«По крайней мере мы не скрываем этого», — отозвалась Аня. Лир ничего не сказал, лишь сердито дернул плечом. Что бы ни обсуждали они с Дафной, он явно был не в восторге рассказывать все Ани и Никку, однако, очевидно, понял, что иначе от него не отстанут, потому что в итоге кивнул. Он окинул взглядом поляну, ища, следит ли за ними кто-то еще, а убедившись, что остальные не так внимательны, как Никк, медленно выдохнул через нос и снял мысленный блок. «Ладно, — так ничего и не говоря вслух, Хэллхейт развернулся и пошел прочь с поляны. — Сделайте так, чтобы Тейн с Шандаром не увязались за вами». Бросив напоследок на них косой взгляд, Дафна отправилась следом. * * * Отвязаться от Тейна с Шандаром оказалось проще некуда. Когда Аня с Никком в унисон, как два робота, сунули клинки за пояс, а затем нога в ногу направились к выходу, те не сказали ни слова. Никк знал, что Тейна их поведение в такие моменты пугает, Шандар же никогда не задавал вопросов, видя, что друг не в настроении на них отвечать. Догнав Лира и Даф, все четверо телепортировали на АмараВрати. Лир, ничего не объясняя, спустился по витиеватым коридорам замка на самый нижний ярус, минуя техотдел и гаражи с джетами. За стенами внизу гулко шумели генераторы энергии, погружая все в духоту, однако Лир все спускался и спускался. Когда Никк решил, что Хэллхейт просто надумал таким образом поиздеваться в отместку и завести их в какой-то тупик, тот наконец свернул в неприметный узенький переход. Где-то звонко капала вода, но в остальном атмосфера была точно, как в заброшенной усыпальнице. — Я думала, ниже гаражного яруса ничего нет, — уточнила Аня. — В таком случае тебя ждет сюрприз, — ответила Дафна. — Нас всех в любом случае ждет сюрприз. — Лир перешагнул через металлическую балку и скрылся в приоткрытом дверном проеме. Последовав за ним, все очутились в огромном зале со странными решетчатыми перегородками. Мрак едва рассеивали кристаллы внешней подсветки замка, блики которых просачивались кое-где сквозь ледяной потолок, а на полу до лодыжек стояла вода. Невесть как ориентируясь в темноте, Лир сделал несколько поворотов, и Никк увидел блеск тусклой лампы вдали. Чуть ниже на той же стене висела толстенная черная цепь, намертво вбитая в ледяную толщу. Все похолодело у Никка внутри, когда он понял, куда они пришли. — Разве этот этаж еще используется? — спросил он, озираясь по сторонам. Решетки, решетки, решетки. — Здесь ведь раньше была… — Тюрьма. — Лир остановился. На полу, в маленькой коморке, очерченной толстенными прутьями, сидел закутанный в грязную мантию пленник. Его руки и ноги сковывали кандалы, а на лицо был натянут глубокий капюшон. Когда гости подошли, незнакомец даже не шелохнулся. — Он же замерзнет тут! — ужаснулась Аня. — Или умрет от голода и одиночества, Лир так нельзя! Кто… — Заключенный поднял голову, и она умолкла. — Смерон? Тот самый злодей, который столько лет помогал Хорауну воплощать его гнусные планы, из-за которого война окропляла земли даитьян и фоморов кровью убитых. Никк его ненавидел, Никк его презирал, Никк его до сих пор боялся, помня, как парализованно корчился на полу, когда Смерон пытался сбежать из замка и убить всех на своем пути. Только вот выглядел Смерон теперь совсем не как тот злодей: его темная кожа словно выцвела, став цвета болотной воды, выпирающие высокие скулы стали еще острее, а глаза впали на исхудавшем лице. На шее у Смерона красовался длинный бледный рубец — отпечаток кинжала Чарны. — Невозможно, — вырвалось у Никка. — Как он мог выжить? Чарна почти обезглавила его. — Выживают всегда те, кто достоин этого меньше всего. — Лицо Лира превратилось в безэмоциональную маску, когда он, как коршун, загнавший долгожданную жертву в угол, присел напротив Смерона. — В настроении поболтать сегодня? На миг Никку показалось, в глазах Смерона проскользнул испуг, но затем тот ядовито улыбнулся, продемонстрировав треугольные зубы, и вдруг перевел взгляд на Аню. — Я ждал тебя, Ластер, — прошипел он. Аня сглотнула. — Меня? — Ты была ключом ко всему, но теперь только мешаеш-ш-шь. Теперь ты пешка, и тебе пора умер-р-реть. Давно пора, Ластер. Почувствовав, как паника медленно отвоевывает место в Аниных мыслях, Никк взял ее за руку. «Не слушай, это очередная попытка манипулировать нами», — заверил ее он, сам одновременно силясь поверить своим словам. У Никка было много предположений насчет секрета Лира и Даф, но к такому он точно не был готов. — Хватит играть в слова, Смерон, — Лир достал из-за пояса синий кинжал, давая всем оценить серьезность своих намерений. — Ты больше нас не одурачишь. — Нас? — кошачьи зрачки блеснули в полумраке. И вдруг перед ними появился еще один Хэллхейт. Две идентичные копии, неотличимые, точно реальность и зеркало. Никк едва удержался, чтобы не охнуть вслух. Быть может, проблема, что скрывали сестра с Лиром, была не такой уж и очевидной. Почему Смерон здесь? Что он до сих пор умалчивает? И что нужно Лиру и Даф от него? Настоящий Хэллхейт медленно покачал острием клинка перед носом своего двойника. — Думаешь, я не осмелюсь убить самого себя? — спросил он. — Придумай другой трюк. — Как скажеш-ш-шь. На месте Лира, как по щелчку пальцев, оказалась Даф. Она очаровательно улыбнулась, точь-в-точь как делала не так давно даитьянка, откинула белоснежную прядь со лба и поднялась на ноги, обведя каждого взглядом. — Все твои силы обман, — Аня не отпустила руку Никка, но ее голос уже звучал уверенно. — Все, что ты умеешь, это создавать ложь! Но зачем, Смерон? Стоит ли жизнь того, если вся она состоит из притворства? — Зато я этого не скрываю, — спокойно возразила фальшивая Дафна и посмотрела на настоящую. — Правда? Сестра Никка, все это время молчавшая и терпеливо наблюдавшая со стороны, вдруг не выдержала. Неизвестно, о чем она подумала в этот момент, но гнев исказил черты ее лица, как молния небо. — Вы отняли у меня все! — заорала она и бросилась вперед, собираясь ударить Смерона. — Ты и Хораун! И все, кто стоит за вами!.. С нечеловеческой скоростью Лир извернулся и заломил Дафне руки до того, как та успела что-либо сделать. Его кинжал, глухо звякнув, упал в воду. — Не сегодня, Даф, — шепнул он. — Он нам нужен живым. — …из-за тебя и твоих людей погибли тысячи! Из-за вас мы ненавидели друга больше полувека, из-за вас я потеряла любимого человека! — не унималась Дафна, прожигая взглядом Смерона. — Где остальные? Последние слова разнеслись эхом по пустым камерам. Никку даже почудилось, что голос Даф оживил крадущиеся по воде тени, и кто-то наблюдает за ними со стороны. Он покосился на выход, но, конечно же, никого не увидел. — Вы прекрасно знаете где, — опять став собой, Смерон посмотрел на свои руки в кандалах. Впервые в его интонации не было насмешки или угрозы, разве что только скука, как будто он и сам устал от своей лживой игры. — Или хочешь, чтоб я лично отвел вас, даитьянка? — Погодите, вы считаете, есть