ниспадали на непомерно широкие плечи. Талию Прохорова охватывал пояс из золотых колец, а икры ног обвивали тонкие ремни кожаных сандалий.— Охренеть, — только и смог он произнести.— Ты на меня посмотри.Майор перевел взгляд на Игоря. Перед ним предстал во всей красе новый админский лик. То был ангел черный, яростный, с пылающим взором и оскалом зверя, искореженный, горбатый, с крыльями изломанными и обожженными. Вокруг головы Игоря пылало пламя, а прямо изо лба выросли два здоровенных рога. Тога, пурпурно-черная, с рубинами-пряжками и стальными кольцами пояса на талии, да две козлиных ноги, закинутых одна на другую.Илья поспешно снял с лица очки, потом снова надел, потом опять снял. Увиденное им было настолько реалистично, что если бы он сам не наблюдал эффект, то в жизни бы не поверил рассказам о подобных метаморфозах.— Это еще что, — поделился админ-демон. — Ты хороший, я плохой, но это только вершина айсберга. Я поднял матчасть по нейрофону. Он воздействует прямо на мозг. В коде есть часть, которая буквально заставляет тебя почувствовать себя ангелом. Эйфория, неведанная сила, уверенность в том, что ты бессмертен и можешь летать. В обычных очках виртуальной реальности мы только видим образы, но я бы попробовал такую штуку сам. Конфета — а не игра.Картинка потихонечку начинала вырисовываться. Голова Прохорова уже гудела от обилия информации, хотелось есть, еще больше спать, и, отложив мозговой штурм на следующий день, майор отправился домой. Когда он заруливал во двор, карман пиджака завибрировал. Неспешно припарковавшись, Илья вытащил мобильник и сморщился. На экране устройства отображалась информация «Номер не определен».— Майор Прохоров, слушаю.В трубке послышалось вежливое покашливание, будто кто-то заранее прочищал горло перед важным разговором.— Приветствую тебя, майор.— И вам не хворать. С кем имею честь разговаривать?В трубке на секунду повисло молчание.— Это не важно, однако знание может вызвать массу осложнений. Слушайте меня и не перебивайте.— Кто это говорит, представьтесь, или я повешу трубку. Вы разговариваете с сотрудником особой службы. Не советую устраивать телефонные розыгрыши. Ваши действия могут быть расценены как двести тринадцатая статья уголовного кодекса Российской Федерации, способная повлечь…— Гордон, Питер Гордон.Гнев в голосе Прохорова мгновенно улетучился, уступив место любопытству.— У вас есть информация по поводу смерти Гордона?— Майор, — незнакомец в трубке вдруг показался Илье очень уставшим. — У меня есть информация. Я говорю по защищенному каналу через десяток прокси-анонимайзеров, так что ни один ваш спец не сможет меня найти. Однако время идет, у меня есть пять минут, три из которых вы уже потратили на препирания.— Мы можем встретиться?— Нет. Это опасно, не для меня, для вас в первую очередь.Майор покачал головой.— Говорите.— Я знаю, зачем и к кому приехал Гордон. Он же прилетел в Россию не только своими роботами похвастаться.— И зачем же?— У него был партнер, негласный. Таких не вносят в документы, не приглашают на светские рауты. Имени я не знаю, а вот в теневой сети он личность знаменитая — Краш. Ищите Краша. Он многое сможет объяснить. И еще одно, я тебе кое-что пришлю. Посмотри, так и только так ты сможешь подобраться к этому парню.— Зачем тебе это? — Прохоров не верил анонимным доносчикам. Нельзя было проверить информацию, устроить перекрестный допрос. Все, что у него было, это слова незнакомца, возможно, сидящего где-нибудь в интернет-кафе в Перми или Новослободске и пишущего разговор, для того чтобы выложить его в глобальную сеть.Домашний компьютер показал почту, в которой лежал небольшой видеофайл. Прохоров уселся за монитор, прихватив с собой кружку крепкого чая, прогнал антивирусную пароварку, убедился, что важных документов на его персоналке не имелось, и только после этого запустил видео.