— А экспериментальный значить. То то я никогда такого не видел, — ответил он, — войска которые через станцию едут все больше пулеметами отстреливаются и еще ниразу никто не попал, а тут Вы раз и сразу два. — Хе хе, уметь надо. Так отправишь моих беженцев? — Отправлю, куда денусь. Как только состав какой подходящий попадется так и отправлю и спасибо тебе, — вдруг сказал он. — Работа у нас такая, Родину защищать, — ответил военный. В это время на грузовике, зацепив за хвост привезли сбитый немецкий самолет. — Ильин! Твою мать! Нафига ты его сюда припер? — начал возмущается Валерий Александрович, — пусть бы себе там и валялся где упал! — Так я думал как лучше. Здесь вон сколько всего интересного, а им, — он кивнул в сторону собравшихся железнодорожников, — второй остался. Он там вон хвост от него валяется, — и он показал рукой, — мы с него почитай ничего и не забрали даже, а этот вон почти целый. Мы в прошлый раз когда за танками ходили такой же привезли, — оправдывался он, — так его быстро починили. Может и этот тоже починят. * * * Горчаков Александр Михайлович находился в Штутгарте будучи чрезвычайным посланником Российской империи он внимательнейшим образом отслеживал революционные события происходившие в Южной Германии, где сторонники единой страны потерпели поражение и во всю свирепствовала политическая реакция. Надо заметить, что в Германии на тот момент существовало два объединения так называемый союз Малой Германии, во главе с Пруссией и союз Великой Германии во главе с Австрией. Пруссия на тот момент поддержав национально освободительное движение в Шлезвиге и Гольдштейне вела войну с Данией, при этом упорно продвигая мечту объединить всю Германию под своим руководством. В Австрии же в Венгерском королевстве, которое на тот момент входило в состав Австрийской империи, произошло национально-освободительное восстание с целью достижения независимости Венгрии. Австрия была на грани распада, с помощью своей армии, финансируя восстания внутри Венгрии национальных меньшин и при участии русского корпуса, революция была подавлена. В это же время против австрийцев в Верхней Италии вспыхнуло еще одно восстание ему на помощь поспешил Гарибальди, который за короткое время, со своей идеей о провозглашении республики, стал очень популярным во всей Италии. Так же нужно отметить, что в то время в Германских государствах русское влияние преобладало и в восстановленном, под руководством Австрии, союзном Сейме, из которого в дальнейшем постепенно начали выходить сторонники Пруссии, русское правительство усматривало залог мира и стабильности всех германских государств. В то же время придерживание Российским Императором Николаем 1 старых, изживших себя принципов, его неудержимое желание поддерживать порядок не только в России, но и по всей Европе, что многими воспринималось как вмешательство во внутренние дела. Особую ненависть к России испытывал Наполеон 3 упразднивший Французскую республику и возродивший Французскую империю, самопровозгласивший из президента в монарха Франции. В это время противостояние влиянию России в Европе Англии и Франции, выражалось по средствам подбивание Турции к конфликту с Россией, очень ярко выразившееся в разногласии по вопросу о «святых местах в Палестине», в частности ключи от Вифлеемского храма был отобран у православных греков и переданы католикам. Для православной России это была пощечина. В ответ Николай 1 ввел войска в находящиеся в вассальной зависимости от Турции автономные Молдавию и Валахию, «в залог, доколе Турция не удовлетворит справедливым требованиям России». Турция возмущалась и в скорости в Вене была созвана конференция из Англии, Франции, Австрии и Пруссии. Россия показала, что готова подчиниться решению конференции, но Турция под влиянием английских и французских дипломатов настаивала на своем и ни на какие уступки идти не желала. Далее Турция объявила войну России, а в Черном море появились английская и французская эскадры угрожая России, но все это случится после 1852 года, а нынче 1849, российские войска под управлением генерал-фельдмаршал И. Ф. Паскевича успешно действуют против восставших венгров, спасая Австрийскую империю, а зря. На прием к Александру Михайловичу Горчакову сегодня напросился неизвестный ему человек, инженер Гарин, так было записано в его визитной карточке, выполненной из очень дорогого блестящего материала, и что самое удивительное, на визитке было цветное изображение самого визитера. Горчаков, как человек очень образованный и следящий за последними новинками уже знал о существовании фотографии, но по тем сведеньям которыми он располагал это были черно-белые картинки, а здесь присутствуют все цвета, это и заинтриговало Александра Михайловича. — Инженер Гарин, — представился вошедший, по военному щелкнул каблуками и коротко кивнув головой. — По какому делу сударь Вы решили обратиться ко мне? — как бы лениво спросил хозяин кабинета. — Александр Михайлович мне, поручено оказать Вам содействие в решении некоторых весьма деликатных дел, имеющих непосредственное отношение к внешней политике