— Не балуй, — услышал он тихий голос у себя за ухом. — Господа, — еще больше испугался столоначальник Русолов, — это платок, я желаю вытереть пот. — Отпустите его, — проговорил молодой человек, что и было тут же выполнено и они тут же отошли, — Дмитрий Михайлович, Вы уж извините ради Бога, поверьте они бы не сделали Вам худого, так как Вам мое предложение, о приватной беседе с «уважаемым человеком». — Я согласен, — склонив голову обреченно ответил тот, предварительно тяжело вздохнув. Тут же появилась пролетка. Приехали к дому Мюссара или по другому гостинице «Неаполь», вошли во внутрь, прошлись по коридору: — Прошу-с, — сказал, так и не представившийся спутник, открывая дверь одной из многочисленных комнат. Если с наружи, это были обыкновенные двери, которых было множество на корридоре, то войдя внутрь Дмитрий Михайлович был поражён, это не было похоже на комнатушку в не очень дорогой гостинице, скорее на кабинет очень большого начальника, рангом уж ни как не ниже генерала, занимающего достаточно высокий государственный чин. Большие окна, изящно приукрашенные шторами, у стены большие шкафы, заставленные книгами, огромный глобус, большой массивный двух тумбовый стол, удобные стулья. Хозяин кабинета, со вкусом, по заграничному одетый мужчина, среднего роста и неопределенного возраста, смотрел в окно, но когда они вошли, повернулся к ним лицом. — Столоначальник Канцелярии Министерства Иностранных Дел Русолов Дмитрий Михайлович, — сказал доставивший его сюда хрупкий молодой человек. — Да да, — внимательно всматриваясь в прибывшего господина произнес он, — присаживайтесь господин Русолов, — проговорил он, указывая на ряд стульев. — Вы были приглашены сюда, столь неординарным способом, чтобы услышать некую информацию, донести ее до нужного человека и в дальнейшем инкогнито организовать нашу встречу, если ему будет она интересна, — улыбнулся хозяин кабинета. — Да уж, приглашён, — пробурчал Дмитрий Михайлович, и уже громче, — прошу учесть, может я недостаточно смелый человек, но предавать Отечество и участвовать в заговорах я не стану. — Хм хм хм, — беззвучно засмеялся Александр Николаевич Говоров, это был именно он, собственной персоной, — от Вас этого и не требуется, даже наоборот, Вам предлагается принять участие в защите Отечества, — сделал паузу и продолжил, — ведомством в котором Вы имеете честь служить была получена депеша от господина Горчакова, в которой сообщалось о инженере Гарине и летательных аппаратах называемых «самолет», так вот, ежели кому интересно узнать об этом больше то мы не прочь с ним встретиться и побеседовать и даже организовать осмотр воздушных аппаратов, — и внимательно посмотрел на гостя. — Простите, не понимаю, — часто замотал головой собеседник, — при чем здесь я и при чем эти воздушные аппараты, решительно ничего не понимаю. — Для начала достаточно того, что Вы уже услышали, остальное Вам ненадобно, достаточно того, что Вы извещены и донесете содержание нашей беседы своему руководству. Прошу обратить внимание пока, официально встречаться мы не желаем, потому ежели кто то сочтет нужным необходимость нашей встречи, то они будет вынуждено прибегнуть к Ваши услугам. — Простите, я снова решительно ничего не понимаю, — запротестовал Русолов. — Н-да, с кем приходится работать, — подумал Александр Николаевич, в слух же произнес: — Для того, чтобы встреча состоялась Вам надлежит в нынешний четверг около 10 часов дня идти по обычному Вашему маршруту, закинув трость на плечо, к Вам подойдет уже известный Вам человек. Вопросы есть? — и пристально посмотрел на собеседника. — Нет, вопросов у меня нет, — ответил тот. — В таком случаи Вас доставят на прежнее место, — произнес он давая понять, что разговор окончен. На следующий день Русолов Дмитрий Михайлович доложил своему начальнику о вчерашних приключениях, а через некоторое время начальство само вызвало его и потребовало