Сцена, отобразившаяся перед ним, по факту была местом преступления, с той лишь разницей, что полиция на него еще не прибыла. Угол обзора был странный, как будто с вэбкамеры. Прохоров специально заказал видео со всех камер, установленных на ближайших кафе, банках и магазинах, но ни одна из них не дала ценной информации, а частный сектор, видимо случайно, заснял момент катастрофы.Гордон рухнул вниз, застыл, дернулся, что странно, потом затих окончательно. Это был инженер, сомнений быть не могло, но дальше пошла нужная информация. Тот самый парень в капюшоне, который обедал с инженером в ресторане, появился через пару минут после трагедии. Лица его по-прежнему не было видно. Парень принялся судорожно рыться в карманах мертвеца и после, видимо, ничего не найдя, быстро удалился из поля зрения объектива. Прохоров уже было хотел отключить видео, однако появился новый персонаж. Одет он был так же и явно знал, что рядом кто-то снимает. Лицо его было закрыто шейным платком, и опять же разглядеть что-то не получалось. Человек наклонился, закрывая собой обзор, а потом поспешно убрал в карман что-то красное. Голова Гордона поменяла свое положение. Переломанные кости шеи позволяли вертеть ее, как тряпичную куклу.Теневой Интернет, место опасное, захватывающее и интересное. Весь компьютерный криминальный мир, от продажи ворованных запчастей до взлома страниц в социальных сетях, готов предоставить тебе свои услуги, стоит только зайти через нужный софт на нужный скрытый от индексации поисковиками портал. Оружие, работорговля, наркотики, корпоративный шпионаж и даже убийства — все это можно без труда заказать, имея подход и нужную сумму на счету, и именно потому особый отдел дневал и ночевал там, выискивая зацепки по текущим преступлениям.Прохоров отлично понимал, что соваться в теневой интернет в поисках таинственного Краша лично ему точно не стоит. Местная тусовка быстро расшифрует в майоре сотрудника органов, и Краш сменит явки и уйдет на дно. Илья предполагал, что после смерти Гордона компьютерный подельник и без того перестал проявлять активность, а наличие майора в сети вызовет его полнейшее исчезновение. Однако мир не без добрых людей, и люди те — информаторы. Вы будете удивлены, но стукачами они себя не считали, и даже находились те, кто сливал информацию по собственной инициативе. Большая часть, впрочем, работала исключительно для того, чтобы замолить свои былые грехи и не позволить старому уголовному делу вновь попасть в производство.Одним из таких информаторов был студент Курехин, хороший программист, однако ленивый и безответственный человек, в свое время оступившийся на подделках кредитных карт. Он периодически подбрасывал Прохорову нужную информацию и мог сделать то, чего тот же Игорь из отдела не стал бы воспроизводить по идейным соображениям.Утром следующего дня Прохоров вышел из дома, держа в руке пластиковый термос с кофе, и направился на поиски Курехина-студента. По адресу прописки парня можно было не искать, он там появлялся крайне редко, как и в институте. Был один адрес, квартира на окраине города, где его видели, и не раз, первым делом Прохоров направился туда. В квартире его встретила хмурая пожилая тетка, Зимина Александра, шестьдесят третьего года рождения, проходившая ранее по делу о сбыте и распространению наркотиков. Так уж сложилось, что на ее квартире появлялись, а иногда и проживали разные темные личности, однако сегодня ничего подозрительного не было. Зимина побожилась майору, что студента не видела с четверга, однако рассказала, где его можно найти.В новом районе, рядом с Оккервилем, в подземном комплексе снимался склад, о котором часто разговаривала местная публика. Там за наличку или травку можно было достать поддельные права, справки, больничные или пароли от социальных сетей неверной супруги.