нашего государства. — Простите, кем поручено и о каких деликатных делах нашего государства Вы ведете речь? — с иронической улыбкой ответил ему Горчаков. — Вы уже обратили внимание на визитную карточку, — вдруг спросил визитер, — надеюсь она Вас слегка заинтересовала, — продолжил он, — а поручено, я пока хотел бы воздержаться от ответа на данный вопрос, помочь же будет состоять в демонстрации возможностей Российской Империи в случаи военного конфликта. Вернее недвусмысленное предупреждение тем, кто будет иметь неосторожность противостоять нашей Родине. — И в чем же заключается эта демонстрация возможностей, — осторожно спросил Александр Михайлович, внешне всячески демонстрируя спокойствие. — Мы намерены продемонстрировать, с помощью нашего изобретения, быстрое и эффективное уничтожение любого военного корабля. — В Южной Германии нет кораблей. Скажу больше, здесь нет выхода к морю, — с ухмылкой произнес он, и уже более жестко продолжил, — шутить изволите? — Для того, что будет продемонстрировано, — ничуть не возмутившись продолжил господин представившийся как Гарин, — наличие моря не обязательно. Силуэт фрегата будет изображен на земле и уничтожен в присутствии иностранных представителей, причем таким образом, который недвусмысленно продемонстрирует мощь Российской державы. — И Вы предлагаете мне пригласить этих представителей? — Александр Михайлович, мы ведь не просто так обратились за столь обычной помощью именно к Вам, а не к кому то другому. Кандидатов было с избытком, а преференции от даже короткого сотрудничества с нами будут значительными. О Вас и Вашей деятельности у направивших меня к Вам очень хорошее мнение как о перспективном и далеко идущем человеке еще до конца не раскрывшего всех своих талантов, дипломатическая карьера которого на данном этапе находится в самом начале своего пути. Мы достаточно высоко оцениваем Ваши возможности и желаем оказать Вам содействие доступным нам способом. Надеюсь Вы знаете, что человеку, которому как бы в неформальной обстановке поручили продемонстрировать мощь державы, — здесь была сделана небольшая, многозначительная пауза, — в дипломатической среде приобретет очень большой вес. — Хм, интересное измышления, — скептически улыбнулся Горчаков, — и кого Вы желаете видеть? — Значить ли это, что Вы дали свое согласие? — Для того, чтобы я дал свое согласия мне как минимум нужно иметь представление о чем собственно идет речь. Пока я услышал лишь общие слова и насовсем вразумительные для меня фразы. Кивнув в знак согласия господин Гарин продолжил: — Желательно присутствие представителей Австрии и Пруссии, и никого более. Причем прошу заметить, достаточно иметь лишь представителя, который бы засвидетельствовал увиденное, — улыбнулся посетитель. — Где и когда Вы намерены провести данное мероприятие? — Через пять дней вот здесь, — вытянув карту показал Валерий Александрович, а это был именно он, хоть и слегка загримирован, — у этого поворота Вас встретит проводник. И еще, — сказал он протягивая странный предмет, — это бинокль, дальнейшая модификация подзорной трубы, — вынимая его из чехла, — смотреть вот сюда, на резкость наводить вот здесь, — с улыбкой произнес он показывая что и где, — при демонстрации понадобиться. — С этим ясно, — указывая на бинокль произнес Горчаков, — меня интересует, что Вы намерены показать. — Если отбросить подробности и изъясняться в общих чертах, то на земле будет выложен силуэт корабля, потом прилетят два летательных аппарата которые называются «самолет» и забросают его бомбами и ампулами с «греческим огнем». Вот собственно и все. — Позвольте, а разве у Российской Империи уже имеются летательные аппараты, я об этом ничего не знаю. — Аппараты имеются в достаточном количестве у нас, — заговорчески произнес Валерий Александрович, — и Вы первый кто их увидит, но представителям выше озвученных государств этого знать до поры не следует, пусть это будет для них сюрпризом. Пять дней пролетели в делах и заботах, к странному предложению представителя российской стороны поприсутствовать на показе какого то совершенно нового оружия, да еще и в Штутгарте, ха, где Россия и где южная Германия, неужели русские настолько глупы, что доставили сюда свое секретное оружие, к приглашению отнеслись прохладно, но представителей направили. Ехали они в карете около часа. По дороге их встретили конные казаки, на которых никто особо внимания не обратил. Остановились на пригорке, где их уже ждал господин в штатском костюме. — Господа, прошу обратить внимание на этот луг. Вон там, — он указал рукой, — Вы имеете честь видеть сплетённый из лозы и побеленной в белый цвет, силуэт военного корабля, не важно какой державы, — отчего то добавил он, — сейчас Вам будет продемонстрирован способ уничтожения данной цели. Прошу обратить внимание в вышине к контуру вражеского корабля приближается две точки, — в небе действительно появилось два, достаточно крупных предмета гораздо больше любой известной птицы, которые стали достаточно быстро приближаться к «кораблю», потом от одного из них отделилось нечто. — Господа, это