Я плохой человек. Ужасный. Отвратительный. Гадкий. Все эти прилагательные, как нельзя точно описывали мою скверную натуру. Ну а как иначе назвать ту, что до искр в глазах завидовала собственной сестре? И даже прекрасно понимая, что виновата сама, я все равно не могла избавиться от этого мерзкого чувства. Вцепившись одной рукой в руль, второй я терла глаза, откуда непрекращающимся потоком катились слезы и стекали за воротник толстовки. Ну кто меня просил сбегать из отеля, словно провинившаяся преступница? Могла бы встретиться с ним. Попрощаться. В последний раз взглянуть в его ярко-синие глаза… Не сдержавшись, я громко всхлипнула. Из-за мутной пелены перед глазами дорога расплывалась. Благо на ней я была одна. Да и ночь за окном. Крупные хлопья снега били в лобовое стекло. Пришлось включить дворники. По радио передавали какую-то сопливую мелодию. А когда я попыталась переключить канал, оно издало протяжный скрип и заглохло. Отлично. Лучше полная тишина. В ней больнее заниматься самобичеванием. Внезапно раздался визг шин и слева от меня выскочил черный внедорожник, который, перерезав мне путь, резко затормозил. Пришлось вжать в пол педаль газа, иначе наше столкновение было бы неминуемым. Вот дерьмо! Что это еще за гребаный смертник? Выхватив из бардачка электрошокер, я открыла дверь Импалы и, ежась от холода, выскочила наружу. Да так и замерла на месте, вглядываясь в освещенный фарами моей машины мужской силуэт. Грозный взгляд знакомых глаз холодил кровь. Черный шерстяной свитер, джинсы, зимние ботинки. Давно нестриженые волосы, что трепал зимний ветер. На щеках щетина. Я будто вернулась во времени в ту самую ночь неделю назад. Когда еще не знала, как сильно изменится моя жизнь. - Лютик, выкини к хренам эту штуку, - медленно произнес Дэйн, кивая на электрошекер. - А вдруг ты маньяк? - Стану им, если сейчас же не подойдешь. Я бросила в снег свое «оружие», растянула губы в широкой улыбке и на всей скорости бросилась в ставшие уже родными объятия. Сцены после титров Год спустя 1. Бойди - Какого хрена ты его не выключил, О’Мелли? - рыкнул Лиам Сверр, прожигая своим убийственным взглядом пищащий в моей руке телефон. – У нас тут важная операция, или так… погулять вышли? Операция была действительно важной. Шестеро мафиози из гномьего квартала, которых наша группа, под руководством так не вовремя свалившего в отпуск Холта, вела уже три месяца, толкали оружие подсадной утке, роль которой досталась Аринтелю. И если сейчас мы налажаем, шеф Блау с нами такое сотворит, что и бывалые таксидермисты от волнения закурят. - Капитан, это моя жена. Ей со дня на день рожать. Если я не отвечу, оторванные яйца будут меньшим из моих зол. Шумно выдохнув, Сверр кивнул. - У тебя есть минута! Передвигаться в полной темноте, ползком на пузе по грязной земле – то еще удовольствие. Но ушастик ждать не любила. - Милая… - Бойди, слава Великой Луне! Нам нужно серьезно поговорить! О-оу! «Нужно поговорить» - фраза, не предвещающая ничего хорошего, если ее произносит врач, или твоя жена. - Что случилось? - Кажется – началось, - всхлипнула Марисоль и у меня чуть не остановилось сердце. - Что началось? - Бойди, ты дурак, или прикидываешь? Рожаю я! Только что воды отошли. Дэйн с Лютиком на островах, ты на работе. Я не знаю, что мне делать. Я понимаю, что у тебя важное задание, но может ты приедешь и отвезешь меня в больницу? Я бы, конечно, мог. Сорвался бы с места в ту же секунду, и поехал за ней. Да вот незадача. Я находился не в Вулф-Роке. И даже не в его окрестностях. Операция проходила в Бладгрони и Сола, естественно, была не в курсе. Отсюда до дома даже на самой высокой скорости – минимум часов шесть.Твою мать! Я медленно выдохнул. - Ушастик, в больницу тебе придется добраться самой. На холодильнике бумажка с телефоном. Позвони, за тобой приедут и отвезут куда нужно. Я скоро буду там. Дождавшись ее еле слышного «хорошо», я отключился и пополз обратно. - Капитан Сверр, мне срочно нужно домой. - О’Мелли, ты в своем уме? - Хрен его знает, - пожал я плечами. – Сола рожает, а я даже не могу отвезти ее в больницу. - Проклятие! - выругался Сверр и полез в задний карман джинсов. Вытащив ключи от своего внедорожника, вручил их мне. – Возьми мою машину. Но если вернусь и я обнаружу на ней хоть одну царапину – ты не жилец. - Но как быть с шефом? Да и их шестеро, а вас с Аринтелем всего двое. - Я прикрою тебя перед Блау. А по поводу гномов… Будет чем похвастаться перед Коулом, - вспомнил Сверр своего напарника. – Езжай. - Спасибо, капитан. Дорога в Вулф-Рок прошла в таком страшном напряжении, которое я не испытывал никогда в жизни. Марисоль перестала выходить на связь около трех часов назад. И я бы сейчас отдал обе свои почки за возможно услышать, как она сквозь стиснутые от боли зубы меня материт. Какого хрена я согласился прикрыть Холта и уехать из дома? Ну не был он в отпуске год, мог бы еще пару месяцев потерпеть. Ничего бы не отвалилась. Зато я был бы сейчас со своим ушастиком. В больницу ворвался взмыленный, как скаковая лошадь. Крылья расправлены за спиной. Едва смог выговорить медсестре фамилию. А когда меня повели в палату, шел на полусогнутых ногах. И только увидев лежащую на кровати девчонку, что сжимала в руках пищащий сверток, немного отлегло. Ровно до того момента, как я увидел ее покрасневшие от слез глаза. - Детка? Что случилось? - Он… он похож на твоего деда. С той самой фотографии, где вы справляли его столетие. Врачи сказали, что так бывает у всех детей и морщины разгладятся. А я вдруг подумала, что будет, если этого не произойдет? Что, если я родила Бенджамина Баттона? Не ржать. Только не ржать. Это сейчас вот вообще не к месту. - Мы все равно будем его любить, - как можно серьезнее заявил я, подходя к кровати и становясь перед ней на колени. - Правда? - Разве я тебя когда-нибудь обманывал? Кажется, она успокоилась. На красивом лице расцвела чарующая улыбка, при виде которой на сердце стало необычайно тепло. А в мыслях впервые завертелось слово, которое я раньше почему-то не использовал.Семья. Моя семья. 2. Дэйн. -Мне кажется, что я уснула и попала в Золотые Чертоги, - восхищенно шептала Лютик, восседая на лежаке и вглядываясь в синий горизонт. – Только вместо неба – море. И любой прислужник рад тебе угодить.