. Это так забавно, что мне приходится закусить губу, чтобы удержаться от смеха. Она выпрямляется, смотрит мне в глаза и говорит, как ни в чем не бывало: — Причина в том, что каждый день вы выходите на улицу и курите, курение, кстати, убивает. Она морщит нос и говорит тихо: — Но, по крайней мере, курение не вызовет у вас остановку роста. — Она выглядит задумчивой, кладет пальцы на подбородок и слегка наклоняет голову. Вдруг она выпрямляется, как будто только что вспомнила, что забыла что-то сделать и продолжает: — И я вижу вас каждый день, но вы никогда не выглядите счастливым. И вы никогда не улыбаетесь. Совсем. Я просто хотела, анонимно сделать ваш день немного лучше и заставить вас улыбнуться, потому что, честно говоря, вы кажетесь депрессивным. И я знаю, это не мое дело, и вы имеете право быть задумчивым, но, черт возьми, мне нравится, когда люди улыбаются, и я люблю заставлять людей улыбаться! — она заканчивает свою речь немного громче, чем могла бы. Я должен сдержаться и не закрыть лицо руками. Да, невероятно милая. Я чувствую осуждение. Я не милый парень. Её задница чудесно бы смотрелась в моей постели, но я точно не милый парень. Прелестные девушки любят целоваться. Я нет. Поцелуи имеют особое значение, показывают привязанность. И я не встречаюсь, у меня нет подружки. У меня есть приятельницы, с которыми я трахаюсь. Потому что я люблю трахаться. Часто. Я определенно не занимаюсь любовью. Я, возможно, не люблю жесткий секс все время, но даже если медленно, это всё равно не занятие любовью. У меня нет ни времени, ни желания, чтобы заводить подружку. Однажды, когда я завяжу с клубным бизнесом, я найду хорошую девушку и остепенюсь. Я удостоверюсь, что девушка будет того стоит. Но это время еще не пришло. Тина смотрит мне в глаза и спрашивает: — Какого цвета ваши глаза? Оу-оу, она смотрит на меня «щенячьими» глазами. Вот дерьмо, надо отпустить её. *** Ник ерзает на стуле и почти нервно отвечает: — Ну, я не знаю. Карие с золотым отливом или что-то наподобие. Я думаю о цвете его глаз. — Я никогда не видел глаз такого цвета. Они теплого медового оттенка. Он смотрит в сторону и сглатывает, прежде чем отвечает: — Ну, да, я думаю, вы правы. Ой, он нервничает. Пока он отводит глаза в сторону книжного шкафа в углу, я рассматриваю татуировку на задней части его шеи, тянущуюся до уха. Она черная с жирным контуром, и выглядит этнической. Ням. Он не смотрит мне в глаза, и я удивляюсь, что я такого сказал, чтобы получить такую реакцию.