Блум закинула рюкзак за спину и, проходя мимо Бергера, протянула ему солнцезащитные очки. Дорожка вела дальше через поле, все больше утопая в снегу. Бергер шел следом за Молли, и скоро им пришлось пробираться по глубокому снегу. – К счастью, намело не так уж много, – сказала она, прокладывая путь. – Но все же отсюда до ближайшей нормальной дороги пятьдесят километров. Они шли и шли. Солнце светило ледяным светом, который, отражаясь от снега, становился еще холоднее. Очки спасали от снежной слепоты, но рези в глазах не предотвращали. Бергер, не снимая очков, посмотрел на мобильный, сверился с расписанием спутников. Они проходили три раза в сутки. Однако в ближайшие два часа их не ожидалось. Местность вокруг была неровная, дикая, холмистая. Ни один автомобиль не проехал бы здесь, даже полноприводный. – Как, черт возьми, тебе удалось тащить меня здесь всю дорогу? – тяжело дыша, спросил Бергер. – Я совсем ничего не помню. – Так же, как через лес у Эдсвикена. Инъекция правильной дозы лекарства. Ты мог идти и все. И тогда не было снега, местность выглядела совсем иначе. Блум сверилась с компасом в телефоне и свернула чуть южнее. Они шли еще какое-то неопределенное время, не произнося ни слова. Постепенно снежный покров начал исчезать, стало легче идти, они явно добрались до мест, где дули сильные ветры. Стали попадаться деревья, невысокие, изогнутые. Судя по всему, Бергер и Блум добрались до границы леса. Вдали Бергер увидел нечто, напоминающее укрытие от ветра. Блум уверенно направилась в ту сторону и принялась разгребать снег. Когда она взялась за лопату и начала раскидывать сучья и стволы деревьев, в работу включился и Бергер. Он был не в лучшей физической форме. Впервые в жизни он был поражен собственной слабостью. – Ты это построила? – спросил он, откидывая ствол карликовой березы. – На случай, если они и впрямь проверяют записи со спутников, – пояснила Блум. – Хотя вообще-то я в этом сомневаюсь, СЭПО тоже приходится думать о бюджете. И сейчас, как я уже сказала, в горах совсем нет туристов. Но я не хотела рисковать. Из-под веток проступила задняя часть кузова. Цвета хаки, а как же еще? Интересно, она угнала его из военной части? Блум уселась на водительское сиденье, без проблем завела машину, дала задний ход. Когда Бергер залез на пассажирское место, Блум рылась в своем рюкзаке. Достав лист бумаги, она протянула его Бергеру. – Тут поначалу немного ухабисто, – сказала она. – Держись крепче. – А с этим мне что делать? – спросил Бергер, помахав листом. – Например, прочитать, – ответила Блум, нажимая на газ. – «Комиссару Дезире Росенквист»? – воскликнул Бергер и принялся за чтение. * * * Когда через несколько десятков километров почти незаметная дорожка начала напоминать настоящую дорогу, Блум остановила машину и поменяла номерные знаки. Вскоре после этого они въехали в деревню. Летом в Квикйокке начинаются туристические маршруты по национальным паркам Сарек и Падьеланта, но в начале зимы там было пустынно. За все время, пока Блум и Бергер ехали по улицам населенного пункта, самого населения им не встретилось. Больше пятидесяти километров по тряской дороге через лапландскую глушь должны были бы впечатлить Бергера куда больше. Но нет, и причина была проста: он только что прочитал странный машинописный текст. И даже забыл, что его должно было бы укачать. Он зачитал вслух: – «В первый раз я услышала этот звук два месяца назад. Его трудно описать. Как будто кто-то сидит в стене. Звук доносился и не снаружи, и не изнутри, и вряд ли его издавал человек». Блум посмотрела на него. – Кто это написал? – спросил Бергер, когда они проезжали указатель, сообщавший, что они приближаются к горной станции Квикйокк. – И что с ней случилось? – отозвалась Блум и свернула на парковку между несколькими длинными красными домами. Самые упрямые струйки водопада все еще пробивались через растущий слой льда, но было очевидно, что скоро поток замрет на полгода. – Ты на полном серьезе отвечаешь на вопрос вопросом? – сказал Бергер. – Это ты дала мне это письмо. Его послали моей бывшей коллеге Ди? С неправильным указанием должности? – Твой внутренний детектив ушел на пенсию? – спросила Блум. – Да, это машинописный текст, но оригинал ли это? Или вероятнее, что я распечатала его на маленьком принтере, который ты