— Не поймают. Расслабься. И вообще, что такое ограбление? На первые полосы газет с этим не попадешь. Вот ограбление с поджогом — другое дело. Китти шагала рядом с ними, бледная от ярости, стискивая ручки сумочки. Дело вовсе не в том, что Стенли стремится придать делу максимальную огласку. Он просто снова бросает вызов её авторитету. И на этот раз дело куда серьёзнее, чем прежде. Это был её план, она все продумала и рассчитала — а он намеренно поступил ей наперекор. Нужно что-то предпринять, причём немедленно. Рано или поздно он их всех погубит. В театре «Метрополитен» звенел звонок, и остатки публики втягивались в двери театра. Китти, Стенли и Фред, не замедляя шага, присоединились к ним и через несколько секунд оказались на своих местах в партере. Оркестр уже разыгрывался перед началом акта, на сцене поднимали противопожарный занавес. Китти, все ещё дрожа от ярости, поставила сумочку себе под ноги. Стенли повернул голову и усмехнулся. — Можешь мне поверить! — шепнул он. — Теперь мы точно попадем на первые полосы газет. Завтра утром мы станем главной из новостей! Симпкин 7 В полумиле к северу от тёмных вод Темзы торговцы всего мира ежедневно собирались в районе Сити, чтобы заключать сделки, покупать и продавать. Повсюду, насколько хватал глаз, тянулись ряды прилавков, жмущихся под карнизами старинных домов, точно цыплята под крылом у наседки. Богатству и роскоши не было конца: золото из южной Африки, самородки с Урала, полинезийский жемчуг, россыпи балтийского янтаря, разноцветные драгоценные камни, радужные шелка из Азии и тысячи иных чудес. Однако ценнее всего были магические артефакты, награбленные в древних империях и привезенные в Лондон на продажу. В сердце Сити, на перекрестке Корнхилл и Поултри-стрит, в уши так и лезли крики навязчивых торговцев. Сюда, в центр Сити, допускались только волшебники, и вход на ярмарку охраняли полицейские в серых формах. Все прилавки были завалены товарами, претендовавшими на уникальность. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы обнаружить тут зачарованные флейты и лиры из Греции, урны с погребальной землей из царских гробниц Ура и Нимрода, хрупкие золотые вещицы из Ташкента, Самарканда и иных городов Великого Шелкового пути, племенные тотемы из Северной Америки, полинезийские маски и статуи, странные черепа с кристаллами, вделанными в рот, каменные кинжалы, запятнанные кровью множества жертвоприношений, добытые в разрушенных храмах Теночтитлана. Именно сюда раз в неделю, по понедельникам, под вечер, торжественно являлся достопочтенный волшебник Шолто Пинн, дабы взглянуть на своих конкурентов и приобрести кое-какие безделушки, если что-нибудь вдруг приглянется. Стояла середина июня, солнце только-только спряталось за крышами. Сама рыночная площадь, зажатая между домами, уже утонула в голубой тени, однако стены домов ещё хранили достаточно тепла, чтобы прогулка мистера Пинна была приятной. На нём был белый льняной пиджак и такие же брюки, а на голове — соломенная шляпа. Он небрежно помахивал тростью слоновой кости. В другой руке мистер Пинн держал огромный жёлтый платок, которым время от времени протирал затылок. Костюм мистера Пинна был безупречен до самых носков его начищенных туфель. И это несмотря на грязь на тротуарах, заваленных останками тысяч торопливых ланчей: огрызками яблок, банановой кожурой, обертками от горячих бутербродов, ореховыми скорлупками, устричными ракушками, косточками и хрящиками. Мистера Пинна это не волновало: всюду, где он проходил, невидимая рука разметала мусор. Проходя вдоль рядов, он озирал прилавки по обе стороны от себя сквозь толстый стеклянный монокль. На лице его сохранялось привычное выражение пренебрежительной скуки — защита от приставаний торговцев, которые его хорошо знали. — Сеньор Пинн! Вот, у меня есть забальзамированная рука таинственного происхождения! Её нашли в Сахаре — подозреваю, это мощи некоего святого. Я всем отказывал, все вас дожидался… — Постойте минутку, месье! Взгляните на эту странную обсидиановую коробочку. — Взгляните на этот клочок пергамента: эти рунические символы… — Мистер Пинн, сэр, не слушайте этих бандитов! Ваш изысканный вкус вам подскажет… — … Эта изысканная статуя… — … Эти драконьи зубы… — … Эта тыквенная бутыль… Мистер Пинн вежливо улыбался, осматривал товары, пропускал мимо ушей крики торговцев