Здание склада находилось в подвале приличного двенадцатиэтажного дома с огороженной территорией, зелеными газонами, тремя десятками парковочных мест и детской площадкой. Попасть туда оказалось непросто. Вахтер решительно не хотел открывать незнакомцу дверь даже после того, как тот представился. Прохорову пришлось перелезать через забор. Едва его ноги коснулись черной полоски асфальта, позади послышались торопливые шаги.— Ах ты, сука пархатая, пробрёлся-таки, ну сейчас я тебя в ментовку-то…Занесенный над головой майора продолговатый черный предмет, позже опознанный как резиновая дубинка, просвистел совсем рядом с виском, чудным образом расстроив и обескуражив Прохорова. Расстраиваться Илья не любил и, придав лицу выражение добродетельного голодного людоеда, резким движением руки вбил кадык ретивого охранника внутрь, заставив его рухнуть на землю и музыкально захрипеть.Присев, Илья дружелюбно похлопал корчащегося в судорогах противника по спине.— Ты, парень, не переживай, горло поболит с полгодика, потом говорить заново учиться будешь. На твою сволочную сущность это никак не повлияет.Проходящие мимо жильцы схватились за мобильные телефоны, кто-то полез в багажник собственного автомобиля в поисках хоть какого-нибудь оружия. От массовой драки спасло служебное удостоверение.— Всем спокойно. Работает специальный отдел, — хорошо поставленным голосом пояснил Илья, показывая корочки по кругу всем желающим. — Этому, — брезгливый кивок в сторону поверженного противника, — «скорую» вызовите, а то ведь задохнется. Всем спасибо, расходитесь. Впрочем, если кто желает, можете побыть понятыми, это не займет много времени.После столь лестного предложения желающих вдруг значительно поубавилось, и только какая-то сердобольная старушка, сидевшая на скамейке неподалеку, бросая опасливые взгляды на Прохорова, принялась названивать по мобильному телефону.Обойдя дом, вход в помещение находился с противоположной стороны, Прохоров нашел неприметную дверь и нажал на прикрепленный к косяку дверной звонок.За дверью зашевелилось, забулькало, камера над входом неприветливо вильнула объективом.— К кому?— К Курехину.— Нет тут таких, не проживают, — сварливо поделился ловко спрятанный в кирпичах динамик.— А ты поищи, — дружелюбно попросил майор. — Скажи, что Прохоров ищет.Повисла неловкая пауза, растянувшаяся на несколько минут, после чего щелкнул электронный замок и дверь отворилась. В проеме мелькнула небритая бледная физиономия с раскосыми глазами и толстыми, будто два вареника, губами на вытянутом лице.— Проходи. Он в зале. Только без глупостей.Илья шагнул внутрь и тут же оказался в темноте. Неясный свет, пробивающийся из-за плотно зашторенных окон, создавал неприятную гнетущую атмосферу. Пахло хлоркой, табаком и горелой изоляцией. Вареник нехотя указал на коридор, по которому предстояло пройти до таинственного зала, и, пожав плечами, Илья двинулся в нужном направлении. Грубо оштукатуренные стены вскоре стали светлей, слабые лампы, забранные в сетку, давали немного света, из-за чего помещение выглядело еще хуже. Череда дверей, по правую и левую сторону, хранила в себе много секретов. Откуда-то доносилась музыка, другая скрывала грубую брань, чуть дальше звенели посудой, и слышалось гудение газовой горелки.В зале оказалось мало народу. Прямо посреди помещения стоял стол, на котором расположился толстый бородатый мужик в кожаных штанах. Раздетый по пояс, он, с гримасой мученика на физиономии, позволял девице, чьи руки и большая часть лица были забиты татуировками, трудиться над своим правым предплечьем. Из-под иглы машинки на коже толстяка сквозь кровь проступала оскаленная морда волка. Занятые своим делом, они не обратили на Прохорова ни малейшего внимания. Чуть подальше стоял большой кожаный диван, на котором спали две голые девицы и лысый тип в рваных джинсах и два компьютерных стола, за которыми, сгорбившись, сидели болезненного вида люди. В одном из них Илья узнал студента Курехина. При виде майора тот нехотя кивнул и, отделившись от своего кресла, неуверенно шагнул вперед. Парень был сильно пьян.— Здаров, пехота, — неуверенно, однако радостно сказал он. — Чего приперся?