Часть 2 из 3 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Войтех хотел пододвинуть бумажку ближе к себе, как будто не мог поверить Максиму на слово и желал убедиться лично в том, что это действительно Сашин штраф, но едва кончики его пальцев коснулись распечатки, мир мгновенно утонул в яркой вспышке ослепительно белого света, перед глазами замелькали посторонние образы. Второй рукой Войтех непроизвольно вцепился в край стола, дожидаясь, когда видение закончится. Осмыслить увиденное сразу у него получалось редко.
– Как я это ненавижу… – пробормотал он, когда свет исчез и он снова увидел перед собой кафе, стеклянные стены и Максима. Про бумажку со штрафом он сразу забыл, прижав ладонь к глазам, а второй рукой продолжая сжимать край стола.
– Что случилось? – встревоженно спросил Максим.
– Не обращай внимания, – отмахнулся Войтех, беря себя в руки, и достал из кармана смартфон. – Ты надолго в Москве? – уточнил он, сосредоточенно глядя в экран и торопливо водя по нему пальцами.
– Сегодня вечером уезжаю. В чем дело? – Максим непонимающе посмотрел на смартфон в его руке.
– Пока ни в чем. Просто я еду с тобой. Ты на Сапсане, который без четверти пять отходит?
Максим удивленно поднял бровь.
– Зачем? – спросил он, игнорируя вопрос Войтеха.
– Затем, что у меня сейчас было видение. Началось оно, когда я коснулся Сашиного штрафа. Значит, оно связано с ней.
– И что? – все еще не понимал Максим. Из всех их необычных расследований он участвовал всего в одном. И то даже не участвовал, а всего лишь прошел по его краю, поэтому не относился к видениям Войтеха с тем же трепетным доверием, как остальные. – Что было в этом видении?
– Не знаю, они редко получаются внятными, но… – Войтех поднял взгляд от экрана смартфона на Максима. – У меня никогда не бывает хороших видений, понимаешь? Они всегда о чем-то плохом. И если это плохое как-то связано с Сашей, я хочу поехать с тобой в Питер и все выяснить на месте. Так каким Сапсаном ты едешь?
22 октября 2013 года, 22.10
Большой проспект В.О.
г. Санкт-Петербург
На небольшой парковке позади одного из корпусов Покровской больницы все места были негласно распределены между своими. Чтобы попасть на этот крохотный пятачок машин на десять, нужно было специально проехать в неприметную арку позади основной парковки. На это мало кто решался, считая арку тупиком, поэтому любая чужая машина на пятачке сразу же бросалась в глаза.
Рядом с большой коричневой Ауди Саши, занимающей дальний левый угол у самой стены, всегда стояла неприметная вечно грязная рыженькая малышка той же марки, но гораздо меньшего размера, принадлежавшая одному из рентгенологов больницы. Однако сегодня вместо нее Саша, выйдя на парковку вместе с Денисом, своим коллегой и приятелем по совместительству, увидела красную Мазду.
– Терлеев купил новую машину? – нахмурившись, спросила она.
– С чего ты взяла? – не понял Денис, зябко поежившись и нетерпеливо оглядываясь по сторонам: к вечеру сильно похолодало и поднялся ветер.
– Так вон же, – Саша кивнула в сторону Мазды. – Он всегда на рыженькой Ауди ездил, а теперь здесь это.
Денис проследил за ее взглядом и рассмеялся.
– Не, это какая-то залетная пташка в наших краях. Терлеев же в отпуске в горах был, лыжник хренов. Не то в Австрии, не то в Швейцарии. Открытый перелом большеберцовой со смещением, месяца на три дома. Варька негодует, ей теперь ни на выходной пойти, ни за свой счет взять, пока этот орел лечится.
Саша почувствовала, как неприятно засосало под ложечкой. Конечно, особо настырные водители, не нашедшие места на обычной парковке, иногда заезжали сюда, но все же часы показывали начало одиннадцатого, наверняка там было полно свободных мест. Они сами так долго задержались на работе только потому, что завотделением уже месяц пугал всех какой-то министерской проверкой именно реанимации и велел в срочном порядке привести в надлежащий вид всю документацию, на которую обычно у врачей не хватало ни времени, ни сил. Большая часть персонала, не дежурившего в эту ночь, давно покинула больницу, посещение пациентов родственниками так и вовсе закончилось в восемь вечера, никого постороннего на территории больницы в это время быть уже не могло, однако красный автомобиль стоял прямо возле ее Ауди.
