— Ничего себе казнь! А вообще Брунгхельду так и надо. Строил, гад, из себя короля… — Заглохни, — прервал его дежурный. — Я на узел связи. Ты остаешься за меня. — Агустен вышел. Пришел на узел связи и вызвал орден. — Соедини с Советником! — потребовал Агустен. На том конце спросили: — Кто говорит? — Брат Агустен из Брисвиля. — Соединяю. Затем раздался голос Советника, сухой и трескучий, как ломаемый высушенный камыш. — Слушаю. — Гер Советник, операция поимки Духа провалена. Группа Брунгхельда в количестве двадцати девяти человек не вернулась с задания. Предположительно, захвачена неким графом Шаро, который потребовал за них сто тысяч золотых корон. Срок уплаты — семь дней, иначе их всех четвертуют. — Откуда поступила информация, брат Агустен? — спокойным голосом уточнил Советник. — В штаб-квартиру в Брисвиле явилась девка и передала ультиматум. — Ее задержали? — Нет. Ее прикрывали бойцы под невидимостью. Они избили охрану. Схватить нападавших не представлялось возможным. Всего в Брисвиле осталось нас трое. Я и два охранника. Нападавшие действовали быстро и дерзко. Они не стали никого убивать. Видимо, хотели показать свои возможности и серьезность намерений. — Понятно, брат Агустен. Вы знаете, почему Брунгхельд напал на графа Шаро? — Понятия не имею. Но хочу уточнить, что не на самого Шаро, а на его сына, Аруфана Шаро… Эта семья нам известна, и иногда орден использовал его влияние среди аристократов. — Значит ли это, брат Агустен, что его Брунгхельду подставила Ведьма? — Вполне возможно, гер Советник. Я при разговоре не присутствовал. Но знаю, она предупреждала, что объект хитер и опасен. Может быть, гера Брунгхельда подставила Ведьма, а может быть, этот самый объект. Или сын Шаро и есть нужный объект, что маловероятно. Тогда бы он не потребовал выкуп. Хотя это может быть часть плана запутать нас… — Наблюдение за катакомбами установили? — Да, гер Советник, но соглядатаи пропали. Они не выходят на связь. — Значит, все-таки Ведьма? Как считаете, брат Агустен? — Считаю, ее надо захватить и допросить, гер Советник. Но у нас нет для этого сил и средств, а действовать нужно срочно. — Ты зачем сказала им про Шаро? — возвращаясь обратно в поместье, спросил я веселую и раскрасневшуюся Гангу. — Мы же договорились, ты говоришь о нашем замке. — Любимый, я подумала, что это опрометчиво — говорить о нашем замке. Слишком это… это, — Ганга запнулась, подбирая слова, — по-простому, что ли, — нашлась она. — Но ты же подставила Шаро!.. — И что? Он мне с самого начала не нравился. Враг всегда остается врагом. — Да? А как же тогда певун из эльфаров? Мы его приблизили. — Снежные эльфары не люди. Они не такие коварные и лукавые. А люди… они странные и непостоянные. Сегодня друг, а завтра враг. Среди хуманов много предателей и воров. За деньги и мать и отца продадут. Ты сам мне это говорил. А снежок просто запутался, ему задурили голову. Это тоже твое выражение. Уверена, твои враги нас найдут, но пойдут более длинным путем. Это даст нам время подготовиться. — Не очень-то ты высоко ценишь людей, — невесело усмехнулся я. Хотя понимал, Ганга где-то права. Для людей, что в этом мире, что в моем, деньги стали богом. Золото, богатство, власть развратили верхушку, а низы, ропща на произвол власть имущих, хотели бы на них походить или занять их место, чтобы, тоже наплевав на закон, воровать и богатеть. Этим пользовались и лесные эльфары, и лигирийцы. Напугав или скупив большую часть дворян королевства Вангор, тайно проводили свою политику. И только его величество Меехир Девятый пока или не догадывался об истинном положении вещей, или свыкся с этим, считая свое положение незыблемым. Какой самообман самодержцев! Сначала они окружают себя льстецами, затем те их низвергают. Мне вспомнился Николай Второй, которого предали его генералы и приближенные. А еще раньше Лжедмитрии, еще раньше Борис Годунов. И все они пали жертвами тех, кого приблизили… — Я на людей насмотрелась, — ответила Ганга и замолчала. Я же не стал спорить. Вечером явилась Ведьма в сопровождении «служанки» Рабе. Вещей у нее было мало. Простой кожаный саквояж, и только. Фома ушел за орками и должен был нас ждать у портальной площади. Ганга, не обращая внимания на Ведьму, резанула взглядом по Рабе, а та ответила ей таким же острым взглядом. Я понял, что обе приценивались друг к другу. Примеряются для будущих баталий. Но ничем больше не выказали своего соперничества. Я вздохнул свободнее. Хотя отчетливо понимал: мне предстояли нелегкие времена — путешествие с обеими женщинами до столицы Снежного княжества. И их скрытая неприязнь друг к другу может прорваться наружу в самый неподходящий момент. Но я питал робкую надежду на сдержанность и выдержку