-Его мать тоже приехала, но сидела в карете и ждала. Она отказывалась остаться у нас, но Тико уговорил, а меня привёз сюда. Я догадывалась, что ты здесь, - усмехнулась с обидой Иона, а Пётр в тот момент чувственно прикоснулся губами к её щеке, целуя дальше и глаза. Наслаждаясь его теплом, желая отпустить ревность, Иона закрыла глаза, не выпустив слёз. -Голубка моя, - шептал ласково он, продолжая целовать. - Ты у меня одна. -Во мне такая война, - вымолвила устало Иона, а Пётр взял руку в свою: -Я докажу тебе всё, но сейчас нужно вернуться домой. -Тико ждёт в карете внизу, - сообщила любимая. Её взгляд вдруг пал на следы крови на камзоле его, и она с испугом ахнула: -Боже! Ты ещё куда-то ранен?! -Нет, - засмеялся любимый, сняв камзол и указал на комод. - Там есть мой запасной, чёрный. Подашь? -У тебя здесь и свои вещи имеются?! - поднялась поражённая милая, но Пётр несмело пожал плечами, а после затянувшейся паузы сказал: -Я всегда оставляю у друзей что-то своё, на случай моего укрытия. -Это ты шлюху называешь другом?! - исчезал голос Ионы, и Пётр, взяв трость и вновь терпя боль, постарался выпрямиться: -Подай мне камзол из комода, прошу... Линн прекрасная подруга. Я не имел с ней связей, веришь ты или нет. Давай всё обсудим потом? Ничего не ответив, не зная, что чувствует, что думать или как быть, любимая выполнила просьбу и помогла одеться. Скоро они уже покинули особняк, сели в карету к Тико, и та тронулась с места... Экипаж мчался скорее дальше, покидая город. Он проезжал мимо поля и направился к лесной дороге. Пока ехали, Пётр рассказал о происходящем другу, но не успел нарадоваться встрече с ним, как карету кучеру пришлось резко остановить. Напавшие со всех сторон разбойники казались беспощадными. Они жестоко закололи кучера, резко ответили на приготовившихся отражать удары Петру и Тико, оглушив их и бросив в траву у дороги. Как бы Иона ни кричала, её увозили в подъехавшей чёрной карете прочь. Приходя в себя, пока экипаж ещё не успел скрыться из вида, Тико поспешил к лежащему в стороне другу. Он стал его трясти, звать, пока Пётр не начал открывать глаза: -Скорее! Иону похитили! Вставай же! Шатаясь от боли и ещё не полного возвращения в сознание, тот поднялся с его помощью, бросая взгляд в сторону, куда удалялся экипаж с разбойниками и его супругой. Освободив коней от кареты, мёртвый кучер которой лежал у колёс с вожжами в руках, друзья умчались верхом за похитителями... -В сторону моря! - воскликнул Пётр по пути, понимая, куда те направлялись. -Это те же пираты, я уверен! - отозвался Тико. Они скрылись в лесных зарослях, чтобы некоторое время наблюдать планы разбойников. Те остановили карету недалеко от берега, где их уже кто-то ждал вместе со шлюпкой. Пётр приготовил пистолет. Он видел, как Иону вытаскивали из кареты, как она кричала, звала любимого, надеясь на спасение. Сердце разрывалось в груди, шумело и гремело, не желая позволить случиться беде. Не выдерживая больше, Пётр выстрелил в сторону неприятелей. -Петенька! - крикнула с верой, что это он, Иона. Её тут же ударили по голове, тем самым заставив потерять сознание, и вернули в карету. Они быстро увозили Иону прочь с берега, но Пётр с Тико пришпорили коней и снова выстрелили врагам вслед. Выскочившие с другой стороны леса четверо всадников направились им навстречу, желая остановить. Обе стороны выхватили шпаги, крутясь на конях и пытаясь отразить удары друг друга, и тогда Тико воскликнул, отбиваясь от них: -Уходи, Пётр! Я их удержу! Уходи! Взмахнув в последний раз шпагой, тот заколол одного из нападающих, и поспешил отправиться следом за каретой... Глава 39 Когда карета, увозившая Иону вновь выехала на дорогу к Стокгольму и повернула к показавшимся постройкам города, Пётр нацелил свой пистолет на погоняющего коней кучера. Выстрелив метко в его плечо, он пришпорил коня мчаться скорее ближе. Неприятель свалился за землю... Кони продолжали бег... Экипаж начинал всё больше беспокойно трястись... Пётр сумел дотянуться до упряжки во время скачки рядом и потянуть к себе. В считанные минуты он остановил коней посреди улицы, где напуганные прохожие быстро расступились, удаляясь дальше по своим делам. Пётр прикусил язык, терпя боль в ноге, но скорее слез с коня и резко открыл дверцу кареты, наставив пистолет... Гилберт спокойно сидел напротив, а Иона рядом смотрелась