– Женщина бредит, а черти ей верят, Кельт, и твоя сестра – не исключение, – Адам вспомнил ее слова о шапочке из фольги и решил, что лучший друг этой девушки – паранойя, а не бриллианты. – Она сказала, что мысли материальны, и Хейз послал свой запрос во Вселенную, – Адам доставал из шкафа в углу упаковку стерильных перчаток и, разорвав зубами пакет. – Убив мою мать? – Эванс подскочил на стуле, едва не выронив сигарету. – Я думал, что ритуальные жертвоприношения не в духе твоих конкурентов, – начал философствовать Кельт. – Ты прав, – Адам проигнорировал выпад, в котором Хейза прировняли к самому Адаму. – И вероятно, твоя мать жива, Ашер, – обнадежил он его. – Другой вопрос, кто был с ней, и кого на самом деле хотел убить Хейз, – Ларссон гремел чем-то в шкафу, выискивая среди ящиков и свертков нужный. – Ларссон? – Эванс забычил сигарету в пепельницу и повернулся к нему в крутящемся кресле. – Не желаешь объясниться? – голос Эванса звучал зло и напряженно, отражаясь свинцовым звоном от полок с книгами, будто кто-то ударил огромным молотом по наковальне. – О, прости. Я, кажется, совсем забыл тебе об этом рассказать, – с напускным сожалением ответил Адам, отойдя от шкафа, и подошел в Эвансу, сев на край стола и надев перчатки. – Будьте так любезны, мистер Ларссон, – едко выплюнул Ашер и сощурился. – Просветите меня, – его слова шипели раскаленным свинцом, опущенным в ледяную воду. – Сначала откройте ротик и скажите «А-а-а», – нараспев протянул Ларссон и поднес ко рту Ашера ватную палочку, предлагая обменять образец ДНК Кельта на свои рассуждения. Эванс брезгливо посмотрел на палочку и опять поднял средний палец, намекая, что обмен слюной не состоится ни сегодня, ни в принципе. – Как знаешь, – Адам взял его окурок из пепельницы и сунул в пластиковый пакет. Эванс попытался перехватить его руку, но до скорости Адама контуженому Кельту было очень далеко. – Этого более чем достаточно, – заключил Ларссон и протянул Грегори конверт с окурком. – И вот это, – сказал Адам, доставая из кармана маленькую пластиковую пробирку с какой-то жидкостью. – Это еще что? – Ашер проследил взглядом непонятный ему фрагмент мозаики. – Я так понимаю, это образец слюны вашей сестры, – предположил Грегори, повертев в руках пробирку. – И Адама, – отец исподлобья посмотрел на сына, усердно пытающегося держать бесстрастное лицо под многозначительными взглядами. – Чтобы первый и последний раз в порядке исключения, – отчитывал его Грегори. Отец забрал улики из рук Адама и вышел из библиотеки, выразив недовольство поведением сына, громко хлопнув дверью. – С чего ты взял, что моя мать жива, – скептически спросил Эванс и скрестил руки на груди, прожигая Адама взглядом темно-серых глаз, в которых кружил вулканический пепел. – Позвони сестре и спроси, – отмахнулся от его расспросов Ларссон. – Адам, – уже прося, сказал Эванс. – Ашер, – передразнил его Ларссон тем же искусственно-просящим тоном. – Голову включить не пробовал? – поинтересовался он. Эванс старший был на удивление предсказуем в выборе тактики ведения дел. Его целеустремленность, напор и сила, это, с одной стороны, конечно, хорошо, но порой нужно использовать и другие методы, в том числе и мозги, и, судя по генетике, у Ашера они были. Вот только пользовался ими Кельт в исключительных случаях, и этого Ларссон не одобрял. – Я контуженный, – оправдался Эванс, но по выражению лица Адама понял, что отмазка, что называется, не прокатила. И вот теперь Ашер решил перейти к манипулированию, как это обычно делала его сестра, желая добиться нужного результата. Выбор Кельта пал на не самым лучшим образом продуманную лесть. – Ладно, я ленивый, блесните умом, мистер Ларссон, – Эванс склонился в наигранном поклоне, прикладывая левую руку к груди. – Билли, – только и выдал Адам, пытаясь заставить сказочного лентяя пошевелить мозгами, ну или хотя бы тем, что ему не отбили в молодости. – Билли? – ни черта не врубался Ашер, и, похоже, даже не играл. – Кто-то выпустил твою мать и вторую женщину, и что-то мне подсказывает, что это, скорее всего, Билли, – Ларссон встал с края стола и вытащил уменьшенный прототип камеры, закрепленной на пальто, вытаскивая карту памяти. – Стоп, что? – Ашер действительно не играл и не понимал, к чему ведет Адам. – Разве не он привязал Мэймэй к стулу и чуть не утопил? – удивился он. – Объясняю, как говорит твоя сестра, на пальцах, – Адам, уже ожидаемо, увидел средний палец Эванса и кивнул. Он начал перекидывать снимки с карты памяти на жесткий диск, параллельно следя за Эвансом. – Норзер убивает всех, кто знает его в лицо, верно? – Ларссон