снежной эльфарки. Ганга, та была проста, как ветер в степи. Ей неведомы были сложные интриги дворцов. В ее понимании проблемы решались просто и в поединке. Убила соперницу, и конфликт себя исчерпал, и этого я боялся больше всего. Но пока все шло более-менее гладко. Мы без происшествий добрались до портальной площади и без проблем убыли на Сивиллу. В город Азанар. Глава 4 Закрытый сектор. Планета Сивилла. Степь. Королевство Вангор Старые горы. Высокие планы бытия В степь пришла мягкая, влажная осень. С запада потянулись тучи, гонимые переменчивыми ветрами. Часть туч застревала в Снежных горах, не в силах преодолеть покрытые вечным льдом вершины. Часть огибала хребет и двигалась дальше, принося с собой солоноватый запах морских просторов. Вольные ветра колыхали зеленое море травы, поднявшейся выше колен лорхов от выпавших обильных осадков. Степь пришла в движение. У восточных предгорий Снежных гор, рассекающих степь почти на треть ее ширины, собирались бесчисленные отряды кочевых орков. Отряды свидетелей Худжгарха целеустремленно двигались к восточной оконечности Снежных гор, перекрывая широкие пространства. Им навстречу, поднимая в небо столбы пыли, двигались западные подгорные племена. Земля гудела. Трава исчезала, оставляя на их пути голую, серую, истоптанную копытами землю. Все живое, что обитало в степи, старалось побыстрее уйти с их пути. Только орки, верующие в Сына, настолько были преданы Худжгарху, что не имели и тени сомнения в решимости исполнить его волю. А именно воля Худжгарха, Сына Творца, вела их в то место, где они должны были перекрыть путь вглубь степи подгорным племенам. Десять тысяч воинов, испытавших победы под знаменем Худжгарха, готовы были идти за ним за край ойкумены[2]. Тысячи всадников с разных концов степи стекались в одно место. Для многих орков было делом чести сразиться под знаменем Сына. Больше битв, больше подвигов — и тем более будет доволен Отец сынами своими. И пусть заблудшие, погрязшие в ереси шаманы подгорных орков сотрясают воздух пустыми словами. Пусть то там, то здесь они объявляют себя то ревнителями старой веры, то сторонниками Нового движения, все они будут посрамлены, как и те, кто был до них. А они, чтущие Сына, воины правды, сражаются по воле Отца всех орков и ведомые его Сыном побеждают. Это была неоспоримая для них истина. Сын Отца вел их от победы к победе. Все силы Свидетелей, выделенные для сдерживания подгорных орков, прибыли вовремя. Дисциплина, царившая в войсках, была жесткая. Никто не осмелится ее нарушать. В каждой сотне свои пророки. Они имеют связь с Грызом и возвещают волю Сына, если надо, навлекут на нерадивых его гнев. А это страшно. Грыз не сидел в походном шатре. Он объезжал войска. Разведчики сообщили, что стойбища пятнадцати подгорных племен снялись со своих мест и сплошным потоком двинулись на юг, к ставке Великого хана. Все происходило так же, как и тогда, когда ревнители старой веры шли войной на Свидетелей Худжгарха. Отдельные кочевые племена на их пути становились жертвами алчных вождей и шаманов. Тех, кто не хотел идти войной на ставку Великого хана, громили в скоротечных боях и забирали у них все: скот, женщин, детей. Слабодушных присоединяли к походу. Степь вновь обагрилась кровью орков в братоубийственной войне. Слухи о кровавом походе разлетались по степи со скоростью перелетных птиц. На пути воинствующих племен стояли те, кто не хотел признавать Сына, но не хотел и воевать против Великого хана. Грыз специально отступил от предгорий на десять дней пути. Эти племена, не признающие Сына и власть Великого хана, пользуясь воцарившимся хаосом в степи, жили каждый сам по себе. Теперь им довелось испытать тяжелую руку мятежников. Кочевые рода стронулись с места и вместе с стадами животных двинулись на юго-восток, сгоняя со своих мест другие племена. Но неожиданно это могучее движение было остановлено тысячами хорошо вооруженных и решительных воинов. Племена мигрирующих орков встали между молотом и наковальней. Они не были сплочены и, старясь уйти с пути подгорных орков, представляли собой разрозненные рода, самостоятельно продвигающиеся на юг. Их встречали отряды Свидетелей Худжгарха и объявляли волю Великого хана. — Дальше пути нет. Или возвращайтесь на свои пастбища, или становитесь в ряды войска, — так говорили им командиры отрядов. — Ваши стада, женщины и дети будут под нашей защитой. Многочисленность войск Свидетелей, их решимость пугала и впечатляла. Орки, признающие лишь силу, которой они могут подчиниться, десятками, потом сотнями вливались в войско Свидетелей, объединялись в тысячи и занимали место второй линии в боевом порядке войска Грыза. Грыз с почетом и с уважением встречал каждого