-Раньше не могли приехать? - торопился Пётр освободиться, взглянув на капитана, которого связали теперь вместо него. Встряхнувшись, свободный Пётр скинул камзол и схватил его шпагу, несколько раз взмахнув в воздухе. -Вы так спешили, но я успел послать за ребятами прежде, чем меня похитили, - смотрел с удивлением Генерал-губернатор. -Работа здешней полиции начинает восхищать, - похвалил Никитин на французском языке, пока его отвязывали, и с улыбкой добавил. - Пора мне учить шведский. Наблюдать всё со стороны и не понимать ни слова крайне неприятно. -Увы, французским преступный мир не любит пользоваться, - высказал Пётр, бросившись прочь из каюты... Глава 33 Бросившись следом за Петром, Никитин нагнал его у спуска в трюм. Пётр безуспешно бил ногой запертую дверь, чтобы выломать, но Никитин достал пистолет. Он отодвинул друга в сторону и нацелился на замок. Только выстрел прозвучал и в замке появилась дыра, Пётр пнул дверь снова и поспешил спуститься в трюм. -Иона? - крикнул он, оглядываясь по сторонам среди бочек и полных мешков продовольствия. -Петенька?... Милый! Любимый! Это ты? - послышался откуда-то издалека взволнованный её голос. Бросившись туда, Никитин и Пётр быстро оттащили мешки с крупой в сторону, чтобы добраться до привязанной к металлическим кольцам в стене Ионе. -Павлуша... Его здесь нет, - рыдала она, пока Пётр разрезал верёвки. - Я знаю, его спрятали здесь, но его нет! Его нет! -Мы найдём, найдём, - стал оглядываться по сторонам Никитин и проверять каждую бочку и ящик, разбивая их замки и доски. Освободив любимую, Пётр сразу прижал в объятия, вытирая слёзы, убирая растрёпанные волосы от её лица и целуя щёки: -Всё. Всё закончилось. Павлушу найдём, уверен... Он жив, жив... -Я так виновата, - рыдала она. - Прости меня... Павлуша... Где он? -Здесь, кажется, - разломав доску очередного ящика, чтобы знать, что внутри, увидел Никитин маленькую ручку лежащего там в разодранной одежде мальчика. Кинувшись к ребёнку, доставая его оттуда, Иона от ужаса вскрикнула: -Кто это?! Это не Павлуша! -Это, должно быть, сын Ребеки, - предположил Пётр, взглянув на мальчика. Он отыскал на руке его пульс и замер, стараясь почувствовать биение сердца. Успокоившись, что ребёнок жив, он оставил его в руках Никитина, и тот принялся постукивать по щекам парнишки, желая привести в чувство. Тем временем Пётр разбивал другие ящики один за другим, заглядывал в бочки, пока в одной из них не обнаружил сидевшего на дне, зажав руками уши, своего сына: -Павел... Малыш, - выдохнул с облегчением он, поднимая его на руках. Ещё больше зарыдавшая от переизбытка чувств Иона бросилась к ним. Она выхватила сына в свои объятия, расцеловывая и крепко обнимая... Ощупав ребёнка у неё на руках, Пётр вздохнул: -Цел... Да? - встретился он с улыбкой сына, и тот кивнул. - Всё понимает, - смеясь, погладил он его по головке. -Очнулся, - молвил довольный Никитин, любуясь, как глаза ребёнка в его руках медленно открываются. Пётр сел рядом, погладив мальчика по щеке, и ласково спросил на шведском: -Барон Стааль? Мальчик несмело кивнул, а в трюм тем временем спустился Генерал-губернатор и пара его агентов. В считанные минуты все собрались наверх, покидая корабль, унося детей и веря, что худшее остаётся теперь позади. Взятые под арест капитан и все моряки, которых смогли поймать, были переправлены на шлюпке к берегу, где их встречали ожидающие там полицейские и тюремные кареты. Оставляя всё теперь в руках Генерал-губернатора и оставшегося помогать Никитина, Пётр сел в карету с Ионой и детьми. Когда экипаж отправился в путь, чтобы увезти домой, Иона прижала уснувшего сына покрепче к себе. Она держала его на руках, медленно приходя в себя от пережитого, и мельком поглядывала на уставшего, сидевшего рядом с супругом мальчика лет тринадцати... -Он тоже твой сын? - несмело спросила она, словно догадывалась о чём-то, а Пётр с глубоким вдохом улыбнулся: -Это не мой сын. Иона отвела взгляд вновь на Павлушу и промолчала. Слёзы потекли по щекам, а смахивать она их не стала. Глядя на неё, жалея и желая скорее заключить в объятия, Пётр тоже некоторое время молчал. Встретившись с ним взглядом, Иона будто испугалась. Она вновь стала смотреть на сына, но долго молчать не смогла. Слёзы душили, и она вымолвила: -Прости меня, умоляю... Я была верна, клянусь. -Всё хорошо, - снова вздохнул легко любимый, но Иона плакала всё больше, чувствуя свою вину. Она взглянула в ответ и стала взволнованно выговаривать через слёзы: -Что случилось с нами? Что я наделала? -Ты ничего не сделала, всё хорошо, - нежно улыбнулся Пётр, но Иона мотала головой: -Что-то не так, я же вижу... Я всё испортила... Ты разлюбил?... Я понимаю и то, что виновата сама во всём, и даже в том, что ты кинулся к той женщине, потом к Линн и её девочкам... Дай мне шанс всё исправить... Я хочу, чтобы всё было, как раньше. -Иона,... милая,... ты думаешь, мы сможем жить, как раньше? - с удивлением улыбался он, но улыбался тепло, добродушно, только почему-то ей было страшно. На его вопрос Иона промолчала, уткнувшись в плечи спящего сыночка, чтобы хоть как-то заставить себя успокоиться, чтобы остановить упрямые слёзы... Пётр не стал пока ничего больше говорить, приобняв сидевшего рядом печального в своих мыслях сына Ребеки и улыбнулся ему в поддержку...