– Сколько? – Три. – Угу. – И все? – подозрительно спросил он. – Никаких вопросов? Ни возмущения, ни требований немедленно позвать консула? Просто – угу? – Угу. Санс встал и сделал шаг в мою сторону, я вскочила и отпрыгнула за кровать. Не знаю зачем, но мне показалось, что так будет лучше для моей же безопасности. Мужчина нахмурился, а потом его глаза улыбнулись. – Козочка, – ласково произнес он, и я опешила. – Сними маску! – Зачем? – удивился он, обходя кровать, пока я пятилась в другую сторону. – Ты не Санс! – Что за глупости, Маргарита! – возмутился самозванец. – На тебя еще действует антидот. – Не подходи, закричу! – Я говорил, что это глупая затея. В дверях стоял настоящий Санс в точно таком же комбинезоне, как и мой гость, но его маска болталась на груди. – Но твоя команда не догадалась, – чуть обиженно заявил незнакомец и стянул маску, а вместе с ней и «лицо». На меня смотрел парень, очень похожий на Санса, каким он мог быть лет так десять назад. Он постучал себя по шее и прокашлялся, а потом заговорил более высоким голосом: – Зато теперь мы знаем, как они действовали. Я доказал, что притвориться тобой не проблема, обмануть сканер тоже не проблема, а руки… думаю, он надел перчатки. А вот обмануть Маргариту они не смогли бы, поэтому и лишили ее зрения и речи. Зато девушка сопровождала лже-Санса настоящая, что убедило профессора. Да он просто не ожидал, что кто-то рискнет похитить новорожденного део! А ты молодец, – повернулся он ко мне и подмигнул. – Настоящая няня. Мое имя Лекс, просто Лекс, – и добавил, увидев вопрос на моем лице: – Это производное от Александра, отец был поклонником вашего Пушкина. – Брат Аера? – Все део так или иначе братья, – усмехнулся Лекс. – Мы все клоны друг друга. – Госпоже Мухиной это неинтересно, – холодно напомнил о себе Санс. Вот как? Госпожа Мухина, значит. Ну, держись! – Аер, с нашим малышом все в порядке? – ласковым голоском с нажимом на слове «нашим» спросила я и глазками похлопала. Да, да, у меня скопилось много вопросов, и задать их хочется немедленно. Лицо Санса страдальчески вытянулось. – Что такое, дорогой супруг и отец моего ребенка? – Поняв, что по-хорошему от этого мистера Интрига ничего не добьюсь, я решила пустить в ход тяжелую артиллерию и показать темную сторону своего характера. – Очень хочу услышать вашу версию, как я оказалась биологической матерью младенца? Кстати, это же мальчик? Ведь девочек део не бывает? – Супруга? – Глаза Лекса весело сверкнули. – Ты перенес землянку через порог? Аер! – Кем бы ни был похититель младенцев, но он болван, – глядя мне в глаза, процедил Санс. – Ему следовало лишить вас и слуха. Но я тоже болван. Мне не следовало возвращать вам речь! – Да ладно, – никак не мог успокоиться Лекс. – Ты перенес эту девушку через порог и именно ее ДНК у твоего ребенка? – Моя ДНК? Ага! Чудик сказал, что он брал мой волос! Или еще что-то? Нет. – Я замотала головой и выставила перед собой руку, пытаясь защититься от лишней информации. – Я не хочу знать, что еще вы у меня «отщипнули». Не говорите! – Маргарита, не стоит кричать. – Лекс откровенно веселился. – У нас прекрасный слух. А с малышом все хорошо, не волнуйся, он точно такой же рыжий, как и ты. – Так вы берете ДНК земных женщин с рыжими волосами, чтобы дети унаследовали цвет волос? – догадалась я. – Или еще зачем-то? – Думаю, твой муж с радостью поделится информацией, потом… через несколько лет, когда ты примешь гражданство. – Что?! – заорала я. – Каких лет? Какое гражданство? Ты! – Я подскочила к Сансу и ткнула пальцем ему в грудь. Твердую… – Ты обещал, что через год я буду дома! А развод ты мне обеспечишь еще раньше! – Развод? – Лекс расхохотался. – Развод с део? Когда планета приняла вашего… – Замолчи, – таким тоном произнес Санс, что мы оба заткнулись. – Жди меня за дверью. Лекс шутливо поклонился, но вышел. А я уперла руки в бока и пошла в наступление. Ну не убьет же он меня? А если вдруг захочет, то я буду кричать, и Лекс с Чудиком услышат и спасут меня. Или его… Я огляделась в поисках тяжелого предмета, но этот гад космический, по-видимому, специально меня сюда упек, чтобы не было соблазна. Кроме подушки, мне в него и швырнуть было нечем. – Когда ты мне