Слава Великой Луне, это не Лютик. - Милли? – вскрикнула выбежавшая из кухни миссис Дворх. – Она жива? - Без сознания, - ответил Бойди, положив волчицу на диван. - Что здесь происходит? – поинтересовалась влетевшая в помещение Фурин, за спиной которой маячил мистер Ворф. - Мне самому интересно, - раздался из коридора хриплый голос Холта. Он ввалился в холл, волоча за собой тяжелого орка. Тот еле передвигал ногами и выглядел так, словно побывал в пьяной уличной драке, где сотня хулиганов месила его одного. Усадив Олафа на пол, перед камином, Дэйн перевел дыхание. - Где Лютик? – нарушила я воцарившуюся в помещении тишину и повернулась к волку. – Ты ее нашел? - Нет. Только этих двоих и ведущие в лес следы, - тряхнув головой, Дэйн повернулся к Бойди. - Схожу проверить, а ты выясни, что здесь произошло. Не успел О’Мелли кивнуть, как за волком захлопнулась входная дверь. А я так и осталась стоять, нервно сжимая ладонью деревянные перила. Сестренка, в какие еще неприятности ты успела влезть? Куда подевалась? - Она точно жива? - отвлек меня тихий голос молодой гномки. Они вместе с матерью склонились над диваном, где лежала горничная, и прислушивались к ее дыханию. - Пульс есть, жива! – кивнула Нефти и принялась укрывать Милли шерстяным одеялом, пока ее дочь стаскивала с волчицы ботинки. - Говорить можешь? – спросил Бойди, садясь на корточки перед орком. Кивнув, Олаф постучал ладонью по горлу, давая понять, что хочет пить. Вспомнив, что в обеденном зале на столике стоял полный графин, я бросилась туда. А вернувшись, помогла парню запрокинуть голову и вылила в него половину содержимого, а остальное передала миссис Дворх. Для горничной. - Я сам не понял, что это было, - придя в себя, просипел Олаф. – Мы с Милли… просто болтали… Подняв на меня виноватый взгляд, он тут же отвел глаза. Это что - смущение? Неловкость? Неужели под «болтовней» он имеет в виду флирт и стесняется признаться? Но почему? Думает, у меня к нему какие-то чувства? Проклятие, надо было раньше с ним поговорить. - Что было дальше? Вы кого-то увидели? На вас напали? – прервал наш молчаливый обмен взглядами фей. - Нет. Никого не было, - покачал головой орк. – Внезапно стало холодно. Так сильно, я думал - умру. Милли застонала, схватилась за живот. Мы упали на снег, и дальше я уже ничего не помню. Такая боль охватила все тело, и ощущение, будто кто-то высасывает из тебя жизнь, а ты ничего не можешь сделать. Но все быстро прошло, а потом появились вы с мистером Холтом. Бойди нахмурился. Поднявшись на ноги, он сделал пару шагов назад, не переставая задумчиво изучать то Олафа, то Милли. - Какие-то еще необычные реакции? - Нет, - быстро отозвался орк и тут же встрепенулся. – Зуд! Первые несколько секунд мне казалось, что с меня слезает кожа. Мерзкое ощущение. До сих пор в дрожь бросает. - Могу представить, - протянул Бойди с каким-то мрачным выражением лица. - Последний вопрос, приятель, и я отстану. Скажи, до того, как это все началось, ты был… возбужден? Описывая кого другого, я бы сказала - он резко покраснел. Но в случае Олафа, цвет был, скорее, ярко-салатовым. Выпучив глаза, он закашлялся и, где-то между громкими звуками, кивнул. Все присутствующие, уловив это движение, уставились на фея в ожидании объяснений. - Ну что ж, поиск сузился… до трех подозреваемых. Глава 21. Лютик «Ну почему я не умерла дома, в своей постели, подавившись клубничной зефиркой?» Лютиэль Холод становился нестерпимым, заставляя гореть все тело. Каждый вздох обжигал легкие так, что казалось разорвет на части. Ноги утопали в мягких сугробах. Снег набивался в сапоги, делая их еще тяжелее. Но я все равно продолжала бежать глубже в лес, ведь любое промедление могло стоить мне жизни. Споткнувшись о корягу, я упала на колени, и тут же за спиной