Я покинула зал заседаний, как только отнесла туда поднос с выпечкой, которую незадолго до этого купила в кондитерской. Было утро пятницы — и я продержалась в должности личного помощника Кейна Каррауэя целую неделю! Совещание должно было начаться через пятнадцать минут, и босс велел мне убедиться, что все готово. Проходя по офисным коридорам, я улыбнулась Верити, секретарю финансового директора. Ее начальница, мисс Фэнтон, несмотря на все ее достоинства, производила устрашающее впечатление. Холодная, расчетливая и жутко умная, она казалась роботом без капли женственности и заботы, поэтому я очень удивилась, узнав, что эта безумно занятая бизнес-леди счастлива в браке и воспитывает двоих детей. При этом общались мы крайне мало и за все это время сказали друг другу не больше пяти слов. Верити я знала чуть лучше. Довольно милая девушка, и нам удавалось изредка пообщаться, пока я торчала у ксерокса в перерывах между очередными поручениями босса. Так уж вышло, что ни с кем из коллег я пока так и не наладила контакта. Первую половину вчерашнего дня я провела в поисках куклы из диснеевского мультфильма для дочери какого-то судьи, знакомого Кейна. Я оббежала весь Бостон вдоль и поперек, потому что ему, видите ли, некогда купить подарок на день рождения родной дочери из-за рассмотрения одного суперважного дела. И Кейн, как верный друг и товарищ, великодушно предложил ему мои услуги. Эту куклу, между прочим, было не так-то просто достать. Но мне удалось невозможное. Я нашла ее в одном небольшом частном магазинчике игрушек, который как ни странно еще функционировал в условиях нынешней нестабильной рыночной экономики и жесточайшей конкуренции. К тому моменту, как вернулась в офис, я была выжата как лимон. Кейн же — вне себя от злости, что это заняло у меня столько времени. Хотелось сказать ему, что этого бы не произошло, не одолжи он свою помощницу, но я воздержалась. Перспектива быть уволенной из-за нелепой оплошности мне ни капли не улыбалась. С Кейном шутки плохи. Итак, я проработала на него уже четыре с половиной дня. А такое чувство, что целую вечность. Когда я уселась на свое рабочее место, раздался телефонный звонок по внутренней связи. Кейн. — Да, сэр? — я подняла трубку, включая громкую связь. — Забронируй столик на двоих в «Ментон» на восемь часов вечера. И отправь десяток красных роз в Кембридж, в издательство Гарвардского университета, на имя Фиби Биллингэм. Я хочу, чтобы их доставили во второй половине дня. Фиби Биллингэм. Умная. Красивая. Утонченная. Состоятельная. Она работала выпускающим редактором издательства Гарварда и являлась любимицей бостонского общества. Трудно представить более подходящую пару для Кейна. Я проигнорировала жгучую боль в груди. — Конечно. Что бы вы хотели написать на карточке? — Карточке? — В цветах. — От Кейна. Я поморщилась. Романтик во мне взвыл от негодования. — И все? Кейн встречался с Фиби больше месяца, а это довольно долго для представителей его общества. Хотя в этом нет ничего удивительного. Эта девушка имела все, чтобы сделать счастливым моего босса. А он как никто другой этого заслуживает. Его нужно лишь слегка подтолкнуть, чтобы подогреть интерес Фиби. — Да, — с нескрываемым раздражением произнес он. — А вам не кажется, что стоит добавить чуть больше романтики? — Я посылаю букет цветов и веду ее на ужин в шикарный ресторан. Куда уж больше? — Это все прекрасно. — Немного банально, но все же. — Но подписать карточку можно было бы чуть менее официально. — Я не собираюсь ничего подписывать! — отрезал он, перед тем как бросить трубку. Сделав глубокий вдох, тоже положила трубку и принялась размышлять о том, что же делать с карточкой для цветов. Я знала, что некрасиво с моей стороны вмешиваться в их отношения, но иногда приходится действовать людям во благо. Я улыбнулась и подняла трубку телефона, чтобы заказать цветы. *** Стиснув зубы, я по крупицам собрала остатки терпения, чтобы продолжить разговор с дизайнером, которая занималась ремонтом летнего домика Кейна на острове Нантакет. Дело было в обновленной смете, и я честно не хотела портить себе настроение под конец рабочей недели и ругаться с этой стервой, но это уже перебор. — Не понимаю, в чем проблема, — гнусаво добавила она, в очередной раз демонстрируя негативное отношение к происходящему. Мне хотелось ее придушить. Но вместо этого я воздержалась от словесной перепалки и начала сначала. — Проблема в том, что вы прислали обновленный список расходов, и итоговая сумма на пятнадцать тысяч долларов больше уже утверждённого бюджета. — Стильно дешево не бывает, милочка. — Полностью согласна. Но я пробежалась по спискам и никак не могу понять, на что пойдут эти дополнительные пятнадцать тысяч... Вдруг я почувствовала чье-то присутствие и, обернувшись, увидела справа от себя Кейна. Он буквально нависал надо мной, и во взгляде читалось явное раздражение. Бросив настороженный взгляд в его сторону, я продолжила торговаться с нахалкой на том конце провода. Неожиданно передо мной появилась рука, и Кейн с силой нажал кнопку удержания вызова на телефоне. Его резкие движения указывали на то, что я совершенно права насчет нарастающего недовольства с его стороны. Глядя на него снизу вверх, я гадала, что опять, черт возьми, сделала не так. — Я могу себе позволить заплатить еще пятнадцать тысяч. Положи трубку. Немедленно. Я фыркнула. — Тот факт, что вы занятой человек и не можете вникать во все детали, никому не дает права на вас наживаться. Я нажала на кнопку удержания. — Нет-нет, я все еще здесь, — ответила, слушая бесперебойное щебетание в трубке. — На чем я...? Ах да, если вы не хотите, чтобы клиенты решили, будто вы держите их за идиотов и можете беспрепятственно тянуть из них деньги, я настоятельно рекомендую придерживаться изначально оговоренной суммы. — Да я... Как... Я никогда... — Значит, договорились, — отрезала я и повесила трубку, переключив внимание на разгневанного босса. — Почему у вас на лбу проступила вена? — Какого хрена ты написала на той карточке? — Эм... карточке? — невинно переспросила я. Раздражение на его лице вмиг сменилось зверской жестокостью. — Мне только что звонила Фиби. Она поблагодарила за цветы и сказала, что карточка была невероятно милой, и она тоже с нетерпением ждет нашей встречи. Я, конечно, подозревала, что моя затея с карточкой слишком рискованна, но даже представить себе не могла подобную реакцию. Видимо, зря. Кейн пребывал чуть ли не в бешенстве и, честно признаться, мне от этого становилось немного не по себе. — Ну... я просто подумала, что... Ладно, я подумала, что карточка может быть чуть более приветливой, — ответила я и с надеждой улыбнулась. — Алекса! — предупредил он. — Знаете, вы можете звать меня Лекси. Босс практически зарычал от злости. — Хорошо, — поспешила объяснить, — я написала: «Фиби, с нетерпением жду нашей встречи. До вечера, Кейн». И, — я прикрыла глаза, чтобы не видеть его дальнейшей реакции, — добавила небольшой поцелуйчик в конце послания. Напряжение в воздухе стало еще ощутимее. — Что? — Поцелуйчик. Знаете... Маленький по-це-луй... Я замолчала, желая очутиться в этот момент где-нибудь на Гавайях с мохито в руках. Грубо и несколько неожиданно Кейн схватил подлокотники моего кресла и вместе со мной выдвинул его из-за стола, развернув меня к себе лицом. Он наклонился так близко, что его лицо стало вровень с моим. Теперь его глаза не казались мне полностью черными, я хорошо различала их шоколадный оттенок, а губы... его губы находились всего в нескольких миллиметрах от моих. Затаив дыхание, я все еще не могла прийти в себя от шока, вызванного его поступком и сократившимся расстоянием между нами. — Во-первых, — начал он сквозь зубы, сверля меня суровым взглядом, — Разве я похож на человека, ставящего поцелуйчики в конце посланий? Мне не пришлось долго думать над ответом. — Не совсем. — Верно, не совсем. Он кивнул и придвинулся еще ближе ко мне. Настолько близко, что я могла почувствовать его дыхание на своих губах. Проглотила вставший поперек горла ком. — И, во-вторых, если ты еще когда-нибудь сунешь нос в мои личные дела, я тебя по стенке размажу. Поняла? — Д-д-да, по стенке. Не самая лучшая смерть, — заикаясь, ответила я. — Я все поняла. Его глаза снова вспыхнули. — Алекса. Я пыталась взять себя в руки и сказать хоть что-то в свое оправдание.