в зеркальце, поправляя на шее украшение: -Моя мечта знает, что должна сбыться, - молвила она с победой, и любимый улыбнулся Гилберту. -Ничего не выйдет, - выдал тот. - Вы даже не представляете, с кем связались. -С кем же? - принял наиграно удивлённый вид Пётр. - Пираты, браконьеры? Всё известно. -Живуч, - засмеялся Гилберт. - Но, к счастью, вы оба всего лишь капля... Ваше время скоро истечёт. -Боюсь, разочаровать, но... капля выживает, когда попадает в простор океана, - наставил Пётр пистолет, а другой рукой помахал прогуливающимся по улице дозорным подойти. Он не сводил глаз с противника, держа его под прицелом и сказал: -Прокатимся к Генерал-губернатору... Давно хочется пообщаться. Тем временем он пропустил дозорного сесть в карету и потом сел сам напротив Гилберта. Пистолет не опуская, он взирал в ответ, приказывая другому дозорному садиться за кучера. Вскоре карета тронулась с места. Никто не обмолвился больше и словом. Иона опустила зеркальце, улыбаясь милому, но тот упрямо смотрел противнику в глаза. Гилберт отвечал тем же пронзительным взглядом, будучи уверенным в своей победе не смотря ни на что... Когда подъехали к зданию полиции, он с ухмылкой посмотрел за окно, словно кого ожидал. Только Пётр знал, что теперь его не упустит, что бы может ещё ни случилось. Он достал из сапога нож и отдал тут же смекнувшей о происходящем Ионе. Она приставила острие ножа к шее Гилберта, и тот застыл на месте, пока дозорный покидал карету. Резким движением ударив Иону, Гилберт ловко развернулся так, что вылетевшая пуля из пистолета Петра прошла мимо, а сам пистолет удалось выбить из рук. -Стоять! - встали тут же у дверей кареты с обоих сторон полицейские. Они наставляли ружья, и Гилберт покорно вышел на улицу. -Как ты? -прошептал Пётр любимой, обнимая её и гладя по щеке, куда пришёлся удар негодяя, а она ласково улыбнулась, погладив его по плечам: -Всё хорошо, родной мой... Ты рядом, мне нет большего счастья. -О, поверь, оно всё же будет. Оно впереди, - нежно поцеловал любимый её губы. Держась за руки, они покинули экипаж и направились следом за полицейскими, уводившими Гилберта в здание. Генерал-губернатор, которому сообщили о происходящем, сразу оставил все дела и позвал пройти в свой кабинет. Гилберта посадили посреди кабинета на стул, связав позади руки, а ноги привязав к ножкам стула. Он не осмеливался и воспротивиться. Под угрозой выстрелов от каждого стоящего рядом полицейского он покорился и молчал... Пётр рассказал произошедшее Генерал-губернатору, а тот, внимательно всё выслушав, сел за стол: -Что ж, - скрестил он руки и взглянул на спокойно взирающего арестанта. - Вот и решается дело об убийстве барона Стааль, доктора Блом... Значит, Вы — пират... Приведите Винсента, - обратился он к полицейскому у двери. Тот кивнул, оставив кабинет, где воцарилась тишина, пока вызываемый агент не пришёл. Молодой, с улыбкой от встречи с Петром, тот встал рядом с ним и выпрямился перед восседающим за столом Генерал-губернатором. -Вы допрашивали тех арестованных... Они оказались пиратами? -Да, - гордо подтвердил Винсент. - Как оказалось, они помогают в деле своего человека, бывшего костореза. Не говорят, кого. Ищут какой-то рецепт, благодаря которому смогут хорошо нажиться. Это всё, что удалось узнать. -И без пыток, - посмотрел с намёком на Петра Генерал-губернатор, но тот ответил: -Косторез... Означает корабельный врач. Он же - Коннор Гилберт, сидящий перед Вами. Что им стоит убить или выкрасть важный документ? За операции, которые бы он смог совершать, брали бы крупные суммы. Конечно же здоровье важно. Богачи бы выкладывали любые деньги, лишь бы выжить. Другие бы воровали больше... Всё было бы чудесно. Да и сейчас может чудесно сложиться, без наказания. -Не язвите, - строго выдал Генерал-губернатор. - Не я закон пишу! -А действительно, - засмеялся Гилберт. - Король не даст в обиду! Надо было приказать тебя убить, - смотрел он на оглянувшегося Петра. - Так хотелось проучить, чтоб отвязался, оставил идею завладеть рецептом. -Нажиться хотелось, - улыбнулся он, а арестованный перевёл взгляд на с тревогой наблюдающую за всем Иону: -А ты, цыпочка,... неужели смогла убедить супруга? Неужели он поверил, что под подолом носишь его отпрыска? Какие ночки были! -Не верь! - сразу замотала головой взволнованная та, обратившись к любимому... Глава 40