бомба, — ехидно хмыкнув прокомментировал господин в штатском. — Бабах, — раздался взрыв и дрогнула земля. Когда пыль осела почти в середине импровизированного корабля была достаточно приличная воронка. Будь это настоящий корабль, от столь мощного взрыва он бы уже тонул. — Господа, это еще не все, — продолжал господин в штатском. И тут уже от другого летательного аппарата отделился другой предмет, поменьше первого, немного не долетая до земли он распался и тут же превращаясь в огненный шар, который так же упал на «корабль» — земля внутри запылала. Столб огня был выше роста человека, такой пожар погубит любой корабль, спасения от него нет. — Господа, прошу обратить внимание, что каждое из этих действий непременно приводит к гибели корабля, прошу так же заметить, что данный летательный аппарат, который имеет название «самолет» может нести шесть бомб или двенадцать ампул с «греческим огнем». При обнаружении вражеской эскадры, всего два самолета, без какого либо ущерба для себя, смогут уничтожить до двадцати судов противника, или вражескую крепость, движущуюся колону противника, а при необходимости и любой город включая столицу. К стати налет можно повторить несколько раз в день, — от этих слов, произнесенных абсолютно безразличным голосом лица присутствующих наблюдателей стали белее белого, — Вы я надеюсь поняли, — он внимательно посмотрел на присутствующих, Ла-Манш для них, — он кивнул головой указывая на небо, — препятствием не является. Радиус действия Вам надеюсь так же ясен. Россия в ту сторону, — указал он рукой, намекая на расстояние, — самолеты вылетели сегодня утром и к обеду вернуться на базу. Всю обратную дорогу Александр Михайлович Горчаков был в прекрасном расположении духа: — Сегодня же составлю депешу в МИД, — думал он, мысленно составляя текст послания. Ему хотелось плясать и петь одновременно, такого богатого подарка он не ожидал, хотя и был предупреждён господином Гариным. Это был несомненный индустриальный прорыв и триумф России. По прибытию в Штутгарт Гюнтер Бергер, представлявший прусскую сторону сразу же направился к руководителю миссии Эриху фон Майеру. — Отчего такая поспешность, — удивился фон Майер, — неужели дело столь неотложно. Оно не может подождать до завтра? — Дело действительно важное, — взволнованным голосом начал Гюнтер, — и мой долг непременно доложить об увиденном Вам сразу же по прибытию. — Что то действительно требующее моего внимания? — Да, и самого пристального внимания. — В таком случаи я Вас внимательно слушаю. Гюнтер Бергер начал рассказ: — Ехали мы около часа времени, дальше нас встретили казаки. — Гюнтер, какие казаки здесь, Вы ничего не перепутали? — Нет, казаки были самые настоящие, вернее не совсем настоящие, они были без бородами, на это обратил внимание австрийский представитель, который точно знает как они должны выглядеть. — Хорошо, продолжайте. — По прибытию на место, это был поле на котором на земле был изброжен полноразмерный силуэт корабля. Нас встретил господин в штатском, который начал говорить, что это мишень по которой будут стрелять. В это время в небе появились два летящих предмета. — Русские прилетели на воздушных шарах? — Нет, это не воздушные шары, это скорее похоже на очень большую стрекозу с четырьмя крыльями, на жужжащую стрекозу, — уточнил он. — Продолжайте. — Эти «стрекозы» которые русский в штатском назвал «самолет», стали достаточно быстро приближаться, потом от одного отделился предмет, нас предупредили что это бомба, которая взорвалась на мишени корабля. После того как осела пыль мы увидели достаточно большую воронку, при таком взрыве корабль непременно разорвет на несколько частей. Поверьте я знаю о чем говорю, но это было еще не все. Со второго «самолета» на макет судна начала падать еще одна как бы бомба, но немного недолетая цели она развалилась и сразу же образовался огненный шар упавший на «корабль» и там все вспыхнуло. Пламя было выше человеческого роста. Там горела земля, это был ужас. В дальнейшем господин в штатском рассказал, что один из таких «самолетов» может нести шесть бомб или двенадцать ампул с «греческим огнем» и что два таких самолета, а мы видели именно два, смогут без труда уничтожить эскадру из двадцати судов, при чем было ясно, что чем больше корабль, тем легче в него попасть и еще, они так же могут бомбить крепости, колонны войск и любой город, включая Лондон. — Он так и сказал Лондон? — удивленно переспросил фон Майер. — Нет, но это подразумевается само собой после слов, что Ла-Манш для «самолета» препятствием не является. — Они, что так далеко могут летать? — Не знаю, нам просто сообщили, что сюда прилетели они с России, бросили бомбы и к обеду будут у себя. И еще, налет можно повторить несколько раз. Они смогут уничтожить любую столицу, любого государства в Европе. — Вам непременно все это нужно изложить на бумаге сегодня же, а с утра мы отправимся на это поле, я сам хочу все осмотреть, — озабочено ответил Эрих фон Майер. На месте демонстрации русскими странных летательных аппаратов они были не одни, там уже присутствовали представители Австрии.