следил за мимикой Кельта, сидевшего с сосредоточенным видом. Все эмоции Эванса старшего отражались у него на лице, и для Адама не составляло труда прочесть их. – Хейз сжег лечебницу, но Билли успел увести, твою мать, Ашер, ты серьезно? – выругался Адам, когда Эванс опять закурил. – У меня официальное разрешение от твоего отца, – отмел Эванс его претензии. – Хрен с тобой, – Адам вынул сигарету из пачки Кельта и тоже закурил. – Гадость какая, – поморщился он, затушив сигарету почти сразу. – Норзер неуправляем, – Адам вспомнил разговор с Костлявой, где она очень детально описала характеристики киллера Ронье. – И Хейзу нужен для него поводок, – объяснил Адам. – Хейз знал, что Билли выведет того, за кем пришел Норзер, ведь Билли профессиональный предатель и диверсант, – продолжил он, и на лице Ашера отразилась работа мысли, – и теперь у Норзера есть слабое место – свидетель, который сможет его опознать, а у Хейза страховка от чокнутого киллера. – Моя мать? – все еще не до конца понял его Эванс. – Нет, – Адам отрицательно покачал головой. «Захотел бы – прислал бы мне голову матери», – вспомнил Адам слова Мии, и тут же во рту ощутился вкус пепла и тлена вперемешку с горьким привкусом морской соли. – Скорее та, что ушла вместе с ней, а твоя мать – извинение Билли за предательство Мэймэй. Он, по всей видимости, испытывает симпатию к Костлявой, – Адам решил, что спасение Шарлотты Эванс было бы логичнее, чем ее смерть. – Хейз отправил послание, и нашел отличный инструмент для манипулирования своим неуправляемым союзником. – Разделяй и властвуй, – допер Ашер. – Хейз всегда так делает. Это его почерк, – все сказанное Адамом вписывалось в стандартную картину хитроумных планов Хейза, – нужно выяснить, кем была вторая женщина. – Cherchez la femme, Адам, – вздохнул Ашер, ведь если в деле замешана женщина, то им всем стоит пересчитать свои ребра. – И я о том же, нужно сопоставить списки погибших и полный список пациентов, – заключил Ларссон, запуская программы поиска в ноутбуке. – Да нет, я не об этом, – Ашер отрицательно покачал головой. – Тебе бы бабу нормальную найти, а то тебе мозг на черепушку изнутри уже давит, – заулыбался он. – В отличие от тебя, Кельт, – надменно произнес Адам, задрав нос, – у меня с этим нет проблем, – продолжил он, понизив голос, когда хлопнула дверь, и Грегори вернулся в кабинет. – Угу, оно и видно, – Ашер покосился на отца Адама и в присутствии старшего поколения решил уйти со скользкой темы. – Так моя мать жива? – осторожно спросил Эванс с надеждой в голосе. – Возможно, – кивнул Ларссон. – Ты должен сказать ей, – Эванс буквально впился в него взглядом. – Если Шарлотта захочет, она сама свяжется с дочерью, мистер Эванс, – включился в разговор подоспевший отец семейства. – Не стоит торопить события, – образумил его Грегори. – Не свяжется, – Ашер замотал головой, будучи точно уверен в своих словах. – Нужно сказать ей, что с матерью все в порядке, – Кельт подозрительно забеспокоился, но на этот раз следил за языком и не болтал лишнего. – Конечно, без проблем, – согласился Адам, – как только услышу от тебя имя Норзера, сразу же позвоню твоей сестре и уточню личный состав всего вашего семейства. – Плохая идея, Адам, очень плохая, – Ашер не стал спорить, а только осуждающе посмотрел на Ларссона и подозрительно притих. – И так, на чем мы остановились? – Грегори отвлек мужчин от споров и вернул их обоих к делам. – Как и сказал Ашер, cherchez la femme, – Ларссон пожал плечами. – Список погибших до конца не установлен, – поправил его отец. – Нам и не нужен весь список, – Адам сел за стол, двигая к себе ноутбук. – Судя по следам, это женщина, значит, исключаем из списка всех мужчин, – он начал задавать нужные параметры поиска. – Также исключаем персонал, лиц с нарушением опорно-двигательного аппарата и больных, находившихся под действием сильных седативных, проще говоря, всех, кто не мог передвигаться самостоятельно, а также уже опознанные жертвы, – список пациентов постепенно редел. – Исходя из размера и глубины следов, исключаем полных и высоких людей, и, как говорят французы, voila! – на экране появился значительно уменьшенный список потенциальных жертв, составляющий примерно человек десять от силы. – Ох, Адам, Адам, Адам, – Эванс качал головой, глядя на все его манипуляции. – Ты вроде бы умный, да? – снисходительно высказал Кельт. – А иногда тупишь просто по-страшному, – Эванс крутился в кресле, наслаждаясь моментами своего триумфа. – О, я и забыл, что ты у нас флагман всего расследования! – возмутился Ларссон, отбросив от себя клавиатуру. – Ой, да