Хари ковылял за Вайло, свежие раны мешали ему, ограничивая в быстроте и подвижности, и молча слушал неискренние излияния Патрона по поводу сада. Бизнесмен уселся на камень поближе к Доул, которая уже снова опустилась на колени и продолжала подрезать куст, но все же не совсем рядом, чтобы не оскорбить ее нечаянным контактом. Хари остановился, не дойдя до них нескольких шагов, и стал ждать, когда и на него обратят внимание. Щеки Доул залились румянцем от похвал Вайло, и она с притворной скромностью отмахнулась от его энтузиазма. – Ну надо ведь чем-то заниматься, знаете ли. В конце концов, труд приносит счастье. Кстати, я никогда не могла понять, почему наши Трудящиеся так не любят работу. А вы, Артист, – обратилась она к Хари и сделала ему знак приблизиться, – как вы находите мой сад? «Он так же уместен в этом пейзаже, как соринка в глазу», – подумал Хари, но вслух сказал: – Весь ваш дом – сад, госпожа. – О, каков дипломат. Ну подойдите же, сядьте с нами. – Хари с трудом уселся рядом с Вайло, и она продолжила: – Я получила такое удовольствие от вашего Приключения, Артист. Оно ведь продолжится завтра утром, не так ли? Да, и я уверена, что Маркус еще раз сыграет роль гостеприимного хозяина и пригласит меня к себе; надеюсь, что конец будет счастливым. Я ведь ужасно беспокоюсь за Шанну, вы знаете. – Да, мэм, – сказал Хари. – Я тоже. – «Шажок за шажком к свету», – напомнил он себе. – И я не уверен, что мне позволят достичь счастливого конца, – добавил он. – Вот почему… э-э-э… вот почему я и попросил разрешения приехать сюда сегодня, чтобы поговорить с вами. – О? – Доул округлила губы и вопросительно подняла бровь. – Да, задача трудная, что и говорить, – вставил Вайло. – Особенно теперь, когда у Берна есть этот меч, и магическая Сила, и все такое прочее. Как ты собираешься с ним разделаться? Хари покачал головой: – Дело вовсе не в Берне. С ним, я надеюсь, мне не придется сражаться вообще. Дело в Студии. Там хотят, чтобы Шанна умерла. Они считают, что от этого история только выиграет. – Хари!.. Господи Исусе! – Вайло едва не подавился сигарой. – Артист Майклсон, – начала Доул ледяным тоном, – это очень серьезное обвинение. Если его воспримут всерьез, оно способно повредить бизнесу Студии; если вы станете повторять его на публике, то рискуете навлечь на себя наказание в виде понижения в касте за клевету на корпорацию. – Даже если это правда? – Особенно если это правда. В деле о клевете на корпорацию правда – плохая защита. К тому же я не могу представить… – Эта так называемая техническая неполадка, – очертя голову перебил ее Хари, – как они называют мое возвращение сюда вчера вечером, никакая не неполадка. Это сказал мне сам Кольберг. Еще один шаг, и я спас бы Шанну, но они этого не хотели и нажали кнопку. Сам Кольберг нажал, умышленно. – Мне нельзя этого слушать! – Вайло вскочил. – Ты что, не понимаешь, что только что выдал мне секрет фирмы, защищаемый законом? Да ты хотя бы представляешь, до какой степени ты меня компрометируешь?! Теперь либо я должен донести на тебя, либо меня самого признают соучастником! – Маркус, сядь, – приказала Доул. – Не надо никому ни о чем доносить. Все сказанное здесь останется между нами. – Я обратил внимание, – начал Хари, – что вы не сказали, что я лгу. – Я… э-э-э… – Вайло помялся и снова плюхнулся на камень. – Вот черт, прошу прощения, Майя. Всем известно, что Студия сгущает краски, чтобы сделать Приключения более эффектными. – И в этом, – возразила Доул, – ничего противозаконного нет. Шанна подписала со Студией контракт, как и вы, Артист. Если законное ведение бизнеса требует того, чтобы Студия послала вас