Большое количество чего-то одурманивающего явно притупляло чувство его самосохранения. В трезвом виде Курехин бы никогда не отважился на такие обороты речи.— Что жрал? — хмуро поинтересовался майор. — Химия? Гомеопатия? Бухло…— Да ладно, начальник… ик, чего ты право слово. Как теща из Гомеля приехала…— Ага, она, родная.Имевшаяся в зале раковина с краном пригодилась как никогда кстати, и вскоре недовольное бульканье и мат заполнили зал. Холодная вода обрушилась на затуманенную голову студента оживляющим дождем, проясняя сознание и выставляя приоритеты, и уже через десять минут, мокрый до нитки, недовольный, но способный соображать, Курехин злобно пялился на Прохорова из дальнего угла.— Ожил? Думать можешь?Уверенный кивок.— Разговор есть, не для чужих ушей.Студента вдруг передернуло от омерзения.— Говори тут, — выдавил он сквозь зубы. — Тут все свои.— Краша знаешь?На лице Курехина появилось откровенное удивление, быстро сменившееся новой порцией злобы.— Да кто его не знает?— Что за человек, как зовут, адрес?— Начальник, ну ты даешь, — студент поднялся и принялся стаскивать с тощего торса промокшую насквозь майку. — Он же тень, шатун, мать его. Если бы кто-то знал, как его зовут, ну вот, в реале, то ты бы ко мне не пришел. Прошуршал бы страницами, и готово.— Выйти на него можно?— Можно, только сложно.Прохоров положил ладонь на узкое плечо собеседника, и тот болезненно дернулся.— Ты мне не крути. Если пришел за тобой в эту помойку, значит, возникла острая необходимость. Я его не арестовывать собираюсь, а скорее защитить.— Иди ты, — оскалился студент. — И от чего же? От антивируса Касперского?— От полета в небеса, — Прохоров отпустил парня, и тот, опасливо попятившись, принялся выжимать на пол воду из своей футболки. — Попытайся связаться с ним, сообщи что и как. Дай мой номер, я жду.Звонок от осведомителя прошел через тридцать минут после того, как Прохоров покинул «склад».— Нашел я его, начальник, но было непросто.— Давай.— Он сначала на контакт не шел, но я ему сказал про полет, и он вдруг запел будто соловей. Прям волшебное слово.— Что выяснил?— Толком ничего. Номер сбросил какой-то. Сказал, что если это действительно ты, то разберешься без труда.— Сам номер пробивал?— Не успел. Сразу тебе звонить. Ты мне такой кайф обломал, так не особо охота тебя в ближайшее время видеть. Услуга за услугу, так сказать.— Номер где?— Сейчас, сброшу.Приехав в отдел, майор положил на стол мобильник и, открыв мессенджер, взглянул на высланную студентом цифровую комбинацию. Больше всего это походило на порядковый номер чего-то, шесть цифр, вразнобой, последнее целое. Все просто, отдел по защите свидетелей.Подключившись к закрытой сети ведомства, уже через десять минут майор имел исчерпывающее досье на Краша. Фигурой он был легендарной, если не сказать больше. Пионер отечественного хакерства, из хорошей семьи. Отец бизнесмен средней руки, мать — учительница младших классов. В нулевых новый бизнес, торговля валютой, дела идут хорошо, и появляется новый образчик советского гражданина, золотая молодежь. Краш оказался из таких. Учился за границей, с восемнадцати лет жил в квартире на Невском. Был популярен среди женщин и ходил в должниках у брокеров. В конце десятых был пойман на взломе базы данных МИДа. Чтобы не загреметь в Черного Дельфина, решил сдать несколько крупных криминальных авторитетов, слив спецслужбам их черную бухгалтерию. Информация о доносчике ушла, и находчивого программиста решили разлучить с головой, но тот успел попасть в программу по защите свидетелей. Сменив имя, биографию и место проживания, Краш получил запрет на использование компьютеров, и, чтобы прокормить себя, вынужден был работать продавцом в магазине. Страх постепенно улетучился, а вот потребности, оставшиеся от прошлой жизни, давали о себе знать, и вскоре парень снова начал промышлять сетевыми безобразиями. Если первый случай был скорее спонтанным, на спор, то теперь он действовал чрезвычайно осторожно и методично. Выполняя некоторую грязную информационную игру, он получал карт-бланш на свои мелкие делишки, с чего и жил.