— Сам напоролся. — Я верю Лимоне. — Впрочем, какая разница. Проверить нельзя. — Нельзя. Когда она увидела, что он мертв, вытерла рукоятку шпаги, поднялась на верхний этаж и бросила шпагу в море. Эти идиоты обыскали весь дом, ничего не нашли, а то, что шпагу могли выбросить в воду, в голову им не пришло. — Такие были головы. — Ты прав. Потом Ада нашла эту шпагу, они с Лимоной отплыли на лодке подальше и выкинули в море. Вот и всё. Следствие велось кое-как. Помнишь, какое было время тогда. Путч. Следователи хотели повесить убийство на тебя, но я их остановила. Потом ты уехал. Теперь все закрыто. Прошло пятнадцать лет. Ты можешь спокойно приезжать к нам. У актёров бывает отпуск? — В театре, да. Почти целое лето. Но съемки… — Если найдешь окно, приезжай. У меня вилла на берегу моря. Большая. Красивая. Я не знаю, как живут султаны, но ты будешь жить как султан. Неделю, две, месяц. Сколько захочешь. Тебе надо отдохнуть от суеты. От поклонниц. В это время ее позвали, она отошла. Потом к Борису подходили люди, он рассказывал о сериалах, в которых снимался. И уже собирался уходить, как Елена снова оказалась рядом: — Обязательно приезжай. 70. Холодный расчет и ничего больше Однажды перед спектаклем к Борису подошел какой-то человек: — Вам просили передать. И протянул конверт. В конверте оказалась открытка с видом моря. На обратной стороне открытки был написан номер телефона с кодом известной ему прибалтийской республики и всего одно слово: «Приезжай». И подпись — «Е». Играли «На всякого мудреца». В зале громко разговаривали, ели, пили, вставали, уходили, приходили. Актеры злились. Текст долдонили. Настроение было отвратительное. После спектакля Борис вернулся к себе в уборную. Было холодно, уже почти месяц не топили. Свет от лампы падал на открытку. Море, пляж, там тепло. Приезжай. * * * — Люди делятся на три категории, — Треугольников медленно вращал ложку в чашке кофе, — те, кто сажает; те, кого сажают и те, кто никому не нужен. Как дела с фильмом? — Фильм готов. Через неделю будет премьера. Должна прилететь из Парижа Ада. А Елена пока слетает в Милан, к премьере ей готовят новое платье. — Что-нибудь особое? — Нет, просто очень скромный костюм… за очень большие деньги. После премьеры мы с ней полетим на десять дней на Майорку. На большее время ей отлучиться не удастся. Не хочешь приехать к нам на виллу, хотя бы на неделю? — В августе подойдет? — Подойдет. В сентябре я начну работать над новым проектом. Министерство оплатит большой сериал. — Ты правильно выбрал. Холодный расчет куда лучше расхлябанной чувствительности. — Просто я понял, что существует четырехмерное пространство. Это то пространство, которое ты сам себе придумываешь и в котором тебе комфортно жить. — Прекрасно сказано. Четырёхмерное пространство. А за документы не волнуйся, я всё оформлю. Кто вместе сидел — друг навсегда. * * * Эта повесть — не что иное, как литературное изложение подлинной истории. Автор назвал всех персонажей по алфавиту, и, следовательно, искать в их именах принадлежность к какой бы то ни было национальности и стране — пустая трата времени. Прошло уже четверть века и автор пытался узнать, что же всё-таки произошло на самом деле. В архиве он нашел справку. «Дело об убийстве гражданина Зиновия Захаровича Зеленого (имя и фамилия изменены) прекращено в связи с истечением срока давности. Подозреваемых в убийстве старшего лейтенанта милиции Артура Верского и сержанта милиции Никодима Армаладше (имена и фамилии изменены) найти не удалось. Предполагается, что они скрылись за рубежом». * * * Скорее всего, Дина была права. Художника убили люди в милицейских погонах. Они искали Венеру, «Венеру в лучах утреннего солнца». И не нашли, потому что Венера пряталась за Афиной, «Афиной свирепой с копьем». И в конце концов, победила Афина. Но другая Афина, тоже свирепая. Правда без копья.