повторить содержание утреннего рассказа. — Да, Дмитрий Михайлович. Так значить они говорили о письме господина Горчакова, которое поступило из Штутгарта. Забавно. А сейчас, — продолжил он, глядя на присутствующего здесь же мужчину, — Вам надлежит проехать с господином Кутаховым, Вадим Ивановичем и показать в какой именно комнате Вас так любезно принимал господин, знающий о письме господина Горчакова. Если показать комнату, в коей его принимал неизвестный господин в начале Дмитрий Михайловичу казалось простейшей задачей, то прибыв на место он убедился в обратном. Указанная им комната была решительно не той, в которой он был вчера, тогда они осмотрели соседние комнаты, потом весь этаж, потом этажом выше, этажом ниже, другое крыло и все впустую. Расспросили портье и коридорных, по их клятвенным заверениям таких комнат у них в гостинице нет и никогда не было. — Дмитрий Михайлович, Вы уверены, что были именно в этой гостинице, — после долгих метаний спросил Вадим Иванович, — а не в какой иной? — Теперь я и сам ни в чем не уверен, — совершенно растерянным голосом ответил тот, — у меня хорошая память, город я знаю достаточно прилично, но чтобы так, ничего не понимаю. — Ну что же, — нехотя проговорил господин Кутахов, — придется Вам в четверг прогуляться с тростью, иного выхода познакомиться у нас просто нет, — и вытер платком пот со лба. * * * Майор Кутахов Вадим Иванович, служащий жандармского дивизиона в Санкт-Петербурге, был срочно вызван к начальству. Его основным занятием было расследование и сыск тайных политических обществ и направляясь по срочному вызову к высокому начальству Кутахов полагал, что речь будет вестись в этом направлении. — Вадим Иванович, нас запросили о помощи в сыске некоего инженера Гарина. Это дело решено было поручить Вам, как одному из наших лучших сотрудников, потому как поиски надлежит вести в величайшей тайне, с соблюдением наивысшей секретности, — произнеся это он очень внимательно на него посмотрел, как бы спрашивая все ли ясно. — Так точно, Ваше высокоблагородие, я все понял, — скорее по привычке, ответил Кутахов, — кто введет меня в курс дела? — Хм, так вот, все это весьма необычно, потому в суть дела, ввиду особой секретности мероприятия Вас посвящу я, — тяжело вздохнув он продолжил, — а состоит оно в том, что представитель нашего МИДа, Горчаков, Александр Михайлович находясь в Штутгарте прислал прилюбопытнейшую бумагу, в которой утверждает, что к нему, в Штутгарт, явился мужчина, назвавшийся инженером Гариным с необычной просьбой, оказать помощь в ознакомлении, вернее сказать продемонстрировать представителям МИД Пруссии и Австрии неких летательных аппаратов, так вот, эта демонстрация произвела на представителей вышеуказанных государств неизгладимое впечатление, впрочем как и на самого господина Горчакова. Так вот этими событиями заинтересовались, — и кивнул головой на потолок, — в прочим, Вам надлежит отыскать этого господина, убедиться, что у него действительно имеются данные летательные средства и установить с ним дружеские отношения, — при этом он платком вытер лоб и затылок, — Вы должны понимать как важны для России такие люди, и упаси Бог, ежели ввиду оплошности или недосмотра они покинут Россию и переедут в другую страну. В таком случаи наша с Вами карьера будет досрочно окончена, — он пристально посмотрел в глаза Вадима Ивановича, — О ходе выполнения докладывать мне лично. * * * Русолов Дмитрий Михайлович с тростью на плече медленно шел по улице. Он сильно волновался. Пот застилал глаза, он часто затравлено оглядывался, нервничал, спотыкался, но мужественно продолжал движение, проклиная депешу Горчакова, свою судьбу и хмурого жандарма своими расспросами истрепавшего ему нервы. — Дмитрий Михайлович, Вы ли это, — как бы через вату услышал он голос, начал оглядываться и увидел молодого человека повинного в его нынешних приключениях. — Да да, это я, — нервно