сам подумай. Две бабенки в больничной пижаме на угнанной тачке, – Ашер попытался упростить рассуждения, – не видишь ли тут ничего странного? – Номер машины и маршрут по камерам наблюдения вдоль трассы, – понял его Адам. – Конечно, ведь там и будет написано имя пропавшей женщины! И как я сразу не догадался! – скептически высказал он и хлопнул себя ладонью по лбу. – И все же стоит попробовать, мастер Адам, – тихо сказал Грегори. – Теперь и ты на его стороне? – Ларссон поднял взгляд к потолку. – Нет, но идея Ашера не хуже твоей, попробуйте действовать обоими способами одновременно, – предложил компромисс Ларссон старший. – И cherchez la femme, Адам, – Грегори закашлялся в кулак и покосился на улыбающегося Эванса, ответив ему улыбкой и подтвердив, что слышал их разговор. Адам ничего им не стал препираться. Порой выигрывать словесные баталии у своего отца стоило ему неимоверных усилий, а сейчас тот еще и объединился с человеком, чье эго едва втискивалось в салон BMW. «Разделяй и властвуй!» – прикинул Ларссон, решив, что тактика Хейза не так уж и плоха. – Ладно, – согласился он, – скажу Клодии нести попкорн, будем смотреть самый нудный фильм со дня изобретения камер наружного наблюдения. – Мы будем смотреть фильм? – обрадовался Эванс. – Ты будешь. Будет неинтересно, и тебе не понравится, – Адам настроил доступ к камерам вдоль дороги в Нордэм и уступил свое место за столом Ашеру. – А ты куда намылился? – Эванс плюхнулся в кресло Грегори, располагаясь в нем поудобнее. – Займусь делами, – вспомнил он о приеме в галерее искусств. – Должен же кто-то работать, а не прохлаждаться, – театрально обиженным тоном выдал Адам. – Так что, вперед, мой контуженый друг, – он впихнул Эвансу в руки клавиатуру. – Cherchez la femme, – бросил Ларссон Кельту на прощанье. – Cherchez la femme, Ашер, – задорно крикнул он, выходя за дверь и уворачиваясь от тяжелой хрустальной пепельницы. «Друиды» против «Викингов» – Кажется, я одет не по приему, – игриво сказал Фрей и перегородил дорогу девушке в сером пальто, подойдя к ней со спины за пару шагов от Адама и Джонс, непонимающе хлопавшей глазами. – Простите, – раздраженно прошипела девушка и попыталась обойти внезапно возникшее перед ней препятствие. И вот сейчас Фрей, поддавшись искушению, решил, что пришло время проверить свою маскировку. Он осторожно, но настойчиво взял девушку за локоть, не давая той уйти восвояси. Рука Адама напряглась поверх ручки Беатрис, а дыхание на мгновение сбилось, но стоило отдать Ларссону должное, он нашел в себе силы приветственно улыбнуться Фрею. Девушка же перед ним, не замечая никого и ничего вокруг, едва не врезалась в Лориана, уткнувшись лицом в его широкую грудь и пересчитав пуговицы на его сорочке. – Ох, милой создание, и где же ваши маленькие ушки слышали такие грубые слова? – проговорил Лориан у нее над ухом тягучим и медовым голосом, придавая тому оттенок заинтересованности и любопытства. На его лице играла дежурная улыбка очаровательного подонка, сопровождаемая блеском азарта в синих, словно бескрайний и глубокий океан, глазах. Фрей смотрел на девушку перед ним взглядом охотника, завидевшего добычу, и видел ее смятение. Глубокий голос незнакомца прошелся по коже тепловой волной, от которой девушку невольно бросило в дрожь. Голос мужчины звучал приторно сладко, но при этом в нем чувствовалась сила и напор. Ее промокшие больничные кеды прикипели к полу, буквально врастая в него. Уйти сейчас было для нее лучшим решением, но чужая рука крепко удерживала ее на месте. Злость девушки отступила приливной волной, обнажая скрытые под толщей воды последствия прилива: взбешенный босс, радостный несоизмеримо ее ужасу друг и незнакомец, вцепившийся в локоть, словно кракен щупальцами, крепко, но очень аккуратно, тянущий ее назад – в радиоактивное зеленое море и бескрайний синий океан. Всего на долю секунды Лориан подумал, что, возможно, ошибся, и перед ним не та самая девушка, которую он ожидал увидеть. Он так на это надеялся и так этого боялся. Медицинская маска скрывала половину худого лица, но глаза были до боли знакомыми. Сейчас в этих серых глазах бушевал шторм, где сверкали молнии грозового неба над Нордэмом. Фрей почувствовал, как что-то неподвластное бушующей стихии смотрит на него из глубины этих бездонных глаз, нечто темное и ужасное, готовое вот-вот выпрыгнуть и вцепиться в глотку, хотя гладь воды темно-серых озер оставалась нетронутой и самой мелкой рябью. Сквозь неимоверные усилия он взял себя в руки, все еще не понимая, что остался неузнанным, и бурю в этих глазах вызвало не его появление.