другие? — наконец догадалась Аня, повернувшись к Лиру с Даф. — Способные управлять чужими мыслями? — Даже боги не могли бы в одиночку обмануть столько народу, землянка, — покачал головой Лир и, отпустив притихшую Даф, снова подошел к Смерону. — Мне не нужно показывать дорогу. Мне нужны имена. Кто помогал вам с Хорауном? — Может, никто. Может, все. Может… вы сами? Повисла тишина. Настолько идеальная, что стало слышно, как ветер гуляет между ржавых прутьев решеток. У Никка до сих пор не укладывалось в голове происходящее. Ведь если Смерон жив, если хотя бы сотая доля того, что он говорит, правда, это меняет все! Значит, Лир с Дафной правы, и война правда вовсе не позади. Может, именно это Никку подсказывала интуиция все это время, может, именно об этом были их странные сны с Аней. «Может, — понял он, — мы до сих пор даже не знаем нашего настоящего врага в лицо». Смерон продолжал молчать, точно ждал чего-то от остальных. Никку стало ясно, что тот и впрямь знает куда больше, чем говорит, но информацией делиться ни с кем не намерен. Понял это и Лир и вдруг рассмеялся. Совсем не забавно. Смехом, пробирающим до костей, смехом, с которым в битве отнимают жизнь. — Понимаешь, в чем дело, Смерон, — начал Хэллхейт, подняв из воды кинжал и вертя его на ладони. — Отсюда тебе все равно не выйти живым. Ты либо поможешь мне сейчас, либо… чуть позже. Поэтому остается лишь выбрать: отправляться в преисподнюю сразу или порепетировать здесь со мной. «Он же не собирается его пытать? — забеспокоилась Аня. Никк не был уверен, что это такая уж плохая идея. — Смерон, конечно, негодяй, но Лир не станет опускаться до…» Блеск кинжала рассек темноту, и мантия на предплечье Смерона разлетелась надвое, обнажив худую руку. Капля темной крови скатилась по бледной коже и упала в воду. Смерон уставился на свою рану с каким-то непониманием, а затем поднял глаза на Хэллхейта, серьезные как никогда. — Тифонцы тебя не простят, даитьянин. — Кто такие тифонцы? — спросил Никк, но ему никто не ответил. — Я уже не даитьянин, — отозвался Лир. Смерон наклонил набок голову. — Неужели? И Хэллхейт не скучает по телу Мунварда? В глазах Лира мелькнула несвойственная ему эмоция. Страх? Никк не помнил, чтоб видел в глазах Хэллхейта страх. Но на губах Смерона заплясала кривая улыбка, когда тот понял, что отыскал нужную ноту. — Интересно, кто больший убийца, Лир? Хэллхейт или Мунвард? Чисто из любопытства, ты когда-нибудь считал, сколько невинных жизней отнял каждый из них? — Тебя в число невинных я точно не занесу. Решив, что лучшей возможности ему не найти, Никк рискнул заглянуть в мысли Смерона. Он отпустил воображаемый поток сознания и направил его вовне, к пленнику. Коснувшись разума того, Никк невольно почувствовал, как холод крадется по спине: мысли Смерона были четкими и ясными, словно выстроенные в бой солдаты, размеренными и — что самое поразительное — каждое свое слово Смерон считал чистейшей, безукоризненной истиной. Ни толики сомнений. — А как насчет УрМайи? — продолжал он. — Выражаясь твоим языком, она была пешкой, — сказал Лир после паузы. — Согласен, но она стала первой пешкой, ваше величество. Ты начал игру, Хэллхейт. Кстати, надеюсь, еще помнишь Джара? Когда-то ты считал его своим единственным другом, а потом… — Смерон развел руками, насколько позволяли его оковы. — Я его не убивал! — Нет, но его смерть на твоей совести, и ты это знаешь. Мунвард влез, куда не следовало, и Хэллхейт за это расплатился.