проговорил он, — с Вашим «уважаемым человеком» желает побеседовать господин из жандармерии, — он специально выделил последнее слово, дабы испугать собеседника. — Хм, это то как раз и было предусмотрено, — улыбнулся в ответ юноша, — скажите ему, что я ожидаю его в сквере, — и рукоятью своей трости указал в каком, — Вам же за все спасибо и, — здесь он сделал паузу, — не держите зла. Так нужно поверьте. У Российской Империи гораздо больше врагов, чем Вы себе можете представить и еще как зовут жандарма? — Кутахов Вадим Иванович, — не задумываюсь ответил Русолов, в душе радуясь, что все так благополучно для него окончилось, по крайней мере сегодня. Молодого человека, так мастерски выполнявшего поручения Александра Николаевича звали Иван Федорович Яровой. Был внебрачным сыном Федьки Яремы по кличке «Кривой», которому дома в сущности ничего не светило. Братья по отцу его откровенно призирали, отец же официально признать не мог, но помог с образованием. Лучшим образованием какое можно было получить в захудалом провинциальном городке. А с пол года тому случилось чудо. Приехал отец и велел Ивану собираться. Прибыли они в деревню Андрейки, хорошая такая деревня, поля сплошное загляденье, ровненькие, на меже посадка из деревьев, крестьяне зажиточно живут, у всех сапоги или ботинки ладные, одежда не рвань какая. У многих крыши не соломенные, а из дорогой черепицы. Улицы — мощеные, Иван даже представить себе не мог что в их уезде есть такие селения кои получше города. Приехали они к портному, который его измерил всего и в скорости вынес барские одежды в которые их с отцом и нарядили. Дальше был долгий разговор с барином Говоровым Александром Николаевичем, потом прибыл его сын Валерий Александрович, долго Ивана оглядывал: — Щупловат он, — и скривил лицо. У Ивана по спине побежали мурашки. Все так прекрасно начавшееся могло в одночасье бесславно закончится. — Не то смотришь, — заступился за него старый барин, — умен! Я с ним уже беседовал. Дело потянет, да и Фёдор за ним по первой присмотрит, подскажет, исправит, а ты выдели ему из своих несколько человек для оперативной работы. Может французов к нему приставить, как думаешь? — Нет на них у меня другие планы. Потом они с отцом как то враз оказались в Новгородской губернии в городе Чудове где вначале осмотрели строительство железной дороги. Интересно же, хотя после того что они наблюдали в Андрейках это уже было обыденно: — Как же отстал наш городишка, — с горечью кивал головой Федька Кривой, — в стране такое творится, а у нас ни слухом ни духом. Ничего сынок, главное крепко держись господ Говоровых, с ними в люди выбьешься. В скорости приобрели на окраине участок. Пока оформляли документы, приданные им казаки подсуетились и через три дня у них уже стоял ангар такой же как они видели в Андрейках. Так же быстро начал строиться дом с такими темпами и удобствами о которых они в жизни не видывали, не мечтали и не слыхали. Откуда только материал такой брался. Один унитаз с ванной чего стоят не говоря уже о плитке настенной. Во дворе пробили водяную скважину, установили ветряк для света и прочего. Все обнесли забором от глаз любопытных. Неделю тому прибыл к ним сам Александр Николаевич. Осмотрел постройки и поговорил о странном задании которое Иван Яровой должен исполнить. Потом тренировались как вести беседу, пользоваться рацией и чего следует, а чего нельзя говорить. Приданные казаки — как действовать в случаи непредвиденном. Посетили Санкт-Петербург, осмотрели гостиницу и коридор, номер комнаты ему должны были сообщить дополнительно, поскольку его еще никто не знал. Первая часть задания прошла легко и просто. По фотографиям узнал столоначальника Канцелярии Министерства Иностранных Дел Русолова Дмитрия Михайловича и препроводил его на место встречи. На втором этапе ему нужно было встретиться с представителем жандармерии. Увидел Русолова нервно прогуливающегося