Это здание ИДЕАЛЬНО! При должной доработки всё будет шикарно. То, что там когда-то был фитнес центр нам только на руку. Нам остаётся, только закупиться нужным для нашей специфики оборудованием. Придётся, конечно, брать кредит, но это не страшно. Решаясь на подобные шаги, я понимала к чему это может привести. Наше воодушевление передаётся друг другу и увеличивается в стократ, когда начинаем обсуждать детали. Но всё равно периодически замечаю Аринин задумчивый взгляд, она нервно теребит край рукава и нет-нет начинает озираться по сторонам. — Арин, что такое? — Мм..ты о чём? — Ты странная… Боишься чего-то? — Ха… - не искренне усмехается — чего мне бояться? Я не пропаду, ты же знаешь…- как наигранно… — Знаю. Вот я бы ЕГО боялась! Подруга нежно улыбается мне, чуть ли не по голове ерошит мои волосы: — Ты бы и тени своей боялась… Обиженно пожимаю плечами, может и так, но я работаю над собой. Видя моё состояние, девушка всё же выдыхает: — Боюсь... Только не знаю, чего. Ощущение, что он где-то рядом. И мне от этого страшно. — Арина! — хочу поддержать, обсудить, успокоить… — Так! Я поделилась! Больше разговаривать на эту тему не желаю. Лучше расскажи, как у вас-то дела? Ну а что мне остаётся делать…нет, так нет. Ох, и я принялась рассказывать последние события. В последнее время моя жизнь похожа на какой-то сериал без начала и конца. И куда только подевалось моё родное болото? И мысленно улыбаюсь своим рассуждениям. Только какое-то странное беспокойство поселилось за подругу. Через час нашей девчачьей болтовни, решили позвонить Марише и узнать, как они там обживаются. Знакомый сигнал вызываемого абонента, распространился на весь зал, и мы тут же вставили наушники в планшет, чтобы не смущать присутствующих. И как только мы проделали все манипуляции, на экране появилась счастливая подруга, с всклокоченными в разные стороны волосами. — Привет, девчонки — слышу знакомый голос. — Привет, совсем про нас забыла! — в шутку упрекаем. Как мы можем обижаться. Это жизнь и за ней не угнаться. — Ой, девчонки простите. Тут такой дурдом. — и она округляет глаза и руками пытается обрисовать, каких размеров происходит сумасшествие. — детей пока в сад не пристроили. Дома всё завалено коробками. Где, что находится не понятно. Да и язык тут такой сложный!!! Одни сплошные иероглифы. Один значок — это целое слово! Каждая палочка отдельная буква…всего и не упомнишь… Тут с ума сойти можно. — А как же ваш переводчик спрашиваю я? — А…тут парнишка молоденький такой. Мне кажется, что он сам в шоке от того, что его отправили с нами и еле-еле успевает переводить на встречах с Кириллом. Так что, мне стыдно просить его ещё и о помощи, может позже. — пожимает плечами - Кир, конечно, плюётся с него, но почему-то страшно довольный. У нас тут словно второй медовый месяц, девчонки! Вам всего и не передать! Если уж я с Ариной полдня могу проболтать и не устать, то всем вместе нам и жизни не хватит, чтобы наболтаться. Глава 33 АРСЕНИЙ Поход в кино дался мне нереально тяжело, на грани моих возможностей. Наблюдать за каждой выходкой Дениса и не иметь возможности дать ему полноценный отпор, это словно добровольно впускать на свою территорию стаю крыс. От души бы подправил его физиономию, только за то, что посмел коснуться моей девочки. Но увы! Я связан по рукам и ногам. Любая подобная выходка будет обращена не в мою пользу. Аня не поймёт, побежит извиняться…и я моментально стану врагом номер один. Нет уж! Увольте! Такого подарка Денису я не предоставлю. Как бы мне тяжело ни было бы, буду терпеть. А от него я не жду ничего хорошего… Как это ни странно быть более-менее на плаву мне помогала сама Аня. Её взгляд, прикосновения дарили мне поддержку. Хоть мимолётное, но успокоение. А вот новость о том, что они виделись, пока я работал, меня пришибла. Тяжеленой плитой такой пришибло и расплющило. Да так, что дышать стало не выносимо больно. Вот и всё! И именно в этот момент мои возможности закончились…улетучились… Я, конечно, сам хорош, но не ожидал, что Аня будет что-то скрывать от меня. Мне стоило просто колоссальных усилий, чтобы взять себя в руки. Обещал разобраться со своей ревностью. Значит должен достойно выдерживать рассказы об…друге. Улыбаться и кивать. Другого выхода не наблюдаю. Но ЧЁРТ! Как же это тяжело! Я честно всю неделю приходил в себя, старался не показывать виду Ане, что ещё что-то тревожит, что каждое движение этого придурка у меня отпечаталось на подсознании. Что закрываю глаза и вижу его ухмылку. Я знаю таких людей, они слишком уверены в себе, с пелёнок знают, что всё в их жизни будет