на смерть, они могут это сделать, поскольку это не противоречит контрактному праву. Точно так же я могу послать своего пилота в грозу, и если он погибнет, то я никакой ответственности за это не несу, поскольку это риск, связанный с его профессией. Любые претензии можно предъявлять лишь в гражданском суде. – Это мне известно, – ответил Хари. – Как и то, что у меня нет никаких законных способов помешать им сделать с Шанной все, что они хотят. Вот почему я прошу вас – нет, я умоляю вас – заступиться за нее. – Ох ты боже ж мой, – задохнулся Вайло. – Ты думаешь, Свободной госпоже нечего делать… – Маркус, прошу тебя. – Доул обратилась к Хари, и на ее доброжелательном лице он прочел беспомощность. – Мне очень жаль, Артист, но, мне кажется, я ничего не могу сделать против корпорации. – Он, Кольберг, послал туда Ламорака с приказом предать ее. Послал не кого-нибудь, а человека, которого она знает и которому доверяет. Ламорак на каждом шагу сливал Серым Котам информацию о ней. И знаете почему? Потому что у нее слишком хорошо все получалось – она была слишком умной, слишком ловкой. Все поняли, что она добьется своего, спасет этих людей по-тихому, без лишних жертв и кровопролития, а значит, Кольберг продаст мало кубиков на гребаном вторичном рынке! – Хари задрожал – так ему трудно было сдержать охватившую его ярость. – Он поимел ее: послал туда Ламорака с заданием предать, и не за что-то там, а за лишние несколько марок. – Ну, это как раз вполне понятное поведение, хотя… ах, так вот что это было? Перед тем, как вас вытащили? – Она подалась к нему, и ее лицо вспыхнуло таким интересом, какого она не проявляла за все время их беседы. – Вы поняли, что Ламорак – предатель, и хотели его убить! О боже, это был бы неравный поединок. – Мне плевать на честность в драке, – ответил Хари. – С Ламораком я посчитаюсь позже. Сейчас меня волнует только одно: как спасти жизнь Шанны. – О да, меня, конечно, тоже, но я все же не понимаю, как я могу в это вмешаться. Ведь они ничего плохого не сделали. – Они не сделали ничего, что шло бы вразрез с законом, – возразил Хари. – Плохого они сделали очень много. – С вашей точки зрения, конечно: я понимаю. – Вы не могли бы приналечь на него немного? – Прошу прощения? – Слегка припугнуть Кольберга. Чтобы он вел себя как следует. Доул развела руками. – Это вряд ли. Какую угрозу я могу для них представлять? Студия – это публичный траст, – сказала она просто, – созданный именно для того, чтобы противостоять любому стороннему давлению. Мне очень жаль. Хари опустил голову, а сам продолжал судорожно сжимать и разжимать кулаки. Кейн рычал в тесноте его грудной клетки, и на одну дикую секунду Хари показалось, что он сейчас возьмет над ним верх, так что он вскочит и привычными движениями умертвит обоих. Но он сжал зубы и напомнил себе, что перед ним не враги. В груди у него все пылало; он никак не мог забыть, что включи он экран с «Обновленным приключением» прямо сейчас, то в углу картинки увидит часы, отсчитывающие секунды жизни Паллас Рил. Нет, ну должно же что-то быть, должно… – Погодите-ка, – сказал он вдруг и поднял голову. – Вы же Патрон Шанны. Она официальный представитель трех или четырех ваших компаний. То есть она что-то вроде вашего корпоративного символа, так ведь? – Да, – сказала Доул с сомнением. Вайло тряхнул головой: – Не вижу, при чем тут это. Но Хари уже вскочил. Его глаза сверкали, руки, казалось, черпали вдохновение прямо из воздуха. – Но-но-но – как же вы не понимаете? Это придает Шанне действительную стоимость в глазах компаний, которые она представляет, и эту стоимость, возможно, можно каким-то юридическим