собирался сказать? Видно, моя решительность и резкий переход на «ты» выбили Санса из состояния ледяной глыбы, и он вспомнил, что такое страх, потому что мистер Бесстрашие попятился. – Что еще я должна знать? Может, у меня есть еще парочка детишек? – Набор ДНК еще не делает тебя матерью моего клона, – процедил Санс. – Да? А у нас как раз тест на отцовство при помощи ДНК определяют! И вообще, что это за пренебрежительное отношение к собственному сыну! – распалялась я все больше и больше. – Он твой сын! Ребенок, а не клон! Имя ты ему дал? – Судя по скривившемуся лицу Санса, нет. – На руки брал? Спел колыбельную? Ты знаешь, что от первого часа малыша зависит его ощущение безопасности на протяжении всей жизни? А… И тут я замолчала, вспомнив, как рвала зубами склизкую пленку, ощупывала пальцами личико, как прижимала сверток к груди. Черт! Черт! Черт! Но это не мой ребенок! Мне всего двадцать два года! Я еще ни разу… ну, об этом мы не будем никому говорить, мало ли какие у меня принципы. – Ох, как же все погано… – протянула я и села на кровать. – И что же делать? – Маргарита… – Санс со вздохом присел рядом. – Я не хотел, чтобы так вышло. Ты ни о чем не должна была знать. Да и сейчас то, что в его генокод попало немного твоих хромосом, не делает тебя его матерью… – А кого делает? – упрямо спросила я. – Я могу стереть тебе память. – Что? – Я подскочила и отбежала в угол, отгородившись от Санса столом. Это что же выходит, он может сделать со мной все что угодно, а потом почистить память? – Даже не смей! Буду вести дневник и записывать туда все, а то вот так проснешься однажды и имя свое не вспомнишь. – Не кричи. – Он устало поморщился и потер глаза. – Я решу этот вопрос. Ну хочешь, ты его больше никогда не увидишь? – Ты дурак, да? – Я покачала головой, ибо у меня закончились аргументы. Как можно объяснить мои чувства этой безучастной ледышке? – Не понимаешь? Это все неправильно! – Я не вижу смысла что-то доказывать. Клон под наблюдением медиков, у него будут отличные условия для жизни и развития. Все лучшее, что может дать цивилизация. Что тебе не нравится? – Мне не нравится, что никто не будет любить этого ребенка. Которого еще до рождения обрекли на сиротство! И мне не нравится, что без моего ведома какие-то галактические прохиндеи воруют мою ДНК! – выпалила я со злостью. – Господи! О чем я говорю этому ледяному лорду? Я мать… Да какая я мать? Ты на меня посмотри! Я покрутилась вокруг, чтобы Санс хорошенько меня рассмотрел. – Да уж… не красавица, – хмыкнул мужчина. – И аллергия на лице, следует продолжить лечение антигистаминными. – Дети не должны так рождаться! Их надо делать долго и с любовью, потом девять месяцев гордо носить в себе, портя нервы окружающим, а не… получить за пять минут, при помощи… э-э… кстати, при помощи чего? – Скачанного генетического кода, взятого из мышечной ткани. – Ужас! Ты сам понимаешь, как дико это звучит? Это неправильно! – Хочешь сказать, что ваш варварский способ смешения жидкостей правильнее? – абсолютно серьезно спросил Санс. Я на него вылупилась в недоумении, а затем покраснела до самых кончиков ушей. Как-то в его устах это прозвучало весьма неприглядно. – А ты попробуй, и узнаешь! – выпалила я. – Я пробовал, – абсолютно равнодушно сообщил мне Санс. – Два раза. На симуляторе. Приятно, но… не более того. Я поняла, что мой рот открыт, и захлопнула его. Он пробовал на симуляторе… Секс на симуляторе… Поцелуи на котиках… Заняться любовью по Интернету… Мамочки, куда я попала? – А нормальной женщины не нашлось? – от растерянности съязвила я и тут же прикусила язык, он же говорил, что у них нет женщин део, а я по больному. – Зачем? Трата времени и эмоций. – А… ну да, конечно… – А у тебя есть такой опыт? – с чисто научным интересом вопросил Санс. Мне даже на мгновение показалось, что он сейчас достанет планшет и запишет мой ответ, чтобы потом поразмышлять над ним в тишине кабинета. – Есть! – выпалила я, краснея еще больше. – Почему тогда у тебя нет детей? – Потому что я ни разу не решилась довести до конца! И вообще это очень интимный вопрос. – Ты хочешь сказать, что ты занималась любовью, но без проникновения? Тогда в чем смысл этого ритуала? – педантично уточнил Санс.