— Вы удовлетворены? — с сарказмом спросил Проскурин, забирая листок из рук Сергея. — Засим позвольте откланяться. Он вышел, оставив Шатрова в недоумении и глубокой задумчивости. * * * Алиса вышла из здания и направилась в сторону своего коттеджа. К вечеру дождь прекратился, но поднялся сильный ветер. Он непрерывно клонил деревья к земле и заунывно стонал в верхушках сосен. За весь день солнце ни разу не блеснуло сквозь серую скатерть низких дождевых туч, но сейчас его туманный, багровый диск время от времени проглядывал сквозь разорванные клочья облаков. Алиса поневоле ускорила шаг. Все закончилось. Бедная Элла. Странно, но почему-то несмотря ни на что, сейчас Алиса чувствовала еще большее беспокойство. Наверное, это просто расшатанные нервы. А может еще и погода. Как странно, в разгар лета такой холод и дождь. Не иначе, как в небесной канцелярии новая секретарша, которая явно что-то напутала. Алиса улыбнулась своим мыслям. Подойдя к дому, она нащупала в сумке ключ. За дверью слышалось потявкивание и нетерпеливое шебуршание. Она улыбнулась и громко сказала: — Погоди, собака! Я уже здесь. Ты только стены не царапай, а то мы не расплатимся. — Алиса! От неожиданности она вздрогнула так, что ключ выпал из рук, а Мурка за дверью залаяла громко и воинственно. — Простите, не хотела вас напугать, — Алиса обернулась и увидела Касаткину. — Добрый вечер, Виктория Алексеевна. Извините, просто устала что-то. — А почему вы одна? Где ваш молодой человек? — Сергей? Он слегка задержался, ему надо было кое-что обсудить с суперинтендантом, — согнувшись и нашаривая на крыльце ключ, отвечала Алиса. — С кем? — слегка оторопела Вика. Алиса негромко рассмеялась. — Это мы так в шутку называем капитана Проскурина. — А что это за звуки из-за двери? — Это наша собака. Ее Мурка зовут. — Не знала, что вы привезли с собой собаку, — с легкой долей не то осуждения, не то недовольства проговорила Вика. — Нет, вы не так поняли. Мы ее не привозили! — отмахнулась Алиса. — Ее Сережка купил только сегодня, у одной местной злой тетки. Она хотела ее усыпить, а Шатров не позволил. — Очень трогательная история, — саркастически прокомментировала Касаткина. — Честно говоря, у меня к вам есть небольшой разговор. Не уделите мне пару минут? — Конечно, Виктория Алексеевна! Только не могу сейчас предложить вам чая, потому что мне просто необходимо вывести Мурку на прогулку, — виновато улыбнулась Алиса. — Мы вполне можем пообщаться и на улице, тем более, что дождь кончился. Я подожду вас здесь. — Хорошо, я быстро! С этими словами Алиса распахнула дверь, и ей в ноги моментально сунулась серая улыбающаяся морда. — Привет, моя хорошая! Как ты тут без нас? — Алиса потрепала собаку по голове, а та в ответ облизала ее ладонь. — Сейчас пойдем гулять. Она ловко прицепила к блестящему ошейнику длинный поводок. Мурка рванула к двери, издав торжествующий лай. — Тихо, собака! Да не тяни ты так! Мне еще дверь закрыть надо, — рассердилась Алиса. — Ну, вот, теперь можем идти. Все, Виктория Алексеевна, мы готовы! Вдвоем они медленно пошли по тропинке. Мурка с удовольствием обследовала каждое дерево и каждую, встреченную по пути, лужу. — Так о чем вы хотели со мной поговорить, Виктория Алексеевна? — спросила наконец Алиса, прервав затянувшуюся паузу. — Скажите, Алиса, чего пытается добиться Шатров? — Что вы имеете в виду? — Я поясню. Эта грязная история, в которую мы здесь все оказались втянутыми, слава Богу, закончена, — веско проговорила она. — Такого страшного и трагического поворота событий никто предугадать не мог. Но, честно говоря, я совершенно не удивлена тому, что произошло. — Почему? Вика вздохнула и, немного помолчав, продолжала. — Я немного знала Эллу Эдуардовну, а также слышала кое-что о ней от общих знакомых. Когда был жив ее отец, она чувствовала свою власть над мужем, так как именно благодаря Ремизову Антон смог почти