– Сань, а ты меня до метро, случаем, не подбросишь? – спросил тем временем Денис, с тоской глядя на темное небо, откуда уже начинал накрапывать мелкий дождь.
Саша с трудом оторвала взгляд от пугающей красной машины и повернулась к приятелю. То, что он попросит подбросить его, она поняла уже в тот момент, когда он пришел с ней на парковку. Его машина стояла в ремонте, как почти всегда в последнее время, а выход на автобусную остановку находился с другой стороны корпуса. Теперь Саша даже обрадовалась этому, все же доехать в компании Дениса почти до дома было гораздо спокойнее. В том, что красная машина поедет за ней следом, она почти не сомневалась.
Слежку за собой Саша заметила около двух недель назад. Точнее, сначала она ее почувствовала. Неприятное ощущение, как будто она стала слишком часто видеть одних и тех же незнакомых людей, стоять на светофорах с одними и теми же машинами, появлялось сначала пару раз в неделю, но в последние дни стало почти постоянным. От испуга она чувствовала на себе посторонний взгляд даже дома, закрывшись на все замки.
Максим к ее заявлению отнесся достаточно скептически. В первый момент, конечно, тоже напрягся, несколько раз даже проводил ее до работы, но, ничего не заметив, успокоился и предложил ей взять отпуск и выспаться. Саша даже не стала особенно злиться на него по этому поводу. Ей не стоило говорить ему, что она чувствует слежку за собой даже дома, в безопасности которого они оба не сомневались. Тогда бы, наверное, он отнесся к ее словам более серьезно. В последнее время он был крайне загружен работой, домой приходил поздно, часто ездил в Москву, поэтому Саше не хотелось лишний раз безосновательно напрягать его, но и как доказать свою правоту, она не понимала. Иногда даже ей самой казалось, что она все придумала, но каждый раз какая-нибудь очередная машина, следующая за ней до самого дома, убеждала ее в том, что дело вовсе не в разыгравшейся паранойе.
Мазда была повернута лобовым стеклом к стене, а в ее салоне не горел свет, поэтому Саше не удалось разглядеть водителя или хотя бы понять, есть ли кто-то внутри. Быстро скользнув в свою машину, она выехала с парковки и неожиданно свернула не направо, как делала всегда, а налево, в противоположную сторону от короткой дороги к дому.
– Эй, ты куда? – тут же поинтересовался Денис, до этого увлеченно выбиравший радиостанцию.
– К метро же, – напомнила Саша.
– Да ладно, я бы и от Приморской не обломался доехать, всего на одну станцию больше, а так тебе крюк какой делать к Василеостровской.
– Мне все равно в ту сторону надо, – отмахнулась Саша и почти не соврала. У нее появилась идея поехать нетипичной дорогой и посмотреть, поедет ли красная машина за ней или сразу будет ждать ее у дома.
Она почти не удивилась, когда, остановившись на первом светофоре, увидела в зеркале заднего вида выезжающую с парковки Мазду, однако сердце все равно забилось быстрее. Та подъезжала к светофору очень медленно, видимо, желая отстать от Саши на пару машин, но в десять вечера дорога была почти пуста, поэтому она остановилась прямо позади нее. Водитель тут же уткнулся в смартфон, чтобы спрятать лицо.
Саша беспокойно поглядывала то на светофор, то в зеркало заднего вида, вцепившись в руль и в любой момент готовясь перенести ногу с педали тормоза на газ, и, едва светофор переключился на желтый, рванула с места, заставив Ауди недовольно зарычать. Проскочив все остальные светофоры – одни еще на зеленый, другие уже на желтый – она свернула на 8-ю линию и только тогда обратила внимание на то, что в салоне висит гробовая тишина, а Денис сверлит ее внимательным взглядом.
– Ты что-то сказал? – спросила она, тщательно контролируя голос. Сердце стучало как сумасшедшее где-то в горле, из-за чего было трудно говорить.
– Спросил, все ли у тебя в порядке, – кивнул Денис.
Ровно на одно мгновение Саше захотелось поделиться с ним своими тревогами, но она быстро отбросила эту мысль. Денис был всего лишь ее приятелем, даже не другом. Они очень хорошо общались на работе и ходили вместе на обед, он выливал на нее тонну ненужной ей информации о своих подружках и вечной нехватке денег, иногда, как сегодня, она подбрасывала его до метро, а он выходил вместо нее подежурить, но и только. Если быть совсем уж честной, в мире существовало всего два человека, которым она могла рассказать о том, что происходит, но один из них ей уже не поверил, а со вторым она прервала общение пять месяцев назад.
– Все в порядке, конечно, – отмахнулась она, снова поглядывая в зеркало: красной машины сзади больше не было.
– Ты странная какая-то стала, – не унимался Денис. – Носишься как угорелая едва ли не на красный, выглядишь уставшей и нервной, на коллег рычишь. Михалыч вчера в курилке байки травил, как ты ему в пятницу едва пациента прям на столе не разбудила. А я ж тебя знаю, это на тебя не похоже. Дома проблемы какие-то?
Денис спросил это таким тоном, что Саша наверняка рассмеялась бы, если бы не была так напряжена.
– Дома все в порядке, просто не выспалась.
– Ты бы взяла отпуск, а? У тебя ж еще полторы недели оставалось.
– А давай я сама разберусь, а? – раздраженно передразнила его Саша. – Приехали, хорошего вечера!
Она остановила машину на остановке напротив станции метро и недвусмысленно посмотрела на Дениса.
– Ну ладно, ладно, – тот примирительно поднял руку. – Я ж переживаю просто. Спасибо, что подвезла.
Едва за ним закрылась дверь, Саша мгновенно почувствовала укол совести. Не стоило грубить ему, он ведь на самом деле переживает. Она взглянула на себя в зеркало, лишний раз убеждаясь в том, что действительно выглядит плохо: под глазами от постоянного недосыпа уже начали появляться синие круги, которые не мог спрятать даже тщательный макияж, волосы без укладки, забранные резинкой, торчали в разные стороны, а во взгляде поселилась бесконечная усталость. Беда заключалась в том, что Саша точно знала: отпуск ей не поможет. Она все равно не сможет нормально выспаться, потому что стоило ей закрыть глаза, кошмары возвращались.
Саша вздохнула и уже включила поворотник, чтобы вернуться на дорогу, как в боковом зеркале снова мелькнула красная Мазда. Сердце оборвалось вниз и застучало на этот раз где-то в животе. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Саша сорвала с лобового стекла видеорегистратор, отстегнула ремень безопасности и перелезла сначала на заднее сиденье, а затем и в багажник, радуясь тому, что при покупке машины не пожалела денег на тонировку, а потому никто из стоящих на остановке людей не видел ее действий. Прикрепив регистратор к заднему стеклу, она тем же путем вернулась на водительское место. Те несколько раз, что Максим провожал ее до работы, слежки не было, поэтому он и не поверил ей, но сегодня ее явно вели, и она докажет мужу, что это все не ее неумная фантазия и не галлюцинации от усталости.
Вылетев на дорогу, Саша развернулась через трамвайные пути, проскочила поворот на нужную линию, повернув вместо этого на 16-ю, и изо всех сил нажала на педаль газа, мельком замечая в зеркале красную машину, следующую за ней. Миновав лютеранское кладбище, она вывернула руль вправо и свернула в узкий односторонний переулок, разделяющий лютеранское и григорианское кладбища, который в это время был совершенно пуст. Пролетев еще несколько метров до закругления, она резко затормозила, быстро заглушила машину и выключила фары. Если ее действительно преследовали, свернуть в безлюдный переулок, с двух сторон окруженный только могилами, было весьма глупой идеей, но она успокоила себя тем, что если бы ей хотели причинить вред, то уже давно бы это сделали. Саша не понимала мотивов своих преследователей, и это пугало ее еще больше.
Мазда проехала мимо не сворачивая, и лишь спустя несколько минут Саша решилась снова завести двигатель и выехать из переулка.
До своей улицы она ехала медленно, внимательно глядя по сторонам, но ее преследователь скорее всего потерял ее. Впрочем, глупо было надеяться, что они до сих пор не узнали ее адрес: уже оказавшись на своей улице, она снова увидела красную машину. Та ехала ей навстречу, очень медленно, как будто что-то изучая.
Поставив Ауди на подземную парковку и прихватив с собой регистратор с доказательствами, Саша поднялась на свой десятый этаж, стараясь унять бешено бьющееся сердце, и вошла в квартиру. Максим, уехавший в Москву пару дней назад, уже вернулся домой, и, видимо, пришел не один: из кухни раздавались приглушенные голоса и упоительно пахло кофе. Саша недовольно поморщилась. Было уже почти одиннадцать, ей хотелось принять душ и лечь в постель, даже если и не спать, а вовсе не развлекать непрошеных гостей.