Александр Иванович, по прозвищу Краш, был прописан в Ленинградской области, под Гатчиной, и именно туда и выехал майор. Полуторачасовая неспешная поездка по свежеотремонтированному шоссе, с заездом в кафе для перекуса, показалась Илье настоящим отдыхом, однако по прибытии на место он растерялся. Представший перед ним садовый кооператив был буквально наполнен домиками, и вычленить, в каком из них проживает Иванович, не было никакой возможности. Пришлось по старинке обращаться в местную управу, представившись дальним родственником, решившим навестить племянника, а заодно завести долг.Хмурый дядька в ватнике, живущий в сторожке на окраине поселка, долго копался в документах, шелестел пожелтевшими страницами, однако нашел упоминание об участке с ИЖС, на котором и проживал некто Сашка, баламут и бузотер. Также мужик поведал, что за забором его владений часто слышна громкая музыка, и окружавшие его соседи, устав мириться с подобным звуковым произволом, не раз вызывали полицию и писали заявления. Показав на карте, где конкретно искать «племянника», мужик откланялся, сославшись на дела.Дом Краша, выгодно отличавшийся от остальных высоким железным забором, находился на окраине кооператива, почти в лесу, и потому жалобы на шум показались Прохорову надуманными. Не такой Иванович человек, чтобы привлекать к себе лишнее внимание. Прошли те деньки, когда можно было отмазаться соткой баксов или влиянием друзей папаши. Не доехав пару десятков метров, Прохоров загнал авто под куст сирени и, преодолев оставшийся путь по гравию пешком, уверенно надавил на кнопку звонка на калитке. Где-то в глубине двора послышалась настойчивая трель, затем еще одна, потом снова, пока на двери не отворилась заслонка и пара красных от недосыпа глаз уставилась не моргая на Илью.— Ты кто?Прохоров вытащил служебное удостоверение и продемонстрировал его человеку за дверью.— Я чист, чего пришел?— Студент на тебя выходил. Я за Гордона потолковать.Минутное молчание закончилось возней со щеколдой, и Краш распахнул дверь. Выглядел он именно так, как и на фотографии, мужчина лет тридцати, прямые черные волосы завязаны в хвост, острый подбородок с ямочкой, субтильное телосложение. Толстовка с капюшоном, которую он носил в данный момент, являлась братом-близнецом того облачения, что майор уже не раз видел на видео.— Проходи.Майор шагнул внутрь и тут же отскочил, вовремя избежав удара поленом по голове. Краш отпрыгнул, снова попытался атаковать, размахивая сучковатой толстой деревяшкой, однако и вторая попытка не увенчалась успехом.— Твари, — шипел он. — Рептилоиды. Совсем одурманить меня решили.Ошалев от такой неожиданности, Прохоров пошел по кругу, решив было наказать наглеца, но кровь из правого уха, стекающая по щеке и шее парня, почему-то его остановила.— Феникс! — зарычал вдруг Краш и пошел в новую атаку. — Я вам его не отдам! Твари! Твари! Твари.Бросив вдруг свое орудие, он кинулся сломя голову в дом и, хлопнув дверью, застучал ботинками по полу. Прохоров пожал плечами и двинулся за хакером. Осторожно отворив входную дверь и убедившись, что его не собираются приложить по голове, он прошел по грязным отпечаткам до входа в подвал. Дверь в него была распахнута, и тусклый желтый свет выхватывал из темноты ступени, будто в дешевом фильме ужасов. Именно в таких подвалах, как правило, проживали различные маньяки, используя свое жилище для хранения свежей человечины.— Иванович, ты обкуренный? Я майор специального отдела! Я могу пристрелить тебя, и мне медаль дадут. Ты понимаешь всю ситуацию?