так, как они хотят. У них просто в голове не укладывается, что что-то может им быть не подвластно, а тем более кто-то. И я боюсь… Я боюсь даже не за себя, хотя, конечно же, ревную. Больше всего боюсь за Аню. Порой она не видит элементарных вещей. А вот, что случится, когда увидит? Этот вопрос не даёт мне покоя. Сегодня важный день. Очень! Я наконец-то решился навестить ОДНОГО ОСОБЕННОГО человека. Мы с ним так долго не виделись, что кажется, что это было вовсе в другой жизни. Мы не общались около четырёх лет… Я избегал встреч с ним, а теперь иду к нему, с опущенной головой, признавая, что ошибся и я не знаю, что увижу. Волнуюсь…я с таким трудом выстроил стену между нами. Воздвиг баррикады. А один разговор с Аней разбил в дребезги всё то, что было создано мной годами. Сейчас я открыт и беззащитен. Сегодня день, когда я всё-таки поставлю точку во всех недосказанностях, признаюсь во всём. Я просто не имею права больше прятаться, надо всё решить сейчас, чтобы больше не было никакого вранья и недоверия между нами. Но перед этим хочу увидеть ЕГО! Тяну за ручку, и тяжёлая металлическая дверь со скрежетом открывается и на меня обрушивается шум компрессора, шуруповёрта, заволакивая и поглощая меня в свой мир. Знакомые запахи и звуки с головой окунают меня в воспоминания, в те дни, когда я с упоением помогал отцу, а мама с обедом приходила нас проведать. Как мы довольные собой хвастались первыми результатами. Я просто утопаю в давно забытых чувствах. Пытаюсь вынырнуть, чтобы отдышаться, а на меня вновь сваливаются новые картинки из прошлого. Знакомое оборудование, запах дерева…всё это сплетается в какой-то сумасшедший водоворот, который меня затягивает. И мне из него уже не выбраться, остаётся только расслабиться и поддаться направлению стихии. Спиной ко мне стоит крупный, мускулистый мужчина в рабочей одежде, из-за шума он не заметил моего появления. А я не могу найти в себе сил, чтобы окликнуть его. Смотрю, как выверенными движениями он очищает материал, стружка летит в разные стороны, а лобзик проносится, как по маслу. Мой взгляд стопорится на его руках чуть морщинистых, таких одновременно знакомых и нет, местами выступают вены и моё сердце сжимается, издавая глухой вой, который проносится по всему телу. Я совсем не заметил, как в помещении всё стихло и что в другом конце мастерской стоит темноволосый парнишка лет девятнадцати. Он уже прекратил свою работу и с интересом разглядывает меня. Тишина не только моё привлекла внимание. И вот мужчина поворачивается в сторону паренька и его взгляд врезается в меня. И только сейчас я осознаю, как же сильно мне его не хватало. Он удивлённо вбирает воздух. А я с упоением всматриваюсь в знакомые черты лица, которые поросли морщинками, но они его вовсе не портят, а лишь сообщают о прожитых годах, на голове отливает серебром благородная седина. — Ар..сен..ий — с трудом проговаривает отец. Его голос не слушается, западает. Отец срывается с места и в два шага сокращает между нами дистанцию и одним рывком обнимает меня, всё внутри у меня обмякает, аккуратно касаюсь его спины, вдыхаю до боли знакомый запах… — Привет…папа — говорю тихо, еле слышно — Прости меня… Отец чуть отстраняется внимательно всматривается в моё лицо, а я чувствую себя маленьким мальчиком, который набедокурил… — И ты меня прости…сын. Ты всё-таки пришёл ко мне. Я уже и не надеялся, что этот день когда-нибудь настанет. Он переводит взгляд на паренька: — Пойди, погуляй пока. — тот лишь кивнул и быстро покинул мастерскую. Как только дверь захлопнулась. Его взгляд вернулся ко мне. — Я так рад! Я так рад!...Арсений! Так рад! Присаживайся! — и рукой показывает на маленький диванчик, уже протёртый за столько лет и всё тот же столик. Наша первая работа. Я с такой любовью и нежностью касаюсь поверхности. Папа достаёт кружки, сахар, чай, колбасу, печенье, ставит чайник. А я наблюдаю за обычными, простыми движениями и тепло разливается по телу. А ещё меня мучает стыд. Каким же я был бескомпромиссным, не хотел никого слушать. Моя правда выше всех остальных…это так… — Пап, я был так глуп! Он садится рядом, накрывает своей большой рукой мои руки: — Так бывает, сынок! Всё нормально! Я ждал и надеялся, что когда-нибудь ты сможешь меня понять. — На это ушло много времени… — Главное, что ты здесь. Прости, что не сумел всё тебе объяснить, на слова я не мастак…это было по маминой части… — Это да…Если честно, мне помогли посмотреть на всё под другим углом…Мне стыдно…очень…па… — Ну хватит, тут сопли разводить! Чай не кисейные барышни! — по-доброму улыбается, хлопает по спине.