с нуля начать свой проект. Кстати говоря, весьма успешный. То, что я вам все это говорю, не является секретом, а поэтому я не совершаю никакой подлости. Крутицкий никогда не любил свою жену. С самого начала этот союз был обречен. Печально, но Антон не пропускал мимо себя ни одной юбки, — Касаткина гадливо поморщилась. — Элла, я уверена, знала обо всем и дико ревновала. Еще в молодости ей поставили диагноз «бесплодие», а значит все, что у нее было — это муж. Кроме того, последнее время она стала крепко выпивать. — Но вы же сами говорили, что найденная в лесу девушка на любовницу Крутицкого совершенно не похожа, — возразила Алиса. — В том-то и дело! Я думаю, что именно этот факт подтолкнул Эллу к убийству. Поймите, когда женщине ее типа предпочитают дворняжку, — Виктория недобро усмехнулась, — это может привести к непредсказуемым последствиям. Именно это и произошло. — Скажите, Виктория Алексеевна, а почему вы все это говорите мне? — Вообще-то, я хотела поговорить с Шатровым. Но раз уж так случилось, что я его не застала, то, надеюсь, вы передадите ему наш сегодняшний разговор. Кроме того, у меня сложилось о нем определенное мнение. Он — чересчур упрямый и самоуверенный человек. Я бы даже сказала — самонадеянный. Вряд ли он стал бы прислушиваться к моим словам. Думаю, что вы, Алиса, сможете сделать это лучше. — Не уверена, — усмехнулась Алиса. — Вы правы, Сергей очень упрямый человек. И именно это качество очень часто помогает ему в его работе. Разговор становился каким-то неприятным, колючим и очень странным. В обществе этой женщины Алисе было не по себе, а характеристика, данная Касаткиной Сергею, попросту разозлила ее. — Согласна, упрямство может быть полезным, но только в том случае, если человек умеет вовремя остановиться. Кроме его мнения, существуют и более компетентные. В том числе — мнение полиции, — в голосе Касаткиной стали проскальзывать стальные нотки. Алиса некоторое время молчала. — Что вы предлагаете, Виктория Алексеевна? — Не надо больше ворошить эту историю. Не лезьте в это дело, это ни к чему хорошему не приведет. Оставьте все, как есть. Уже завтра мы все уедем отсюда и забудем все, как страшный сон. — Значит, если я правильно вас понимаю, вы полностью удовлетворены выводами полиции? — Именно. У меня, впрочем, как и у моего мужа, — подчеркнула она, — нет оснований не доверять Проскурину. Он вполне достойно выполнил свою работу, и оспаривать его заключение я считаю глупой тратой времени и нервов. — Я вас поняла, Виктория Алексеевна, — медленно проговорила Алиса. — Очень надеюсь, что вы поняли меня правильно, — не добавив больше ни слова, она стала быстро удаляться, и уже через минуту ее силуэт растаял в серой мглистой дымке. Глава девятнадцатая — Сидишь? — услышал Шатров за спиной рокочущий бас Добрыниной. — Сижу, — согласился он. — Я вижу, что тебя не слишком впечатлило сегодняшнее выступление нашего констебля. Или как вы его там называете? — Суперинтендант, — поправил ее Сергей, слегка улыбнувшись и выныривая из своих мыслей. — Что вы, Марина Вячеславовна, напротив. Я до сих пор под властью чувств-c! Добрынина хохотнула и, не спрашивая его согласия, плюхнулась напротив. — Театр одного актера! Но, согласись, сыграно талантливо. Какой пафос, какая патетика, какое вдохновение! Она жестом подозвала официанта и заказала пирожное и капучино. — Ты будешь чего-нибудь? — обратилась она к Шатрову. Он отрицательно покачал головой. — А я вот когда нервничаю, всегда жую, ничего не могу с собой поделать. Сереж, ты ведь тоже не думаешь, что это Элка? — спросила она безо всякого перехода, слегка понизив голос. Сергей внимательно посмотрел на нее. В этот момент даже ее крючковатый нос выражал неподдельное беспокойство. Короткие седоватые волосы были растрепаны, а пухлые сильные пальцы правой руки без конца барабанили по столу. — Не знаю, как и сказать, — усмехнулся он.