и мало-помалу продвигался вперёд. Он никогда не покупал много — основную часть товаров доставляли ему напрямую от его агентов, работающих по всей империи. Но всё равно, никогда ведь не знаешь наперед, что тебе попадётся. Взглянуть всегда стоит. В конце ряда стоял прилавок, заваленный стеклом и керамикой. Большая часть вещей представляла собой явные современные подделки, однако крошечный сине-зелёный горшочек с запечатанной крышкой привлек внимание мистера Пинна. Он небрежно обратился к продавцу: — Вон та вещица — что это? За прилавком стояла молодая женщина в яркой головной повязке. — Это, сэр, фаянсовый горшочек из Омбоса в Египте. Его нашли в глубокой гробнице, под тяжелым камнем, рядом со скелетом высокого крылатого мужчины. Мистер Пинн приподнял бровь. — В самом деле? А удивительный скелет у вас сохранился? — Увы, нет. Кости растащила взбудораженная толпа. — Как удачно получилось… А как насчёт горшочка — его открывали? — Нет, сэр. Полагаю, в нем содержится джинн — или, возможно, Моровое Заклятие. Купите, откройте и проверьте сами. Мистер Пинн взял горшочек и покрутил его в своих толстых белых пальцах. — Хм… Он кажется довольно тяжелым для своих размеров, — пробормотал он. — Быть может, спрессованное заклинание… Да, этот предмет представляет кое-какой интерес. Назовите вашу цену. — Для вас, сэр, — сто фунтов. Мистер Пинн от души расхохотался. — Я действительно богат, дорогая моя. Но это ещё не значит, что меня можно дурачить. Он щёлкнул пальцами. Зазвенела посуда, зашелестела ткань: невидимое существо проворно взобралось по одному из шестов, поддерживающих навес, пробежало но парусине и спрыгнуло на плечи женщине. Продавщица завизжала. Мистер Пинн даже не поднял глаз от горшочка, который держал в руке. — Торг всегда уместен, дорогая моя, но начинать следует все же с разумной цены. Итак, почему бы вам не назвать другую цифру? Мой помощник, мистер Симпкин, охотно подтвердит, если указанная вами сумма будет приемлемой. Несколько минут спустя женщина, посиневшая и задыхающаяся от незримых пальцев, стискивающих ей шею, в конце концов назвала цену, за которую горшочек был приобретен изначально. Мистер Пинн бросил на прилавок несколько монет и удалился в превосходном расположении духа, унося свою добычу в кармане пиджака. Покинув рынок, он зашагал по Поултри-стрит туда, где ждала его машина. Всех, кто преграждал ему путь, незримая рука мимоходом отодвигала в сторону. Мистер Пинн погрузил своё грузное тело в машину и сделал шоферу знак ехать. Потом, устроившись поудобнее на сиденье, обратился в пустоту: — Симпкин! — Да, хозяин? — Сегодня я не стану работать допоздна. Завтра День Глэдстоуна, и мистер Дюваль даёт обед в честь нашего Основателя. К сожалению, я буду вынужден присутствовать на этом нуднейшем мероприятии. — Хорошо, хозяин. Вскоре после обеда прибыли несколько ящиков из Персеполиса. Прикажете распаковать? — Распаковывай. Все менее важное и ценное рассортируй и снабди ярлыками. Предметы, помеченные красным пламенем, не разворачивай — этот штамп означает, что вещь чрезвычайно ценная. Там ещё должен быть ящик с брусками сандалового дерева — с ним поосторожнее. Там внутри спрятана коробка с мумией младенца времен Саргона. Персидская таможня чрезвычайно бдительна, и моему агенту приходится изобретать все новые способы пересылать контрабанду. Всё ясно? — Ясно, хозяин. Повинуюсь со всем усердием. Машина остановилась перед золочеными столбиками и сияющими витринами «Магических принадлежностей Пинна». Дверь чёрного хода открылась и закрылась, но сам мистер Пинн остался в машине. Машина поехала дальше, влившись в поток транспорта на Пиккадилли. Вскоре после этого в замке центрального входа в магазин загремел ключ. Дверь приотворилась и мягко закрылась снова. Несколько минут спустя вокруг здания на четвертом и пятом планах возникла густая сеть голубых предупреждающих узлов. Она стянулась над крышей дома и запечаталась. Магазин «Магические принадлежности Пинна» закрылся на ночь. Время шло к ночи. Поток машин на Пиккадилли поредел, и прохожих мимо магазина проходило все меньше. Фолиот Симпкин взял хвостом палку с крючком и опустил на окна деревянные ставни. Одна из ставень тихонько скрипнула. Симпкин огорченно цокнул языком и сделался видимым. Он оказался маленьким, склизко-зелёным, кривоногим и озабоченным. Сбегал