Услышав шум, из кухни вышел Максим.
– Привет, – он поцеловал ее в щеку и заглянул в глаза. – Чего так долго?
– У нас проверка на следующей неделе, я же говорила, – отмахнулась Саша, стягивая с себя куртку. – Нужно привести в порядок всю документацию, а во время дежурства особо некогда. У нас гости?
– Вроде того. Будешь кофе или ужин?
– Кофе, – кивнула Саша, проходя на кухню, но остановилась, едва разглядев их гостя. Она не ожидала еще когда-либо увидеть его. Убеждала себя каждый день, что пора уже удалить его номер из телефонной книжки, хоть и не видела в этом необходимости: она все равно помнила его наизусть. – Войтех?
22 октября 2013 года, 22.48
ул. Капитанская
г. Санкт-Петербург
Первый час поездки в Сапсане Войтех провел, прикрыв глаза и честно восстанавливая в памяти детали своего видения. Как правило, чем больше образов мелькало перед глазами во время «вспышки», тем сложнее было их уловить и воспроизвести и тем сильнее болела голова после этого. За последние пару лет, когда Войтех разобрался, что на самом деле представляют собой периодически возникающие приступы галлюцинаций, он научился лучше справляться с ними, мог иногда даже провоцировать их появление. Он стал лучше запоминать видения, а недавно заметил, что даже начал мысленно ставить им баллы. Например, сегодняшнее тянуло примерно на четыре балла по его личной десятибалльной шкале. Это означало, что он не потерял сознание, головная боль не убивала его и он мог самостоятельно разобраться, что именно видел, не прибегая к помощи гипноза.
Видение в кафе делилось на три эпизода.
В первом он видел циферблат часов. Часы были не наручными, а настенными, смутно знакомыми, но он не смог вспомнить, где видел их раньше. Минутная стрелка на них как раз встала на «12», а секундная пробегала мимо нее. Часовую Войтех не увидел, значит, она находилась где-то в нижней части циферблата, после «2», но до «10». Слишком большой диапазон, чтобы можно было считать этот эпизод информативным.
Второй имел еще меньше смысла. В нем он видел опять же смутно знакомую столешницу – светло-серую в темную крапинку – залитую коричневой жидкостью. То ли чаем, то ли кофе. Войтех был уверен, что это чья-то кухня, но не смог понять, чья именно.
Третий эпизод представлял для него наибольший интерес, хотя был не менее бессмысленным. Он видел перед собой очертания комнаты, но едва мог их различить на фоне нереально яркого света из окна. Все, что ему удалось запомнить, – это взметнувшийся от порыва ветра край тюля и силуэт на фоне света. Он даже не смог разобрать, мужской силуэт или женский, но тот определенно находился по другую сторону окна. Интересен же этот эпизод был тем, что только во время него Войтех ощущал «эмоциональное послевкусие». Даже сидя в кресле поезда, с огромной скоростью несшегося к Санкт-Петербургу, с закрытыми глазами и воспроизводя эпизод в памяти, он чувствовал, как сердце уходит куда-то в пятки, хотя ничего особо страшного он в нем не находил.
Когда пошел второй час поездки, в вагоне появились проводники с тележкой и принялись предлагать закуски и напитки, чем отвлекли Войтеха от его занятия. Заполучив стаканчик относительно хорошего кофе и неприятно холодный сэндвич, он переключился на совсем другие мысли.
Только сейчас, находясь на полпути, он задумался о том, стоило ли так резко срываться с места и мчаться к Саше, чтобы помочь ей. Возможно, она совершенно не нуждалась в его помощи. А даже если нуждалась, то вполне могла ее не хотеть. Ведь иначе она сама бы обратилась к нему.
Пять месяцев назад ему показалось, что она идет навстречу своему мужу, заканчивая для себя опасные поездки и расследования не самых безобидных явлений. Конечно, тот факт, что за это время она ни разу не написала ему в Скайпе, заставлял его предполагать и другие причины тоже, но только четыре часа назад он практически убедился в том, что Саша закончила для себя не расследования, а отношения с ним. А что еще он ожидал, позволяя себе в адрес замужней женщины не самые уместные слова и поступки?