из вождей. Оказывал вождям достойный прием и постепенно завоевывал сердца неуступчивых орков. Тем, кто в самонадеянности проявлял глупость и строптивость и требовал прохода сквозь войска Свидетелей, указывал направление назад к племенам подгорных орков. С такими он не церемонился. Гнал в шею. И многие рода, понимая, что их ждет у подгорных орков, оставляли своих заносчивых вождей, присоединялись к войску Грыза. Таким он обещал защиту и поддержку. А со временем возвращение их угодий. Свою веру в Сына не навязывал. А слово Свидетелей уже принималось степью как твердое слово. И главное, они не грабили, а брали под защиту стада, жен и детей. Орки всегда с уважением относились к силе, а Свидетели были сильны сплоченностью, духом и количеством воинов. Все отлично вооружены, обучены и дисциплинированны. Охотно шли в строй старики. Они находились во второй линии в войсках и занимали летучими отрядами промежутки между тысячами. Так что ни разведчики противников, никто другой не мог незаметно проскользнуть сквозь боевые порядки войска Свидетелей Худжгарха. Так уж получалось, что наделенные силой Рока шаманы и вожди мятежников, уверовав в свою непобедимость и высшее предназначение, становились фанатично жестокими к тем, кто не разделял их убеждения. А на тех, кто в страхе пошел с ними, они смотрели с высокомерным презрением и ставили их в первую линию атакующих воинов. Таким оставалось лишь гибнуть и пробиваться вперед. Потому что за их спинами двигались воины Нового движения, которые безжалостно убивали малодушных и тех, кто отступал. Ряды мятежников росли и становились грозной силой, спаянной страхом и верою в свою избранность. Постепенно росли и силы Грыза. Ко времени подхода орды подгорных орков в его войске насчитывалось уже шестнадцать тысяч бойцов, и еще пять тысяч шли от Великого хана. Первая волна орды с ходу схлестнулась с отрядом в сто всадников молодых львов, как их называл Худжгарх. Они были подготовлены и вооружены на космической базе. Несмотря на то что Свидетелей Худжгарха было в пять раз меньше, они приняли бой и не отступили… Старший ученик шамана подгорного племени орков выхрай, Ургуй, ехал с передовым отрядом в пять сотен отборных воинов. Худой, изможденный многочисленными постами и с горящим взором фанатика, он крепко держал в своих руках верность воинов. Слабость рук шамана компенсировалась лютой жестокостью к любым проявлениям трусости. Хватало одного его слова, чтобы провинившийся воин откусил свой язык или убил самого себя. Его боялись. Перед ним трепетали. Ему помогали младшие ученики из других племен. Все они были объединены духами лжи и обольщения. Им самим казалось, что они всесильны. Воодушевленные шаманами воины быстро расправлялись с непокорными родами встречных племен. Гордость и презрение переполняли сердца воинов отряда. А непрерывные победы порождали в них ложное чувство превосходства избранных Отцом. Им казалось, что ничто не могло остановить этот поток жаждущих сражений бойцов. Встречные племена гибли или склоняли головы перед непреодолимой силой Нового движения. Новое учение было на устах шаманов. Учение об учителях, которых Отец послал детям своим для вразумления. Учение было простое и понятное для несложного ума орка. Сила рождает власть. А силу дает Отец. Кому Отец дал силу, тот и достоин править степью. Называлось учение Новое движение. Шаманы перед боем проводили обряд обретения силы, и войско, завороженное словами шаманов, не ведая страха смерти и боли, с диким ожесточением бросалось в битву. Их натиск был неудержим. И пока для подгорных орков все складывалось весьма успешно. Это уже были не разрозненные, как обычно, племена орков. А настоящая сплоченная идеей превосходства орда со своим советом вождей и блюстителями чистоты веры — шаманами. Вожди не имели между собой споров, а шаманы укрепляли их единство. Объединенные войска орды насчитывали больше тринадцати тысяч воинов, но за ними шли неисчислимые стада лорхов, баранов и коз, которых вели и пасли домочадцы. Этот поход был сродни переселению целого народа. И шел он под лозунгом «Восстановление справедливости в степи». Тех, кто был против такой справедливости, просто разбивали в бою или застигали врасплох быстрым налетом. Делили скот и, разделяя племя на роды, присоединяли к племенам по частям. А тех, кто под страхом смерти вынужден был присоединиться, гнали перед собой, заставляя нападать и грабить другие встречные племена. Ургуй ехал рядом с командиром полутысячи Грохом из племени жаксыров. Половину отряда составляли пришлые орки под командованием сотников и десятников из проверенных подгорных орков. Отряд уже не раз показывал свою силу и громил непокорные рода других племен.