раздался выстрел. Последовавшую за ним тишину сменило хлопанье крыльев взлетевших в небо птиц. Стоило всю жизнь бороться с судьбой, царапать себе путь наверх из нищеты и безысходности, чтобы замаячившую на горизонте надежду тут же убила шальная пуля? За что Великая Луна так жестока со мной? За какие такие грехи? Говорят, что, когда смерть дышит тебе в затылок, перед глазами, медленными кадрами, пробегает вся жизнь. В моем случае это правило претерпело некоторые изменения. Я испытывала сожаление. Из-за того, что не успела попрощаться с сестренкой. Как она будет без меня? Из-за того, что больше никогда не смогу побывать в крепких объятиях Дэйна. Это вдруг тоже оказалось очень важным. Если с первым все было ясно, второе – вызывало вопросы. Мы знакомы меньше недели. Большую часть времени провели подначивая друг друга. Он - пытаясь меня разговорить. А я - желая избавиться от ненужного внимания. Так что же изменилось? Изменилась я сама. Позволила себе наконец-то расслабиться. Поверить в надежду, в будущее. Полностью отдаться чувствам… Зачем? Чтобы снова все потерять? Схватившись красными от мороза пальцами за ствол ближайшего дерева, я попыталась подняться, но снова оступилась, едва не впечатавшись лицом в высокий сугроб. Внезапно за спиной раздался знакомый голос, заставивший меня вздрогнуть. - Попытаешься встать и я проделаю в тебе дырку. Вот и все. Рано или поздно это должно было случиться. И лучше бы, конечно, поздно, но кому интересно мое мнение? - Можно я хотя бы повернусь? - Медленно и без резких движений, иначе пристрелю. Я сделала так, как она сказала и уставилась прямо в дуло пистолета, который дрожащими руками, обтянутыми черными перчатками, сжимала Ита. В отличие от меня, фея была одета по погоде: приталенное меховое пальто, вязанная шапка с огромным помпоном, высокие зимние сапоги. В глазах горела упрямая решимость, губы сжаты в тонкую линию, и только подрагивающие за спиной синие крылья давали понять, что не так она спокойна, как хочет казаться. - Ты и так меня пристрелишь, разве нет? Она тяжело вздохнула и, вроде бы, расслабилась. - Честно говоря, мне бы не хотелось. Я не так кровожадна, чтобы наслаждаться брызгами крови. Но, увы, других вариантов я не вижу. - Ты могла бы оставить меня в живых. Клянусь, я ничего никому не скажу, - запричитала я, хватаясь за соломинку, но не сильно надеясь на ее прочность. - Так я и поверила подстилке копа, - хмыкнула она, окинув меня презрительным взглядом. – Думаешь, все слепые и не видят, что происходит? Излучаемую вами напряженность, ощущаешь даже в другой комнате. Впрочем, прекрасно тебя понимаю - он настоящее чудо. Так и хочется взять этого волка на поводок. Впрочем, я еще могу попробовать. Поэтому, прости… - Подожди, - закричала я, видя, что она пытается прицелиться. – А если… если я не вернусь в отель? Если дойду до трассы и поймаю машину? Мы никогда не встретимся, а тебе не придется марать руки еще одним убийством. - Марать? - запрокинув голову, фея громко рассмеялась. – Думаешь, я так уж боюсь испачкаться? Знаешь, что я больше всего ненавижу? Двуличных лжецов! И когда они умирают, могу только ликовать. - Значит, Томас был двуличным лжецом? –Великая Луна, неужели мне так повезло нарваться на любящую поболтать маньячку? Только бы не спугнуть. - Еще каким, - прошипела Ита и поморщилась. – Этот идиот решил со мной развестись. Выкинуть на улицу, как побитую собаку. Без денег и имущества. А напоследок, чтобы совсем уж унизить, изменил мне с гребаной горничной! - Милли? – нахмурилась я. - Она самая! Дешевка и шлюха! – процедила фея. – Когда я пришла в его новый номер посреди ночи и увидела их кувыркающихся на кровати, чуть обоих не задушила. - Но Милли осталась жива, а на Томасе не было никаких ран. Как так вышло?