Снизу раздался жалобный всхлип, приглушенный каким-то жужжанием. Вытащив пистолет, Илья начал спускаться по лестнице. Картина, которую он обнаружил, была странной и жалкой. Прямо посреди помещения, на земле, свернувшись в клубок, лежал легендарный программист. Только теперь майор рассмотрел, насколько грязная и помятая на нем одежда. Толстовка была в прорехах на рукавах, штаны испачканы в земле, а от левого кроссовка почти оторвалась подошва. Кроме земляного пола и рыдающего Краша обнаружился странный аппарат, для описания которого потребовалась бы не только фантазия. Подключенный к удлинителю, он представлял из себя решетчатый блок, с подсоединенным к нему ноутбуком. Экран устройства чертил замысловатые графики, часто срываясь в пик, но большую часть времени вычерчивая правильную волнистую линию. Толстый кабель от решетки подходил к треноге, на которой было закреплено что-то среднее между телевизионной антенной и феном, и это устройство было направлено на рыдающую на земле фигуру.Поднявшись на первый этаж, Прохоров осмотрелся. Обстановка вокруг была весьма спартанской. Покрытый пылью телевизор, стол, заваленный бумагами и запчастями от компьютера, ноутбук с мерцающим экраном да микроволновка. Чуть в стороне видавший виды холодильник, шкаф — вот и все убранство жилья бывшего золотого ребенка. Чуть дальше приоткрытая дверь вела в комнату, служившую, видимо, спальней. Простая кровать, матрас без простыни, промятая подушка и гора пустых банок из-под энергетиков, покрывающая пол спальни жестяным пестрым ковром. Единственным украшением жилища был постер на стене с изображением набирающей популярность скандинавской группы. Хмурые брутальные парни с раскрашенными лицами, сжимая в руках гитары, свирепо поглядывали на Прохорова с бумажного плаката.Единственный стул, который нашелся в первой комнате, майор спустил в подвал и, поставив его рядом с рыдающим Крашем, уселся поудобней. Истерика у парня продолжалась долго. Под конец, когда слезы закончились, он просто всхлипывал, жадно глотая ртом воздух, и вот настал момент, когда можно было начать разговор.— Я майор Прохоров, специальный отдел. Ты нарушитель и висельник, некто Краш, а в миру гражданин Иванович. Ты каким-то боком связан со смертью Питера Гордона, и тебе бы лучше объясниться. Я не люблю, когда меня хотят огреть по голове дубиной, притом еще и при исполнении. Это новый срок, парень, и тут уже твои приятели из ведомства, что столько лет спасали твою шкуру от желающих поквитаться, тебе не помогут.Краш последний раз всхлипнул и, сев на пол, взглянул на майора странным, но вполне осмысленным взглядом.— Ты пришел, — вымолвил он, растягивая слова. — На самом деле пришел. Я не знал, к кому обратиться. Вокруг они, они меня не выпустят, а ты не охваченный. Впрочем, если ты работаешь на них, то я погиб.— Перестань пороть чушь, — грубо прервал Ивановича майор. — Кто они? Что вообще происходит? Но прежде чем ты начнешь, потрудись объяснить, зачем ты мне скинул наводку на свое дело, а потом напал?— Я думал, ты не настоящий, — пояснил программист. — Нейрофон. Новое поколение. Они агрессивные, привыкание происходит стремительно. Это экспансия, парень, и мы добровольно подставляем шею под острый топор палача. Правда, в случае с казнью все было бы просто. Попав в сети, мы становимся теми, кем можно управлять, и под этим я подразумеваю реальное управление, будто бы твои руки и ноги привязывают к ниточкам.— Опять метафоры. Парень, ты нарываешься.— Я мертвец. Вот, посмотри. Стоит мне выйти за пределы воздействия Феникса, и я снова зомби. Я не отличаю реальность от виртуальности. — Иванович повернулся так, чтобы Прохоров увидел окровавленное ухо. — Это новый нейрофон, мне его насильственно в ухо засунули. Ударили по голове, а потом я обнаружил у себя этого монстра.— Почему не снимешь?— Снимешь? — в голосе Краша появились истерические нотки. — Ты знаешь хоть одного человека, который смог снять устройство?Осознание пришло в голову Ильи почти сразу, и перед мысленным взором всплыл список из десятка фамилий, которые он ранее видел на столе лейтенанта.— Знаю, но косвенно. Все они