видел в доме? Бергер наблюдал за напарницей, пока она вылезала из автомобиля. – Здесь безопасно? – поинтересовался он, показав на стоящие вокруг дома. – Согласно полученным данным, да. Но придержи пока свои вопросы при себе. И пожалуйста, в ближайшие минуты следи за тем, что говоришь. – Согласно данным? – переспросил Бергер, но вопрос оказался адресован закрытой двери машины. Он вышел из джипа. Морозный воздух обжигал дыхательные пути. Чтобы догнать Блум ему пришлось пробежать несколько шагов. Это на удивление бодрило. Они подошли к лестнице, ведущей в нечто вроде помещения под крышей, на втором этаже длинного красного дома. По-прежнему не появилось ни одного человека, как будто вся вселенная просто-напросто замерзла. Блум подошла к двери и постучала. Пока они ждали, что им откроют, она обернулась к Бергеру и сказала: – Надеюсь, у тебя крепкое сердце. Бергер уставился на нее с непонимающим видом. Дверь открылась. Его взгляд упал на женщину с темными волосами и проницательными карими глазами. Слегка поморщившись, она жестом, словно нехотя, предложила им войти. Блум зашла в дом, Бергер нет. Вот теперь его ноги действительно примерзли к земле, как будто дождавшись такой возможности. – Ди? – неуверенно пробормотал он. – Ну да, – ответила темноволосая женщина. – Заходи же, пока кто-нибудь не увидел эту бороду и не позвонил в полицию. – Что ты, черт побери, делаешь в Йокмокке? – Проходи в дом, – терпеливо повторила Дезире Росенквист, как будто это было что-то для нее очень привычное. Она резким жестом указала на два стула, стоящих около очень маленького письменного стола. На нем лежал бинокль, три папки разной толщины и машинописное письмо, сильно напоминающее то, которое Бергер держал в руке. Ди села напротив них и вперила взгляд в бывшего напарника. – Разумеется, я здесь не случайно, – сказала она. – Мы решили, что это самое удобное место для встречи. – Мы? – переспросил Бергер и посмотрел в окно на пустынные горы. – Удобное? – Одна нога здесь, другая там, – загадочно ответила Ди. – Выходной день после воскресной встречи с руководством Национального оперативного отдела. Самолет до Кируны, потом арендованная машина, вечером обратный рейс. А вот что вы здесь, черт побери, делаете? Бергер встретился с ней взглядом; он чувствовал, что в его глазах была пустота. – Даже если я и понимаю все сказанные тобой слова, Ди, мне не за что ухватиться. Разве что за слово «черт», его я могу соотнести с реальностью. Ди помолчала, посмотрела на него и наконец сказала: – Тебя уволили, как я и предсказывала. Ты исчез сразу после трагической смерти Силь. Через несколько дней я отправила эсэмэску на твой личный мобильный. Получила ответ от Блум. Какое-то время я над ним размышляла. Бергер смотрел на открывавшиеся в окне виды. В данную минуту они были понятны ему больше, чем все остальное. – Опять возникает слишком много вопросов, – сказал он. – Я не врубаюсь. – Насколько я поняла, ты провел, ни во что не врубаясь, уже немало времени. Насколько я поняла, вы со всех ног бросились инвестировать свои выходные пособия в частный сектор. Насколько я поняла, было крайне маловероятно, что ты сможешь прийти на эту встречу. – Я не знал об этой встрече. – Но ты получил машинописный текст? – Только что прочитал, да. Кто его написал? – Это второстепенно. Важнее, не споткнулся ли ты в нем обо что-то. – Еще как, разумеется. Автор жива? – С ней все в порядке, – сказала Ди. – Письмо было написано пару недель назад, и она позвонила с лестницы, ведущей в подвал. Йокмоккская полиция приехала к ней приблизительно через час. Не было никаких признаков присутствия там посторонних. И совершенно определенно никаких короедов. – Но потом она отправила недописанное письмо прямо тебе? – спросил Бергер. – И назвала тебя комиссаром? – Я и есть комиссар. Получила назначение в НОО. – Национальный оперативный отдел? Но как это произошло? – Наша группа ведь развалилась. Аллан ушел на пенсию, у Силь случился инсульт… – Инсульт? – воскликнул Бергер и почувствовал, как рука Блум сжала его бедро; это заставило его придержать язык. – Да? – Ди внимательно посмотрела на него. – Я просто не знал причину смерти, – пробормотал Бергер. – И на похороны не пришел… Какого черта вас занесло сюда на север? Вы прячетесь? Занимаетесь любовью в каком-нибудь иглу?