– Конечно. Каспер вплотную подошел к мужчине, и тот вынужден был отступить, несмотря на преимущество в росте. – К чему я веду? К чему я веду?! У вас есть помещение для собраний-заседаний? Бородач кивнул, с опаской глядя на полицейского. – Очень хорошо. Вот что ты сделаешь… – Подождите, подождите, это какой-то бред, я ведь все объяснил… Вы должны будете… – Заткнись! Кирстен улыбнулась. Нильсен побагровел. – Внимательно слушаешь? – поинтересовался Каспер. Нильсен кивнул, сцепив зубы, глаза стали злыми. – Вот и отлично. Сейчас ты проводишь нас в этот ваш зал. Потом к нам присоединятся твой капитан и весь руководящий состав платформы. Все, чья работа в этот час не является жизненно важной, ты меня хорошо понял, дружок? Я плевать хотел на вашу фазу – и горячую, и холодную. Это норвежская платформа, и власть здесь одна – Министерство юстиции Норвегии и национальная полиция Норвегии. Я достаточно ясно выражаюсь? * * * У капитана Торда Кристенсена имелась неприятная неосознанная привычка: всякий раз, когда его что-то раздражало, он зажимал пальцами нос. Присутствие на борту двух легавых его просто бесило. Людей в зал заседаний он вызвал сам – Нильсена, врача, многих бригадиров, не работавших в эту смену, брюнетку (если Кирстен правильно поняла – координатора техобслуживания) и блондинку (ее представили как супервайзера по технике безопасности). – Больше суток назад Ингер Паульсен, работающая на этой платформе, была забита насмерть в церкви Брюггена, – начала Кирстен. – Нам выданы судебное распоряжение и ордер на проведение расследования, по которому весь персонал должен оказывать нам содействие. – Хмм… Только при том условии, что ваши… разыскания не подвергнут опасности – тем или иным способом – наш персонал, – сухо заметила блондинка в белом свитере и голубом жилете. – В противном случае я лично вмешаюсь и положу этому конец. «Решительно все на этой треклятой платформе меряются самолюбием, – подумала Кирстен. – Тестостерона из ее яйцеклеток хватило бы на полк Мистеров Вселенная!» – У нас и в мыслях нет подвергать опасности кого бы то ни было, – дипломатично ответил Каспер. – Тех, кто не может оставить рабочее место, мы допросим позже. – Ингер Паульсен ночевала в отдельной каюте? – поинтересовалась Кирстен. – Нет. – Кристенсен покачал головой. – Техники-производственники живут в двухместных каютах – один человек из дневной смены, другой из ночной. – У вас есть список сотрудников, которые вчера были на берегу? – Да. Вы его получите. – Все вернулись? Капитан бросил вопросительный взгляд на супервайзера. – Н-нет… – ответил тот. – Из-за погодных условий один вертолет не прилетел, так что семь человек отсутствуют, но, надеюсь, скоро будут здесь. – А у тебя, доктор, есть пациенты с проблемным психиатрическим профилем? – задала очередной вопрос Кирстен. – Врачебная тайна, – отозвался коротышка в круглых очках. – Отменяется в случае уголовного расследования, – мгновенно отпарировала она. – Будь это так, я немедленно потребовал бы освободить такого пациента от его служебных обязанностей. – Ладно, спрошу иначе: пользуешь кого-нибудь с более легкими психологическими проблемами? – Возможно. – Это да или нет? – Да. – Мне нужен список. – Не уверен, могу ли я… – Беру ответственность на себя. Откажешь нам – посажу тебя под арест. Кирстен нагло блефовала, но врач испугался. – Сколько людей на борту сегодня вечером? Капитан кивнул, указывая на то, что Кирстен приняла за часы с вращающимся табло. На черном фоне красовались большие белые цифры – число 83. Внизу было написано по-английски: Souls on platform [20]. – Требования безопасности, – пояснил капитан. – Необходимо в любой момент знать точное число сотрудников, присутствующих на борту. – Сколько у вас женщин? – спросил Каспер. – Всего двадцать три. – А кают сколько? – Пятьдесят двухместных плюс отдельные каюты капитана, супервайзеров, бригадиров и инженеров. Кирстен задумалась. – Как ты определяешь, где кто находится в данную минуту? Слово взяла блондинка: – Через зал контроля. Все работы на борту должны быть предварительно одобрены, поэтому люди, сидящие перед мониторами, всегда точно знают, где кто находится и чем занимается. – Понятно. А те, кто свободен, что делают? Кристенсен снисходительно улыбнулся. – Ну, учитывая, который сейчас час, думаю, что спят. – Хорошо. Разбудите их, прикажите выйти из кают и соберите всех в одном месте. Сначала мы обыщем жилье Ингер Паульсен, потом все остальные помещения. – Вы шутите?! – А похоже? * * * Покойная Ингер Паульсен делила маленькую девятиметровую келью с Перниллой Мадсен – сейчас та дежурила в центре управления. Двухъярусные койки были застелены голубыми простынями. На белых рундуках для белья стояли буквы А и Б. Висевшие на штангах шторки и два крошечных телевизора – под потолком для одной жилички, в углу под верхней полкой для другой – создавали некоторый уют. На стене напротив двери – окно в мир – маленький иллюминатор. Дополняли картину несколько полок, стол с двумя ноутбуками и два стенных шкафа по бокам от входной двери. – Обстановка может показаться спартанской, – в спину Кирстен прокомментировала блондинка, – но они проводят на борту всего пять месяцев из двенадцати и, если не работают, сидят в столовой или в кафетерии. У нас есть спутниковое телевидение – фильмы показывают на большом экране, три бильярдных стола, кинозал, гимнастический зал, библиотека, музыкальная комната и сауна. Кирстен сняла куртку и повесила ее на стул – в каюте стояла африканская жара, особенно по сравнению с колючим холодом за бортом. – Хуже всего приходится на Рождество и в Новый год, – добавила женщина. – Трудно быть вдалеке от своих… Монотонная речь. Скрытая враждебность. Кирстен проверила рундуки и ящики стола, посмотрела на полках. Женское белье, майки, джинсы, какие-то записи, детектив карманного формата с загнутыми углами, диски с видеоиграми… Ничего. Пустышка. Легкая вибрация передавалась по переборкам – двигатель? вентиляция? воздушный насос? Женщина говорила не закрывая рта, но Кирстен не слушала. Она отметила для себя, что одна койка застелена по-военному аккуратно, другую можно использовать в качестве наглядного пособия «здесь спит неряха». Черт, как жарко. Просто пекло какое-то. Пот стекал из-под лифчика на спину и живот, голова грозилась мигренью. Каспер закончил со шкафами, знаком дал понять: пусто! Они вышли в длинный коридор. – Ведите нас в каюты мужчин, находившихся на берегу в вечер убийства, – велела Кирстен. Блондинка моргнула. Уничтожила легавую суку взглядом; язык ее тела кричал: «Задушу, гадина!» Затем повернулась на каблуках и пошла по толстой ковровой дорожке голубого цвета, заглушающей шум шагов, указывая то на одну, то на другую дверь. Кирстен кивнула на две ближайшие: – Открывайте.