-Что-то должно навести на след Гилберта. Уверен, тот причастен к похищению Ионы, Павлуши, даже сына Ребеки, - сказал Пётр. Вновь воцарилась тишина. Снова всё внимание занимали прибывающие к особняку Линн кареты, пока на одной из них не увидел тот самый герб, который описала Линн: -Вот он... Лев с сердцем, на котором восседает улыбчивый ангел. Взглянув на подъезжающую карету, Никитин тут же выскочил и заставил кучера остановиться возле них. Пётр потихоньку подошёл и открыл дверцу экипажа, за которой сразу показалось удивлённое лицо пожилого господина в белокуром парике и маленькой модной треуголке: -В чём дело? Кто такие?! -Полиция, - протянул Пётр документ, который достал из кармана камзола. - Вы — Карл Моберг? Взглянув на печать генерал-губернатора и то, что написано, господин усмехнулся с недовольством: -Обязаны, значит, допросить по делу какого-то происшествия?! Вы знаете, господа, - вернул он документ и сел глубже в карету. - На улице говорить я не буду. Прошу следовать за моей каретой. Приглашаю поговорить у меня дома, в спокойной обстановке... Это рядом... Глава 30 Отступив назад, Пётр позволил карете виконта Карла Моберга отправиться в путь. Одарив строгим взглядом с недоверием, он вернулся в свою с Никитиным, приказав ехать следом, и остановка у роскошного особняка произошла скоро, как и обещал Моберг... Тот молчаливо указал рукою гостям пройти за ним в дом, после чего попросил слугу съездить за генерал-губернатором... -Прошу, обождём в кабинете, - вздохнул виконт, отправившись по коридору к дальней комнате. Приказав вышедшему навстречу слуге подать им всем кофе, он вошёл в кабинет и сразу устроился за рабочий стол. Его настрой казался строгим... -Генерал-губернатор - мой друг. Думаю, не откажется приехать сюда. Тем более, что здесь находятся его люди. -Будем общаться на французском, если не против, - сказал Пётр, сняв треуголку, и виконт взглянул на Никитина: -Вот как?... Кем являетесь, сударь? - обратился он к тому на французском. -Секретарь посла России, Андрея Кирилловича Разумовского, Никитин Никита Сергеевич, - представился тот, прижав треуголку к груди. -Разумовский, - с удивлением кивнул Моберг, немного задумавшись, и взглянул на Петра. - По какому же делу Вы решили столь внезапно остановить мою карету? Я к делам политическим никакого отношения не имею. -К делам врачевания? - вопросил Пётр, удивив виконта ещё больше: -Это ещё зачем? В жизни не интересовался, хоть и прибегал к услугам врачей, как и каждый житель мира. В этот момент им подали кофе, и сразу появился слуга с докладом о прибытии генерал-губернатора. Довольный таким скорым приездом друга, виконт поднялся из-за стола, когда тот вошёл в кабинет. Заметив Никитина, генерал-губернатор сразу перешёл на французский язык: -Друг мой, в чём дело? - развёл он руками и поразился Петру. - Чем Вы заняты теперь? Виконта не позволю подозревать ни в чём! -У Вас много друзей, - улыбнулся тот. - Однако дело, по которому мы осмелились столь грубо нарушить планы... Ваши, - кивнул он севшему обратно за стол Мобергу. - К сожалению, крайне серьёзно. Многие лица могут быть замешены в нём. -Хорошо, спрашивайте, - вздохнул виконт, указав другу сесть к столу, и сам налил ему в чашку кофе. Оставшийся стоять Пётр отошёл к окну и повернулся с вопросом для Моберга: -Некий очередной друг посещал с Вами в последнее время особняк госпожи Линн. -Вы слишком колки, - заметил с недовольством генерал-губернатор. - Будьте повежливее. Виконт заслуживает уважения. -Прошу простить, - кивнул Пётр, а Моберг развёл руками: -Вы о ком? О том юнце, по имени Боссе? -Имени его, увы, не знаю, - смотрел пронзительно он. - Вы провели его к Линн, но сомнения есть в том, что он принадлежит высшему свету. -Ах, ради Бога, - постарался улыбнуться Моберг, предчувствуя свою вину в чём-то пока неизвестном. - Этот парень спас мне жизнь, а я привык благодарить, оказывать помощь. Он всего-то хотел посетить сей особняк, развлечься, как мы все. -В особняк позволено приходить лишь избранным, не таковы ли правила? - напомнил Пётр, но генерал-губернатор вновь заступился: -Друзей проводить тоже можно. -Понимаю, что дело серьёзное выходит, а я, получается, подозреваемый, - посмотрел с вопросом Моберг на Петра. - В чём? -В убийствах, похищениях, - последовал его ответ, и виконт закрыл рукою глаза. Он выдержал паузу, наполнившись нешуточной тревогой, и с выдохом вымолвил: -Красота. -Мне тоже кажется, что это красиво, - съязвил Пётр, вновь встретив строгий взгляд генерал-губернатора: -Вы излишне грубы на сей раз. В чём дело? -Дело по поводу приехавшего в Стокгольм английского врача Коннора Гилберта крайне серьёзно. Он подозревается во всех названных преступлениях, как и люди, связанные с ним. Пропало двое детей, один из которых мой сын, пропала моя супруга и совершены некие убийства. -Господи, - вымолвил поражённый Моберг. В его глазах видно было, что не является соучастником преступлений, однако Пётр не собирался пока доверять всему сразу: -Сей Боссе подкупил девицу Линн отравить меня, что не увенчалось успехом, как видите, но сам имеет контакты с Гилбертом и Вами, виконт. Не соизволите ли рассказать всё, что знаете о Боссе? -Уверяю, я только провёл его в особняк, - смотрел переживающий вместе Моберг, а генерал-губернатор поддержал: -Не волнуйтесь так, мой друг. Я позабочусь о Вашей охране. К сожалению, из дома Вам пока выходить не следует. В данной ситуации. -Понимаю, конечно, конечно, - сразу согласился тот. - И я расскажу всё, разумеется... Боссе повстречался мне на улице, когда я шёл к своей карете после визита у мадам Нигрэн на прошлой неделе. Некий экипаж нёсся мимо с такой силой, что сбил бы меня насмерть, если бы не Боссе. Он был столь прыток, столь самоотвержен! Он вытащил меня буквально из-под копыт. Я был ему очень благодарен да отпускать без благодарности не хотел. Вот он и выбрал свой подарок — посетить особняк Линн. Я его там представил, как друга.