к прилавку, нашарил там пузырек с маслом и задрал хвост, чтобы смазать петлю. Потом подмел пол, опорожнил мусорные корзины, поправил стоящие вдоль витрин манекены и наконец, убедившись, что всё в порядке, выволок из кладовки несколько больших ящиков. Прежде чем взяться за работу, Симпкин лишний раз тщательно проверил магическую систему сигнализации. А то пару лет тому назад одному зловредному джинну удалось незамеченным проникнуть в магазин, из-за чего погибло множество ценных предметов. Симпкину очень повезло, что хозяин его пощадил. Он не заслужил такого снисхождения. Но всё равно влетело ему изрядно — у него до сих пор вся сущность содрогалась при одном воспоминании об этом. Так что Симпкин чрезвычайно заботился о том, чтобы такое не повторилось. Однако все узлы были на месте и предостерегающе вибрировали всякий раз, как Симпкин приближался к стенам. Всё было в порядке. Симпкин вскрыл первый из ящиков и принялся вынимать шерсть и опилки, набитые туда для амортизации. Первый предмет, на который он наткнулся, был невелик и завернут в просмоленную марлю. Симпкин привычно развернул марлю и с сомнением уставился на вещицу. Это было нечто вроде куколки, изготовленной из кости, соломы и ракушек. Симпкин взял длинное гусиное перо и нацарапал: «Бассейн Средиземного моря, ок. 4000 лет. Представляет интерес исключительно как диковинка. Стоимость невелика». Потом положил куколку на прилавок и принялся копаться дальше. Время шло. Симпкин добрался до предпоследнего ящика. Это был тот самый, с сандаловыми брусками, и он бережно разбирал их в поисках спрятанной мумии, когда до него донесся странный рокот. Что бы это могло быть? Шум машин? Да нет, не похоже: рокот возникал и стихал чересчур резко. Быть может, отдаленные раскаты грома? Шумы делались все сильнее. Это тревожило фолиота. Симпкин отложил перо и прислушался, слегка склонив набок свою круглую башку. Странный, отрывистый треск… и глухие удары. Откуда же они доносятся? Одно ясно: это где-то за пределами магазина. Но где? Симпкин вскочил на ноги, осторожно подошёл к ближайшему окну и ненадолго приподнял ставню. За голубыми сигнальными узлами виднелась тёмная пустынная улица Пиккадилли. В зданиях напротив свет почти нигде не горел, и машин было мало. Короче, ничего такого, что могло бы производить эти странные звуки, Симпкин не увидел. Он прислушался снова… Звуки сделались сильнее. На самом деле казалось, будто они доносятся откуда-то сзади из глубины здания. Симпкин опустил ставню, нервно подергивая хвостом. Отошёл к прилавку и достал оттуда длинную, суковатую дубинку. Вооружившись таким образом, он подошёл к двери кладовки и заглянул туда. Вроде бы всё было нормально: штабеля ящиков и картонных коробок, полки с артефактами, подготовленными к продаже. Под потолком слабо гудели лампы дневного света. Симпкин, озадаченно хмурясь, вернулся в магазин. Шум сделался значительно громче — явно где-то что-то ломали. Может, предупредить хозяина? Нет, это было бы неразумно. Мистер Пинн терпеть не может, когда его беспокоят без нужды. Лучше его не тревожить. Снова раскатистый треск и звон бьющегося стекла. Симпкин впервые обратил внимание на правую стену магазина Пинна, за которой находился магазин деликатесов и вин. Очень странно… Симпкин подошёл поближе, чтобы посмотреть, что там такое. И тут произошли сразу три вещи. Полстены провалилось внутрь магазина. В пролом вступило нечто огромное. Весь свет в магазине погас. Симпкин, застрявший посреди магазина, ничего не видел — ни на первом плане, ни на остальных четырёх, доступных ему. Магазин накрыла волна ледяной тьмы, и в глубине этой волны двигалось нечто. Симпкин услышал шаг, потом жуткий грохот с той стороны, где у мистера Пинна стоял старинный фарфор. Ещё шаг — и звук рвущейся, раздираемой ткани — это могли быть только одеяния, которые Симпкин столь тщательно развесил сегодня утром. Негодование профессионала на время взяло верх над страхом: Симпкин испустил гневный стон и взмахнул дубинкой. И случайно задел ею за прилавок. Шаги затихли. Фолиот почувствовал, как нечто уставилось в его сторону. Симпкин застыл. Вокруг клубилась тьма. Он стрельнул глазами туда-сюда. По памяти он знал, что ближайшее окно находится всего в нескольких метрах от него. Быть может, если он тихонько отступит назад, ему удастся добраться до окна прежде, чем…