– Ребенок? – Сердце Уитни заколотилось. – Какой ребенок? Брови Амелии взлетели вверх от удивления. – Папа тебе не сказал? Карен беременна. Уитни с трудом удалось скрыть облегчение, которое испытала, поняв, что ребенок родится не у Амелии. И все же новость ее озадачила. – Неужели? – Да. – В голосе дочери сквозила горечь. Уитни разговаривала с Дэном совсем недавно. Почему же он ничего ей не сказал? – И какой срок? – Не знаю. Думаю, пару месяцев. На стойке завибрировал телефон. Наклонившись, Уитни коснулась экрана. Сообщение от Джея. Доброе утро. Уголки ее губ дрогнули в улыбке, когда она набирала ответ, тыча указательным пальцем в экран телефона. Она до сих пор не научилась печатать большими пальцами, поэтому Амелия постоянно над ней смеялась. Доброе утро. – От твоего ухажера? – спросила Амелия с ехидцей. Уитни бросило в жар. Посмотрев на дочь, она прикусила губу. – Да какой он ухажер. Амелия захихикала, повернувшись к подруге. – Представляешь, мама встречается с мужиком, с которым познакомилась в баре! Глаза Лорен расширились. Уитни возразила сердито: – И вовсе не в баре. Ну, то есть сидела-то я за барной стойкой, но это было в ресторане. Они собрались на девичник. Уитни сидела за барной стойкой ресторана и ждала Натали, которая немного задерживалась. Она заказала бокал красного вина и медленно потягивала его, глядя в окно. Шел дождь, небо было красивого серо-голубого цвета, а капли воды рисовали на стекле узоры. Уитни всегда любила ненастные вечера. Ей нравились буйство красок, сгустившийся воздух, резкая свежесть холодного неба. Кто-то подошел и сел рядом. – Скотч со льдом. В хриплом низком голосе сквозило что-то завораживающее. Уитни стало любопытно, и она повернула голову. И была приятно удивлена тем, что увидела. Резко очерченный мужественный подбородок, покрытый щетиной, темные волосы, длинные, слегка растрепанные, но чистые. Наверняка этот беспорядок на голове был продуман. Дэн всегда был аккуратно подстрижен и тщательно выбрит и только в отпуске позволял себе небольшую щетину. И таким он нравился Уитни больше. Он будто становился моложе, выглядел расслабленным и беззаботным. Незнакомец улыбнулся, и Уитни стало неловко, что она пялится на него. – Скотч со льдом, – произнесла она, кивнув в сторону напитка в его руке. – Любимый напиток моего отца. Мужчина с улыбкой оперся локтем на барную стойку. – Это хорошо или плохо? – Пока не знаю, – ответила она, удивляясь своему игривому тону. – А когда будешь знать? Она пожала плечами. – Скотч – ваш любимый напиток? – Да нет, – сказал он. – Я пью практически все, кроме мерзкого мартини. – Чем же провинился мартини? – Тем, что это любимый напиток моего отца. – Незнакомец подмигнул. Какой он все-таки симпатичный! – А ты? Вижу, предпочитаешь красное? – Нет, я как вы: пью практически все, кроме белого вина. – Дай угадаю – потому, что это любимый напиток твоей мамы? – Нет. – Она покачала головой. – Просто оно противное. Мужчина рассмеялся, громко и от души, и Уитни прямо растаяла. Когда появилась Натали, Джей успел смутить Уитни, попросив ее номер телефона. Натали широко улыбнулась и подняла большой палец вверх. Уитни обрадовалась, что Натали одобряет ее выбор, хотя уже не нуждалась в поддержке. К тому времени Джей обворожил ее окончательно. – О, это, конечно, в корне меняет дело. Всем известно, что серийные убийцы никогда не посещают бары и рестораны, – ерничала Амелия. – Он вовсе не серийный убийца, – возразила Уитни, и тут ее телефон снова завибрировал. «Какие планы на сегодня?» – гласило сообщение. – Откуда ты знаешь? – спросила Амелия. Уитни посмотрела на фотографию Джея над сообщением на экране. – Знаю. Он замечательный. Обаятельный. И симпатичный. – Между прочим, то же самое говорили о Теде Банди[2], – заметила Амелия, а ее подруга рассмеялась. – Ну хватит, меньше смотри телевизор. Джей славный. И никакой он не серийный убийца. – Надеюсь, что так, а то ведь он знает наш адрес, – буркнула Амелия без всякой усмешки. – Мы ведь уже все обсудили. Разве ты против моих встреч с Джеем? За последние годы Уитни встречалась с несколькими мужчинами, и никогда Амелия не выказывала подозрений по отношению к ним. – Не против. – Дочь пожала плечами. – Тогда почему ты называешь его серийным убийцей? – В общем-то Джей тут ни при чем. Мне просто интересно, насколько хорошо мы знаем, казалось бы, близких людей… – произнесла Амелия с каким-то отсутствующим выражением лица. Лорен кивнула в знак согласия. У Уитни замерло сердце. Дочь всегда была далека от философских размышлений, и эти новые суждения, несмотря на свою глубину, отнюдь не радовали. – Лорен довольно милая, – сказала Уитни через несколько минут после ухода гостьи. – Да, она классная. Амелия открыла холодильник и достала воду. Открутив крышку и сделав глоток, потянулась за наушниками. У Уитни заныла душа. Она теряла дочь… – И похоже, она тебе очень нравится, – громко сказала Уитни, пока дочь не успела вставить оба наушника. – Да, она классная, – повторила Амелия, будто Уитни плохо слышала. – Нет, я имею в виду, что она тебе по-настоящему нравится. Уитни сделала акцент на слове «нравится», надеясь, что Амелия поймет, к чему она клонит. Однако та выглядела озадаченной. – Что ты этим хочешь сказать? Полегче, Уит. Полегче. – Ничего. Просто никогда бы не подумала, что ты весь вечер просидишь над тестом совместимости с подругой.