фокусом отделить от ее профессиональной деятельности Актрисы. Вайло скептически нахмурился: – Ты собираешься судиться со Студией, используя закон о товарном знаке? – Почему бы и нет? – воскликнул Хари. – Почему нет? Сознательно планируя ее смерть, Кольберг тем самым посягает на ее ценность в качестве представителя, разве нет? А потеря продукта узнаваемости из-за перехода на новый товарный знак приводит к убыткам… – Но это же просто смешно, – возразил Вайло. – И неслыханно. Черт, даже если это сработает, такой прецедент вмиг поставит под удар всю деятельность всех студий. Никто из них не сможет отправить Актера даже в самое скучное, ни капли не рискованное Приключение, не поставив под удар его или ее ценность как товарного знака и чьего-то представителя… Но Хари было уже не до возражений Вайло: он так внимательно следил за сменой выражений на гладком доброжелательном лице Доул, что даже дышать забыл. Сначала она сомневалась, что вполне естественно, но потом задумалась и сейчас, похоже, была близка к какому-то решению. – Но это же… – она протянула руку и коснулась руки Хари, – это же великолепно! Ну и что, что такого никто никогда не делал? Артуро Кольберг сознательно уменьшает доход от бизнеса, не состоящего в конкурентных отношениях с его компанией, и к тому же пользуется неприкосновенностью служащего общественного траста. Да я смогу добиться приказа о прекращении противоправного действия против него раньше, чем закончится рабочий день. Она встала, по-прежнему держа его за руку, которую он прижимал к груди, и вдруг обняла его. Хари и Вайло переглядывались поверх плеча Доул, пока она не разжала объятий. В глазах у женщины блестели слезы. – Я всегда знала, что ты любишь ее по-настоящему, – сказала Доул. – Что это не простое притворство. Я это чувствовала. Спасибо тебе за то, что ты придумал, как мне помочь тебе спасти Шанну. Хари почувствовал, как по всему его телу бегут колючие мурашки: отчасти из-за огромного контраста между ним и Доул, снизошедшей с высоты своего общественного положения до него, бывшего Трудящегося, а отчасти в предвкушении скорой победы. Лицо Доул вдруг посуровело. – И вот еще что я тебе скажу: если мы добудем хотя бы малейшее доказательство, которое будет иметь вес в глазах судей, то я клянусь тебе – я не остановлюсь ни перед чем до тех пор, пока этот гнусный человечишка не будет раздавлен, подобно червю. Ему не удастся испробовать то же на ком-то другом. Конечно, это будет нелегко: ты знаешь, что архивы студий и их протоколы неприкосновенны… – Я знаю, – прошелестел Хари, которому от волнения изменил голос. «Шажок за шажком к свету». – Но я что-нибудь придумаю. Вот увидишь. Так или иначе, я раздобуду то, что тебе нужно. – Я верю, что вы это сделаете. Тут Доул отвернулась и сказала в воздух: – Роберт. Облачко пара вылетело из вентиляционной решетки в склоне горы, и лазерные лучи, скрестившись, вылепили из пара полноразмерную подвижную копию ее мажордома. – Госпожа? Она принялась перечислять инструкции, которые необходимо было разослать по многочисленным уголкам обширной вселенной адвокатам и поверенным семьи Доул. Хари и его Патрону пришлось ждать, пока она закончит. На это ушло несколько минут, и пару раз за это время Хари ловил на себе недоуменный взгляд Вайло, как будто тот пытался и не мог совместить то, что видел своими глазами, с тем, чего ожидал. Хари ответил на этот взгляд выразительным пожатием плеч. «Старик-то был прав, – подумал он. – Не все проблемы следует решать кулаками». Отец говорил ему, что к свету придется идти крошечными шажками, но некоторые из этих шажков оказывались короче других. День шестой