Мы входим и ставим наши вещи на обеденный стол. Только на кухне горит свет. Мы оставляем его включенным, как будто кто-то дома, потому что мы возвращались домой поздно несколько ночей. Как будто воры не знают, что люди так делают. Ты такая светлая голова. Как только я ступаю на кухню, чтобы включить остальной свет, я замираю. Я что-то слышу в своей спальне. Похоже, шаги. Тревога нарастает в моем животе. Жутковато. Я останавливаю Нат за руку; когда она поворачивается, чтобы посмотреть на мое окаменевшее лицо, я иду к моей спальне и прикладываю палец ко рту. Ее глаза сразу расширяются, и она внимательно слушает. Когда она слышит, что слышу я, у нас происходит немая беседа. Она берет телефон и прикладывает его к уху, в жесте: «Давай вызовем полицию». Я указываю на свое запястье, показывая время, и качаю головой. «Нет, это займет слишком много времени для них, чтобы добраться сюда». Она сжимает руки в кулаки в боксерской стойке. «Должны ли мы дать отпор?» Я использую свой указательный и средний палец, показывая на глаза, и обвожу руками комнату. «Конечно, если мы сможем найти какой-то предмет для самообороны». Стук слышен из моей спальни, и мы обе застываем в испуге. Я хватаю ближайшую ко мне вещь. Я даже не смотрю что это. Она длинная и тонкая. Я вижу, как Нат хватает энциклопедию с моей книжной полки и держит ее высоко над головой. Мы на цыпочках идем к двери спальни, держась за руки. Мое сердце колотится с бешеной скоростью. Это не Медведь. Я знаю, какие звуки издает Медведь. Мы стоим на пороге с нашим оружием над головой и ждем. Дверь открывается. Я замахиваюсь моим оружием и бью высокого человека по голове несколько раз. Нат делает то же самое ее энциклопедией. В это время мы визжим. Высокий человек падает назад. Я стою над ним и бью по ногам и груди моим длинным инструментом для защиты так сильно, как могу. Человек кричит: — Ой, не надо! Черт, Тина, перестань бить меня! Стоп. Грабители обычно не знают людей, которых они грабят? Я тянусь дрожащей рукой и включаю свет. Макс стонет на полу в позе эмбриона. У него кровь из носа и разбита губа. Я даже не заметила, как Нат исчезла позади меня. Дух удерживает ее одной рукой, а другой зажимает рот. Он выглядит так, как будто не может сдержать смех. Подумать только! Я хочу ударить его, поэтому так и делаю. Я подлетаю к нему и бью его прямо по голове моей палкой. Как теперь вижу, это швабра. Он потирает голову, и его тело сотрясается от беззвучного смеха. Он говорит: — Что ты собираешься делать, начистить меня до смерти? Дух выпускает Нат, и мы обе приседаем над Максом. Я не могу поверить, что мы избили его. — Макс, милый, ты в порядке? — я прикасаюсь к его лицу, и он смотрит на меня. Он, должно быть, расстроен. Он отвечает: — Черт, я горжусь тобой. Гм, что? — Что? — я не скрываю свою растерянность. Макс шепчет: — Я даже не мог бороться. Ни секунды. Смелая крошка Тина. Он улыбается, показывая окровавленные зубы. О, да. Он явно не в порядке. Я обращаюсь к Духу и вздыхаю: — Можешь помочь положить его на диван, чтобы я могла умыть его? Он ухмыляется Максу, но кивает. Я иду на кухню, чтобы взять аптечку, когда кто-то стучит в дверь. Просто замечательно. У меня есть два потенциальных взломщика, проникнувших в мой дом, и один из них весь в крови и синяках. Я слышу, как Нат открывает дверь и шаги Молли, заходящей внутрь. Она смотрит на Духа, затем на Макса и говорит: — Похоже на вечеринку, куда меня не приглашали. Я расслабляю свои плечи, наклоняюсь вперед и хихикаю. — Я извиняюсь за крики, Молли. Я надеюсь, что мы не разбудили вас. Она изучает мой измученный внешний вид и говорит с неодобрением: — Дитя, ты, должно быть, засыпаешь на ногах. Дай Молли сделать для вас чай и обработать раны мальчика. Я беру ее руку в свою и целую. Я тихо говорю: — Спасибо, мисс Молли. Молли делает чай для меня и Нат. Дух отказался, и она принесла Максу стакан воды и аспирин. Она обрабатывает раны Макса перекисью. Он даже не вздрагивает, она гладит его по щеке и говорит: — Ты заработал себе несколько кексов, молодой человек. Макс улыбается, и его губа трескается снова. Он поворачивается ко мне и говорит: — Слушай, Тина. Молли сказала, что я получу кексы. Я хихикаю, когда Молли собирается уходить. Я долго обнимаю ее. Лучшая соседка, какую только можно представить. Как только закрываю дверь, я указываю пальцем на Духа. — Объясни. Дух откидывается на диван и пожимает плечами. — Ник хотел, чтобы ты была защищена, поэтому мы пришли проверить, насколько безопасна твоя квартира. — Он указывает на себя. — И вот мы здесь. Внутри твоей квартиры. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что она не так безопасна. — Он смотрит на Макса и говорит: — Я не хотел, чтобы Макс ехал, но он настоял на своем. — Затем смотрит на меня и ухмыляется. — А ты избила его. Я чувствую панику в своем животе. О, Ник убьет меня. Я побила его брата. Который сейчас валяется на моем диване. Я падаю на стул, и мои плечи опускаются. Сегодня — нехороший день. Я закрываю лицо руками. Дух начинает говорить снова: — Слушай, я принял к сведению всё, что нужно для обеспечения безопасности квартиры. Я получу всё завтра и установлю в течение дня. Когда вы вернетесь домой завтра вечером, я буду ждать вас, чтобы показать вам, как пользоваться всем оборудованием. — Он сжимает мое колено, я убираю руки от лица и открываю глаза. Он говорит тихо: — Не стоит связываться с Омаром. Он непредсказуем. Мы просто принимаем меры предосторожности. Если сегодня всё пройдет, как запланировано, ты никогда не услышишь о нем снова. Но мы не можем рисковать. Он проявил симпатию к тебе, Тина. Нат подходит, чтобы взять меня за руку и говорит: — Это отстой, детка.