с тростью на плече, так же по рации, которая была для незаметности вставлена в ухо ему сообщили о наблюдении. — Дмитрий Михайлович, Вы ли это, — сказал Иван не громко, специально незаметно подойдя к нему. Тот от неожиданности вздрогнул: — Да да, это я, — нервно проговорил в ответ, — с Вашим «уважаемым человеком» желает побеседовать господин из жандармерии, — сделав ударение на слове «жандармерии» он явно получил от этого удовольствие и наверное желал испугать, но: — Хм, это то как раз и было предусмотрено, — ехидно улыбнулся ему в ответ Яровой, — скажите ему, что я ожидаю его в сквере, — и театрально, специально разученным для этого случая движением, рукоятью трости указал направление самого сквера, — Вам же за все спасибо и, — помолчав добавил, — не держите зла, так нужно поверьте, у Российской Империи гораздо больше врагов, чем Вы себе можете представить, и еще как зовут жандарма? — Кутахов Вадим Иванович, — автоматически ответил Русолов, развернулся и достаточно быстро удалился. * * * — Это был он? — спросил Кутахов у подошедшего быстрым шагом, отчего изрядно вспотевшего Русолова. — Да, он будет ждать Вас, — он хотел сказать как называется злополучный сквер, но от волнения запамятовал и потому указал рукой, — вон в том парке. — Хорошо, — медленно проговорил Вадим Иванович глядя на помощников, которых на данное мероприятие взял четырех, так на всякий случай, проверил что они внимательно за ним следят и увидят условный сигнал, который был оговорен — два раза кивнуть головой и посмотреть в то направление в котором им следует выдвигаться, — в таком случаи на сегодня Вы мне больше не понадобитесь, — проговорил он Русолову и не попрощавшийся направился в указанный сквер, в отдалении от него туда же проследовали и его помощники. Молодого человека он заметил сразу и направился к нему. Тот медленно поднял на него взор и посмотрел в упор оценивающим взглядом и хоть Вадим Иванович был выше и массивнее этого молодого человека, но отчего то начал ощущать себя маленьким и беззащитным. Подойдя же ближе услышал: — Кутахов Вадим Иванович, майор, служащий жандармского дивизиона в Санкт-Петербурге? — проговорил юноша, смотря на Кутахова даже не на грудь, а скорее на пояс, от чего Вадим Ивановичу стало неловко, он не знал как ему себя вести когда собеседник имея меньший рост смотрит на него как бы с высока, не подымая головы. Жутко неприятное чувство. — Да это я, с кем имею честь? — Если это возможно, я бы не желал называть своего имени. К тому же оно Вам совершенно ни к чему. — Простите, но как то же я должен Вас называть, — опешил от такого ответа Вадим Иванович. — В таком случаи называйте меня Иван Федорович, — ответил тот явно заготовленной фразой, потому как дал ответ не задумываясь, — серьезный человек хоть и выглядит молодо, — отметил про себя Кутахов, — он предугадывает мои действия, это плохо, — решил он сам для себя. Молодой человек при этом криво и как бы ехидно улыбался. — Иван Федорович, — начал жандарм, — мне бы хотелось побеседовать с Вашим «уважаемым человеком» и убедиться, что Вы представляете именно того человека, который меня интересует, — он специально не назвал имение инженер Гарин, если эти люди представляют его, тогда и так все поймут, решил он. — Вадим Иванович это Ваши люди ведут за нами наблюдение, — вдруг спросил молодой человек смотря куда то в сторону, явно не на помощников жандарма, — в количестве четырех особей, — и только после этого взглянул на Кутахова. Неожиданный ход, отметил майор жандармерии, как, откуда он мог это узнать? Люди производящие наблюдение достаточно опытны, их и он то не может заметить, а этот о них знает. К тому же ему известно, что их не два, а именно четыре, но на всякий случай решил соврать: — Ну что Вы, я не знаю кто это, я пришел на нашу встречу один. Молодой человек медленно посмотрел на него, как бы оценивая степень правдивости услышанного: