— «Плохо» — это как? — Повесит трубку, — ответила Эбби. Она не добавила, что из-за неспособности матери себя контролировать может пострадать Натан. — Нам нужно, чтобы похититель продолжал говорить. Тогда мы попытаемся отследить, откуда он звонит, отправим туда наряд. Поддерживая беседу, преступник даст нам информацию. Иден кивнула. Губы ее дрожали. — Когда зазвонит телефон, не отвечай сразу. Сделай несколько глубоких вдохов. Пусть звонящий немного подождет. Гудков восемь. — А вдруг похититель положит трубку? — Не положит, ведь он хочет поговорить с тобой. Помните: вам обоим нужно что-то друг от друга, не только тебе. Преступник будет делать упор на то, что ты хочешь получить назад сына. Но ведь и ему есть чем рисковать. Похититель будет ждать твоего ответа. Не бери трубку сразу, дыши, говори спокойным голосом, хорошо? — Вдруг он спросит, почему я так долго не подходила? — Скажи, что была в ванной. Говори извиняющимся, но не истеричным тоном. Мы хотим, чтобы преступник считал, будто владеет ситуацией. — Ладно. — Каждый раз, прежде чем что-то сказать, делай вдох. Используй эту возможность, чтобы обдумать следующую фразу и продолжать говорить спокойно. — Наверное, он начнет психовать, если я не буду отвечать быстро. — Не начнет. Люди не злятся на тех, кому нужно время, чтобы собраться с мыслями. Поверь мне. Самое важное для похитителя — понимать, что ты его слушаешь. Тебе нужно это продемонстрировать. Хорошо бы ты отвечала что-нибудь вроде «я поняла», «ладно», «ясно». Например, если он говорит, что им нужно пять миллионов долларов, можешь повторить: «Пять миллионов долларов». — Так мама будет выглядеть недалекой, — подала сзади голос Габриэль. — И хорошо, — твердо ответила лейтенант Маллен. — Преступник укрепится в мысли, что контролирует ситуацию, и будет говорить больше, дабы убедиться, что собеседник все понял. А чтобы разговорить похитителя, нужно задавать ему вопросы, начинающиеся с «как» или «что». Они требуют развернутого ответа. Кроме того, такие формулировки не агрессивны, и это успокоит похитителя. Ты можешь спросить: «Как я могу заплатить выкуп, если не знаю, что с моим сыном всё в порядке?» Или: «Как вы хотите, чтобы я вам заплатила?» Или: «Что, если мне не удастся вовремя собрать деньги?» — Вопросы… — Кажется, Иден растерялась. — Мне это все не запомнить. Эбби ободряюще положила ладонь ей на запястье. Миссис Флетчер в изумлении вздрогнула, но руку не убрала. — Когда доберемся до твоего дома, мы еще раз всё повторим, — сказала Маллен. — Прогоним несколько раз, ладно? И даже сымитируем звонок, чтобы проверить, как ты справляешься. Кроме того, кто-то постоянно будет рядом — по крайней мере, в течение следующих нескольких дней, чтобы помочь, когда похититель позвонит. — Все время? — Да, — твердо сказала лейтенант. — Мы будем меняться. Кто-то должен быть у вас дома. — А сегодня кто будет дежурить? Эбби хотела сказать, что позвонит и узнает, кто свободен. Эти слова уже почти сорвались с ее губ, когда она взглянула на миссис Флетчер и увидела ее умоляющий взгляд. Черт! — Сегодня останусь я, до утра, — устало произнесла Маллен. — Дальше решим. Нужно позвонить родителям, предупредить их. Дети все равно сегодня ночуют там. Иден сжала руку Эбби. — Огромное спасибо, что помогаешь нам, — сказала она едва слышно. Глава 13 Девочка со взъерошенными после сна волосами была смущена и напугана. Чтобы расспросить Даниэлу Эрнандес, Джонатану Карверу пришлось опуститься на колени. Малышка отвечала на вопросы, вцепившись в руку матери. Эта деталь всегда казалась детективу особенно милой. Словно дети верили, что, держась за родителя, будут в безопасности. Возможно, они правы. В конце концов, если б Натан Флетчер мог ухватиться за руку матери в момент похищения, то сейчас был бы с ней. — Даниэла, — начал Джонатан, — ты возвращалась из школы вместе с Натаном Флетчером, так? — Нет. Детектив удивленно захлопал глазами. — Но вы же вышли на одной остановке? — Да. — И пошли в одну сторону? — Да. — Даниэла вытерла нос о мамину рубашку. Важное отличие. Дети шли не вместе. Они просто шагали рядом в одном направлении. — Ты сегодня видела Натана после школы? Даниэла подняла глаза на мать. — Я спать хочу. — Сейчас пойдем, — ответила мама. — Только ответь на вопросы этого милого дяди. Миссис Эрнандес произнесла слово «милый» со странной интонацией. Похоже, она не жаловала полицейских. Даниэла бросила на Карвера взгляд, но ничего не сказала. Джонатан сдержал вздох. — Ты видела Натана, когда выходила сегодня из школьного автобуса? — Да. — А как он шел домой, видела? — Да. — Он с кем-нибудь разговаривал? Даниэла нахмурилась. — Нет. — Может, к Натану кто-то подходил? Или подъехал на машине? — Нет. Он просто шел. — Ты заметила кого-то из взрослых? Девочка наморщила лоб, а затем покачала головой. — Когда ты дошла до своего дома, дальше Натан пошел один? — Да. — Может быть, в этот момент появился какой-то человек? Или машина, которая проезжала мимо? — Я смотрела на маму. Она была на кухне, готовила гороховый суп. Выражение лица девочки явно говорило о том, что во всей этой истории самое интересное — ее сегодняшний обед, и полицейским стоит тщательно заняться именно этим вопросом. Карвер встал. — Во сколько Даниэла пришла из школы? — Думаю, как обычно. Около четырех. — Вы не знаете точное время? — Я не смотрела на часы. Она всегда приходит около четырех. — Хорошо. Спасибо, миссис Эрнандес. Извините, что пришлось потревожить вас так поздно. Джонатан улыбнулся девочке. — Спасибо, Даниэла. Ты нам очень помогла. Малышка еще крепче вцепилась в руку матери. Карвер кивнул им обеим и вышел из дома. Засунув руки в карманы, прошел мимо скелета, прикрепленного у парадной двери в честь Хэллоуина, пересек крошечный дворик и вышел на улицу. Вместо того чтобы направиться в соседний дом, он внимательно разглядывал три здания напротив. Выдыхаемый воздух на холоде превращался в пар. Моника говорила, что Джонатан иногда «залипает». Он мог надевать рубашку, а затем, засунув одну руку в рукав, замереть, глядя в стену. Или мыл посуду и вдруг застывал, а вода продолжала бежать. Ее это раздражало. Ее многое в нем раздражало. Наверное, поэтому жена в итоге и ушла.